скачать книгу бесплатно
У меня потеплело на сердце. Понятно, что, конечно же это просто трёп, но всё равно приятно, даже такому асоциальному типу, как я.
Подумал о подруге, от которой осталась только помада на штанах:
– Тётя-то хоть не страшная была?
– Как обычно.
– А какие обычно?
Кошка состроила гримасу, мол, ну и дела, с кем приходится жить.
– Каков поп таков и приход!
– Вижу, от вас ничего не добьёшься, пойду я спать, телик только убавьте, чтоб не орал.
– Перед сном не споёшь?
Ну что про них сказать?… Это не звери – это сволочи!
2. Знакомство
Как же всё это началось? Попробую вспомнить. И главная трудность тут не в плохой памяти, а в том, что в то время я очень много сил отдавал борьбе с «зелёным змием». Битвы были тяжелые, в основном, оборонительного характера. Естественно силы противника превосходили мои. Приходилось отступать. Иногда отползать. Все даты и события спутались. Осталось только общее ощущение происходившего. Было – и всё! А когда конкретно, при каких обстоятельствах… Деталей я и не помню. Даже год точно назвать не смогу! Ну, ничего, главное ведь, как говорят японцы с китайцами, не цель, а путь. Готовы? Тогда начнём.
Так получилось, что была ранняя осень и по совместительству – день рождения одного моего старого друга. Отмечали мы его с размахом, по полной программе – с рестораном, сауной и блядями на сладкое. Когда вся компания (включая и меня) уже конкретно набралась, я решил прогуляться по району. Дело было в центре, буквально в нескольких кварталах от дома, в котором прошло моё детство. Я резко проникся воспоминаниями. По «синей клавише» меня частенько пробивает на ностальгию. И чем старше становлюсь, тем сильнее это чувство.
Описать моё состояние можно, используя литературный штамп «вечерний город околдовал меня» (в кавычки взял, потому что этот оборот, наверняка, использовали раз пятьсот, хотя кто и где не помню).
Я долго бродил по маленьким улочкам, два раза доблестные сотрудники милиции проверяли у меня документы. По-моему, это был один и тот же экипаж. В одном дворике мне, наконец, «приспичило». Найдя подходящее место, я забурился между гаражами. Отлив, я понял, что хмель стал спадать. Пора было возвращаться к товарищам. Проходя мимо какого-то подвала, услышал чей-то разговор. Что меня остановило? Любопытство? Наверное. Я притормозил и услышал примерно следующее:
– Не, я бы тем, кто придумал сосиски в полиэтилен заворачивать, – яйца под трамвай! – гневный обличительный голос.
– А с чего такая уверенность, что это именно мужская идея была? – флегматичный вопрос, заданный для начала словесного пинг-понга, с целью убить время, выдающий философский способ мышления.
– Пол не важен, главное – возмездие. Если нет этих самых яиц, то всё равно можно чего-нибудь придумать! Но чьи-нибудь яйца всё равно под трамвай.
– Ладно, соглашусь, с сосисками люди, конечно, много чего не учли. Опошлили идею.
– Во-во, бывало, с голодухи роешься в помойке, и такое откапываешь!!! И вроде пахнет, и сожрать нельзя! Ну не блядство?
– Согласна…
Вдоль стены крался подозрительного вида кошак, с явной целью попасть в тот же подвал, из которого раздавались голоса. Разбитое окошко было одно, и я стоял как раз рядом с ним. Кошак посмотрел на меня, видимо, прикидывая различные варианты развития событий, наконец, почувствовав, что угрозы я не представляю, быстро юркнул в дырку. И тут же я услышал:
– Эй! А ну пошёл отсюда!
И тут в подвале кто-то гавкнул. И это был самый настоящий «собачий» лай. Кошак пулей вылетел на улицу и пустился наутёк. Через несколько секунд из разбитого окна высунулась кошачья морда и, не замечая меня (я стоял с другой стороны), прокричала ему вслед:
– Ещё раз появишься, будешь забит на жертвенном камне имени Кецаткоатля!
И кошка, дико заржав, добавила:
– Ну мудачьё! Позорят ДНК.
И также быстро, не заметив меня, убралась обратно в подвал.
Я стоял в крайнем удивлении, мобилизовав свою нервную систему в железобетонный монолит. С одной стороны, я был всё ещё пьян. Я это знал твёрдо. Но я также знал (как может знать только действительно пьяный человек), что пьян я НЕНАСТОЛЬКО, чтоб ловить такие глюки. К тому же черти ко мне ни разу ещё не приходили. Может быть, вот так и бывает в первый раз? Наверное взрослею ещё. Или уже старею?
Пока стоял и соображал, из подвала продолжали доноситься какие-то голоса, разобрать я ничего не мог, но там явно о чём-то спорили. Наконец, вполне отчётливо я услышал:
– Надо к зиме что-то потеплее искать, а то здесь можем лапы отморозить…
– Помнишь тот подвал на Чайковского? Во были апартаменты!
– Да, – восторженно протянул голос, судя по всему принадлежащий кошке. – Пять звёзд!
– Если бы не эти предприниматели чёртовы… Все путные места под магазины да бары позанимали!
– Не говори! Коммерция – главный наш враг. Раньше и еды больше выбрасывали. Теперь на эти крохи ещё и бомжи своей ордой набегают. Помнишь драку? Возле Мальцевского рынка? Нашему брату почти вообще ничего не остаётся.
– Ну, нам ещё грех жаловаться. Мы-то хоть можем придумать чего, а простые четвероногие?
– Я считаю, что бездомным животным необходима социальная защита.
– Ну, давай, ещё партию организуй или лигу говорящих меньшинств. Тебя сразу в институт, на научные эксперименты, и пиши пропало. Будут в голову электроды вживлять. Током хуярить с нечеловеческим упорством, но зато во имя науки. А потом, вместо большого человеческого «спасибо», может, памятник поставят, чтоб голубям было где срать…
– В голову – ещё ладно, главное, чтоб не в жопу. Хотя, конечно, смотря как кормить будут.
– Ты это брось!
– Да, я так, прикололась, типа…
– А знаешь анекдот про Змея Горыныча? Старый, правда, боянистый…
– Ну?
– Две головы меж собой базарят, пока третья спит:
« – Слышала, говорят, третья голова, пока мы спим, в рот берёт?
– В рот ладно, главное, чтоб в жопу не давала!»
Раздался дружный хохот. Я тоже не вытерпел и заржал. В подвале тут же отреагировали:
– Это кто там ещё? – голос спросил почти шёпотом.
Я не вытерпел и, присев на корточки, спросил в темноту:
– Слушайте, это у меня «белочка», или всё наяву?
Мне очень долго не отвечали, но я слышал, что какое-то шушуканье имеет место быть. Наконец, моё терпение было вознаграждено:
– Сам ты – «белочка»! Кошек что ли живых не видел?
– Хм, – я почему-то сразу отнёсся ко всему этому сюрреализму, как к само собой разумеющемуся явлению, как будто я на выставке Сальвадора Дали. – Живых-то видел, а вот чтоб ещё и говорящих… Давайте, вылезайте, чёрт с вами. Куплю вам нормальных сосисок.
– Не врешь?
Что было ответить в такой нелепой ситуации?
– Бля буду!
Первым я увидел кошку. Она была отощавшей, подранной, как броненосец, вышедший из неравного боя, но всё равно, гордо несущая свой хвост – как дым из трубы. Да и цвет сильно смахивал на шаровую краску. По всем статьям выходил реально корабельный кошак!
Собака вылезла следом. Размером она была побольше эрдельтерьера, масти – тёмно-рыжей, с небольшими светлыми пятнами, оказавшимися, как выяснилось впоследствии, обычным авитаминозом и окончательно пропавшими за полгода. Держалась она солидно, но с некоторым недоверием, которое сразу читалось по глазам.
Я внимательно посмотрел на них и, чтоб ещё раз удостовериться, попросил:
– А ну-ка, пизданите чего-нибудь по-нашему!
– Про жабу говорящую знаешь анекдот? – сразу среагировала кошка.
Анекдот я знал, идею её подъёбки понял.
– Вам сюда подать обед?
– Не, с тобой пойдём, а то ещё какого-нибудь говна соевого купишь…
– Тогда вот что, при других ума хватит рты не раскрывать?
– А если припрёт? – вопросом на вопрос ответила собака.
– А если припрёт, то уж старайтесь на своих языках выражать эмоции.
– На каких это, своих? – продолжала явно стебаться кошка.
– Ну как там у вас: мяу-мяу, гав-гав, разберётесь, в общем.
Тут они заржали и долго, минуты две, не могли успокоиться. Я тоже рассмеялся над идиотизмом ситуации. Наконец, поостыв, мы двинулись в сторону, предложенную зверьём. Там находился магазин, где продавались, по их заверению, самые качественные сосиски в районе.
– А откуда про Кецаткоатля знания? – как бы между прочим, я задал мучавший меня вопрос.
– Слышала от собаки.
Я удивлённо посмотрел на неё. Та гордо кивнула, мол, знай наших!
«Похоже, тут лучше ничему не удивляться», – решил я. На выходе из двора, в арке, мне быстро объяснили чем сосиски, которые «лучше», отличаются от тех, которые «хуже». По улице мы бодро маршировали организованным гуськом. Замыкала кошка. Конечно, было бы разумнее нести её на руках, но меня сразу предупредили, что блох у неё на всю футбольную команду «Зенит» хватит. «Ну, этим-то, как раз блохи и не помешали бы. Может побыстрее тогда забегали бы» – подумал я. Дойдя до магазина, прикинул, что заходить всей честной компанией нельзя.
– Подождите здесь, я быстро, – пообещал я.
– Гав, – чётко выговаривая каждую букву, ответила кошка.
– Мяу, – поддержала её собака.
Слава Богу, дверной трафик отсутствовал, или, говоря по-русски, никто не входил и не выходил в этот момент из магазина!
Внутри очереди не было. Одна, непонятно что делавшая в столь поздний час, бабка – разве очередь? Но я ошибался. Сначала она долго сдавала пустую посуду. От нечего делать я даже пересчитал количество бутылок, обратив внимание, что люди больше пьют пива, чем водки. Впрочем, хорошенько подумав, понял, что в этом нет ничего удивительного. Водка – напиток серьезных людей. От размышлений над логическими нестыковками меня спасла бабка – стала затариваться харчами. Тут всё и началось. Продавец, какой-то студент, тоже не особо торопился. На пару с бабкой они представляли уникальный тандем, в котором один постоянно тормозил, а другая не догоняла.
– Ты мне не той ли колбасы вешаешь, что в прошлый раз?
– Что попросили, то и вешаю.
– Ну, а ты не помнишь?
– Я, что, должен всех помнить?
– Я вчера у тебя покупала, забыл? – по тону, бабка больше убеждала, чем спрашивала.
– Я вчера не работал. – Флегматично отвечал студент.
– Как не работал? – бабка встала в лёгкий ступор. – А когда же я тогда покупала-то?
– Бабушка, вы не торопитесь? – Встрял я, не выдержав всей этой канители.
– Нет, – был её мне ответ.
Она произнесла это «нет» таким искренним тоном, что я понял, бабка – обычная съехавшая с катушек старушка.
– Студент, давай ты тогда резвее работай. – Вполне, как мне показалось, вежливо попросил я.
– Как платят, так и работаю. – Без всяких эмоций отвечал продавец. Я начал медленно закипать и, чтоб отвлечься, представил, как в оставленной мной сауне веселятся кореша. Почему-то это возымело совсем противоположный эффект, и я стал лихорадочно пытаться успокоиться, твердя про себя: «Я спокоен, я абсолютно, блядь, спокоен, я спокоен как, ебаный в рот, хуй знает кто».
– Не… Это много, это мне тогда ещё и на завтра хватит. – Продолжала меж тем бабка, покупавшая двести грамм какой-то дешёвой колбасы. Тут мне стало неловко, я сжал зубы и решил дождаться своей очереди, не прибегая к физическому насилию. Хотя за грубость студенту, конечно, стоило дать в ухо…
Это были пятнадцать минут кошмара. Когда, наконец, бабка удалилась, за мной стояло уже пять человек. У всех пятерых горели трубы, и каждый проводил старушку крепким выражением, но та и бровью не повела, оставаясь абсолютно безучастной. Я был несколько удивлён, ожидая какой-то реакции с её стороны, но сообразил, что люди, стоящие за мной, поставщики пустой посуды. Налицо замкнутая экологическая система.
– Сосисок мне, вот тех, два килограмма.
Продавец медленно, рассматривая чуть ли ни каждую сосиску, как будто мысленно с ними прощаясь, отпустил мне товар. Из очереди не вытерпели:
– Да не еби ты мозги, не пизду рассматриваешь!
Я дал студенту денег, получилось очень удачно – без сдачи, и быстро вышел наружу.
Ни собаки, ни кошки…
«Может, всё-таки белка?»
Я растерянно стоял посреди тротуара. Выскочивший почти сразу же за мной мужичонка, прятал в карман бутылку водки. Заметив мой потерянный вид, интерпретировал его по-своему, спросив меня:
