скачать книгу бесплатно
Я сдался. Я пришел, и ходил, и смотрел. Людей было полно, от Церетели и знакомых генералов КГБ до старого Кончаловского и поэта Иртеньева. И картины тоже были. Я настолько вошел в образ знатока искусств, что даже ввязался в дискуссию с самим Юрием Любимовым, который стоял как раз у любимых мной картин.
– Хорошие царевны, – сказал я ему.
– Это ангелы.
– Да нет же, это из его серии «Царевны»!
– Но у них крылья.
– Гм. Мне просто ближе ранний Хамдамов… Когда он был воздушней…
– А мне весь нравится. Он для нашего театра работал. У него такая линия!
Линия? Надо запомнить, так, может, кстати будет где ляпнуть.
Я стал оглядываться: с кем бы поделиться? И тут ко мне подходит один лауреат премии «Триумф» и, указывая на одну из картин – не Хамдамова, – со смехом рассказал:
– Вот смотри, песочка серебряного подсыпали! Додумались…
Картина точно сверкала от серебра; гламурненько, как говорится. Добротный товар. Лауреат меж тем продолжал:
– Нет, идем со мной! Я покажу тебе настоящее искусство! – И потащил меня в соседний зал. – Раньше умели рисовать… Вот посмотри на этого великолепного Кончаловского! – сказал он, подведя меня к полотну Машкова. Там была голая дама – спасибо, что без коня и цветочков.
На выходе я столкнулся с… Хамдамовым. На его стороне была внезапность, но я надеялся продержаться хоть пару раундов. Однако маэстро улыбнулся и сказал:
– Смотрите же, больше не пишите про меня плохого!
Только очень требовательный художник может обидеться, когда его называют гением.
– Да никогда в жизни! Это было первый и последний раз… Всякий, кто назовет вас, Рустам, гением, будет иметь дело со мной.
Исаич про революцию
29 марта2007 г.
Мои товарищи из «Российской газеты» прислали мне изданную ими брошюрку Исаича (это с уважением) «Размышления над Февральской революцией». Вот, через газету, объявляю им за это благодарность. Как говорил низвергнутый классик про креатив другого забытого классика, очень своевременная книга.
Я ее зачел, конечно. Сперва листал так, ностальгически больше, со стариковскими практически вздохами, вспоминая, как торопливо жег страницы «Архипелага» и таки успел, и в итоге при обыске у меня нашли совсем уж какие-то «детские» книги: смешно сказать, Бердяева и даже более того – Шестова, за какие возиться со мной и смысла не было. И теперь, пожалуйста, правительственная (!) газета вон что исполняет!
А дальше я стал въезжать в смысл. Солженицын весьма убедительно показал, что во всенародном порыве русские во главе с элитой развалили великую страну и отдали ее на поругание пьяным матросам с их «балтийским блевом» (из Бродского, что ли, цитата? Не помню точно), жадным до чужой, то бишь помещичьей, земли крестьянам, бандитам, которым лишь бы повеселиться на свежем воздухе, – а что, заманчиво: тут и экстрим, и пейнтбол, и барбекю. Дедушка Солж на все лады подсовывает нам мысль о том, что та элита была тупой, и бестолковой, и безответственной, и болтливой. А возьми они да отправь пару батальонов да хоть тех же юнкеров, и безоружные запасные полки, которые взбаламутили Питер, а за ним и всю страну – дезертиры разбежались бы в страхе. И публика спокойно б дожидалась проведения разных там реформ типа энергетической и земельной, которых мы все ждем. В отличие от Грозного, набитого оружием и ваххабитскими деньгами, Питер тогда таки можно было взять силами двух десантных батальонов, как мечтал военный гений Грачев.
С преемственностью и с отречением в пользу кого-то – знакомые темки, щекочущие такие, а? – дедушка русской контрреволюции тоже разбирается досконально. Типа, Николай никак не мог отказаться от трона за своего сына, где ж это видна такая забота о законных правах несовершеннолетнего? С великими князьями тоже чехарда получилась. И глава нации бросил Ставку, а с ней и страну, и долг, и помчался в столицу спасать Семью (хотя, может, тут заглавную букву я от себя ернически добавил?), и, значит, хрен с ней, со страной, Семью б спасти… (Не к ночи будь сказано.) А может, надо было власть не отдавать никому, и послать оппонентов подальше, и загнать всех железной рукой к счастью? Веселый все же парень Солженицын – такие смелые шуточки выдает, что современность изо всех дыр лезет. Раньше с ним мог тягаться Жванецкий, который теперь сосредоточился на шутках вокруг жен второго поколения, появившихся у олигархов.
Иными словами, если я правильно понял Исаича, надо сперва навести порядок, а после уж решать, какие права давать широкой публике, и в каком порядке, и какими порциями. А пока, значит, надо жесткой рукой и т. д., потому что все иное приведет нас к нехорошим результатам. И вот он ожидает от теперешней элиты, что она осмыслит уроки того февраля и возьмется за ум.
Я всегда любил Солженицына и считал его титаном мысли, и сейчас он чем не пророк. А пророк и должен жечь (глаголом), раз он серьезный аффтар. Но он же не наставник молодежи, чтоб отвечать за юных хулиганов, которым лишь бы делать гадости учителям и орать, что надоело делать уроки. Не вина Исаича, что эти уроки никто делать не собирается. «Никто» – это я про интеллектуальную элиту, которая у нас часто простодушна как крестьянская девушка. Она ведется на всякую ерунду и верит, что молодые люди ходят на танцы затем, чтоб найти себе невесту и сочетаться с ней законным браком, а не просто отдохнуть по пьянке субботним вечером, спустить пар.
«А что у нас с выборами, почему ж их практически нет уже?» – восклицают яйцелоговые. Выборы, шмыборы – кому они, на три буквы, сдались, кто ходит-то на них? Кроме пенсионеров и политтехнологов, и губернаторов и бизнесменов, которые знают, куда и кому занести бабки, чтоб правильно посчитали? Я вам это говорю с таким цинизмом и так грубо оттого, что имею моральное право, как старый диссидент, как «защитник демократии» в 91-м, и прочее в таком же духе. Лично я последний раз был – после долгого перерыва – на выборах в декабре 2003 года. И то, сказать по правде, больше оттого, что среди людей, которые пытались провести в парламент старый СПС, были мои товарищи. На втором и третьем местах были такие причины, как мои правые взгляды и наличие в СПС такого удачливого менеджера, как Чубайс. Я пошел тогда на те выборы не потому, что верил в силу своего голоса, в то, что он ручейком вольется в реку народного волеизъявления, – я ж не гимназистка, чтоб рассказывать вам тут про прекраснодушие. Пошел, чтоб сделать приятное товарищам, поддержать их морально. В победу я верил, но не в прямом смысле, а в том, что люди, которые считают голоса, разрешат СПС взять пять с хвостиком процентов голосов, чтоб пройти в парламент. И «Яблоку», думал, позволят то же самое. Подрисуют. Пусть себе будут в Думе…
Но ни тем ни другим не позволили. Это было жесткое решение, но понять механизм его принятия можно. Правые не смогли договориться даже между собой! Зачем тогда они людям и вовсе чужим? «Яблоко» сорвало тогда коалицию, а его поклонники и сегодня верят в какие-то оправдания. О, сколько сейчас перед моим мысленным взором прошло записных шестидесятников, семи– и восьмидесятников, которые считали, а может, и сейчас считают, Явлинского гуру правого дела! У них у всех пафосное выражение глаз, какое бывает у людей, которые сперва думают, корректно ли смеяться над шуткой, и только потом смеются. Или не смеются. Они всегда заглядывают в ответ в конце задачника, всегда знаешь наперед, кого они похвалят, кого поругают. Это скучно, господа. Не исключаю: если б решение о допуске в Думу принимал я, Явлинского б не пустил, набери он не то что пять процентов, а все пять и одну десятую тогда…
Сегодня опять можно услышать разговоры о свободном волеизъявлении народа. Особенно они развлекли меня, когда Первый канал огласил итоги опроса населения, где выяснилось, что Дима Билан входит в пятерку самых популярных мужчин страны. Этот парень на выборах 2012 года сможет реально стать президентом. Серьезно.
Если такова воля народа, то я порадуюсь отмене всех и всяческих выборов. Уж лучше пусть г-н Билан поет свои песенки, от которых, говорят, пэтэушницы кончают.
Мы еще уроки декабря (2003) не выучили, куда ж нам за февраль (1917) хвататься. Спасибо, конечно, Александр Исаевич, что вы нам льстите и подсовываете чтиво для отличников. Но мы-то отстающие. Надо смириться с тем, что мы двоечники. Когда-то, может, возьмемся за ум.
Но пока можно как-то скромней. Что, мало мы людей смешили?
Дембельский аккорд
5 апреля 2007 г.
Конечно, интересно, чем там все кончится и что в теперешней ситуации делать России.
Все про это пишут, и говорят, и орут, и ненавидят противников и оппонентов. Такое вовлечение, что литературно это очень красиво, люди себя проявляют ярко, как на сцене. Это деление на два непримиримых лагеря… Я как человек, имеющий на ситуацию объективный взгляд, чувствую себя в одиночестве. Даже поговорить не с кем. Есть, конечно, люди, которыми это все вообще по барабану, но вы понимаете, о чем я.
Объективность моя оттого, что я, чистый украинец, но с русским паспортом, съехал с исторической родины, еще когда она была в рамках СССР; трезубец и жовто-блакитный прапор случились в то время, когда я – опа! – внезапно оказался в эмиграции. Ну и потом, сам я с Донбасса, а там украинский язык никогда не был особо в ходу. Сам же я, сразу скажу, украинским владею и к Украине очень тепло отношусь, а к Киеву так особенно.
Я редко – на эту тему – приближаюсь к потере самообладания. Вот разве такой случай был, правда, в прошлую еще кампанию. Сидим мы в гостях, выпиваем, и тут выступил один гость – то ли еще журналист, то ли уже общественный деятель; масть его непросто определить. И вот он наехал на украинских патриотов – тех, что в Киеве; типа, они, мягко говоря, ненастоящие и тому подобное. Он при этом на меня покосился, опасаясь, что получит в глаз.
Я его, однако, всего лишь пожурил, упрекнув в бестолковости. И улыбнулся, вспомнив, как в прошлый раз он лез получить по башке, наезжая на одного нашего знакомого русского патриота, плюя в тот раз на великорусские ценности. Перед началом несостоявшейся драки он спросил оппонента: «Ну и что, будешь меня, такого маленького и хлипкого, бить? Это удовольствие продлится секунд пять, ты им не насладишься».
Но этот забияка, однако ж, многим людям засирает мозги. Я пытался его уговорить уменьшить количество компонентов в его гремучем коктейле, он отказывается. А по мне, так это уже не политика, а комическое шоу, когда в одном человеке соединяются такие составляющие: русский патриот, поклонник КГБ – ФСБ, еврей, сильно пьющий человек. Ну хоть что-то одно выкинуть! Тогда б еще можно было серьезно говорить… В дискуссии важно, чтоб позиции оппонентов не были заведомо уязвимыми, какими они часто бывают в дебатах на русско-украинскую тему. Я сейчас не об этом. Бывает, что человек излагает, излагает доводы – а его давно уже не слушают, и только злятся, и думают о переходе к драке.
Дальше я коротенько, тезисами, беспорядочно, в порядке поступления мыслей в мозг, о самом удивительном, о том, что украинская сторона берет в расчет, а русская – нет.
Один из моих престарелых родственников, ныне покойный, он русский, породнился с нами, рассказывал, как после фронта (был рядовым и дошел до Праги) дослуживал на Западной Украине. Из автоматчиков его там переквалифицировали в огнеметчики. Там, значит, как найдут в лесу убитого красноармейца, так вычисляют на карте ближайшее село – и сжигают его. Ну не звери все-таки, окна-двери никто не заколачивал. Бегите, спасайтесь, почему нет…
Видный деятель кино и ТВ, очень симпатичный человек, Роднянский, рассказывал мне, причем не по секрету, это было интервью, которое вышло в журнале «Медведь»:
В России не любят вспоминать про «замечательные» указы Победоносцева о запрете, например, театральных постановок на украинском языке. Я поступил в институт (Киевский, театрального искусства) в 1978 году, и нас, начиная с первого курса, каждый раз предупреждали: все, кто придет в памятнику Тарасу Шевченко 9 марта (день рождения поэта), будут отчислены. И людей за это реально исключали! Такое не забывается. Можно много говорить о гонениях, о том, что Россия никогда не признавала за украинцами права на национальную идентичность…
Нормально? Красиво? Роднянский тоже, думаю, объективен – как русский медиамагнат с украинским паспортом и еврейской кровью.
Еще дам вам пространную цитату из моей старой книжки про Америку, где я среди прочих расспрашивал о жизни украинцев – ветеранов СС, которые после войны спрятались от советского правосудия за океаном. И кто-то из них рассказал мне такую историю:
Один парень с Западной Украины пошел в 1941 году добровольцем на войну. Но не на привычную нам сторону фронта, а на ту, которая была занята немцами. В немецкую он пошел армию, в украинскую дивизию СС «Галичина». А после войны домой, к жене, по понятным причинам возвращаться не стал. Потерялись они в той жизни. И вот поехал он в Америку и стал в ней жить. После 1991 года жена нашлась! Она была жива и свободна! Ветеран забрал свою старушку в Америку. Она в ней заскучала и увезла мужа на Украину. Теперь они живут-поживают на родине на американскую пенсию, которая там – сказочное богатство. Помогают и родне, которая воевала на советской стороне фронта.
Я себе представляю, как это все может происходить.
Встречается этот возвращенец с ветеранами Красной армии. Они его обзывают предателем. Он искренне удивляется:
– Кто, я? Вы меня с кем-то путаете. Я проливал кровь под желто-голубым знаменем, на форме у меня был трезубец – заметьте, это теперь государственная символика моей родины. Я с оружием в руках боролся за независимость Украины, я освобождал ее от коммунистов и москалей – и вот она свободна. Поскольку я воевал за правое дело, старость моя достойно обеспечена, я состоятельный человек. Ну а вы-то за что воевали? Где то знамя, и та армия, и те идеалы? Где те коммунисты, которым вы продались и под гнетом которых стонала порабощенная Батькивщина? Так вы обижаетесь, что у вас пенсия нищенская и ее задерживают? Странно… Я думал, вы радуетесь, что вас не повесили, как военных преступников, вас даже не посадили в лагерь… Ну да ладно, угощу вас, по вашей-то бедности… Что, Германия плоха? Разве? Ее уважают в мировом сообществе. Фашисты плохи? Так их упразднили в сорок пятом и осудили в Нюрнберге. А что ваши коммунисты?..
Наверное, наши бедные ветераны ему что-то отвечают…
Донбасс, главная опора Януковича, – это не Украина. Тихо, тихо! Вот не надо сразу орать и делать бешеные глаза! Это, если говорить об исторической справедливости, территория Войска Донского. Это отчетливо видно на картах, по которым воевали в Гражданскую. Там были сплошь станицы, господа… О чем красные не оставили никакой памяти. Прошло, как вы помните, расказачивание. То есть казаков убивали, а семьи их, кто выжил, ссылали на смерть и ассимиляцию. По мне, так это очень и очень грустно. Украиной – точнее, советской Украиной – эту территорию назвали позже… Чья это земля, зачем, почему? Чьей она станет снова? Кто и на кого будет брызгать слюной после? Останутся ли потомкам хоть старые какие-то карты, чтоб напомнить о старине?
Ну про это все можно долго… Если совсем коротко, то отношения двух братских (или это я загнул? Слишком нагло звучит? Цинично? Неполиткорректно?) стран если и обсуждать, то только хладнокровно. Чуть малейшая эмоция – и все. Драку заказывали?
PS
Я долго думал, какой простой образ лучше подходит для описания отношений России и Украины.
И вот придумал.
Мне кажется – могу ошибаться, – что большинство русских видят свою страну дембелем, а Украину – бойцом предыдущего призыва, деревенским таким простодушным парнем. (Типа, русская государственность старше украинской.) И вот «дед» начинает так свысока на молодого вроде по-хорошему, но наезжать. Старослужащий вроде в своем праве – что ж ему, на равных с салагой? Знаете, я в армии не служил, отбыл только месяц на офицерских сборах, но заметок про то, как молодые бойцы стреляют в «деда» из «калашникова» и после бегут с автоматом, и их ловит спецназ – начитался…
Америка стреляет по своим
20 апреля2007 г.
Кого-то утянет в кровожадность, он будет злорадствовать – ага, так им и надо, в Ираке военные бьют чужих, страна стреляет в кого хочет, и частные лица тоже взяли на вооружение (пардон за каламбур) эту же простую идею. Типа, если тебе кто не нравится, если он морально подкачал (на твой взгляд), застрели его. Тем более если оружие вот оно, под рукой, оно и дешево, и доступно любому пациенту психушки – ну может, не буквально любому, но стрелок-кореец ведь там попарился пару дней.
Но все не так, наверно, примитивно.
Америка как свободная страна построена на свободном доступе к оружию. Я сам много с мистическим ужасом от близости к великому, к могучим идеям их тех, что могут выплавить великую нацию, думал и писал про отважных ребят, которые с ружьями в руках били дикарей и захватывали земли, чтоб на них после поселиться и сделать их цветущими садами и Манхэттеном, и передать после праправнукам в наилучшем виде.
Я думаю об этом так эмоционально еще и потому что мы работали по той же схеме, но недожали. Знаете, это тем более обидно, что вроде все шло хорошо, но вот бросили на полдороге. Наш Ермак Тимофеевич тоже напал на наших евразийских индейцев, смотри известную картину, и тоже у них отнял земли. Но! Никакого подобия Манхэттена на прежних диких территориях пока что нет. Да и после жирные куски захваченного потомки Ермака отдали обратно туземным племенам. Представьте себе Соединенные Штаты, которые возвращают Аризону и Канзас индейским племенам, а те принимаются теснить белых обратно в Англию, выгоняя их пинками: понаехали тут. Однако же это случилось у нас многократно! Кстати, и Ермака Тимофеевича зарезали туземцы на территории сегодняшнего Казахстана, остановив его бурную деятельность по приращению земель.
Но оружие у нас долго еще ходило свободно. Не только юнкера им стрелялись от несчастной любви к курсисткам и гризеткам. В революцию оно сгодилось, и в Гражданскую тоже. Немножко и свободные земледельцы поработали обрезами, моча грабителей-продотрядовцев. А после за найденный ствол стали расстреливать или хотя бы сажать.
И сразу все переменилось. Приличные люди остались безоружными. Тут тебе сразу и аресты, и погромы, и бандитизм… Представьте себе сегодняшний Израиль, в котором у резервистов было бы отнято хранящееся на дому оружие. Получилась бы наша Чечня начала 90-х, в которой автоматы были только у одной стороны – боевиков. Что делали с русскими, НТВ тогда не показывало, чтоб не портить имидж «благородных бородатых партизан» под руководством Басаева.
Наверно, злорадство по поводу американской трагедии не удастся по множеству причин. И одна из них та, что в эти же самые дни у нас идут публикации про маньяков, которые убивают детей.
Без всякого причем оружия! Самые страшные злодейства, заметьте, творятся без помощи автоматических пистолетов…
Здесь я не только про детей, но и про те 40–50 тысяч человек, которых Россия хоронит по итогам случившихся в стране ДТП. На советско-афганской войне за все годы потери (с нашей стороны, чужих мы не считали) были раза в четыре меньше. Тут кстати или некстати я вспомнил про turtles, черепашек, – так в Штатах называют мини-надолбы размером с сигаретную пачку, которые там на трассах разделяют полосы движения. На тыщи километров во все стороны простираются эти черепашки, и расстояние между ними сантиметров по 20, что ли, и они светятся в ночи! Уж как-то подвели к ним питание. Ты мчишься и видишь эти светящиеся пунктиры и безошибочно знаешь в каждую секунду границы не то что дороги, но даже и своей полосы! Ну да это ладно. Главное же предназначение этих черепах в другом. Когда я засыпал там за рулем и машина виляла с полосы в сторону, колеса натыкались на эти мини-надолбы, машину слегка встряхивало так, что каждый раз я просыпался и выравнивал руль. По мне, так это техническое достижение покруче высадки на Луну.
Но вернемся к нашим баранам. Если американцы читают про наших маньяков и их детские жертвы, у них непременно появляется вопрос, который нам не приходит в голову: а почему родители пострадавших до сих пор не в тюрьме? А с чего это вдруг их в тюрьму? С того, что по американским законам они б уж парились в КПЗ. За то, что оставили без присмотра детей до 12 лет. Что там считается настоящим преступлением. Каковым оно, может, реально и является?
Важна и деталь. Когда родителей таких под арест, куда детей? Так вот их отдают в foster families, не знаю, пардон, как это по-русски и сказать-то. Это такие проверенные семьи, которые в любой момент готовы принять – на время – детей, по каким-то причинам оставшихся без присмотра. А дальше эти дети либо возвращаются в своим родителям, либо отправляются на постоянное усыновление, либо в приют.
Представляете, как они там удивляются: «Странные люди эти русские! Вышел человек прогуляться с пистолетом – невиннейшее дело, – хватай его и сажай на пару лет смело по ст. 218 УК РФ. А бросил малолетних детей на произвол судьбы – вон маньяки же кругом, – и такого страшного преступника отпускают на свободу!»
Что отвечать? Два мира – два детства. Коротко про это не скажешь. В самом центре Москвы, на тротуаре вдоль Нового Арбата – важнейшей трассы, по ней от краснозвездного Кремля в сторону царственной Барвихи стремительно мчатся членовозы импортного производства, – позавчера я, возвращаясь с просмотра «Груза 200» (мощный фильм Алексея Балабанова), видел стайки чумазых детей, которые под присмотром подозрительной тетки выпрашивали у прохожих копеечку. Что за дети, чьи, откуда? Кто их ищет? В кого они вырастут? Кто их, случись что, хватится? Где чекисты Дзержинского, которые ловили таких сирот, мыли, кормили и учили новым технологиям (таким в свое время было производство фотоаппаратов ФЭД, названных в честь железного Феликса)? Да, в самом деле, где чекисты? Чем заняты, что их волнует сегодня, что заботит, кто и что привлекает их государственное внимание, куда они тратят и планируют дальше тратить мощный свой ресурс? Ну, у них есть поважней заботы, чем маленькие дети, брошенные без присмотра – кто на всю оставшуюся жизнь, кто на один вечер, который иногда становится последним.
Да отвяжитесь вы от чекистов, что за мода – вешать на них всех собак! Чекисты не обязаны заниматься детьми. Мне кажется, никогда и не занимались – в этом смысле. Насчет сирот, опекаемых Дзержинским, – похоже, это был всего лишь голый пиар. У чекистов при Феликсе Эдмундовиче и без сирот хватало забот: никак нельзя было пустить на самотек передел собственности и решение вопросов с прежними собственниками. Парням в кожанах (тогда был такой дресс-код) приходилось обеспечивать экономическую безопасность страны, и они ее обеспечивали как могли – в соответствии с тогдашней Конституцией. После нее было, кстати, конституций пять или уж не знаю сколько. Мне что, все бросить и их читать одну за другой? Там всегда что-то вписывают про безоблачное или какое-то в этом же духе детство, права сирот и т. д. и т. п.
И еще, я слышал, там есть про разделение властей – так вот это по крайней мере соблюдается. Американская власть сажает тех, кто оставляет без присмотра детишек, а наша тех, у кого ствол.
Вот так бы пусть каждый занимался своими делами и не лез в чужие. Тогда и настанет счастье. В Конституции, кстати, ничего нет про счастье? Надо вписать, красиво звучит.
Хотя – нет, никак нельзя. Как я сразу не подумал: Конституция же незыблема. Вот сколько их было у нас, так все незыблемы. Хоть кол у нее на голове теши, а ей хоть бы что. Тешут, тешут – а она все незыблема. Берут другую, тешут – и эта тоже! С третьей – та же история. Рука бойца тесать устала, право слово…
Бронированные «мерседесы» Ельцина
26 апреля2007 г.
Увидел на похоронах (про всемирно-историческое значение, про заслуги и про печаль, которую разделяю, не буду, без меня сказали) ельцинскую дочь Елену и вспомнил, как, бывало, названивал ей по домашнему телефону. Чисто по делу. Это было в конце 90-го – начале и середине 91-го. Я тогда был демократическим журналистом и стоял всецело на стороне Бориса Николаича. (А сейчас я что, не демократический? Сейчас – нет. Отличие вот в чем: демократический журналист защищает своих, а чужих ругает. Чего тут думать, все сразу ясно. Я тоже такой был. А теперь, прежде чем что-то сказать или тем более написать, – я сперва думаю, а потом излагаю. И в итоге иногда я демократов ругаю, бывает, что и хвалю, – смотря по содеянному.) Так что мог, если что, позвонить и получить фактуру для поддержки Б.Н. Про Генпрокурора какого-нибудь и вовсе говорить нечего – названивал ему на дом по ночам, требуя комментарий в номер. И випы считали, что это в порядке вещей. Какие-то были наивные времена! Об этом, кстати, предлагаемый вашему вниманию текст. И вот однажды я позвонил Лене по поводу ДТП, в которое попал ее папаша, – осведомиться о его самочувствии. Оно было на тот момент хорошим. Информация о происшествии была, конечно, секретная – до того момента как знакомые менты мне ее не передали. Хорошие были ребята; жаль, их потом застрелили подольские. Схема ДТП была такая: Ельцин выезжал на служебной машине со двора своего дома на Тверской (или еще Горького?), где магазин «Пионер». Шофер Витя говорит:
– А давайте включим мигалку и крякалку.
– Нет, не надо, я ж демократ.
– Ну если без крякалки, тогда надо ехать до Белорусской и там разворачиваться.
– Нет, я спешу. Прям тут через осевую давай. И молча.
Вите ничего не оставалось, как выполнить указание шефа. Он понимал: что-то тут не так. Если, значит, ты чистый демократ, то давай, как все, через Белорусскую. А если ты большой начальник, то не играй уж в демократа и езжай с мигалкой, не стыдись! Чего уж там!
И в момент разворота ельцинская «Волга» столкнулась с «Запорожцем», который честно ехал из центра к себе в спальный район.
Меня при этом не было, это мне все рассказал пострадавший пенсионер, которого я отыскал в его квартире (адрес взят моими ментами из гаишного протокола). Правда, я его ждал весь день, он только к ночи вернулся. Ну пока искал, кто его «Запорожец» дотянет до дому на буксире, пока тянули, после он дочку, у которой в аварии было разбито лицо, пытался устроить куда-то на оказание первой помощи, а везде почему-то гнали… Но наконец все как-то решилось. Пенсионер был не в обиде, он понимал, что столкнулся с властью, – значит, виноват, ничего личного. И все кончилось довольно мирно. Могло б и хуже… Но уже были другие времена, и это его радовало – что он легко отделался. Всего-то потерял машину. А дочке зашили шрамы, и вот она дома. Он не ждал, что ему подарят новую машину или хотя бы дотащат на милицейском буксире до дома. Или дочку помчат в ЦКБ. Оставили в покое, и ладно.
Написал я про то ДТП заметку – а в конце ее сообщил секретную информацию: в Германии заказаны для Ельцина два бронированных «мерса», и они скоро прибудут. И тогда ДТП будут для Б.Н. не опасны.
На ту заметку последовал отклик. По ТВ выступил председатель Верховного Совета Руслан Хасбулатов и назвал мою информацию клеветнической: «Ну как можно про Бориса Николаевича говорить такие оскорбительные вещи, что он будет ездить на иномарке?» (И действительно, стыдно большому начальнику ездить по своей автопроизводящей стране на иномарке; французы б со свету сжили своего президента, сядь он на «мерс», так что гнев Руслана Имрановича понятен.) Я продолжаю вам давать черты и милые приметы того времени, уже позабытого, и протягиваю, как положено, ниточку в сегодняшний день. Я вам даю рамки, в которые вместилась вся московская часть ельцинской жизни. Я в тот же день отправился в Белый дом, нашел там Хасбулатова – попробуйте так, запросто, сегодня добраться до аналогичного уровня – и вытащил из него в свой диктофон фразу типа «Я вовсе не хотел сказать, что это ложь или там клевета, я имел в виду совсем другое».
Короче, после «мерсы» пришли, с броней, как положено. Сейчас уж никто не стыдится иномарок. Смешно вспоминать. Другие времена. Да и «Запорожцев», с другой стороны, почти не осталось.
Другие, да не совсем. Есть один случай, когда иномарка – особенно немецкая – это некрасиво, это стыдно. Я про парад 9 Мая, который принимается в «Чайке»-кабрио.
То есть все-все наши начальники на иномарках: «ауди» там, «мерсы», «бимеры» – а эта машина одна русская. Может, пора и ее поменять на бронемерс? Или, напротив, чиновников на русские машины пересадить? (Как мечтал Борис Ефимыч.) Ни то ни другое. Все-таки недалеко мы ушли от маленьких византийских хитростей времен молодого Ельцина, который и демократ был, но и, как все, не мог ездить по правилам, как ни просил его шофер Витя.
Хотя, может, совсем скоро, на ближайшем параде, мы увидим едущий вдоль строя нормальный «мерс», как у всех, только кабрио, и с него будет принят парад победы. Одной автопроизводящей страны над другой. В теперешнем трогательном лицемерии есть, конечно, своя красота, но надо ж когда-то взять и определиться…
ЖЖ 1942 года: Модные солдатские мемуары
3 мая 2007 г.
В 80 каком-то году я усадил своего деда Ивана Дмитриевича Свинаренко (1901–1992), старого фронтовика с передовой, за мемуары. Был он пулеметчиком, и этим многое сказано: супостат был от него не где-то там вдали, но на расстоянии прицельного выстрела, что при жестком дефиците патронов в начале войны означало удивительную близость. Редко ему доводилось убить бойца вермахта так, чтоб перед этим не глянуть тому в глаза.
Дед с готовностью сел за порученную мной работу и выполнял ее весьма бесхитростно, что видно даже из его предисловия:
Писал я урывками, просто для того чтоб заполнить свободное время, от нечего делать. Возможно, что написано небрежно и не особенно грамотно, но все взято из жизни. Эта писанина никому не нужная, а просто для себя.
Я иногда достаю эти бумаги и читаю – как, например, сейчас, в районе 9 Мая, по понятным причинам.
И вот что мне на этот раз бросилось в глаза сразу после прочтения предисловия («…писанина никому не нужная, а просто для себя»): да это ж чистейшей воды ЖЖ! Без пафоса, без всемирно-исторического значения, без потуг на актуальность или там символичность! Так, немудреные записки о своих частных заботах и впечатлениях. Если б летом 1942-го у моего деда был в окопах смартфон с мобильным Интернетом, продвинутая молодежь могла б эти строки вытаскивать из всемирной паутины online. (Тут хорошо б исполнить что-то про фашистскую паутину, окутавшую к тому моменту, типа, всю Европу. А теперь вроде как не всю, а лишь отдельные прибалтийские территории.)
Тогда как-то не сложилось. Не довелось моему деду при жизни сделаться сетевым автором.
Но может, как-то посмертно можно это оформить?
Если да, то – читайте выбранные места.
