скачать книгу бесплатно
Городок еще тонул в утренней дымке, окутавшей верхние луга и вуалью затянувшей морскую поверхность у берега, когда Мари спустилась через пробуждающийся лес к булочной, отперла большим металлическим ключом дверь и шагнула в полутемное помещение. Соседняя улочка спала, и даже фонари вдалеке еще не были погашены. Необыкновенная тишина заполняла деревянные стены небольшого домика, выкрашенного в небесно-голубой цвет. Мари очень любила эти утренние часы, ей казалось, что пока мир еще колеблется на границе сна и пробуждения, он словно принадлежит ей одной, только она присутствует сейчас в нем. Время прекратило свой бег: она делает все не спеша и при этом все успевает. Нет дневной суеты и вечернего спада энергии, вниз на завершение. Из специального тканевого мешочка с дыркой на конце выходят идеальные гусенички эклеров, яичные белки под ее рукой превращаются в густую объемную кремообразную массу, изюм, вымоченный заранее и тщательно просушенный полотенцем, равномерно распределяется в миске с тестом, а печь греет ровно сколько нужно, чтобы позолотить бочка булочек и пропечь их пухлую мякоть.
Мари разминает тесто руками, погружаясь в него основанием ладони, с особым удовольствием сжимая и разжимая пальцы. Когда в тесте идеальный баланс муки и жидкости, оно удивительно приятно на ощупь.
Потихоньку солнце заливает город светом, раздается хлопанье ставень, первые голоса людей, и наконец, звякает колокольчик на двери в булочную. Витрины уже заполнены свежей выпечкой, хлеба стоят небольшими пирамидками за спиной Мари, а та улыбается из-за прилавка первому посетителю.
Утром обычно все идет для нее легко, даже когда полгорода спешит в их булочную за свежим хлебом, однако к обеду Мари уже с некоторым нетерпением ждет Жаннет, чтобы та могла подменить ее за прилавком.
В этот день Жаннет пришла почти без опозданий, в волосах ее горели еще две выкрашенные в голубой и оранжевый пряди, а на лице светилась улыбка.
– Даже не буду спрашивать, как дела, – у тебя на лице все написано! – поздоровалась Мари с подругой.
Жаннет рассмеялась. Она вприпрыжку сбегала за фартуком и сменила Мари за прилавком, позволив той скрыться на кухне.
Ближе к вечеру Мари завершила свои дела и заготовки на следующий день и потихоньку собиралась домой, когда на кухню нырнула Жаннет и, хитро улыбаясь, попросила подругу ненадолго подменить ее перед уходом. Девушка отряхнула фартук от муки и вышла в зал.
Там был всего один посетитель. Он задумчиво разглядывал витрину с высоты своего роста. Увидев девушку, мужчина улыбнулся в рыжие аккуратно уложенные усы и подошел:
– Добрый вечер, Мари!
– Добрый вечер, мистер Вилькинс! – улыбнулась девушка в ответ.
Учитель слегка склонил голову и глянул на Мари:
– Мне кажется, мы договорились – Джон.
На нем был тонкий клетчатый пиджак поверх рубашки, полностью застегнутый, несмотря на влажную духоту, царившую в весеннем воздухе.
– Я пришел узнать, – не спеша начал мистер Вилькинс, – хотели бы Вы пойти на праздник Начала Лета, со мной? – больше он ничего к этому не добавил, ожидая ответа девушки.
Мари вежливо улыбнулась, перебирая пальцами под прилавком. Со стороны мистера Вилькинса было очень мило пригласить ее вот так намеренно, ведь было же очевидно, что оба все равно будут там. Однако Мари казалось, что такое отдельное приглашение как будто обязывало ее к чему-то. А она теперь была наделена одной из официальных ролей на этом мероприятии, и боялась, что, согласившись, а потом не оказывая достаточного внимания спутнику, обидит его. Но и отказывать ей не хотелось.
– Мистер Вилькинс, я… – ей было очень сложно называть его по имени, – Я бы с радостью, но дело в том, что, – он внимательно смотрел на нее своими проницательными зелеными глазами, – я буду отвечать за еду на празднике. Нашу булочную уже утвердили. И честно говоря, я не очень представляю, сколько у меня будет времени на сам праздник. Понимаете?
– Да. Я понимаю, – он опустил взгляд, и снова поднял его, – ну что же, в любом случае надеюсь увидеть Вас там.
– Конечно, – Мари снова улыбнулась ему, но получилось это как-то невесело.
В этот момент звякнул колокольчик, и в булочную, тяжело дыша, вошла мадам Кюрю, перед ней сразу метнулся лохматый черный пес и принялся с важным видом обнюхивать мистера Вилькинса, потом лизнул ему ладонь и двинулся в обход по булочной.
– Ох, что же за погода! – воскликнула с порога старушка, – бродят, бродят по небу тучи, и хоть бы каплю дождя пролили!
– Доброго вечера, Мари, – сказал мистер Вилькинс, поворачиваясь к выходу, – доброго вечера, мадам Кюрю, – и покинул булочную.
– Ох, моя дорогая, – обратилась старушка к Мари, – миссис Фиггинс сегодня сказала мне, что комитет утвердил Вас. Поздравляю! Теперь я спокойна за праздник – там уж точно будет вкусно. А в моем возрасте это самая важная часть. Танцы – удел молодых.
– Спасибо, мадам Кюрю, – Мари улыбнулась старушке, но ее мысли были не здесь, – что я могу предложить Вам сегодня?
Возвращаясь по извилистой тропинке к маяку, Мари вдыхала ароматы леса, усиленные влажной погодой. На душе у девушки было неспокойно. Еще с детства она привыкла самостоятельно принимать все решения и доверять своему выбору. Она знала – самый надежный человек в мире, который никогда не подведет – это ты сам. Другие люди придут и уйдут, а плечо, на которое всегда можно положиться – это то, которое ты гордо расправишь, двигаясь вперед по жизненному пути. И тут, как-то незаметно, неспешными, но уверенными шагами в ее жизнь стал входить тот, кому ей вдруг захотелось довериться, на кого можно было положиться. И все же это был другой, совершенно отдельный человек… Он шел по направлению к ней не быстро, но она еще больше сдерживала свои шаги. Ее пугала возможность довериться другому настолько, чтобы соединить с ним свою жизнь. Жаннет, будучи младше Мари лет на пять, легко и доверчиво совершила такой прыжок, и крепкие руки Анри подхватили ее, не дав упасть. Но Мари так не могла.
Она остановилась посреди тропы, прислушиваясь к шорохам леса: где-то в древесных корнях шмыгнула мышь, прострекотала издалека затихающая дробь дятла, совсем рядом вздрогнула листвой тяжелая ветка, покинутая сидевшей на ней птицей. Птица эта бесшумно скользнула, проплывая совсем низко над поверхностью земли, и ширококрылой тенью скрылась, одиноко и жалобно издав «у-ууу» откуда-то из глубины крон. Мари уже несколько раз видела в этом лесу филина, когда возвращалась домой позднее обычного, но редко ей удавалось хорошо разглядеть птицу. Сейчас она проводила глазами ее плавный и бесшумный полет. «Интересно, – подумала девушка, – он здесь один или есть другие совы поблизости?» Других она в этом лесу никогда не видела.
***
Добравшись до дома, мистер Вилькинс поставил велосипед, проверил на нем цепь, потрогал колеса и завез его в подсобное помещение за домом. Небо еще горело закатными красками, разбрызганными по тяжелым набухшим влагой тучам. Но учитель был слишком погружен в свои мысли, чтобы обращать внимание на игры цвета уходящего солнца. Дома мистер Вилькинс с облегчением скинул пиджак, расстегнул несколько пуговиц на рубашке и пошел умываться. Прохладная вода потекла по его лицу, смывая усталость дня, застревая каплями в бороде и усах. Он приложил полотенце, промакивая лицо, словно желая оставить на ткани свои тягостные размышления, но получилось – лишь два мокрых пятна.
Он заварил себе крепкий кофе, достал с полки книгу о путешествиях одного известного ученого и попытался погрузиться в необычный мир аборигенов дальнего континента, красочных животных и революционных открытий, сделанных на основе сравнения формы клювов небольших птичек, обитающих изолированно на разных островах тропического архипелага. Мистер Вилькинс любил эту книгу и читал ее уже не в первый раз. Обычно чтение занимало его внимание целиком и безраздельно, но сегодня он то и дело ловил себя на том, что смотрит сквозь страницы, теряя смысл их содержания. Одна загадка не давала ему покоя, а мистер Вилькинс, будучи ученым, – и, как известно, человек никогда не перестает быть исследователем, даже если уходит из науки, – любил разгадывать загадки и находить разумные объяснения различным явлениям. Но это явление не поддавалось его логике. С одной стороны, мистер Вилькинс был уверен в симпатии Мари к нему, но с другой – отчего же она все время выстраивала стену, когда он пытался сделать шаг чуть ближе? «Непостижимость женской души», – могли бы сказать его женатые коллеги, однако мистер Вилькинс не любил на все непонятное вешать ярлык «непостижимости» и считал, что человеческое сознание работает по одним законам для всех представителей данного вида, а потому он не терял надежды разобраться в этом вопросе.
Однако день выдался неимоверно душным, к тому же, к концу недели учитель порядком устал, и данные размышления были не лучшим отдыхом после трудового дня. Поэтому после пары безуспешных попыток погрузиться в чтение мистер Вилькинс закрыл книгу и отправился принимать ванну. Теплая вода всегда помогала ему расслабиться.
Уже поздно вечером, облачившись в полосатую пижаму, учитель прошествовал в спальню, раздернул занавески на окнах, чтобы солнечные лучи помогли ему с утра пробудиться, и отправился в постель. Но и тут вышла промашка. Даже несмотря на водные процедуры, сон не шел. Мистер Вилькинс мог бы погрешить на выпитую до этого чашку кофе, но раньше подобное никогда ему не мешало. Мысль о серьезной проблеме или предстоящем волнительном событии еще могла лишить учителя сна, хоть и не обязательно, но впервые за долгие годы мысль о девушке не давала ему уснуть. Мистер Вилькинс поднял одну бровь, дивясь сделанному открытию, положил руки за голову и погрузился в размышления.
Глава 4. В проблеске грозы
Это был День. Нет, не просто некий день, а День! Томми поднялся, оделся и выскочил из дома, даже не позавтракав. Он несся через лес, чувствуя, что даже неподвижные, глубоко укорененные в почве деревья сейчас бегут вместе с ним, птицы не просто щебечут в ветвях, а подзадоривают его «Фиють-фиють – в путь», «черок-черок – вперед на док!». Все было готово. Мальчик пробежал мимо булочной и спустился к морю. Их корабль, укрытый навесом, стоял с гордо поднятой и пока обнаженной мачтой. Томми нежно погладил лодку по борту, обернулся к морю и шепнул дувшему с него соленому ветру «жди!». И бросился назад. Распахнув дверь булочной, Томми, подпрыгивая от нетерпения, приступил к своим обязанностям. В конце его смены должны были зайти ребята, и все вместе отправиться на маяк за парусом, чтобы окончательно закрепить его на гроте «Фрегата».
На кухне Томми обнаружил все заготовки, предусмотрительно расставленные Мари в порядке их запекания. Он подготовил печь, стараясь не отвлекаться на мысли о корабле, чтобы ничего не перепутать в булочной, но это получалось с трудом. Он чувствовал, как по его телу словно пробегают маленькие электрические разряды, так он был воодушевлен предстоящим днем.
Посетителей в это утро было немного. Несколько пожилых дам заходило за свежим хлебом, забегал мальчик с соседней улицы, купил булочку с корицей, ближе к полудню зашла миссис Стерн, – покупая хлеб, она в очередной раз напомнила, чтобы они не пропадали допоздна.
– Элис сегодня какая-то особо неспокойная. Не понимаю, как она с вашими этими досками и молотками должна успевать делать домашнее задание, – поправляя очочки, заметила миссис Стерн недовольным голосом, – что на сей раз вы затеяли?
– Мы будем ставить парус, мэм! – завернув хлеб и передавая его маме Элис, воскликнул мальчик, – положить Вам пару улиток с изюмом? Или, может быть, малиновых эклеров с шоколадной крошкой? У нас новый поставщик какао, и наш шоколад теперь еще вкуснее…
– Томми, остановись, пожалуйста… Хорошо, клади две… улитки, – кивнула мадам Стерн, потом, вспомнив, что хотела сказать до того, как ее засыпали кондитерским ассортиментом, продолжила, – куда вы хотите ставить парус? – на лице ее проявилась тень непонимания.
– На рей. Мачты, – Томми аккуратно доставал щипцами с подноса булочки.
– А почему ставить? Он что, накрахмаленный у вас?
Теперь уже оба собеседника смотрели друг на друга с непониманием.
– Ладно, – мадам Стерн прервала игру в гляделки, – сколько с меня?
Томми назвал сумму, и пока покупательница вынимала из маленького вышитого кошелечка монеты, он ловко подцепил два малиновых эклера и, уложив их в картонную самодельную коробочку, сворачиванием которых занимался в свободное время между выпечкой и покупателями, поставил ее к остальному заказу:
– Это Вам и Элис за счет заведения! – Томми очень нравилась эта фраза, хотя ему запрещали ее часто использовать, – Мари будет приятно узнать, что Вы думаете о новом рецепте.
Мама Элис даже улыбнулась от неожиданности, она не могла отказать, когда спрашивали ее мнения и, поблагодарив, забрала заказ.
Почти столкнувшись с выходящей из булочной мадам Стерн, на пороге появился Анри, он вежливо придержал дверь даме и потом направился к прилавку.
– Привет, Анри! – весело поздоровался с ним Томми, – как там Жаннет? Мы теперь стали так редко видеться…
– Привет, Томми! – улыбнулся Анри, – как раз за этим и пришел. Мы с Жаннет хотели пригласить тебя и Мари поужинать сегодня у нас.
– Здорово! – обрадовался мальчик, но потом задумался, он не знал, сколько времени займут испытания, – я обязательно передам Мари. Она, кстати, уже вот-вот подойдет. Только я могу немного припоздниться… Вы не обидитесь?
– Всё твои корабельные дела? – поинтересовался почтальон.
– Да, – с серьезным видом кивнул Томми, – парус ставим сегодня.
– Ну тогда конечно, – не менее серьезно ответил Анри, – я понимаю. Приходи когда освободишься, Жаннет будет очень рада видеть тебя!
– А я ее! Анри, может, возьмешь что-нибудь сразу из булочной к чаю?
– Даже не знаю, Томми… – Анри немного смутился, – Что порекомендуешь?
После того как мальчик снабдил почтальона объемным кульком «рекомендаций», Анри отправился домой, а Томми в ожидании Мари и ребят занялся складыванием коробочек.
Элис и Мари пришли почти одновременно, только Сэм слегка припозднился.
– Еле все успел закончить, – запыхавшись, сказал он, – мама отпускать не хотела…
– А вот моя была на удивление спокойна, – произнесла Элис, – что ты ей такого сказал, Томми?
– Хм, – гордо посмотрел на нее мальчик, – у меня своя стратегия общения с твоей мамой! – это было туше за ее вчерашнее высказывание.
***
Тучи ушли дальше в сторону горизонта, отдавая Городку лоскут чистого мутно-синего неба. Однако томительная жара не спадала, и волны легкими накатами подбирались к босым ногам детей, маня искупаться. Мальчишки завершали крепление паруса, а Элис по схеме на листочке проверяла расположение крепления такелажа, заодно в очередной раз повторяя названия снастей. Отчего-то все эти шкоты, фалы, бакштаги и фордуны никак не хотели укладываться в ее голове.
– Ну, что, команда! – воскликнул Томми, любуясь их творением. – Мы готовы к первому испытанию!
Сэм глянул на небо:
– Будет гроза. Парит.
– Уже два дня как парит, – пожал плечами молодой капитан, – но грозы-то нет. А сейчас и вовсе небо очистилось. Да и чего тут – у берега вода теплая. Вытащим сейчас, намочим брюхо кораблику, пройдем слегка вдоль берега да вернемся.
Сэм молчал, он глянул на Элис и увидел, что в глазах девочки тоже загорелся огонек. Она посмотрела на море, потом на лодку, не решаясь высказать свою позицию. Но Сэм сразу прочел на ее лице, что он в меньшинстве.
– На закате можно выйти вместе с отцом, – попробовал он еще раз, – он знает море…
– Да не пойдем мы в море – в море так, только посмотреть, как «Фрегат» на воде, – гнул свое Томми.
Сэму был не чужд тот раж, что охватил их капитана, и, в конце концов, он тоже поддался этому чувству. «Да и потом, – говорил себе сын рыбака, – ведь и правда, любую лодку нужно проверить на предмет течи… Это лишь первое испытание, мы даже парус открывать не будем. Наверное».
С дока под наклоном были поставлены доски, и по ним ребята стащили «корабль» к линии воды. Закатав штаны и впрягаясь, словно лошадь в плуг, два мальчика поволокли судно дальше, все глубже заходя голыми ногами в соленую воду. Прикосновение ее было слегка прохладным, и казалось, что все море разом наполнилось теплом этих дней, и теперь совершенно пригодно для купания.
Элис поспешила за ребятами. Они помогли ей забраться на борт, и, еще немного дотолкнув судно, тоже вскарабкались на него. Томми «встал у штурвала», сев на баке, с нетерпением и трепетом приноравливаясь к рулю. Сэм проверял натянутость стоячего такелажа, поддерживавшего их единственную мачту. Несмотря на то, что судно было парусным, как и на любой лодке, здесь имелась пара весел, которыми ребята и воспользовались, чтобы оттолкнуться и слегка отдалиться от берега.
Вода играла мелкой серо-синей волной, покачивая свежевыкрашенные борта кораблика, несколько мелких птиц пролетели мимо, пикируя над морской поверхностью. Лодка показывала себя хорошо, и не было видно течей, хотя на всякий случай под скамьей лежало ведро на веревке с черпаком, а у другого борта был закреплен старый красно-белый круг с облупившейся краской, который Томми нашел на маяке.
Пришло время финального испытания.
– Поднять грот! – гордо и счастливо закричал Томми с бака, – паруса по ветру! – его просто распирало от этих слов, словно он был капитаном настоящего парусного корабля, отбывающего из крупного порта к неизвестным землям далеко за океаном.
Сэм и Элис налегли на фал[3 - Фал – снасть корабля, предназначенная для подъема и спуска рея.], и рей с парусом пополз наверх, давая полотнищу раскрыться, а потом взялись за шкоты[4 - Шкот – снасть, предназначенная для растягивания нижних (шкотовых) углов паруса.] и брасы[5 - Брас – снасть, закрепленная на ноке рея, предназначенная для разворота паруса в горизонтальном направлении. У каждого рея, соответственно, два браса – правый и левый. «Барсопить» или «обрасопить» рей, значит, развернуть парус с помощью брасов.], выводя парус на ветер. Впрочем, тот был несильный и поначалу просто слегка полоскал полотно паруса. Томми отладил рулем направление носа корабля, а Элис и Сэм выбрали шкоты. Лодку слегка потянуло вперед, и она, рассекая морскую пашню, пошла вдоль берега.
– Хорей! – весело закричал молодой капитан, и его клич был поддержан командой.
Теперь уже все трое были охвачены ражем приключения, впервые оказавшись на собственном судне, которым они же и управляли. Что могло сравниться с бегом их парусной лодки по волнам, чувством снастей в руках и морским ветром, раздувавшим волосы? Разве что путешествие на настоящем фрегате. Но ребята об этом не думали, в этот момент их «Фрегат» был самым настоящим парусным кораблем, а они – исследователями необъятных морских пространств и далеких континентов. Лодку постепенно уносило все дальше от берега по легкой сизоватой ряби моря.
***
Первые капли ударили в стекло булочной, потом забарабанили по голубым ставням и, наконец, ринулись сплошным потоком, сделав стекло практически непроницаемым. Мари подняла голову и с удивлением посмотрела в окно, потом подняла руку к губам и, бросившись к двери, распахнула ее настежь. Девушку сразу обдало брызгами, отлетающими от разбивающихся капель. Вдруг небо резко вспыхнуло, озарив Городок, мгновенно вымокший под ливнем, и щербатую поверхность моря, и через несколько мгновений огласило округу гулкими перекатами грома.
– Боже мой… – прошептала Мари. В голове у нее тут же зазвучал озорной голос Томми: «будем проводить первые испытания!» Девушка вцепилась пальцами в дверной косяк, судорожно перебирая в голове, что можно сделать. Они были там, где-то за пеленой дождя, три подростка в самодельной лодке… Порыв ветра рванул водную занавесь и ударил ею по лицу девушки, дернув распахнутую дверь. Где-то звякнул колокольчик велосипеда. Мари быстрым движением накинула шаль и ринулась под дождь.
Навстречу ей выехал Анри. Резко затормозив, он соскочил с велосипеда, цепляясь за него полами почтальонского плаща.
– Мари, что Вы делаете в такой ливень на улице? Я же специально везу Вам плащ! – он принялся отцеплять кулек от багажника.
– Нам нужно срочно на пляж! – перекрикивая шум дождя, закричала Мари, – там дети, возможно даже, в море…
– Да ну что Вы, Мари! Кто в такую погоду выйдет в море? – Анри развернул плащ и спешно протянул девушке, хотя она уже и так была мокрая почти до нитки, – наверняка укрылись в домике на сваях и пережидают. Пойдемте скорее к нам, пока Вы не простудились!
– Нет, Анри, – Мари запахнула плащ, всем видом выражая непоколебимое намеренье идти, – я точно знаю.
– Хорошо, – понимая, что ее не переубедить, сказал почтальон, – я сам сейчас быстро съезжу на пляж и проверю, а Вы идите к нам домой и сушитесь. Жаннет напоит Вас чаем, а я приведу детей.
Мари кивнула и, дождавшись, пока Анри развернет велосипед и скроется за пеленой хлещущего сплошным потоком дождя, побежала вниз по улице. Однако вместо того, чтобы свернуть к дому почтальона, девушка продолжила спускаться к морю. Когда она достигла пляжа, у домика на ножках уже лежал велосипед Анри, сам почтальон стоял под проливным дождем рядом с тем местом, где только недавно строился самодельный корабль, неподалеку на мокром песке лежали три пары обуви.
Мари замерла, вглядываясь в море, но скрытая пеленой дождя водная поверхность казалась непроницаемой. Ветер порывами поднимал эту влагу и хлестал по лицу стоявших на берегу, зацепляя и море, и обрушивая его волнами на песок.
– Я не вижу их! – прокричал Анри, – возможно, они причалили где-то и укрылись от непогоды…
– Их нужно найти… – прошептала Мари, перебирая в памяти все, что могло бы помочь в этой ситуации, но в голову ей приходил только один человек, к которому она уже не раз обращалась за помощью, и который всегда был готов оказать ее. Однако было еще кое-что…
– Анри, мы должны их найти. Они могут быть в море сейчас. Пожалуйста, езжай за мистером Вилькинсом. Он… Он наверняка что-то придумает, а я побегу на маяк, там есть подзорная труба, может быть, мне удастся увидеть их.
– Хорошо, – кивнул Анри, направляясь к велосипеду, – но, пожалуйста, успокойтесь. Давайте сначала предполагать лучший вариант, хорошо?
– Да. Спасибо.
Она бросилась бегом по пляжу, повторяя про себя последнюю фразу, сказанную Анри, представляя, как сейчас она наткнется на вынесенную на берег лодку и детей, укрывающихся под ней.
***
езкий шквал, прилетевший из ниоткуда, рванул парус. Совершенно незаметно небо заволокло тяжелыми свинцовыми тучами, приблизившимися к воде так, словно хотели схлопнуть между собой и морем маленькую скорлупку лодки. Томми налег на руль, который тяжелые волны пытались вырвать из его рук.
– Рифить парус! – закричал мальчик.
Элис бросила взгляд на Сэма, пытаясь по его действиям понять, что от них требуется. Тот поднялся, и в этот же момент очередная волна обрушилась на лодку с такой силой, что судно тряхнуло, и соленая вода перевалила через борт. Девочку ринуло вниз, и она судорожно схватилась руками за банку, а когда, тяжело дыша, подняла мокрую от морской воды голову, то увидела, что противоположный борт пуст. И лишь черные тяжелые волны шли одна за другой. У Элис на мгновение перехватило дыхание.
– Сэм!!! – закричала она. Новый толчок снова почти повалил девочку, но она полуползком достигла того места, где только что был Сэм.
– Круг! – сквозь шквальные порывы орал Томми, – рядом с тобой! Бросай ему круг!!!
