скачать книгу бесплатно
И хотела по небу пройти.
На фоне Венеции
И где-то там в Венеции, в печали,
Брела душа по площади, по снам,
Ее русалки в тишине встречали,
За ней лисенок плелся по пятам,
Тот, прирученный кем-то и когда-то
Он диктовал забытые стихи.
А рядом шли сомненья и утраты
И страшные, и смертные грехи.
Как это все пройти, и как осилить,
И вырваться из плена неудач,
В кошмарах снится мертвая Россия,
И страшный суд, и яростный палач.
И плач о тех, кто больше не вернется,
Кто за чертой останется вдали,
Венеции прекрасное господство,
Отчаянно молился о любви.
Но где она, о ней давно забыли
Все те, кто жил у призрачной воды,
В порыве страсти все они парили,
И лишь поэта легкие следы
Остались там, и нежность и участье,
И сон, и стон о дальних городах,
В Венеции нет солнца, там ненастье,
И там прощаться надо навсегда
И строчки обрываются поэмы,
И Постум покидает этот мир,
И лишь поэт, как прежде вдохновенный,
Венецией отчаянно храним
Опять о Бродском
А я опять о Бродском, все о нем,
Как будто в мире нет других поэтов,
Конечно есть, но этим теплым днем,
В Венецию к нему опять поеду.
Все только сон, конечно же, мой друг,
Со мной туда отправится хранитель
Когда и жизнь спешит на новый круг,
Маршрут свой непременно измените,
А я бы рада, только не могу,
Мне надо оставаться как когда-то,
Еще побыть на этом берегу,
Чтобы туда отправиться крылатой.
И это все о нем, который год,
Рождаются, уходят вдруг поэты,
А он во снах моих еще живет,
И исчезает только лишь к рассвету,
Что ревность и что вечность, только миг,
Миг до отплытья, там Харон хлопочет,
И я останусь среди звезд и книг,
В Венеции той темной-темной ночью.
Там карнавал, не может быть, опять,
И как в толпе мне отыскать поэта?
И будут маски странные мелькать
И город веселиться до рассвета.
И в этом одиночестве опять
Совсем другой руки моей коснется,
– О нет, меня не надо провожать,
Я верю, он ко мне еще вернется.
А если не вернется, то судьба.
И горечь остаются в дар незримый,
Мы встретились, Архангела труба,
И все дороги доведут до Рима.
И до него, мне не свернуть с пути,
В глуши лесной остаться Берегиней,
И птицу счастья молча отпустить,
И быть счастливой, если он покинет.
10 апреля День рождения Б. Ахмадулиной
Все это было точно в том апреле,
Все это будет после каждый год,
Стихи, как птицы белые летели,
Снега сходили с посеревших гор,
Судьба была прекрасна, но печальна.
Никто не знал, что все предрешено,
И только тайны, призрачные тайны
Заглядывали в темное окно,
Где музыке ее тогда учили,
И открывали дивные миры,
Марина с Анной, ноты все и стили
Дарили ей, укрывшись до поры,
И понимая, что они едины,
Что третьей будет с ними за столом,
Ее явленье приняли мужчины
В экстазе поэтическом своем,
Она казалась им неуловимой,
И все-таки пленила и звала,
Туда, в высоты, и туда, в глубины,
Где лишь она совсем одна была,
И пела так, что хор смолкал пред нею,
И миг один в том мире проступал,
И там, во тьме укрылись где-то звери,
И исчезали в пустоте зеркал.
Да был апрель, мы это точно знали,
Свет неземной и тихая печаль,
И музыка в давно забытом зале,
Где гаснет перед вечностью свеча.
И вспыхивала снова на закате,
И оставалась в час ночной тоски,
И беззащитно улыбнулась: – Хватит,
И в вечности шаги ее легки.
«Я так была в тот вечер одинока…»
Я так была в тот вечер одинока,
Что только Бродский был тогда со мной,
Казался Люцифером и пророком,
И говорил об участи земной.
Но стол я на троих в тот день накрыла,
Не зная, ждать еще кого к столу,
И вдруг пришел ты, и стихи забыла,
Продолжила отчаянно игру,
И знала, что придется попрощаться,
И окунуться в Бродского стихи,
И все-таки тот лучик света, счастья,
Я не могла, не смела отпустить.
Мир был угрюм, а миг того творенья,
К печальной страсти нас ведет опять.
Пытаюсь написать стихотворение,
Чтобы себя заблудшую понять.
Но ночь темна и пустота ласкает,
А не пугают душу в этот час,
И где-то там, чужие отступают,
Последний день Помпеи тут у нас,
Ты это знал и потому тревога,
Осталась в тихом голосе и сне,
Растаял Бродский, дальняя дорога
Вела по этой трепетной весне.
Вела туда, где лета не настало,
И не настанет больше никогда,
Душа в ту осень позднюю упала,
И растворилась в душах без следа
Я не ваша дворовая девка. Последняя
Памяти Б. Ахмадулиной
Выгнув шею спокойно и дерзко,
Словно лебедь смирила полет.
– Я не ваша дворовая девка, —
Говорит, а скорее поет.
Знала точно, успев оглядеться,
По углям, не поморщась, прошла.
И писала спокойно и дерзко,
И свободной и нежной была.
Вот бы так не бояться угрюмых
Жизни нашей хозяев всегда,
Но сгибают событья и думы,
Хлыст и пряник берут господа.
Заставляют болезни и дети,
То, что было противно, писать,
И куда от судьбы своей деться,
Но поэт возникает опять.
Кто мы в эту лихую годину,
С кем, куда по углям мы прошли,
Даже милую землю покинув,
Даже где-то растаяв вдали,
Произносит достойно и смело,
Глядя прямо в глаза палачу,
Говорит, враждовать не умела,
Но рабыней ей быть по плечу?
И в тумане далеком экрана
Проступает в решительный час,
Слишком поздно пришла или рано,
И легко растворяется в нас.
Дай мне сил и позволь оглядеться,
Мне как будто и жизнь по плечу,
– Я не ваша дворовая девка,
Оторвусь от земли – полечу.
2
Вот вам роман из жизни странной,
Где с Музой гении на «ты»
Беседуя устало с Анной,
Марине принесет цветы.
И так легко и обнаженно
На сцену тихо выходя,
И чуя зала напряженность,
Отдаст так горестно себя.
Взамен гроша не попросила,
Никто не видел, как она
