скачать книгу бесплатно
– Вытащи это.
– Я не причиню тебе вреда.
– Просто вытащи кабель. – Его голос напряжен, а лоб блестит от пота.
– Ладно, ладно.
Я вбиваю команду, и кабель выскальзывает из его руки, ползет по полу и складывается в заднюю панель генкита.
Он закрывает глаза.
– Спасибо.
Взглянув на него, я поднимаю бровь.
– Прости, что вырубила тебя, но ты хотел надеть на меня наручники. У меня не оставалось выбора. Но тебе не стоит меня бояться.
– Ага, так я и поверил. – Он качает головой. – Еще скажи, что ты боишься меня.
– Ну… – бормочу я. – Ты вообще себя видел?
Он улыбается, но улыбка выходит горькой.
– Я всего лишь солдат, Катарина. Сильный, тренированный. Но ты кодировщик, как Лаклан. Большинство людей боится парня с пистолетом, но им стоило бы бояться того, кто держит в руках кабель генкита. Миром правит не оружие, а алгоритмы. А их всегда контролируют такие люди, как вы.
Опустив глаза, я вспоминаю выражение его лица, когда подключала кабель генкита. Он нервничал, потел и вздрогнул, почувствовав иглу. Не думала, что он на самом деле боялся того, что я могу с ним сделать. Я видела шрамы на его груди. И они были получены не в бою.
А в лаборатории.
Чувство вины сжимает желудок. Я боялась Коула с первой секунды его появления, но он ни разу даже не попытался причинить мне вред. А что сделала я? Воспользовалась зараженным мясом, чтобы взорвать стену, отчего он пострадал. После воткнула в него генкит и ударила током. Теперь загрузила троян и вырубила одним словом.
Конечно, он боится меня.
Я кусаю губы.
– Прости. Думаю, мы не очень хорошо начали.
– Чертовски мягко сказано.
Я встречаюсь с ним взглядом.
– Послушай, папа оставил план по расшифровке вакцины. В твоей панели есть файл, где все написано. Прочти и сам все поймешь.
Его глаза стекленеют, а затем бегают из стороны в сторону, когда он загружает сеанс VR. После долгого молчания Коул встречается со мной взглядом.
– Все, что нужно, это заметки твоего отца и клонбокс.
Я на секунду задумываюсь, вспоминая записку. Клонбоксы – уникальные машины, которые используют для изучения кода, запущенного внутри живых клеток, их сложно достать. Но это не все, что попросил нас сделать папа.
– Нет, еще он сказал, что нам нужно найти лабораторию, которая находится где-то в Канаде. Он не оставил точных координат, но, думаю, мы найдем подсказки.
– Я знаю, где она, – бормочет Коул.
– Откуда?
– В Канаде есть лаборатория «Картакса». В ней когда-то работал твой отец, и сейчас она заброшена. Должно быть, именно ее он имел в виду.
– Хорошо, – кивнув, говорю я. – Значит, нам нужно собрать все записи папы, отыскать лабораторию и отправиться туда, а по дороге где-то достать клон-бокс.
Коул несколько секунд просто смотрит на меня.
– Нет никаких «нас», Катарина. В «Картаксе» есть клонбоксы и лаборатории, к тому же не думаю, что они станут утаивать вакцину. Поэтому, скорее всего, я скопирую заметки твоего отца и отвезу их в «Картакс», а тебе придется действовать самостоятельно.
Я вздыхаю.
– Мне нужна копия кода вакцины, которая в твоей руке. Кроме того, я не смогу добраться до Канады на велосипеде.
– Почему бы тебе не попросить своих друзей-террористов о помощи?
Я сжимаю руки в кулаки.
– Я говорила тебе, что они не террористы. Все, что они делают, это передают людям медицинские коды.
– Но кто-то же напал на лабораторию твоего отца.
– Знаю, и уверена, что это не «Небеса», но это не означает, что я доверяю им. Они неорганизованны, их хакеры пишут корявые коды, и в «Картаксе», скорее всего, прослушивают их сеть. И если бы папа хотел, чтобы я обратилась к ним за помощью, то так бы и написал. Но в записке указано, что нам нужно работать над этим вместе.
Коул прислоняется к столу и вздыхает.
– Ну, у нас пока «прекрасно» это получается.
Я тру руками лицо. Он прав – мы попали в нелепую ситуацию. Как я собираюсь пересечь с ним всю страну, если даже не могу заставить себя снять с него наручники?
Должен быть способ сработаться. Папа рассчитывал на это. Все человечество рассчитывает на это.
Я скрещиваю ноги и поворачиваюсь так, чтобы оказаться к нему лицом.
– Зачем ты вообще приехал сюда, Коул?
Он приподнимает одну бровь:
– Думал, мы уже обсудили это. Надвигающийся апокалипсис, расшифровка вакцины, помнишь?
– Нет, я имею в виду – почему именно ты? Ты жил в безопасности на базе с воздушными шлюзами и едой, к тому же сразу понятно, что тебе не очень хочется участвовать в этом. Но папа выбрал тебя, и мне хочется знать почему.
Он запрокидывает голову, не сводя с меня взгляда.
– Почему я должен рассказывать тебе это?
– Надвигающийся апокалипсис, расшифровка вакцины. Помнишь?
Он еле заметно улыбается и обводит меня взглядом своих светло-голубых, налитых кровью из-за трояна глаз.
– Я не бессердечный солдат, каким ты меня считаешь, и точно не идиот. Если мы не расшифруем вакцину, то человечество обречено. Конечно, я сделаю все возможное, чтобы предотвратить это.
– Так папа знал, что ты собираешься уйти в самоволку, потому что хочешь стать героем?
Он поджимает губы.
– Это не единственная причина.
– Продолжай.
– Может, снимешь с меня наручники, и мы поговорим?
– Даже не надейся, солдат, – я фыркаю. – Но попытка была хорошая.
Скривившись, он устраивается поудобнее, и наручники звенят, проезжаясь по каркасу лабораторного стола.
– Я хотел уйти из «Картакса». Пропал близкий мне человек, который, возможно, находится на поверхности, и я собирался его найти. Твой отец знал об этом. Он обещал помочь мне выбраться оттуда, чтобы я мог отправиться на поиски.
– О, – протянула я. – Он тоже знал этого человека?
Коул кивает, но тут же замирает, словно не хотел мне об этом говорить. Судя по его тону и напряженному взгляду, он вообще не собирался рассказывать мне об этом. Сразу понятно – это личное, но я не могу исключить возможность, что это как-то… связано с вакциной, еще одна подсказка, которую папа оставил для меня.
Прокручиваю в голове все наши разговоры. Кажется, он не упоминал о семье и друзьях, но в альбоме я видела портреты девушки. Переведя взгляд на потолок, пытаюсь вспомнить имя, аккуратно написанное под каждым рисунком.
– Цзюнь Бэй.
Он застывает. Мне даже не требуется ответ – по его реакции становится ясно, что моя догадка верна. Он выглядел так же, когда увидел, что я листаю скетчбук. Словно рассматривая ее портреты и называя ее имя, я вторгаюсь в его личную жизнь. Что бы ни происходило между ними, это не закончилось. Когда я произношу это имя, в его глазах отражается страдание.
Через несколько долгих напряженных минут Коул кивает.
– Да, это она. Мы потерялись давно, и ее нет на базах «Картакса», так что не уверен, что она жива. Но она могла прятаться на поверхности, как и ты.
Кивнув, я переплетаю пальцы. Еще один кусочек пазла встает на место. Теперь понятно, почему Коул так идеально подходил папе. Без сомнений, он способен защитить меня, и данный мотив выделяет его среди прочих.
Это надежда.
Несмотря на то что последние два года в мире царят ужас и смерть, Коул все еще верит, что девушка, которую он когда-то знал, жива. И это безумная надежда. Практически мольба. Он уехал с безопасной базы «Картакса» и рискует своей жизнью ради немыслимой возможности. Если я смогу связать надежды Коула с планом, который оставил папа, то, что-то мне подсказывает, нас уже ничто не остановит.
Я разъединяю руки и перевожу взгляд на Коула.
– Если Цзюнь Бэй на поверхности, то она не сможет получить вакцину от «Картакса». И каждая минута, которую мы тратим на споры, может быть для нее последней. Единственный способ защитить ее – помочь мне расшифровать вакцину и распространить среди как можно большего количества людей. Не позволить «Картаксу» скрыть ее. Вот почему папа выбрал тебя для этой миссии.
Он отрицательно качает головой:
– Не думаю, что «Картакс» ограничит доступ к вакцине.
– А ты готов рискнуть жизнью Цзюнь Бэй?
Он сжимает челюсть.
– Я даже не знаю, жива ли она.
Я прислоняюсь к стене. Он прав. Внутри его горит свеча надежды, но этого недостаточно для того, чтобы пойти против всего, чему его учили. Ему нужно что-то большее. А раз папа собирался помочь ему найти девушку, то тоже верил, что она жива.
Я подтягиваю свой генкит ближе.
– Ты знаешь ее идентификационный код?
– Я уже искал его повсюду. Если она и входит в сеть, то хорошо маскируется.
– Ого, маскировка, – бормочу я, открывая генкит. – И как это я об этом не подумала? Так какой же у нее персональный код?
Он молча смотрит на меня, не впечатленный моим сарказмом.
– Слушай, я просто пытаюсь помочь, – вздыхаю я. – Может, у меня получится ее найти.
Он закрывает глаза и произносит шестнадцатеричный код, привязанный к панели Цзюнь Бэй. Я вбиваю его в файл, а затем захожу в сеть «Небес», чтобы поискать его. Если она живет на поверхности, то, скорее всего, использует их спутники. Когда экран моего генкита чернеет и остается лишь мигающий курсор, пальцы стучат по клавиатуре, вбивая команды.
Для начала я залезаю в древние приложения, которые в «Небесах» используют для управления спутниками. Судя по результатам быстрого сканирования, персональный код Цзюнь Бэй никогда не появлялся в сети. Но если она использует маскировку, мне придется запустить рекурсивную проверку по наиболее распространенным методам шифрования. Загрузив несколько проверок, я получаю обрывки кода и вновь проверяю их, пока вентилятор моего генкита не начинает трещать. Миллионы пользователей и персональных кодов, большинство из которых замаскировано. Бесчисленные входы в сеть каждую секунду каждого дня…
– Ох, – замирая, выдыхаю я.
Коул со свистом втягивает воздух. И когда я поднимаю глаза, то вижу, насколько он бледен.
– Что? Ты что-то нашла?
Я поворачиваю к нему экран.
– Не знаю, жива ли она сейчас, но три дня назад она выходила в сеть на севере Австралии.
Коул каменеет. Я вновь разворачиваю генкит к себе, чтобы попытаться поточнее определить ее местонахождение. Неделю назад она выходила в сеть на севере Зимбабве. Но это какая-то ошибка. Даже чиновники «Картакса» не летают по миру в наше время.
Я перехожу на другое сканирование и почти сразу же получаю результат, так как узнаю? метод шифрования, который она использует. И то, что я вижу перед собой, меня поражает. Она формирует не только ложный код, но и место выхода в сеть. Москва, Пекин, Антарктида, поселения в Сахаре. Где бы ни находилась эта девушка, она не хочет, чтобы ее нашли.
– Подожди, она не в Австралии, – говорю я, пытаясь разобраться в данных. – Думаю, она в США, но не могу сказать точнее.
Я поднимаю глаза на Коула. Его челюсти сжаты, глаза зажмурены, а плечи дрожат…
Черт. Он плачет.
Я отворачиваюсь. Это неправильно. Он не должен сидеть, прикованный наручниками к столу, не так. Он только что узнал, что девушка, которую он любит, все еще жива.
– Я, ох… давай найду ключ от наручников. – Я шарю руками по полу, стараясь не смотреть на него. – Прости, не знаю, куда он упал…
Коул поднимается с пола, потирая запястья. Разломанные наручники валяются на бетоне, изогнутая и скрученная сталь сверкает в свете ламп. Он вытирает глаза тыльной стороной ладони.
