скачать книгу бесплатно
Облако пыли, поднятое мчавшимся вдаль конвоем, между тем осело на проезжий тракт, представляя нашим взорам картину, вызывающую уныние. Хромающий скакун, невинная жертва политических баталий, уже без заветной совы между ушами, но все еще покрытый роскошной золоченой попоной, понуро ковылял, припадая на ушибленную ногу. Рослый стременной, тот самый, что недавно уступил хозяину собственного коня, вел несчастное животное в поводу, что-то нашептывая ему на ухо. Конь в такт его словам качал головой, точно соглашаясь с услышанным, и фыркал, досадуя на злосчастную судьбу. Идти до столицы было еще далековато и, вероятно, такими темпами молодцу до вечера было не управиться, однако не бросать же на дороге драгоценного жеребца.
– В конце концов, фатально ничего не изменилось. Конь наверняка стоит бешеных денег. Абы на чем Юшка ездить не будет. Оринка, отойди немного по дороге назад, а как выйдешь на тракт, ступай сюда как ни в чем не бывало. Дальше все по плану.
– Ну, типа ты странствующий ветеринар, – вмешался в разговор Вадюня.
Я бросил на него негодующий взгляд.
– Запомни: твоя цель – чтобы этот молодой любитель тяжелого металла… как он там у вас называется?
– Гридень, – тихо вставила Делли.
– Да, верно, гридень, по прибытии в столицу представил тебя своему хозяину, а уж тот, в свою очередь, записал в свиту. Справишься?
– Отчего ж нет? – простодушно кивнула девушка.
– Ну, тогда, раз, два, три… начали!
Оринка молча кивнула и почти бесшумно скрылась в ольшанике, надежно маскировавшем оперативно-следственную группу от бдительных взглядов каанской стражи.
– Ладно, теперь ждем.
Я обвел глазами наш поредевший, и без того немногочисленный отряд. Вадюня, казалось, весь превратился в зрение и слух, ожидая встречи «тайного агента» с вероятным носителем бесценной оперативной информации. Делли, пришедшая в бодрое расположение духа после ухода не в меру шустрой, по ее мнению, девицы, искала случая начать лекцию о первоочередных задачах временного правительства во главе с именитым мужем Вадимом Ратниковым. Проглот… Я в недоумении огляделся по сторонам. Господи! Куда опять помелась эта несносная тварь?!
– Делли! – Я ошарашенно принялся заглядывать под низкие ветки кустов, точно ретивый щенок грифона мог там прятаться. – Ты не видела, какой леший утащил этого маленького прожорливого мутанта?
– Нет, – озабоченно покачала головой фея. – Пару минут назад он еще лежал рядом с тобой.
– Может, его типа покричать? – не мудрствуя лукаво, предложил Вадюня. – Куда он там мог подеваться?
– Ага! Давай уж лучше сразу выйдем на дорогу, вроде как домашнего грифончика разыскиваем. Заодно и с мужиком познакомимся.
– Не стоит волноваться, – поспешила успокоить нас фея. – Сейчас поднимусь над лесом и посмотрю, где его носит.
– То есть как поднимешься?! – Я уставился на Делли с нескрываемым возмущением.
– Как обычно, – в свою очередь, не понимая сути моего вопроса, пожала плечами чаровница. – Ты же видел, как я летаю. И в Гуралии на болоте, и у Русалочьего Грота. Неужели не помнишь?
– Я-то видел, а он? – Я ткнул пальцем в плечистого гридня, понуро ведущего за собой травмированного скакуна. – Ему о нашем присутствии знать совсем не обязательно.
– Да ну, Клин, в натуре, не усугубляй! – махнул рукой Ратников. – Может, у них, чисто, в это время года феи тут сплошняком косяками летают! Как это… – Он наморщил лоб и, вспомнив, радостно закончил: – Весенняя эмиграция!
– Миграция, – поправил я, не сводя глаз с дороги.
– Тс-с! Включай уши – Оринка идет.
Миловидная девушка легко, словно плывя над травой, двигалась по еще не остывшим следам умчавшейся в столицу колонны, напевая что-то себе под нос. Узелок с вещами на плече довершал ее сходство с одной из множества странниц, которые, порвав с родимым домом, направляются искать лучшей доли в большие города. Конечно, не пристало юной девице путешествовать без сопровождающих, но что уж тут поделаешь, когда по-другому не получается. Не случалось еще такого, чтобы город сам вдруг заявился в глухоманные субурбанские чащобы.
Я молча покачал головой, беря на заметку при случае подсказать Оринке, что у путника, прошагавшего спозаранку не один десяток верст, вряд ли будет такая легкая поступь. Но у служилого человека, похоже, на этот счет подозрений не появилось, да и общая физическая подготовка у выросшей среди лесов и буераков девушки была значительно выше средней. Услышав за спиной шаги, гридень обернулся, предусмотрительно кладя руку на эфес меча, но, заметив улыбающуюся ласковому дневному светилу девушку, коротко, с достоинством, как и подобает мужчине, к тому же старшему по возрасту и положению, склонил голову в поклоне.
– Здорова будь, красна девица!
– И тебе по здраву быть, добрый молодец! – Оринка приложила руку к груди, демонстрируя искренность своего пожелания.
Манера субурбанцев, путешествуя от села к селу, из града в град, приветствовать в пути всех знакомых и незнакомцев, приятно разнообразила долгие часы странствий. Когда же вот как сейчас землетопы двигались в одном направлении, да к тому же не слишком поспешно, как не завязаться непринужденной, довольно милой беседе, порою с весьма далеко идущими последствиями.
Дежурный обмен вопросами: «Куда, мол, направляетесь?» да: «Отчего в одиночестве?..» И слово за слово разговор начинал обретать приятельскую форму. Похоже, молодой придворный теперь был вполне доволен своей участью и отнюдь не пенял на судьбу за негаданную встречу.
– …И тут этот валун, будь он неладен! Откуда б ему здесь взяться-то – ума не приложу? Конь со всего маху наземь кувырк! Юшка-каан с него кубарем!.. Добро еще шеи себе не поломали.
– Ай-ай-ай! – качала головой Оринка с такой непосредствен-ностью, будто не была лично не только свидетельницей, но и участницей событий, предшествовавших падению гордого каана. – И что, хозяин-то ваш, не сильно ли побился?
– Не без того, ушибся малехо. А все же не так, чтобы и очень. А вот конь, бедолажный, ногу изрядно прибил.
– Ну, это горе еще не горе! – успокаивающе махнула рукой девушка. – Всякую рану заживить да заговорить можно.
– Вестимо, можно, – согласился гридень. – Да кто ж ее заговорит?
– Невелика печаль, – обнадежила его попутчица. – Я и заговорю. Что ж конику-то бедолажному страдать.
– Нешто умеешь? – с некоторым сомнением взглянул на нее молодой придворный.
– Я самого деда Пихто внучка! – не без гордости заявила начинающая разведчица. – Вдохновенного Кудесника! У нас в роду целительством всякий славится!
– Ишь ты! – восхитился ее собеседник, видимо, весьма уважавший всякую ученую премудрость. – Что ж, коли выходишь аргамака, так мы на нем до града Елдина в два счета домчим. Иным же случаем, почитай, и до вечерней зорьки не поспеем. Под открытым небом ночевать придется.
– Не придется, – заверила его Оринка, подходя вплотную к скакуну и легким движением кладя ему на лоб промеж ушей свою маленькую ладошку.
Уныло ковылявший конь тотчас замер как вкопанный, будто готовясь занять место в Музее мадам Тюссо, а Оринка, склонившись к его сбитой ноге, зашептала чуть слышно – так, что нам едва было различимо в наушниках.
– Девица-мартуница, чистая водица. Что утекло – назад возвратится. Камень – во прах, прах в живу, жива в тело. Развейся, хворь навья, сгори боль явья, унесись ветрами в чисто поле за бел-горюч камень, за остров Буян, в Полканий край. Вплетись навеки в косу старого Тузла до крайнего дня, до урочного часа.
Уж и не знаю, насколько подобная магическая ветеринария была бы действенна в наших краях, но здесь, где феи являлись сотрудницами Волшебной Службы Охраны, а драконы с арбалетчиками на борту патрулировали рубежи великих держав, почему бы и не подействовать на конскую ногу этому бессвязному словесному потоку.
– Делли! – Вадюня задумчиво наморщил лоб, стараясь вникнуть в глубинную суть заклинания. – А вот чисто по жизни, что такое Полканий край?
– Погоди немного, – перебил я его. – Фольклор потом. Делли, скажи – это может подействовать? В смысле то, что кудесница наша вдохновенная сейчас мелет?
– Обязательно, – утвердительно кивнула фея. – Камешек-то был магический. То есть, по сути, его на дороге и не было вовсе. А всякая хворь, магией насланная, ею же и излечивается!
Я задумчиво потер переносицу.
– Угу, значит, так, сейчас конь оклемается, и дальше они поедут верхом. Когда сладкая парочка скроется из виду, мы с Вадимом отправимся следом, иначе дальности действия радиомикрофона надолго не хватит. А ты, будь уж так добра, разберись, куда подевался наш маленький крылатый паршивец, и догоняй нас. Хорошо?
– Зачем ты его так? – мягко пожурила фея. – Грифоны животные умные, все-всешеньки понимают. Ну а если чего не так делают, как тебе о том думается, так ведь у них и природа другая, ничего тут не попишешь.
– Я ничего и не собираюсь писать, – с изрядной долей раздражения пожал плечами я. – В конце концов, на родину мы твоего реликтового умника вернули, а дальше, если он такой мозговитый, может и сам место под солнцем искать. Мы же вроде расследуем дело об исчезнувшей субурбанской элите, а не спасаем редкий биологический вид.
– Не то ты говоришь!.. – увещевающе начала Делли.
– Не, ну, а все же, – не дожидаясь конца перепалки, вмешался Ратников, – что это за приколы с Полканьим краем и косой Тузла?
– Видишь ли, – радуясь возможности переменить тему, пустилась в объяснения чародейка. – Тузл – это имя одного очень древнего колдуна, или, если хотите, мага. Помните, я вам рассказывала, как мы вкупе с драконами против нечисти железной боролись? Так вот – он из тех. В нем кровь – пламя драконье, тело – предвечный камень. А сила в нем, – фея печально вздохнула, – от нас. В сече злой он выстоял, сказывают даже, от чужаков Тайного Знания поднабрался. Так ли, нет, не ведаю, а вот что злобы бездушной он из их котла хлебнул, так это всякому зрячему видно. Как звать его, никому доподлинно знать не довелось. Тузл же не имя, а так – прозвание, ибо многим людям мнилось, что стоит он по ту сторону обыденного, человеческого зла.
– Повремени с легендами. Вадим! – окликнул я напарника. – Пора по седлам. Глянь-ка, у коня уже, похоже, все, что надо, куда надо вплелось и развеялось.
– Да ну, в натуре дай дослушать, – отмахнулся Ратников. – Куда они, на фиг, денутся? У микрофона радиус действия – два кэмэ. Пусть себе едут! Мы в натуре им аккуратно на хвост пристроимся. Ну, а че дальше-то было?
– А чему уж тут быть? – усмехнулась фея. – Как я уже сказывала, дело это в стародавние времена случилось. Еще до той поры, когда меж людьми и магами вечный мир положен был. Как ныне говорят, веки Трояновы. Много в те годы Тузл людей погубил всякого имени и звания. А его ни меч, ни копье, ни стрела каленая не брали. Ибо сила в нем была ярая да неуемная. А таилась сила эта в косе.
– Это че, типа смерть с косой? – завороженно предположил витязь.
– Да нет же, – усмехнулась фея. – По виду обычнейшая коса, из волосьев, только длинная очень. Он, сказывают, свои патлы от первого мига растил да берег. Но и на него укорот сыскался. Пришел некий витязь, схватился с Тузлом в смертной, яростной схватке…
– А! Ну, чисто китаец! – радостно кивнул Вадим. – Там один хмырь такой вот косой пеньки в труху расшибал.
Заливистый свист, от которого через мембрану приемника закладывало уши, едва не свалил нас наземь.
– …А-а-а! Держи их! Лови! Не выпускай! Сети набрасывай! – послышалось в наушниках сквозь милый треп Оринки и незадачливого гридня.
– Н-да, похоже, концепция опять меняется. – Я обвел взглядом свой крошечный отряд и, поудобнее обхватив ладонью рукоять резиновой булавы, скомандовал: – По коням!
Глава 5
Сказ о том, что худой мир лучше, чем полный ататуй
Утробы синебоких «ниссанов» взревели на форсаже, и обломки веток, сбитые их мощными железными торсами, разлетелись во все стороны, пропуская волшебных скакунов на проезжий тракт. Хотелось верить, что заигравшемуся грифону был хорошо слышен знакомый с детства звук работающих двигателей и что он заставит его наконец бросить очередные безобразия и помчаться вслед за нами. Если нет – нам оставалось лишь запомнить место и, по возможности покончив с очередными приключениями, организовать поиски домашнего любимца.
– Вперед! – погонял я коня, раскручивая шипастую палицу, до недавних времен еще имевшую вполне резиновые форму и содержание.
– Замочу! – в тон мне орал Вадюня, потрясая острием перевоплощенного «мосберга».
Этот весьма странный боевой клич гулко раздавался над дорогой, заставляя нечаянного слушателя всерьез задуматься о цели грядущих боевых действий. Черный Феррари Делли, подгоняемый, кажется, ее летальными, вернее, летательными способностями, стремительно обогнав наших железных коней, вынесся на вершину холма, с которого дорога спускалась вниз, и, попятившись, замер.
– Тише! Осадите назад! – Еще секунда, и наши чудесные скакуны замерли у самого гребня поросшей лесом высотки.
Вид, открывшийся отсюда, без лишних вопросов объяснял странное поведение феи. Низина, в которую спускалась утоптанная, покрытая глубокими колеями дорога, была заполнена всадниками. Их было куда больше сотни, и посреди этой вооруженной толпы, точно единственная свечка на праздничном пироге, красовался жеребец, покрытый золоченой попоной. Судя по открывшейся нам картине, схватка была уже окончена. Оринка и ее спутник, крепко связанные, лежали на земле, а суетившиеся разбойники, если только это были разбойники, оттаскивали в сторону валявшиеся по обочинам тела собратьев. Одни из поверженных ворогов были покрыты кровью, другие же – и таких было большинство, держась за головы, катались по земле так, будто тщились оторвать от шеи надоевшие болванки для шляп.
– Кажись, болиголов сглотнула, – тихо пояснила Делли, не спуская глаз с безрадостного пейзажа. – Сглотнула да навь вокруг себя навеяла. Ей бы молока из одуванчиков выпить, чтоб самой не захворать, а она вона как. Не успела, должно быть.
Объяснение феи, на мой взгляд, не слишком проясняло обстановку. А главное, значительно больше, чем причина внезапного падежа среди разбойников, меня интересовал вопрос чисто криминалистического характера.
Насколько я знал по опыту работы в уголовном розыске, любое умышленное преступление предполагает наличие строго определенного контингента участников. Так сказать, четко прописанных ролей, будь то шестерка на стреме, наводчик или же забившийся в глухую щель скупщик краденого. Разбойные нападения – не исключение в ряду прочих злодеяний. Предположить, что этакую уйму вооруженного сброда, судя по выездке, отнюдь не новичков, собрали здесь воедино с одной лишь целью – перехватить одинокого всадника с его спутницей, – значит ничего не разуметь в психологии разбойного люда. А если разуметь, то неминуемо возникают вопросы. Первое: какова бы ни была добыча, делить ее придется на целую толпу головорезов. А с нашей парочки и добычи-то – как с поросячьего пятака сдачи. Второе: столь крупное кавалерийское подразделение требует постоянных финансовых вливаний, и немалых. На подножном корму оно долго не выживет. А если будет промышлять по мелочевке, как сейчас, то большая часть банды просто разбежится, а меньшая вздернет нынешнего атамана и выберет себе другого. Что-то здесь не так.
Между тем связанных, опутанных сетями пленников волоком тащили прочь от дороги куда-то в подлесок. Вадюня, играя желваками на широких скулах, неотрывно следил за слаженными действиями вооруженных до зубов подорожников, нервно сжимая и разжимая пальцы на цевье своего «копья». Даже принимая в расчет наличие феи, подкрепление из нас сейчас было не ахти какое. Погибнуть с честью или же оказаться рядом в путах – невеликая помощь. Между тем невнятные шумы, перемежающиеся короткими окриками команд в наушниках, сменились вначале полным молчанием, а затем резким звуком низкого повелительного голоса.
– Это они?
– Они, хозяин, – подобострастно заверил его невидимый отсюда некто.
– Кто такие?
– О том мне неведомо. На этом вот красавце жупан золоченый с синим вепрем. Не иначе как из свиты Юшкиной ухарь. Да и конь под ним – как бы не самого…
– О том я и без тебя знаю, – нетерпеливо перебил собеседника неведомый атаман. – А девка чья?
– Может статься, что витязя, – предположил неуверенный докладчик. – Кто уж такая – не ведаю. По всему видать – чародейского корня. Вкруг нее огольцов наших с десяток головной болью покрючило. Да еще этот размахай дебелый двоих в сырую землю сложил да Лихохвату голову раскроил. Хорошо еще еловец1 удар сдержал, токмо промялся!
– Экая незадача! Столько-то пройти, чтоб в глупой драке неведомый размахай голову проломил. Ну да славно, что жив остался, а там уж ты, Фуцик, на то и маг. Ты мне его и выходишь.
– Хозяин! Да я ж что ж? Я ж маг боевой! Ну, там навь развеять, стрелы отвернуть, в личину облечь. А лекарский промысел не по мне. Разве что кровь заговорить…
– Не по тебе, гришь? Ну, вестимо, не по тебе. Это ж ты нам вечор указал, что каан нынче в полдень здесь поедет…
– Так звезды о том говорили, – скороговоркой начал оправдываться проштрафившийся чернокнижник. – И сокол ласточку с самого зениту бил. И вот еще Хавронья, ну, свинья-то наша, аккурат к двенадцатой миске пошла.
– Ты мне, пес шелудивый, зубы не заговаривай, не то я тебя, что тот сокол, по маковке перначем тюкну! И Сам не спасет! Куда Юшка подевался?!
– Не ведаю, – уныло сознался Фуцик. – Может, он о том знает? По всему ж видать, из свиты его гридень.
Должно быть, разбойничий маг указал на лежавшего в беспамятстве стременного. Впрочем, после всего услышанного язык уже с большим трудом поворачивался причислить неведомых дорожных перехватчиков к сословию лесных разбойников. Скорее уж они напоминали одну из тех многочисленных банд, которые носились по лесам и степям под разноцветными знаменами разномастных атаманов в годы далекой гражданской войны нашего Отечества. Но, по моим наблюдениям, гражданская война в Субурбании еще не намечалась. Хотя кто об этом сейчас мог сказать наверняка? А стало быть…
Мои размышления прервал знакомый перезвон. Такой звук издавало чудесное зеркальце в момент вызова.
– Изыди! – грозно скомандовал разбойничий вожак своему без того перепуганному магу.
Судя по звуку ломаемых веток, его приказание было выполнено со всей возможной стремительностью, поскольку с последней трелью вызова интонация отчаянного грозы лесных дорог изменилась почти до неузнаваемости.
– Да, ваша первостатейность. С великой нашей радостью.
Слов его собеседника не было слышно, и оставалось лишь гадать о сути разговора по обрывкам долетавших до нас фраз.
– …утек, леший ему на загривок! Уж мы тут бились, аки звери дикие. Моих с дюжину полегло, а Юшкиных и подавно три дюжины. Полон взяли, коня из-под него добыли, а сам, бестия, ужом, как есть, утек!
Ответ «первостатейности» был не слышен, но понять его суть оказалось делом несложным.
– Не велите казнить… – залепетал крутой пахан. – Тотчас же погоню наперехват отрядим. Уже отрядили. Слушаю?с. Все уразумел. Поутру, как ворота откроют у вас. А с пленными что повелите делать? Умертвить? Как прикажете. В лучшем виде-с.
Я угрюмо поглядел на Ратникова. Неразличимый магическими средствами микрофон, закрепленный на Оринке, работал безупречно, и мой сановный напарник слышал все, что происходило в лесной чаще, не хуже, чем я.
– Сегодня ночью, – то ли спрашивая, то ли, наоборот, отвечая на мой немой вопрос, тихо проговорил он.
– Эй, сюда поди! – вновь раздался в наушнике властный атаманский голос. – Завтра поутру со мной поедешь. А сейчас отправь людей прочесать дорогу, остальным возвращаться. Да прикажи, чтоб раздобыли подводы, раненых везти.
– Как пожелаете, – поспешно выпалил Фуцик. – А с этими что делать?
– Есть высокое мнение, что их след умертвить.
– Так, – неуверенно проговорил боевой маг, – оно ж кликнуть кого, или же…
