скачать книгу бесплатно
– Я запрещаю подобный опыт на территории моего института.
– Это вряд ли. По приказу министра обороны я имею право совершать в вашем институте любые действия, направленные на безопасность Великобритании.
Доктор Гамильтон поперхнулся.
– Эта пытка – в целях безопасности?!
– Одиннадцать моих солдат госпитализированы, двое погибли.
– Но это они первыми открыли огонь, не чужак!
– Он вторгся на охраняемый объект.
Губы Гамильтона тронула болезненная усмешка.
– То есть вы заранее оповестили его, что объект охраняем? И как это вам удалось?
– Черт возьми, док! Он пытался украсть U1!
– Он к ней даже не прикоснулся – это видно на записях. Хотел бы украсть – украл бы за три секунды. Вы не так глупы, чтобы не понять этого.
– Хватит! – Хардинг указал на дверь. – Убирайтесь. Я получил прямой приказ: любой ценой получить точные сведения о природе существа. Если вздумаете мешать мне… Словом, не советую.
Гамильтон побледнел, но не сдвинулся с места.
– Ничего, что сейчас ночь. Я не постесняюсь разбудить премьера. Если понадобится, то и ее величество. Полагаю, они должны быть в курсе первого вооруженного конфликта с инопланетным разумом.
Полковник осклабился:
– Вы сами отказались подтвердить инопланетную природу экземпляров. На свои же грабли, доктор.
– И даже моя горячая благодарность не заставит вас изменить решение?
Хардинг понизил голос и придвинулся к доктору, окуная его в облако табачной вони.
– Положение сильно изменилось, док. Факт нападения, плюс это его оружие, хождение сквозь стены. Там среагировали мгновенно. У меня есть ясный приказ… Так что вам действительно лучше уйти.
Больше не говоря ни слова, Гамильтон двинулся к выходу. Смотритель музея последовал за ним, у дверей задержался и отчетливо произнес:
– Двое погибших – пока не так уж много. Не гневите судьбу, полковник.
На лестничной клетке ректор института достал сигареты. Пока он курил, Хьюго Шелби молча стоял рядом. Затем доктор Гамильтон ушел – звонить королеве или поднимать на уши репортеров, а может, глушить виски в «Ромашке». Смотритель музея направился на второй этаж, где все в том же вольере отдыхала кареглазая леди Ребекка. Она не спала – послушный ее движению, мячик проделывал свой бесконечный путь. Двенадцать футов – отскок…
Хьюго громко сказал:
– Мисс Ребекка. Тот, кто приходил к вам, – полагаю, он в вас ошибся. Так же, как и я. Не думаю, что вам есть до этого дело. Я даже не уверен, что вы меня понимаете. Но вы должны знать: ему сейчас плохо. А станет еще хуже. Всего доброго, мисс Ребекка.
Если бы Хьюго Шелби хоть на минуту задержался у стекла, то увидел бы, как, поймав шарик, Бекки помедлила, закрыла глаза и резко метнула его. Мячик отразился от четырех стен, замедлил ход и прикатился точно в лапу, подставленную вслепую.
Затем леди Ребекка поднялась, открыла перед собой сингулярный портал и шагнула из вольера в холл пятого этажа.
* * *
Оказавшись рядом с Бетом, она создала еще одну сингулярность. Непроницаемая сфера, которую земные ученые назвали бы горизонтом событий, окружила двоих чужаков. Они оказались вне пространства и времени. Снаружи полковник Хардинг и двадцать человек его команды потрясенно наблюдали, как лабораторный стол, тело пришельца, утыканное щупами, и кусок перекрытия сжались в точку и пропали. Воздух на том месте голубовато мерцал, сквозь круглое отверстие в полу виднелся череп мамонта, украшавший четвертый этаж.
Внутри сингулярности леди Ребекка осторожно извлекла щупы из ран Бета. Тело восьмого начало регенерировать сразу же. Спустя минуту он открыл глаза.
– Где я?..
Электромагнитная волна его голоса звучала гулко – горизонт событий полностью отражал ее.
– Ты допустил ошибку, Бет, восьмой силы. Это старый мир, в нем очень сильна энтропия. Тебе следовало учитывать ее, – Девятая пространства говорила холодно, эхо отбрасывало ее слова от белых стенок сферы и бомбардировало ими разведчика. – В этом мире ты не в состоянии учесть все факторы, точно предугадать полет пуль, движения врагов.
– Девятая пространства, моя вина перед тобою бесконечна. Я не сумел спасти тебя. И теперь…
– Спасти? – Удивленно воскликнула она, и эхо повторило слово, насмешливо коверкая его: «Спас-пас-пас… спасти-ти-сти…»
– Бет, ты считаешь, что я нуждаюсь в спасении? Эта планета так далека от нас, что даже наша галактика невидима на здешнем небе! Я шагнула сюда по собственной воле – никакая иная сила не смогла бы перенести меня в этот мир. От кого же ты хочешь меня спасти?
– По своей воле?.. По своей?.. – Бет смотрел на нее. Бет не понимал. – Девятая пространства, ты…
– Меня зовут Лана. Я прошу тебя использовать это имя.
Назвать ее простым именем было не намного проще, чем понять.
– Ла… Лана. Зачем ты отправилась сюда? Мы еле смогли найти тебя. За ту секунду, что был открыт твой портал, образ этого мира отпечатался в общем разуме. Над ним трудились все шестеро восьмых знания. Им понадобились тысячи часов, чтобы расшифровать образ! А если бы они не сумели?..
– Я рассчитывала как раз на то, что вы меня не найдете, – в голосе Ланы прозвучала досада. – Я проявила небрежность. Нужно было идти через промежуточный мир.
– Ты хотела спрятаться?.. – Бет повторил эту фразу, пытаясь осознать и понять ее. – Ты хотела спрятаться… Но почему? Ты же нужна нам! Ты нужна нам всем!
Разумеется, нужна. Спасатель принес с собой крошечный слепок общего разума. Словно тени, за спиной Бета стояли невидимые тысячи седьмых, миллионы шестых, несчетные множества пятых, четвертых, третьих. Глядели на нее снизу вверх укоризненными взглядами, беззвучно шептали: «Ты нужна нам… Ты нужна… Нужна!»
– В этом и дело, Бет. Я нужна всем. Потому и ушла.
Восьмой силы не мог объяснить себе ее поступок иначе, чем потерей памяти. Он терпеливо рассказал Лане то, что она должна была знать сама. Родная планета истощена и переполнена. Миллиарды третьих и четвертых не могут полноценно развиваться. Было принято решение сконструировать искусственную планету на основе пояса астероидов. Двенадцать восьмых пространства и Лана – единственная Девятая – должны…
– Должны что? – Перебила она. – Построить вам планету? Дать вам жилье, пищу, энергию, знания – чтобы вы могли полноценно развиваться? Чтобы внуки ваших внуков когда-нибудь стали девятыми?
– Так устроен мир, – удовлетворенно подытожил Бет.
– Старшие служат младшим, да? А младшие никогда не пробовали сделать что-нибудь сами?
– Младшие?..– Бет задумался и усмехнулся. Вероятно, он представил себе комичную картину: толпа беспомощных третьих, не умеющих ни смещать время, ни преобразовывать энергию в массу, ни ослаблять или усиливать молекулярные связи, – эта толпа младенцев строит… хм… планету.
– Бет, – вкрадчиво произнесла Лана, – а между тем, тебя пленили два десятка первых.
– Как?! Ты оскорбляешь!..
– Бет, я кое-что знаю о существах этой планеты. Они не умеют наследственно передавать навыки, как мы. На Земле живут только первые.
Первые… Само слово звучало необычно для разведчика – тысячелетия прошли с тех пор, когда на его родине еще встречались первые. Уже века миновали с того дня, как последний второй взошел на третью ступень совершенства, и гены его перестроились, сохранив достигнутое мастерство. С тех пор ребенок даже самой отсталой семьи с рождения становился третьим.
– Эти странные люди считают, – продолжила Лана, – что для развития необходимо трудиться. Некоторым из них удается достичь второй ступени совершенства. Потом они умирают, и дети начинают путь заново. Встречались и такие, кто при жизни успел взойти на третью ступень. Их было всего несколько. Люди поклоняются им и называют богами. Возвращайся, Бет. А тем, кому я особенно нужна, расскажи притчу о процветающем мире, населенном одними лишь первыми.
Бет нерешительно помолчал.
– Лана… Твой ребенок мог бы стать первым в истории десятым.
– Я никому не пожелаю такой судьбы. Уходи, Бет.
– Лана, я не смогу уйти, даже если захочу. Усилий всех старших пространства едва хватило на то, чтобы отправить меня в один конец. Я могу вернуться только вместе с тобой.
– Всех усилий?.. – Лана невесело усмехнулась и понизила мерность пространства. Время вне сингулярности замерло. Два мира стали соседними точками на плоскости, в которую превратился космос. Достаточно было сделать шаг, чтобы в следующее мгновенье оказаться за миллионы парсек от Земли. Лана указала лапой, и Бет увидел перед собой лазурный пол Сферы Решений, и усталые лица восьмых пространства, с великим трудом забросивших разведчика на далекую планету.
Лана подтолкнула его:
– Иди.
Бет робко переспросил:
– А ты?
Вторя ему, множество робких голосков заполнило космос: «А ты?.. Лана, как же ты?… Ты нужна нам… Нужна…»
– Спасибо, я останусь здесь.
* * *
Учитывая необъяснимую природу силы, искалечившей бойцов спецохраны, и столь же необъяснимое исчезновение чужака прямо из-под носа десятков людей и приборов, министерство обороны предпочло замять эпизод с экземпляром U2 и благоразумно утаить его от репортеров.
В двенадцать часов следующего дня, строго согласно графику, очередная экскурсия посетила похожую на ягуара леди Ребекку. Удивлению визитеров не было предела: Бекки не занималась мячиком! Вместо этого она с интересом рассматривала сквозь стекло лица людей. «Такая синяя», – сказал кто-то, «Да просто кошка!» – тут же добавил другой. Экскурсанты покосились на говорившего.
Хьюго Шелби улучил момент, когда никто не смотрел на него, подмигнул Ребекке и показал поднятый кверху большой палец.
Разведчик
Далекое будущее
…совершенное средство передвижения в пространстве. «Баллиста-М» превосходит все орбитальные пусковые установки. Масса снаряда – до 2000 тонн. Максимальная дальность броска – 160 парсек. Точность – 0,1 угловой секунды. Ни один звездолет с автономным двигателем…
Ты лежишь, раздавленный кетаминовым бредом.
Твой мир состоит из песка. Он мерзостно зыбок, он течет.
Нет зрения, слуха, осязания – смешались, сплавились в песчаную массу. Мыслей нет – теперь это лишь отпечатки на песке, что рассыпаются без следа. Слова сеются сквозь мозг, опадают скрипучей пылью. Лишь редкие задерживаются в сите:
– Ты – разведчик.
Эти слова почему-то обретают важность, трутся о стенки сознания, царапают.
– Ты разведчик. Разведчик. Развед…
В мир вторгается лицо. Вырастает из песка и заполняет собой. Лицо рассечено шрамом от подбородка до виска. Оно уродливо. Оно звучит:
– Ты не умеешь ничего. Но это неважно.
«Неважно» отпечатывается в пыли, ты идешь по отпечаткам, и нога вдавливается в букву А, стирая. нев… жно…
– Главная задача разведчика – хотеть вернуться. – Скрипит лицо, фраза дымком окружают его. – Хотеть вернуться… Это ты сможешь. Сможешь…
– Ведь у тебя – жена и дочь. – Лицо роняет слова-камушки. – Жена. Дочь. Ждут.
Камушки вдруг становятся двумя фигурками: крошка в платьице, а солнце – в зеленых джинсах. Ты теперь между ними, вы на траве под сиренью, и они хохочут… А тебе не до смеха, ведь все это – фото, оно плоское, оно летит, кружась, спирально, уже далеко, а близко – лицо. Со шрамом до виска. Лицо чеканит:
– Ты отправишься на Альфу Дракона.
Последнее слово разевает пасть, и внутри до дрожи темно, лишь с клыков струится песок.
– На Альфу Дракона. Ты первый. Ты должен…
Ты не слышишь – заполняет темнота. И две фигурки. Далеко… Так далеко, что почти точки. Может, звезды…
Лицо повторяет, вколачивая в сознание:
– Ты должен продержаться три месяца. Главная задача – хотеть вернуться. Выживи три месяца. Три…
Число не значит ничего, бессмыслица. Лицо показывает: палец, еще палец, и еще.
– Хотеть вернуться.
И ты тонешь.
Приходишь в себя в тесноте. Ремни втягивают в кресло, оставляя лишь малую свободу – вертеть головой и нагибаться. Перед тобою стекло, а за стеклом – глянцевая темнота с искорками звезд. Ужасно тошнит, ты корчишься от спазмов, но приборчик на руке вдруг колет запястье, и становится легче. До того легче, что хочется уснуть безмятежно, сладко, и верить, что все будет хорошо…
Ты уже дремлешь, когда сила вдруг толкает тебя и вжимает в сиденье. Звезды на экране превращаются в светящиеся нити, а затем пропадают. Ты летишь в темноту.
* * *
…«Баллиста-М» превосходит все прочие пусковые установки. Дальность броска – до 160 парсек при отклонении меньше 0,1 угловой секунды. Ни один звездолет с автономным двигателем не способен преодолеть такое расстояние. Не существует способа связи…
Я перегнулся через перильце и плевком отправил окурок в долгий путь до земли. В безветрии он падал степенно, задумчиво, без лишней суеты, пока не пропал из виду. Приятно плюнуть с восьмидесятого этажа! Хоть что-то приятно…
Я позвонил, из динамика раздалось ворчливое: «Кто?»
Не люблю свою работу – по долгу службы часто приходится врать. Вот как теперь.
– Комитет поддержки способных детей. Ваш сын Роберт выбран кандидатом на правительственный грант.
