скачать книгу бесплатно
– Не только из любопытства, милорд. Я нашел ваш меч, когда бродил по краю ложа. Видите ли… вы все-таки Ориджин, и я подумал…
Эрвин усмехнулся:
– Вернее сказать, понадеялись, что я все же не спасся бегством, а был убит и упал в пещеру.
– Да, милорд. Подумал: вдруг так и было. Тогда я смог бы найти в ложе ваше тело и доставить его светлости.
– Доставить моему отцу?!
– Да, милорд.
Эрвин ужаснулся:
– О, боги! До Первой Зимы два месяца пути, тело превратилось бы в жижу. Герцог стерпел бы, но бедная матушка лишилась бы рассудка от такого зрелища!
– Да, милорд, я немного поразмыслил и решил поступить иначе. Подумал, если найду останки, то похороню здесь, а доставлю его светлости только ваш меч. Позже его светлость сможет прислать за вами людей.
– Если сочтет меня достойным места в родовой усыпальнице, вы это хотите сказать?
– Милорд…
– Отвечайте!
– Да, милорд.
– Прекрасно. Ваша честность радует все больше. Итак, вы полезли в ложе и не нашли там никакого тела.
– Верно, милорд.
– Вы вернулись к изначальной версии: лорд-неженка бежал из боя.
– Да, милорд.
– Тогда вы пустили по следу Стрельца, и пес легко привел вас сюда. Вы нашли меня полумертвым, лежащим на этой вот поляне, и весьма удивились тому, что я ранен. Недолго поколебавшись, решили помочь мне, что и выполнили со старательностью, за которую я вам весьма благодарен.
– Да, милорд.
Воин выглядел хмурым и напряженным. Пес, всегда понимающий его настроение, тревожно навострил уши.
– Полагаю, понятия о чести не позволили вам зарезать раненого. Вы решили подождать, пока моя хворь отступит. И вот мы подходим к самому насущному вопросу: что вы намерены делать теперь, когда я способен стоять на ногах?
Джемис опустил голову и долго, долго молчал.
– Я выполню то, что вы скажете, милорд.
Эрвин усмехнулся. Какая странная привычка выработалась: реагировать смехом на угрозу смерти.
– Хотите сказать, у меня будет выбор между мечом, кинжалом и арбалетом? Премного благодарю.
– Нет, милорд, вы ошибаетесь.
– Ошибаюсь?
– Не во всем. В большинстве правы. Да, я пришел ради мести. Лишиться плаща – никто в моем роду не знал такого позора. Да, я не убил бы раненого. И действительно я хотел дождаться, пока заживет ваша рана. Вы все поняли правильно, милорд. Кроме одного: я раздумал мстить.
– Неужели?
– Я сделаю то, что прикажете, милорд. Захотите – останусь с вами, буду служить всю дорогу до Первой Зимы. Дорога нелегка, вам пригодится помощь. Захотите – уйду сейчас, и больше вы меня не увидите. Сомневаюсь, что вы потерпите рядом с собою такого вассала. Я бы не терпел.
Эрвин озадаченно свел брови.
– В чем причина столь разительной перемены?
– Я был к вам несправедлив от самого начала. Вы не таков, каким кажетесь. Мне стыдно за все, что думал о вас.
– Как вы пришли к такому мнению?
Джемис закатал рукав рубахи. Вдоль предплечья шел глубокий порез.
– Изо всех своих поединков я выходил победителем, – сказал воин. – Мне не доводилось быть тяжело раненым. Глядя на вас, я захотел узнать, каково это.
У Эрвина отвисла челюсть.
– Вы порезали руку и посочувствовали мне?! Что за чушь! Вы – Джемис Лиллидей или Праматерь София?!
– Нет, милорд. Я влил в рану несколько капель сока змей-травы. И понял одно: тот человек, каким я вас считал, не дожил бы до моего прихода.
– Ах, вот оно что!..
Они помолчали.
– Мне бы пригодился спутник на обратном пути, – сказал Эрвин. – Если готовы служить лорду-неженке, у вас есть такая возможность.
– Рад служить Дому Ориджин, милорд.
– Имейте в виду, – отметил Эрвин, – я не верну вам плащ, пока не уверюсь, что вы его достойны.
– Ничего другого и не жду.
С Того Самого Мига прошло десять дней.
Хворь отступала – бежала с поля боя. Лихорадка больше не возвращалась. Рана ныла на закате и перед рассветом, и в дождь, и чесалась во все остальное время, но это не шло ни в какое сравнение с прежней болью. Левая рука действовала плохо, с трудом сгибалась в плече, но с каждым днем все лучше слушалась приказов.
Эрвин приобрел аппетит дворовой собаки. Всякий раз, как что-нибудь съедобное попадалось на глаза, рот наполнялся слюной, в желудке урчало, а мозг начисто лишался способности думать о чем-то, кроме еды. Время, когда Джемис поджаривал на костре куски зайчатины или оленины, распространяя вкуснейший аромат, становилось подлинным испытанием выдержки. В такие минуты Эрвин и Стрелец глядели в костер совершенно одинаковыми тоскливыми взглядами и боролись с общим соблазном: сожрать мясо сырым.
Эрвин заново научился ходить, от чего получал немалое удовольствие. Пройти за какие-то две минуты от землянки до поляны змей-травы, минуя волчью ягоду и ореховый куст, – это просто сказка! Эрвин хорошо помнил время, когда этот маршрут занимал пару часов.
Он стал упражняться в стрельбе из арбалета. Это давало тренировку и рукам, и глазомеру, и ногам: болтов имелось не так уж много, хочешь стрелять – будь добр, ходи и собирай. Об охоте на белок, как и прежде, он мог лишь мечтать, однако научился всаживать болты в тонкие сосны шагов с сорока.
Общение с Джемисом вызывало неловкость. Ни он, ни Эрвин вовсе не были молчунами, но вот общие темы оказались в большом дефиците. Все их знакомство сводилось к походу, так что любое общее воспоминание непременно упиралось в недавнюю вражду или, того хуже, в гибель сослуживцев. К тому же Эрвин был для Джемиса живым напоминанием об унижении. Неудивительно, что воин почти все светлое время пропадал на охоте, возвращаясь лишь к сумеркам. Однажды у вечернего костра Эрвин, изнемогающий от нехватки общения, сказал напрямик:
– Поговорите со мной, прошу вас.
– Да, милорд, – подчинился Джемис и принялся ждать темы, какую предложит Ориджин.
О чем можно поговорить с кайром? О чем угодно, лишь бы не пахло смертью! Этого запаха Эрвину уже хватило с головой. Он выбрал наугад первое воспоминание, до крайности далекое от войны:
– Мне в детстве нравилась дочка Флеминга. Знаете, почему? Она всего боялась. Высоты, темноты, подземелий, оружия, кладбищ, пауков – всего, что только можно выдумать. Чуть что, пронзительно взвизгивала и впивалась в мою руку, могла и спрятаться за спиной… так мило! И самое забавное: она сама любила пугаться. «Ах, Эрвин, говорят, в Первой Зиме много старых подземных ходов… не покажете ли мне?» Она – первая девушка, кого я поцеловал, и было это в усыпальнице Ориджинов.
Джемис ухмыльнулся – давно Эрвину не доводилось видеть на его лице улыбку.
– Значит, нам с вами повезло, милорд.
– Вам тоже доводилось целоваться в склепах?
– Нет, я тоже спасся от брака с Молли Флеминг. Меня сватали за нее… и я сбежал в поход. А когда вернулся, она была замужем, родила сына и растолстела, как бочка.
– Неужели?
– Ага. Думаете, почему она не показывается в Первой Зиме?
– Стыдится предстать перед сюзереном?
– Не нашлось кареты, которая бы ее выдержала.
Дурная шутка, но Джемис сказал это с таким серьезным видом, что Эрвин хохотнул. Джемис вдохновился и рассказал про девчонку из Лида, что вздыхала о нем, когда Джемису было лет этак девять. Эрвин описал свое знакомство с дочкой Нортвудов: благородная леди Глория столкнула его с крыльца в огромнейший сугроб, уверенная, что это впечатлит гостя. Позже графиня Сибил отпаивала орджем мокрого до нитки Эрвина.
Вы ознакомились с фрагментом книги.
Для бесплатного чтения открыта только часть текста.
Приобретайте полный текст книги у нашего партнера:
