Одесская школа

скачать книгу бесплатно


? Смотря, какая бабель…

Анекдот смешной, но сам Бабель мне не очень нравится. Из-за его произведений многие думают, что старая Одесса – это сплошь одни бандиты, фраера и биндюжники, как будто никакой культуры и тем более, искусства в городе не бывало. А это – не так.

Между прекрасным когда-то центром Одессы и постоянно разрушающейся, уходящей в катакомбы Молдаванкой проходит чёткая граница – улица Старопортофранковская. В советское время эта улица называлась Комсомольской и многие из наших одноклассников буквально «родились на Комсомольской». Причина проста: на этой улице располагался роддом.

Спрашиваешь:

? Ты где родился?

? На Комсомольской.

? Я – тоже!

И все понятно: типа, правильно родился, всё на своих местах.

Зачем мы спрашивали друг друга где кто родился? Не знаю. Разве мало родиться в одном городе, на соседней улице? Как будто рождение в одном роддоме придает ещё больше общности, ближе – только родиться от одной матери или отца.

"Многие хотели бы родиться в Одессе, но не всем это удаётся", как сказал Леонид Утёсов.

Когда комсомольцы кончились, нашей улице Комсомольской вернули «историческое название», которое не раз было помянуто гражданами «не злым тихим словом» при заполнении многочисленных бумаг. Еще бы! Не совсем понятное трёхсоставное слово «Старопортофранковская» из двадцати одной буквы часто даже не вмещалось в графы документов и не все способны были выговорить с первого раза непонятную «абракадабру». Зато уже многие усвоили, что в XIX веке в Одессе был режим свободной беспошлинной торговли, порто-франко, что и способствовало быстрому экономическому росту и процветанию города.

Изначально Одесса построена по единому плану. Её прямые улицы разбиты на кварталы и вечно продуваются свежим морским ветерком. Однако, Старопортофранковская улица огибает собой исторический центр города, чётко отделяя центральные районы от Молдаванки. И в своё время это была настоящая граница, где с 1817 года был вырыт огромный ров длиной 25 километров, шириной 3 метра и глубиной 2 метра. Ров охранялся кордонной стражей.

Дело в том, что порто-франко, дарованный Одессе правительственным указом, предполагал беспошлинный ввоз, хранение и продажу товаров, доставленных морем, только на территории города. А граница города одно время и определялась локацией нашей улицы. Здесь стояли таможенные пункты на основных магистралях, например, на Тираспольской. Молдаванка же в то время была пригородом.

С порто-франко разобрались. Но почему же «старо»? Дело в том, что такое расположение границы оказалось неудобным с практической точки зрения: за чертой города оказались источники водоснабжения и продуктов питания. Через девять лет граница порто-франко была перенесена подальше, а на месте рва вырос Внешний бульвар, который стал застраиваться домами.

Стоит заметить, что не только город получал огромную выгоду от порто-франко, но и промысел контрабандистов процветал: за пределы города товар переправляли по разветвлённой сети катакомб – подземных ходов, оставшихся от добычи ракушечника, из которого построена большая часть старой Одессы. Ещё в советское время в катакомбах находили остатки внушительных складов контрабандистов.

И вот на этой улице, такой же длиннющей, как и её название, располагалась наша школа: не на Старопортофранковской, нет, тогда – на Комсомольской улице.

Розоватый мини-Хогвартс

Школа находилась в старинном здании, в котором раньше была гимназия для девочек.

? В эту женскую гимназию ходила ещё бабушка Марина! ? с интонацией секретности и восторга сообщила мне мама перед самым первым школьным звонком, видимо, чтобы пробудить во мне энтузиазм к учебе в школе.

Я никак не могла представить нашу пышную одесскую бабушку в образе гимназистки, и энтузиазма не прибавлялось. Но школа!

Наша двухэтажная школа была памятником архитектуры, возведённым в конце XIX века, имела выступающую центральную часть и два «крыла». Она была очень похожа на замок с башенками, украшенный стилизованными колоннами и орнаментом. Сегодня вряд ли можно было бы ее описать без сравнения с Хогвартсом, но, конечно, с уточнением «мини»: розоватый мини-Хогвартс, так бы я её назвала.

Школа занимала почти весь квартал, и территория вокруг нее была огорожена стильной ажурной оградой – именно ажурной оградой, а не забором. Пространства вестибюля и коридоров казались в детстве очень большими, потолки и окна – необычайно высокими, а массивная входная дверь с сильной пружиной – тяжёлой, особенно, когда опоздаешь на первый урок…

Вестибюль с неубиваемым полом из мраморной крошки завершался высокой аркой. Две ступеньки вверх приводили на площадку, от которой вправо и влево разбегались коридоры «крыльев» (справа учились малыши, а слева были кабинеты биологии, географии, труда и начальной военной подготовки).

От центра вверх взлетала широкая центральная лестница с коваными перилами и ступенек через 15 делилась, почти так же, как и в одесском оперном театре, на две лестницы, ведущие на второй этаж. На втором – актовый, он же и спортивный зал, кабинеты химии, физики, точных наук, истории и языков с литературами, учительская и кабинет директора.

Все это величие, которое в первом классе казалось целой вселенной, с годами уменьшалось… уменьшалось… и казалось уже не таким большим, не таким пугающим и поглощающим, а к выпускному классу – и вовсе тесным, как скорлупа для птенца.

Помню, много лет спустя, мне снился сон…

Первый сон Евы Альбертовны. Мне снилось, что справа и слева на меня буквально надвигаются стены и мне, чтобы сохранить себя, надо упереться руками и раздвигать эти стены. Я во сне буквально ощущала и это давление, и своё усилие, и необходимость сопротивления. Я даже хорошо запомнила цвет и фактуру этих стен, старую бледно-розовую краску на них. А потом, пытаясь понять смысл сна, я вспомнила, где видела эту краску, где чувствовала эту фактуру: на стенах школьного вестибюля. И сразу же сон был разгадан: как птица освобождается, разбивая скорлупу яйца, так и мне надо переходить на следующий уровень через кризис, раздвигая привычные стены…

Думаете, я любила школу? Вовсе нет. По крайней мере, мне долго казалось, что нет. Так случилось, что спустя 15 лет после окончания школы, я жила в соседнем с ней доме и окна комнаты выходили прямо на школьный двор. «Наверное, подобные чувства испытывает бывший заключенный, который «отмотал» десять лет, а теперь вынужден постоянно любоваться видом своей тюрьмы» – думала я. Гипербола? Да. Шутка? Отчасти.

Правда заключалась в том, что, особенно в самом начале, тяжко было моему интравертному и свободолюбивому нраву ограничивать себя школьными правилами и подчиняться порядку. Я любила учиться, читать, искать и находить ответы, но только на те вопросы, которые интересовали в данный момент лично меня, а не вот это вот всё: «построились», «выпрямись», «руки перед собой», «иди к доске»…

Первые страхи

Отчасти причина может быть в том, что я была очень домашним ребёнком. Только однажды меня сдали в детский сад, и то неудачно: через пару дней забыли вечером забрать домой. Мои молодые родители думали, что бабушка заберёт меня из садика, а бабушка, бедняга, то ли не поняла, то ли забыла, и уж готовилась ко сну, когда выяснилось, что ребёночка-то нигде нет!

Детский сад находился очень далеко от дома, на Слободке. Что я могла подумать?

? Вот завезли и бросили!

Наверное, я плакала, не помню, но обычно, слёзы были моей первой реакцией в стрессовой ситуации: «беги – либо физически, либо внутрь себя, в этот хаос эмоций, переживи их все, а когда освободишься от них – спокойно рассудишь, как быть». Обычно такой был план.

Какая-то женщина была очень добра ко мне, беспокоилась, не жарко ли мне и налила молочка: «попей». Вообще, я была такой пухленькой светловолосой девочкой с ямочкой на щёчке, и все говорили: «Какая хорошая девочка! Скушай конфетку». А тут на тебе: мало, что в детсад сдали, так ещё и бросили, как котёнка. Налили брошенному котёнку молочка…

Трагедия, конечно.

А потом всё очень здорово закончилось. Мне было годика четыре, но я хорошо помню этот момент: сижу я одна за столом, пью это молоко, и вдруг!!! Вдруг за окном – родные голоса, они зовут меня! Меня не бросили! Я – к окну, а под окном – и мама, и папа, и бабушка! Хэппи-энд натуральный.

Хэппи-энд хэппи-эндом, но негативный-то опыт получен. Пусть тебе и четыре года, но ты же сделала вывод, что даже самые близкие люди могут бросить тебя, исчезнуть из твоей жизни, и фиг знает, вернутся ли. А ты даже дороги домой не знаешь. И вообще уже ночь.

После этого случая я довольно быстро приобрела в детском саду кучу психосоматических хронических и была забрана домой под попечительство бабули. В 5 лет я научилась читать, и со мной вовсе хлопот не было: ребёнок вечно был занят какой-нибудь книжкой, сидит в уголке, никого не трогает, культивирует свою интровертность. А тут – школа…

В первый раз в первый класс

Во-первых – форма. От одного слова «форма» мне становится не по себе: в принципе не люблю одинаковой и обязательной одежды. И я не могу понять, почему многие по сей день считают советскую школьную форму «самой красивой». Как темно-коричневое платье на ребёнке может быть «самым красивым»? Тем более, что вкупе с белым воротничком и фартуком это – ни что иное, как форма горничной в барском доме. У той ещё – белый фартушек, а у тебя он только по большим праздникам. Большую часть времени приходилось носить черный фартук поверх темно-коричневого платьица. Это девуле в семь лет-то. Красота, ничего не скажешь!

В семь лет я про горничных ещё не думала, меня угнетала сама необходимость надевать какую-то форму. Пусть только внешне, но быть как все… В школе были запрещены даже любые сережки. Девочки подворачивали их камнем за мочку уха, чтобы не были видны.

А вот белые банты – это обязательно на первое сентября!

? Посмотри, какая ты красивая! Держи букет, отдашь учительнице.

? Иди на линейку, стой ровно, слушай!

? Иди строем, иди в ногу!

? Иди в класс, садись, где скажут!

? Сложи руки на парте, сиди ровно и не двигайся!!!

Капец!

И вообще, пойти в Одессе «дитю» в школу 1 сентября ? это не то, что отправиться на обучение где-нибудь в средней полосе России. В Одессе в это время бархатный сезон: изнуряющая жара спала, солнышко ласковое светит, водичка в море тёплая – зовёт. Хочется гулять, а тебе ? «астры в зубы и марш в школу». Ладно бы дождь шёл – не так обидно было бы.

Короче, первое время в школе я, преимущественно, провела под партой: делала вид, что ручку уронила, и, надеясь, что никто не заметит, читала под партой какую-нибудь книжку. Нашей первой учительнице пришлось немало потрудиться, чтобы заинтересовать и расположить к себе не только меня, но и ещё 30 семилетних индивидуумов, не привыкших к режимным ограничениям.

Не знаю как ей с нами, но нам очень повезло с первой учительницей. Она выманила меня из-под парты разными интересностями. Её звали…

Софья Рафаиловна

Ну не знаю, возможно, я читала книжки под партой потому, что мне было скучно. Уровень подготовки у ребят очень разнился. Кого-то надо было с нуля учить и читать, и писать, а мне – только чтение на скорость сдать иногда, да похвалу послушать. Хвалили за успехи, а за неуспехи – тоже хвалили, только потом уточняли что неверно.

Ещё у учительницы был штампик в виде звёздочки и красные чернила. Получил пятёрку – тебе звёздочка прямо на обложку тетрадки. Дома родителям хвастаешься – сразу видно, какой ты герой, разделался с трудной наукой.

Штампик «красная звёздочка» был на удивление мощным стимулом! Долго еще до меня не доходила вся глубина ассоциативной связи, даже, скорее, преемственности этих красных звёздочек на тетрадках и звёздочек на боевых машинах за уничтожение врага.

Уже к третьему классу Софья Рафаиловна предложила нам завести маленькие блокнотики, и мы стали записывать в них то, что не входило в школьную программу. Наша учительница хотела, чтобы мы были культурными людьми. Когда было свободное время, мы записывали в блокнотики – не поверите – древнегреческие крылатые выражения, а Софья Рафаиловна объясняла смысл фразеологизма и рассказывала истории из древнегреческой мифологии.

Таким образом, уже годам к девяти я прекрасно знала, что, например, обозначает выражение «Прокрустово ложе», «Ахиллесова пята» или «Дамоклов меч». Тогда еще по телевизору показывали замечательные отечественные мультфильмы на тему древнегреческих мифов – они просто завораживали и служили отличной иллюстрацией.

Невозможно переоценить, как эти факультативно изложенные знания обогащали мир ребенка, давали пищу к раздумьям и, порой, даже поддерживали, ведь герои мифов всегда находили решение и выход, как Тесей из лабиринта Минотавра. Положительные герои были бесстрашны и благородны, а отрицательные показывали своим поведением, как поступать нельзя и каким быть не нужно.