скачать книгу бесплатно
– Да. Возможности проникнуть в здание не было, в нем находится представительство «Де Бирс». Очень строгая пропускная система, повсюду видеокамеры. Знаем только, что Геворкян направился на третий этаж, там располагается кабинет представителя. Окна этого кабинета выходят на улицу.
Теперь на экране высветилось двустворчатое окно. Снято оно было с большого расстояния, изображение слегка подрагивало, следовательно, съемку производили в движении. На какое-то мгновение изображение застыло, а потом, повинуясь воле оператора, стало стремительно наползать, все более увеличиваясь в размерах. Сейчас можно было видеть, что створки окна были слегка приоткрыты. На окно был надет «намордник», смонтированный из тонкой металлической сетки, совершенно неразличимый с большого расстояния. Только самый безрассудный вор отважится взобраться на девятиметровую высоту, причем на одной из самых оживленных улиц, да еще по соседству с районным УВД.
Скорее всего, сетка выполняла роль экрана, способного нейтрализовать подслушивающие устройства. Пожалуй, единственный прибор, который целесообразно использовать в данном случае, так это лазер.
– Значит, это окна представителя компании?
– Да. – Будто угадав мысли генерала, Лысенков быстро продолжил: – Геворкян подошел к окну и почему-то слегка распахнул створки.
– Хотел проверить, есть ли за ним внешнее наблюдение.
– Скоре всего, так оно и есть. Постояв с минуту около окна, прошел в глубину комнаты.
– Тебя что-то настораживает?
– Есть кое-какие моменты, которые позволяют думать, что он знал о ведущемся за ним наблюдении.
– Вот как? Поясни.
– Мы были готовы подслушать разговор с помощью лазерного устройства. Но как только Геворкян отошел от окна, стекла тотчас слегка завибрировали.
Принцип лазерного подслушивающего устройства до невероятного прост. Во время самого обычного разговора все предметы в комнате начинают вибрировать. А потому достаточно направить сканирующий лазерный луч в сторону источника звука, как модуль тотчас преобразует исходящие колебания в звуковые сигналы.
Защита от лазерного прослушивания тоже весьма простая. Достаточно установить волнистое стекло на окнах, а оно способно рассеивать направленный луч. Но сквозь такие стекла совершенно не видно, что творится на улице, а потому большинство деловых людей предпочитают стекла гладкие, часто слегка затемненные, на которые укрепляется пьезоэлектрический элемент, автоматически включающийся во время разговора. Так что комната представителя «Де Бирс» была надежно защищена от прослушивания.
– У меня создалось впечатление, что Геворкян действует как опытный разведчик. А может, он работает под прикрытием?
– У меня тоже создалось такое ощущение. Мы уже разрабатываем этот вопрос. – Слегка помявшись, Лысенков продолжил: – Хотя все указывает на то, что «Де Бирс» действует самостоятельно. У них очень сильная служба разведки и контрразведки. Возможно, они просто получили информацию о том, что где-то на территории России имеется большая партия алмазов, которая в свое время должна была быть направлена в счет оплаты поставок по ленд-лизу в Великобританию и Америку, но потом была утеряна. За давностью лет о ней давно все позабыли, и сейчас компания «Де Бирс» захотела заполучить алмазы.
– Все это очень похоже на правду. Были бы деньги, а заполучить камушки отыщется немало желающих, – неодобрительно сказал генерал-майор. – Не исключаю, что именно для этого Геворкян и приехал к российскому представителю фирмы.
Генерал-майор Яковлев вдруг поднялся. Полковник Лысенков сделал попытку последовать его примеру, но Виктор Ларионович лениво махнул рукой. За время работы с генералом Лысенков познакомился с его манерой вести беседу. Генерал мог на полуслове подняться и пройтись по комнате, а потом вдруг опять сесть в кресло. В эту минуту обращаться к нему не следовало, потому что он принимал какое-то важное решение.
Возвращаться к письменному столу Яковлев не спешил. Он подошел к шкафу, за стеклом которого были размещены фотографии прежних руководителей службы, и принялся разглядывать каждого поочередно. Его гладкий, почти юношеский лоб рассекала глубокая морщина. Генерал-майора одолевали какие-то нелегкие мысли. Полковнику Лысенкову очень хотелось знать, о чем думает Виктор Ларионович в данную минуту, но ведь начальство – просто так не спросишь!
Наконец генерал-майор заговорил:
– Возможно, что с точки зрения «Де Бирс» контейнер с алмазами является бесхозным. Но ведь фактически у него имеется хозяин. Это союзники – Америка и Великобритания. Не случись в свое время, весной сорок пятого, форсмажорных обстоятельств, так переправка алмазов непременно была бы осуществлена. И союзники всегда могут заявить свои требования на этот груз. Я уже интересовался этим вопросом. Так вот, некоторые серьезные западные историки считают, что «холодная война» началась именно вследствие отказа Советского Союза выплачивать долги по ленд-лизу. И вопрос о возвращении долга они могут поднять в любую минуту, как только узнают, что объявился контейнер с алмазами. Мне думается, что они уже кое-что пронюхали, иначе не было бы этой возни в «Де Бирс». Следовательно, мы должны ожидать гостей из «МИ-6», из ЦРУ. Не мешало бы действовать на опережение и знать, кто именно прибудет к нам в гости. Что ты можешь сказать по этому вопросу?
– У нас есть свой человек в «МИ-6». – Чуть замявшись, Лысенков продолжил: – Правда, он занимается вопросами безопасности промышленных компаний, но как источник он чрезвычайно надежен. Думаю, что он сумеет составить примерный список людей, которых «МИ-6» может отправить в Россию, чтобы выяснить, что же все-таки произошло весной сорок пятого с контейнером алмазов.
– Но мы должны действовать на опережение, и наша задача заключается в том, чтобы подбросить «МИ-6» дезу. Пусть они считают, что никакого контейнера не обнаружено. Надеюсь, вы понимаете важность этой операции? – спросил генерал-майор с некоторым нажимом, остановившись напротив Лысенкова.
Полковник поспешил подняться. В этот раз Яковлев его не удерживал. Лысенков вдруг сделал неожиданное для себя открытие – генерал-майор был выше его сантиметра на три и наверняка сейчас рассматривал его небольшую плешь с высоты своего роста.
– Так точно, товарищ генерал-майор!
– Кстати, по поводу Геворкяна. Кажется, он любит женщин? Я обратил внимание на то, что ему больше по душе блондинки.
– Кавказцы падки на светленьких женщин, – легко согласился полковник.
– Как проявила себя в Англии Вероника?
– Выше всяких похвал. Весьма способная барышня. Она вплотную подобралась к важному источнику информации и выяснила, что скоро Горовой отправится в Россию.
Генерал кивнул.
– Что ж, мы организуем ему достойную встречу. У нас к нему немало вопросов. Кажется, Вероника сейчас в городе?
– Так точно!
– Как тебе удалось ее выманить? Кажется, она не очень хотела возвращаться.
– Выманивать особо не пришлось. Тут вот какая история получилась. Любовник как-то сфотографировал ее обнаженной и поместил фотографии в свой альбом. Кто-то проник в его квартиру и выкрал эти фотографии, а потом переслал их Веронике. При этом ее предупредили, что, если она не приедет, тогда о ее похождениях узнает муж.
– Узнали, кто проник в дом?
– Скорее всего, какой-то профессиональный домушник, действовал он очень грамотно. Но орудовал явно по чьей-то наводке.
– Неплохо бы выявить, по чьей именно.
– Мы работаем над этим.
– А что, если нам попробовать использовать Веронику для разработки Геворкяна?
От Виктора Ларионовича пахло дорогим парфюмом. Едкий сладковатый запах необычайно раздражал полковника Лысенкова, который предпочитал одеколоны попроще, но морщиться не полагалось, следовало смотреть прямо в зеленовато-серые внимательные глаза генерала.
– Использовать можно. Но мы уже после ее возвращения проводили тестирование. В результате выяснилось, что сейчас она находится на грани нервного срыва.
– Какая же причина?
– Самая банальная. Мужчина! Она повстречалась со своим парнем, который хотел когда-то на ней жениться. Видимо, накатило.
– Но, кажется, в Англии у нее складывается все самым лучшим образом.
– Так-то оно, конечно, так…
– Значит, она может отказаться?
– Не исключено.
– Сколько она у нас работает?
– Три года. Неудобно к ней обращаться, тем более что мы ей в свое время обещали, что задание такого рода будет последним.
Генерал нахмурился.
– Придется уговорить. Найди подходящие слова. А неудобства компенсируем… Изыщем способ…
Полковник Лысенков кивнул:
– Вас понял.
Глава 3
ЗОЛОТАЯ РЕКА ВИШЕРА
Поначалу речка Вишера на майора Журавлева особого впечатления не произвела. Обыкновенная, каких в России не одна сотня. Мутная, холодная, заросшая по берегам лесом. По-своему, конечно, живописная. Но ничего такого, что заставило бы с задумчивым видом постоять на берегу, а то и крякнуть от восторга и удивления. Таких речушек на своем веку Журавлев повидал немало. Правда, в таких речках встречается весьма экзотическая рыба, например форель или хариус, а в камышах водятся уточки.
Привычную панораму речной идиллии нарушали столбы, по которым густо, плотной стеной, была натянута колючая проволока. Кое-где на столбах были закреплены таблички с предупреждающей надписью: «Запретная зона». Причем в некоторых местах ограждение взбиралось на косогор, следовало по крутому склону и уходило далее в лес.
Но предостерегающую надпись и огороженную территорию можно было бы воспринимать как чью-то неудачную шутку, – кто же сюда попрется за сотни километров от жилья! – если бы не автоматчики в камуфляже, которые иногда мелькали между соснами, а порой деловито, закинув оружие за спину, шли по песчаному берегу.
Так что дела здесь обстояли серьезно.
Вода в реке была мутной, желтоватой. Быстрое течение подхватывало падающие листья и уносило их вниз. Повинуясь какому-то порыву, Виталий присел на корточки и черпнул ладонью мутную воду. На пальцах остался темно-желтый налет.
Проводник, стоявший за спиной, равнодушно сообщил:
– Золото.
– Что вы сказали?
– Я говорю, на руке золото осталось, – без должного пиетета пояснил Михаил Глебович, восьмидесятилетний старик. – Здесь его много.
– Так, значит, территорию для того и огородили, чтобы черные старатели не промышляли? – предположил Журавлев.
– Вовсе нет. Здесь золото по всей реке, что вверх по течению, что вниз. Если так, то нужно по всему берегу колючку протягивать. – Хмыкнув, дедок добавил: – На это никакой проволоки не хватит.
– Вот оно как. И что, здесь никогда черные старатели не шалили?
Михаил Глебович махнул рукой.
– Шалили! Да и сейчас, бывает, шалят, – безмятежно прогудел он. – Только ведь с золотишком у нас в России всегда строго было, что раньше, что сейчас. Пробу начнешь отбирать, а из-за леса выскочит какой-нибудь чин с охраной да и повяжет. Никакие оправдания не помогут. Восемь лет тюрьмы безо всяких разговоров! С драгоценным металлом баловаться выходит себе дороже. – Задумавшись на секунду, он продолжил: – Хотя лет пятнадцать назад чего здесь только не творилось!
– Это когда страна разваливалась?
– Точно! Приезжали тут разные, хотели речушку между собой разделить. Дня не проходило, чтобы кого-нибудь не грохнули. Такие силы за ними стояли, что ого-го! – поднял он глаза к небу. – А сейчас как-то все устоялось. Тоже, конечно, золотишко ушлые люди намывают, но все больше на протоках да на ручьях, а сюда редко заходят.
– И что, нет никакой борьбы между группировками? – не поверил Журавлев.
– Возня, конечно, какая-то идет, но уже все равно не так шибко. По-тихому, что ли. Серьезный криминал не за золотом охотится, а за алмазами! А золотом промышляют те, кто этим делом и раньше занимался. Намыл несколько граммов и пошел продавать, а покупатель на него всегда найдется.
С рекой Вишерой у Михаила Глебовича Тарасова была связана вся жизнь, что и неудивительно. Родился он по соседству, в поселке Рудном, и с малолетства рыбачил на Вишере. А перед самой войной, после окончания горного техникума, был назначен начальником крупного участка, где добывали алмазы. Так и проработал там до самой пенсии.
Несмотря на преклонный возраст, держался Тарасов молодцом. Энергично преодолевал поваленные деревья, а по косогорам взбирался так, что ему мог бы позавидовать даже молодой сильный мужчина. Поэтому Журавлев считал большой удачей, что заполучил ветерана в качестве гида.
– А при Сталине как было?
Тарасов хмыкнул.
– Тогда особо не церемонились, увидит кто-нибудь из охраны на берегу работающего старателя, неслышно подойдет сзади и пальнет в голову. Так сказать, без суда и следствия. Таков был приказ, – развел он руками. – По закону военного времени. И все понимали, что так надо.
– А с трупом-то что делали?
– А что с ним делать? – всерьез удивился Тарасов. – Тут же выроют где-нибудь на берегу яму, да и бросят в нее покойника. Так что работники НКВД были и судьями, и прокурорами, и следователями, и исполнителями. Да и могильщиками тоже! Бывает, ходишь по берегу, смотришь, а из песка кость торчит. Река-то подмывает могилки. – Михаил Глебович не торопясь шагал по песчаному берегу, аккуратно перешагивая окатанные валуны. У старого кострища он ненадолго остановился, внимательно осмотрел сложенные рядком камушки и уверенно заметил: – Вот здесь недавно пробы на золото брали!
– Это под носом-то у охраны?
– А чему ты удивляешься? Может, сама охрана и намывала. Порядка-то сейчас куда меньше, чем при Сталине. Но хочу тебе сказать, что вот это место было очень прибыльное. Золото на Вишере россыпное, коренного месторождения так и не выявлено, но вот на этом месте оно побогаче будет. Я так думаю, одна из золотоносных жилочек через это место проходит. – Подождав, пока Виталий подойдет поближе, Тарасов поинтересовался: – А чего ты к золоту-то так привязался? Оно ведь не больше чем пустячок по сравнению с тем, что на Вишере добывают.
– Алмазы?
– Вот именно, алмазы! – потряс указательным пальцем Михаил Глебович.
Журавлев обратил внимание на то, что ладонь у Тарасова была изрядно скрючена артритом, покрыта крупными синюшными узлами. Такие вещи получаются при постоянном воздействии на организм холодной воды. Не исключено, что в молодости старичок баловался старательством, да и сейчас может иногда грешить тем же промыслом, ведь на одну пенсию в нынешнее время не проживешь.
Будто бы устыдившись своей уродливой руки, Михаил Глебович неловко спрятал ее за спину.
– Алмазы на Вишере – главная ценность! Они вне конкуренции.
– А как в сравнении с ними якутские алмазы?
Раздраженно махнув рукой, Михаил Глебович без затей поведал:
– Херня эти якутские алмазы! Там их и в самом деле много, но в основном очень мелких. Попадаются, конечно, хорошие экземпляры, но очень уж редко. – Перешагнув через обгоревшее бревно, Тарасов продолжил: – До семидесяти процентов ювелирных алмазов в России добывают именно на Вишере! Так что здешние алмазы – уникальные!
– А в сорок пятом вы тоже были начальником участка?
Лицо Тарасова напряглось. В глазах, еще минуту назад таких сердечных, мелькнула настороженность. Вот и нет уже прежнего добряка, а есть старик, изведавший за свою жизнь немало лиха. Прошла долгая минута, прежде чем морщинистая физиономия Михаила Глебовича приняла прежнее беспечное выражение. Значит, существуют такие секреты, которые он не желает открывать даже и через шестьдесят лет. Но улыбаться до бесконечности не имело смысла, пауза-то затягивалась до неприличия!
– Да. Я был начальником участка.
– В то время на Вишере тоже добывали алмазы?
Михаил Глебович прокашлялся.
– Добывали, только это была очень большая тайна. Об этом знал очень ограниченный круг лиц. Но хочу сказать, что добыча алмазов во время войны была не меньшей, чем сейчас. А может быть, даже и больше! Ведь надо же было с союзниками за поставки расплачиваться. А лучше, чем алмазы, для этого ничего и не придумаешь.
– Так вы с самого начала знали, куда пойдут алмазы? – удивился Журавлев.
За мысочком начиналась огороженная территория. Надо было поворачивать назад. Но в обратную дорогу пускаться почему-то не хотелось. Наверное, потому, что тихая природа располагала к длительному общению. Михаил Глебович устроился на плоском валуне и коротким взмахом руки предложил майору расположиться рядом, на бревне, прибитом к берегу течением. Предложено это было так естественно, что у Журавлева возникло ощущение, будто Тарасов находится в собственном кабинете.
– Откуда! – почти возмущенно воскликнул старик. – Об этом я уже после войны узнал. А прояви я в то время любопытство, так мне бы в затылок выстрелили и в речку сбросили. – Лицо его слегка потемнело, видно, накатили воспоминания. – Бывали у нас такие случаи. Но алмазов тогда добывали много, это я тебе точно могу сказать. Отправляли их партиями. Особенно богатой была та, которую мы приготовили в сорок пятом. Это я хорошо помню, война вроде уже закончилась.
– И как же вы отправляли алмазы?
– Очень просто. Приезжал грузовик с тремя военными, которые и забирали у нас камни.
