скачать книгу бесплатно
– Между немецкими клиньями всего семьдесят километров, а топать нам почти тысячу километров. Лично я выйду к линии фронта под Новый год.
– Через Полесье ближе? – язвительно спросил Олег.
– До ближайшего областного центра всего полторы сотни километров, а там вокзал, паровоз – и ту-ту, – усмехнулся дед.
– И никаких немцев? – усомнился внук.
– У нас в запасе достаточно времени, в тех краях они появятся через три недели.
– Странно, неужели между ударами в центре и на юге такой огромный разрыв? – озадаченно спросил Олег.
– Ты хоть раз смотрел на карту начала войны? Группа армий «Юг» перешла границу в сотне километров южнее нас и сейчас беспрепятственно идет на Киев.
– Совсем непонятно, а где Советская Армия?
– Красная Армия, – поправил дед. – Перед войной венгры с румынами выступили в роли «дразнилок» и Генштаб сосредоточил основные силы на юге. Сейчас Одесский и Киевский военные округа ведут успешное наступление.
– Поэтому почти все танки и самолеты оказались брошенными? – догадался внук.
– Верно замечено. Топлива нет, вагонов нет, а немцы в трехстах километрах от Киева.
Олег по-новому посмотрел на своего деда. Бывший главный инженер авиаполка за время службы сменил много гарнизонов, в том числе на территории Белоруссии. Сейчас, когда они невероятным образом оказались не просто в прошлом, а в смертельно опасной ситуации, жизненный опыт старика оказался спасательным кругом.
К вечерним сумеркам пыльный проселок уперся в дорогу Берлин – Москва. Грузовики, телеги и трактора с пушками стояли на обочине сплошной стеной. Дед в очередной раз оказался прав – к заходу солнца немцы встали на ночлег. Олег внутренне сжался и невольно втянул голову в плечи, а внешне безмятежный старик даже ни разу не понукнул лошадь. Колеса телеги набатным боем прогромыхали по брусчатке и снова бесшумно покатили по песку.
– Смотри, они кого-то подстрелили, – тревожно зашептал внук и указал на смешную легковушку с распахнутыми дверьми посреди дороги.
– Не подстрелили, а расстреляли, – поправил дед и указал на трупы у деревьев.
Олег опасливо посмотрел на немецких солдат у костров и сжал кулаки. Придет время, когда всех их убьют и он не останется в стороне. Тем временем старик остановил лошадь, мимоходом заглянул в машину и направился к убитым.
– Совсем очумел, да? Здесь же немцы кругом! – встревожился внук.
– Бери лопаты, надо по-людски захоронить, – последовал спокойный ответ.
Водителя и трех пассажиров убили выстрелами в затылок, поэтому Олег старался не смотреть на тела. Первыми в могилу опустили двух парней, затем политработника НКВД с двумя шпалами в петлице. Когда взялись за шофера, к ним подошел офицер с группой солдат и поднял с земли полевую сумку. Равнодушно глянув на ячейки с «химическими карандашами», он заинтересованно достал две обычные толстые тетради. Одна оказалась девственно чистой, а вторая почти вся заполнена, причем каждая запись начиналась с даты и времени. Брезгливо выбросив завернутые в бумагу бутерброды, он достал бутылку и спросил:
– Bier?[9 - Пиво? (нем.)]
– Лимонад, – непроизвольно ответил Олег.
Еще раз осмотрев кирзовую сумку, офицер бросил ее наземь и отправился восвояси. Солдаты немного погалдели и вскоре вернулись с двумя котелками перловки с резким запахом маргарина. Голод не тетка, с утра не евши, дед с внуком набросились на угощение. На сытый желудок ехать не хотелось, тем более в неизвестность, поэтому решили встать на ночлег.
Сладкий сон Олега не потревожили ни утренние лучи солнца, ни команды фельдфебелей, ни грохот техники на брусчатке. Намного позже сквозь сладкую дрему он отметил разговор деда с немцами. Затем рядом прострекотали мотоциклы в сопровождении завывающего грузовика. Через некоторое время гулко захлопали двери и зарычал мотор «Эмки», на самом деле легковушка называлась «Молотовец». Все эти звуки заставляли лишь ворочаться с бока на бок. Проснулся Олег от тихого стука. Приоткрыв один глаз, увидел деда, который что-то мастерил на ободе колеса, и невесело пошутил:
– Собираешь микросхему для полета назад в будущее?
– Документик тебе сварганил, броня, а не документик. Противотанковый снаряд отскочит, держи, – ответил тот.
Олег осторожно взял в руки тонкую серенькую книжку комсомольского билета, где было написано «секция Коммунистического интернационала молодежи». С фотографии смотрел обычный парнишка, получивший билет в Кировском райкоме города Ленинграда.
– Что тут особенного? – опуская документ во внутренний карман пиджака, равнодушно спросил внук.
– Эх ты, балбес! Откуда тебе знать о нюансах советского периода. Смотри! – С самодовольной усмешкой дед рассыпал по земле новые и заполненные комсомольские билеты.
– Ну и ловкач! Вот почему шарил по карманам и шакалил по кабинетам! – засмеялся внук.
– Сейчас технически невозможно надежно защитить документ, и власть придумала дополнительные знаки, точки или черточки. Вот и пришлось собирать целый ворох.
– Не понял? Зачем складывать мозаику, если проще взять любой подходящий документ.
– Таких умников сразу ставят к стенке, – усмехнулся дед. – Тебя поймают на говоре, отсутствии акцента или вопросом о номере школы.
– Погоди, а что ты переделал? – заинтересовался внук.
– Один из расстрелянных вчера парней был из рабочих, а ты студент, вот и пришлось менять листы с членскими взносами.
– Ладно, про школу я навру, она довоенная, и доску почета помню. Что плести о вузе?
– Ты не окончил Ленинградский автодорожный институт Наркомата внутренних дел, что находился в Чесменском дворце, – ответил дед.
– Хорошо, и здесь выкручусь, а почему не закончил? – допытывался внук.
– Держи еще одну бумаженцию, это направление горкома. Тебя послали в западные области Белоруссии для укрепления местного комсомола.
Олег с любопытством прочитал бумагу, переполненную лозунгами и пиететом к Сталину. Затем приступил к изучению другой серенькой книжки под названием «паспорт», где стоял штамп о выписке с пометкой: «Отбыл по решению Горкома ВЛКСМ к новому месту назначения». Два последних документа заставили невольно улыбнуться, это были удостоверения, один на право управлять мотоциклом, другой – автотранспортом. Крутой парень по нынешним временам!
– Деда, я теперь Олег Осипович, а ты так и остался без документов?
– Нет, товарищ Антохин, я Федор Кузьмич Решетнев, заготовитель Брянского облпотребсоюза.
– В НКВД бумаги надыбал! – догадался внук. – А чем этот союз занимался?
– Слово «сельпо» слышал? По-новомодному я менеджер по закупкам. Реального владельца документов тормознули в погранзоне для выяснения личности.
– Лишние бумаги сжег? – поинтересовался Олег.
– Спрашиваешь! У тебя под боком полевая сумка, там пакет за сургучными печатями и несколько запечатанных конвертов. Держи при себе. – Дед подбросил в огонь несколько толстых веток и помешал угли.
Внук начал шарить вокруг себя, наткнулся на «Манлихер» и заорал:
– Дед, ты совсем свихнулся? Вокруг полно немцев, а ты карабин везешь!
– В ящике под лавкой найдешь три польских пистолета, – отозвался тот.
– Рассудок помутился? За такие шутки первый встречный патруль пустит нас в расход! – не на шутку разозлился внук.
– Они еще не пуганые и равняют нас с покорными европейцами. Слазь с телеги и впрягай коня, он уже наотдыхался.
Жеребец привычно вошел меж оглобель и вытянул голову под хомут, на этом успехи Олега закончились. Вконец запутавшись в шлейках, ремешках и тесемках, он призвал на помощь деда. Вдвоем они долго изучали устройство гужевого транспорта и решили проблему благодаря следам предыдущих креплений.
Конь неспешно тронулся в путь, а старик насел на внука с политическим ликбезом. Как-то неожиданно деревья разбежались в стороны, и повозка оказалась на въезде в маленький городок. Трясясь по булыжной мостовой, они молча разглядывали безлюдные улицы. Тишина показалась особенно оглушающей, когда проезжали железнодорожный переезд. Наконец копыта застучали по деревянному настилу моста, и дорога запетляла между лесом и рекой. Город с бледными лицами за стеклами окон оставил гнетущее впечатление, и разговаривать больше не хотелось.
– Слышишь? – встрепенулся Олег. – Вроде пушка стреляет. Надо переждать.
– Не спеши, винтовочный выстрел слышен за полкилометра, над рекой еще дальше, – спокойно ответил дед.
По мере приближения выстрелы пушек начали учащаться, затем к ним добавилась звонкая дробь малокалиберной артиллерии. Конь вздрогнул и остановился, почти тотчас в непосредственной близости застрекотали пулеметы. Старик резво спрыгнул с телеги и повел жеребца в лес. Едва дорога скрылась из вида, он приказал:
– Карабин в руки и бегом на позицию!
Олег поспешно вернулся к дороге, лег за самое толстое дерево. Вскоре пришел дед и демонстративно покрутил между пальцами патрон. Курс молодого бойца начался с выбора правильного места, которое давало не только укрытие. С новой позиции открывался отличный обзор дороги с возможностью безопасно перебежать в тыл или на фланг. Убедившись в готовности внука, старик с двумя пистолетами зашагал на звуки выстрелов, где явственно добавилась винтовочная трескотня.
Олег почти не запомнил дальнейшие события. Когда появился скачущий по ямам и ухабам мотоцикл, он почти сразу выстрелил, затем еще и еще. Попал с третьего раза, после того как тот остановился, а сидящий в коляске солдат начал разворачивать пулемет в сторону леса. В прицеле появился прихрамывающий на обе ноги дед и почти в упор уложил пулеметчика. Показав внуку кулак и покрутив пальцем у виска, сел за руль и укатил за поворот.
На дороге показались отступающие немцы, Олег снова нажал на курок и услышал сухой щелчок. Патроны! Где они? Непослушные пальцы отказывались заряжать оружие. Со стороны поворота застучал пулемет деда, одновременно на реке появились смешные моторные лодки с пулеметными башенками в носу. На голову посыпалась кора вперемешку со щепками, и Олег пополз назад.
Мысль о брошенном старике и страх остаться в одиночестве заставили закатиться под дерево и встать на колено. Прямо на него бежал немец, причем смотрел он назад, а не вперед. Пистолет, у него в кармане остался пистолет! Выстрел, второй, третий, и солдат картинно рухнул. В тот же миг пуля со звоном срикошетила от дерева. Еще один, слева за деревом! Испуганно метнувшись в сторону, Олег неожиданно оказался рядом с убитым и упал рядом. Нахлынувшую панику остановил холодный блеск штык-ножа.
Вот он, шанс! Почувствовав в себе уверенность, он взял карабин и начал внимательно осматриваться. Никого, лес словно вымер. Но нет, чуть справа из-за дерева виднеется край каски. Олег тщательно прицелился, а когда показалась голова, хладнокровно нажал на спусковой крючок. Немец неожиданно встал, покачнулся и рухнул навзничь. Убит или нет? Остались в лесу враги или все перебиты? Сидя на месте, ничего не узнать, и он решительно пошел вперед. Солдат лежал на спине, суетливо шаря руками в поисках выпавшего оружия.
– Тебе не жить на нашей земле! – яростно выкрикнул Олег и пронзил штыком грудь.
– Молодец, парень, снайперский выстрел! И добил грамотно, без лишнего расхода патронов!
Незнакомый голос вырвал Олега из оцепенения, к нему подходила цепь черных людей. Рука нырнула в карман к спасительному пистолету.
– Кто такие? – срывающимся голосом выкрикнул он.
– Братва! Перед нами настоящий боец! Бесстрашно на взвод с ножичком в кармане!
По мере сближения Олег с удивлением распознал матросскую форму с широченными брюками клеш и нашивками на рукавах. Военно-морской флот? Здесь, в белорусских болотах и лесах?
– Как вы сюда попали? – непроизвольно вырвался вопрос.
– Полк морской пехоты Кронштадтского гарнизона прибыл для усиления Пинской военной флотилии! – браво доложил матрос с лычками главстаршины на рукаве.
– Третий экипаж у Петровского канала? Красивая у вас казарма и плац шикарный! – воскликнул Олег.
– Питерский, что ли? Давно здесь?
– Позавчера приехал, и вот тебе приветик по голове.
– Братва! Это наш земеля! Только что из Питера приехал! – крикнул главстаршина.
Как выяснилось, в Пинске объединили Днепровскую военную флотилию с кораблями Вислянской флотилии. Польские офицеры надели советскую форму, а рядовой состав пришлось заменить. В том числе передислоцировали в Белоруссию полк морской пехоты.
Дружеские объятия со шквалом сумбурных расспросов прервал душераздирающий вой сирен. Почти сразу по ушам ударила разноголосица артиллерийской и пулеметной стрельбы. Вместе с матросами Олег побежал к берегу, но звук авиационных моторов заставил плюхнуться наземь. Медленно потянулись минуты, наконец в отдалении бухнули взрывы бомб. Пушки послали вслед несколько снарядов, затем над водной гладью разнесся приказ:
– Десанту срочно на корабли! Уходим к Городецкому мосту! Немцы открывают Муховецкий шлюз!
Стоя на берегу, Олег смотрел на маленькие кораблики с непропорционально большими пушками. Окруженные крошечными моторными лодками, они резво уходили прочь.
– До середины июля немцы не сунутся дальше этого места. Так что поздравляю с выходом из окружения.
– Ты знал о бое у реки? – отрешенно спросил внук.
– В музее флотилии этому событию посвящен целый зал. Иди за мотоциклом, скоро сам все увидишь.
Посмотреть было на что. Некая гигантская рука разметала на пригорке пушки двух батарей. На дороге чадила колонна танков, причем от некоторых остались лишь гусеницы. Готовя позицию, немцы поленились вырыть окопы, за что поплатились сотнями жизней. Три речных кораблика с четырьмя моторными лодками уничтожили полк мотопехоты в несколько минут!
Первым делом Олег собрал канистры с бензином и аккуратно сложил в коляску. Затем добавил пару пистолетов «Люгер» и отправился помогать старику. Табунок ездовых лошадей мирно пасся на обратном скате пригорка. Дед отобрал только неклейменых, и вскоре в простую деревенскую подводу запрягли две пары цугом. Затем привели еще двух и подвязали сзади за уздечки.
Пока старик собирал документы, Олег забрался в изрешеченный пулями вездеход неведомой марки «Stoewer». Внутри простенько до аскетизма, зато в сумке убитого офицера нашелся широкопленочный фотоаппарат-гармошка. На радостях сделал фотосессию результатов учиненного речниками разгрома.
– Хватит развлекаться, поехали! – позвал дед. – Держись сзади и не пугай лошадей.
– Я нашел неизвестную доселе машину «Stoewer», – отозвался внук.
– Союзники сровняли завод с землей, а после войны он оказался на территории Польши. Позже начал выпускать нашу «Победу» под маркой «Варшава».
– А почему здесь мотоциклы «Цундап» и ни одного «БМВ»? – продолжал допытываться Олег.
– «Цундап» изначально армейский мотоцикл, как наш «Промет-600», который с тридцать второго выпускался в Питере, Серпухове и Таганроге. Вермахт получил «БМВ» в сорок четвертом, когда рухнуло общее производство.
– Затем «БМВ» стал «Уралом»?
– Вот дурень! – разозлился дед. – «БМВ» забрали американцы и назвали «Харлей-Дэвидсон».
– Неправда! – воспротивился внук.
– Посмотри справочник. «Промет-720» образца тридцать девятого года выпускался в Москве, Горьком и Киеве, в сороковом Ирбитский завод изменил марку на «Урал М-72».
– Американцы с англичанами не вывозили немецкие заводы! – не сдавался Олег.
– Им хватило чертежей и ученых. У нас до Волги руины и минные поля. Все заводы Белоруссии и Украины раньше были немецкими.
– Хочешь сказать, что заводы привезли без технологий?
– Хочешь сказать, что сейчас живут идиоты? У каждого завода есть перспективные разработки! К примеру, мотоцикл «Днепр» – это «Цундап», на котором ты сидишь, – парировал дед и щелкнул кнутом по траве.
На этот раз они ехали заметно быстрее, четыре свежие лошадиные силы бодро катили телегу. Зато Олега мотало на не заметных ранее колдобинах проселочной дороги. Вроде небольшие ямки и бугорки коварно били по рулевой вилке, норовя вырвать из рук руль. Мучения закончились через час, когда они въехали в притулившуюся к шлюзу деревню. Увидев приткнувшую к берегу моторную лодку со смешной пулеметной башенкой, дед протянул внуку вещмешок:
– Здесь собранные у немцев документы. Передай старшему по званию и фотоаппарат не забудь.
Олегу не хотелось расставаться с забавным антиквариатом, но здравомыслие восторжествовало. Фотки не перегнать на компьютер, а затея с всякими химикатами и печатью в темной комнате его не прельщала.
– Братки, мне командира надо увидеть! – и осторожно постучал по стальному корпусу.
