скачать книгу бесплатно
– Вот оно что... А я думал, что он не знает осечек.
– Я тоже так думал, но вот видите, случается. Противник тоже не слабый.
– Пять-шесть человек – это немало, получается что-то вроде корпорации, – голос Модеста Альфредовича прозвучал удивленно.
– Именно так.
– Я хочу уточнить: мы заодно?
– Вне всякого сомнения, – уверил Петр Герасимович.
– Тогда у меня будут следующие условия... Поймите меня правильно, слишком много поставлено на карту. Сразу после того, как будет ликвидирован Шевцов, Карася вместе с командой нужно убрать.
В зале заиграла музыка, плавные мягкие гаммы в эту минуту казались особенно раздражающими. Подойти бы да прервать их складный полет, вот только где отыскать этот злосчастный рубильник.
Карась в напряжении ожидал ответа. Что-то он затягивался, и киллеру это не нравилось.
– Хорошо, – после продолжительной паузы кивнул Петр Герасимович. – Пусть так оно и будет.
Музыка удалялась. Мужчины шли на веранду, с которой просматривалось озеро и кусок федеральной трассы. В ресторане народу было немного, а потому они чувствовали себя в полнейшей безопасности.
Карась снял наушники. Вот так все просто. Именно с таких слов начинается предательство. Человеку даже не нужно заламывать руки, чтобы принудить его к измене. Для этого достаточно подыскать подходящие слова.
Дело даже не в личной безопасности, а в том, что в случае неудачи он подставлял под удар людей, поверивших ему.
Так же молча Анатолий Шелест положил на стул свои наушники и терпеливо стал ждать. С вопросами он не спешил, давая возможность Карасю обдумать услышанное. Толкунов скосил взгляд на оператора. Он уже давно сумел убедиться, что у парня колоссальное терпение: ему бы не разговоры записывать, а служить снайпером где-нибудь в горячей точке.
Проблема его группы заключалась в том, что ребята продолжали искренне верить в то, что служат в глубоко законсперированном подразделении ФСБ. Каждый из них рассчитывал, что за ними стоит одна из могущественных структур государства, способная вытащить своих людей из любых профессиональных сложностей. Очень не хотелось лишать их иллюзий и говорить о том, что уповать приходится лишь на собственные силы.
Оператор внимательно смотрел на Карася, ожидая от него приказа. Для него шеф – волевой человек, не знающий, что такое колебание; вот только как объяснить, что его голова буквально распухает от разного рода сомнений.
Разочаровывать Шелеста не хотелось.
– Павел Герасимович давно подъехал? – наконец обронил Толкунов.
– Все это время он был в ресторане.
– Вот оно как... И где же?
– Обедал в соседнем зале, – ответил оператор.
– Интересно, какой у него был аппетит, – Карась невольно усмехнулся.
Хотя, с другой стороны, ничего нового не произошло. Люди способны предать ближнего за сиюминутную выгоду, а что же тогда говорить о том, когда на кону стоит нечто большее, чем гнутый алтын. Да и не был Карась им особенно дорог. Так, некое пушечное мясо, которое не жалко разменять на горсть серебра.
– Я понял так… что встречу они согласовали накануне, и Павел Герасимович просто дожидался конца беседы, поедая свой кровавый стейк, чтобы после моего ухода подвести некоторый итог.
Шелест лишь пожал плечами. Чего же говорить об очевидном?
– Значит, они ждали моего последнего слова. Что ж, будет им последнее слово. Воспользуемся телефонным правом.
Вытащив из внутреннего кармана мобильный телефон, он быстро набрал номер:
– Владимир Васильевич?
– Я слушаю тебя Антоша, что там произошло?
– Модест Альфредович оказался не очень любезным.
– Насколько это серьезно? – прозвучал обеспокоенный голос.
– Настолько серьезно, что он надумал взять с меня штраф.
– Это плохо. – Карась даже представил, как Владимир Васильевич покачал ухоженной головой. – Он позабыл правила. Если человек с молодости не усвоил правила хорошего тона, то вряд ли научится этому в старости. Ты знаешь, что нужно делать?
– Да, у меня есть подходящее решение.
– Тогда приступай.
Отключив телефон, Антон Толкунов взял бинокль и поднес его к глазам. Двадцатичетырехкратное увеличение приблизило двух мужчин, стоящих на террасе. Они, казалось, стоят настолько близко, что до них можно было дотронуться рукой.
Один из них был Петр Герасимович собственной персоной: вальяжные жесты, гордо приподнятый подбородок. Он больше напоминал хозяина, чем обыкновенного посетителя, заглянувшего в загородный общепит, чтобы пропустить пару стаканчиков красного вина под хорошую закуску. Богатый интерьер ресторана со сложной лепниной на потолке и высокими колоннами, убегающими к небу, только добавляли ему величия.
Придется малость подпортить ему аппетит.
Вытащив телефон, Карась произнес:
– Третий?
– Он самый.
– Видишь двух мужчин, стоящих на террасе?
– Отлично вижу, – прозвучал глуховатый ответ Верзилы.
Карась невольно усмехнулся, подумав о том, что в это самое время тот рассматривает клиентов через оптический прицел снайперской винтовки.
Подняв бинокль к глазам, Карась произнес:
– Сними того, что помоложе.
– Понял, – прозвучал равнодушный ответ.
Мужчины о чем-то оживленно разговаривали, дружно смеясь, и в какой-то момент Карась даже пожалел о том, что не может услышать ни слова из их диалога. Судя по тому, как проходила их беседа, Петр Герасимович находил в Модесте Курбанове весьма занимательного собеседника.
Карась не успел сосчитать даже до трех, как голова Модеста дернулась, словно по ней ударили чем-то невероятно тяжелым (трудно было поверить, что причиной тому может быть всего-то крохотная, в несколько граммов, пуля), и, вскинув руки, он повалился прямо на Петра Герасимовича, прервав свое повествование.
Оптика беспристрастно приблизила испуганные глаза Петра Герасимовича, ожидавшего повторного выстрела. Его голова вжалась в плечи, сам он ссутулился, будто хотел уменьшиться в размерах. Для него в этот момент бегущие секунды перерастали в вечность.
Из перекошенного рта вырывался страх, сотрясая ором помещение ресторана. В какой-то момент Антон пожалел, что не имеет возможности слышать его истерический вопль. Подскочившие охранники, озираясь по сторонам, потащили остолбеневшего Петра Герасимовича в соседнюю комнату, оставив на террасе бездыханного Курбанова.
– Хороший выстрел, – сдержанно похвалил Карась и отключил телефон. Повернувшись к оператору, произнес: – Все! Теперь нужно уходить. Скоро здесь будет полно народу. Как выбраться отсюда, знаешь?
– Да, – кивнул оператор. – Вот по этой колее через лес.
– Верно. Если что, тебя здесь не было. Вдруг еще начнут разглядывать. Жди моего звонка и никуда не высовывайся, – предупредил Карась.
– Я понял, – ответил оператор, открыв дверь.
В салон дохнуло свежим лесным духом. Не лишая себя удовольствия, Карась дважды глубоко вздохнул, освобождаясь от напряжения. Приятно было ощущать, как кислород заполняет альвеолы и растворяется в крови. Вот теперь можно жить дальше, если ничего более не помешает.
«Минивэн», не включая габаритов, вывернул на колею и покатил по едва различимой дороге. Метров через сто начнется широкая просека, а оттуда дорога разобьется на три направления. Даже если предположить, что кто-то пожелает увязаться следом, так он вряд ли сумеет понять, в каком именно направлении следует ехать.
Выждав минуту, Карась покатил следом.
Выбравшись из лесной полосы, он остановил машину на обочине. Рядом стремительно проезжали автомобили, торопясь по каким-то своим неотложным делам. Никому из них не было дела до остановившейся на обочине машины. Собственно, как и до снайперского выстрела, случившегося каких-то пятнадцать минут назад.
Оперативники еще не подоспели, а Петр Герасимович уже справился с шоком, так что наступившая минута – самая подходящая для звонка.
Взяв телефон, Карась набрал номер.
– Да, – услышал он сдавленный голос.
– Петр Герасимович?
– Он самый, а кто спрашивает?
– Это вас Карась беспокоит, – бодрым голосом отозвался Толкунов.
– Вот что... Карась, ты выбрал не самое подходящее время для беседы, тут у меня… кое-что произошло.
– Мне известно, – все тем же безмятежным голосом отозвался Антон. – Кажется, Модесту Альфредовичу прострелили голову.
– Но… откуда ты об этом знаешь?..
– Я много чего знаю. И даже знаю, как именно это случилось.
– Так это ты? – голос Петра Герасимовича готов был сорваться на крик.
– Вы нарушили правило, Петр Герасимович, – усмиряя клокочущий гнев, произнес Карась. – Своих не сдавать.
– Ах, вот оно что! Ты нас подслушал и остался недоволен результатами беседы... Мне следовало понять, с кем я имею дело. Ну что ж, могу сказать еще раз, что я не ошибся в своем выборе. Ты действительно настоящий профессионал. – Его голос на этот раз звучал вдумчиво. Он уже всецело овладел собой. – Хочу тебе сказать, что это была всего лишь игра, трюк, если хочешь. Нужно же было как-то усыпить его бдительность.
Карась посмотрел на часы. Наверняка к ресторану уже подъехала оперативная группа, и сейчас они определяют, с какого именно места был произведен выстрел. Проследить траекторию пули им не составит большого труда – с водонапорной башни, расположенной по другую сторону дороги. Еще минут через десять они прибудут к этому месту и поднимутся на крышу. Но вряд ли им удастся отыскать нечто большее, чем пара «бычков», докуренных до самого фильтра (Третий-Верзила всегда был жадным до никотина). Снайпер, упаковав винтовку, уже давно уехал.
Со своей стороны Антон не сделал ни малейшего просчета, что давало преимущество в разговоре.
– Мне бы не хотелось выглядеть нудным, но я не понимаю таких трюков.
– Ладно, давай поговорим с тобой как компаньоны. Модест действительно зарвался, подобное так или иначе обязательно случилось бы... Но я никак не думал, что это произойдет именно сегодня. Кстати, ты запачкал мне костюм.
– Я куплю вам новый, такой же голубой в мелкую елочку.
– Хм... Ну, а если говорить о делах?
– Я открыт для беседы.
– Этот человек нам действительно мешает.
– Свое обещание я сдержу. Заказ остается в силе. Но плата теперь будет двойной.
– И за что же?
– Считайте, что за дополнительный риск. Меня не интересует, откуда именно я получу деньги. Если нет человека, который мне их должен отдать, следовательно, я их получаю от вас. Или у вас имеются какие-то возражения?
– Вижу, что ты настроен по-деловому. Хорошо. Считай, что мы договорились.
– Завтра вечером вам принесут костюм, – Карась отключил телефон.
ГЛАВА 5. КТО ТЫ, «МИСТЕР ИКС»?
Вернувшись домой, Дмитрий вставил диск в компьютер. Судя по тому, как были расположены видеокамеры, руководство банка к безопасности своих сбережений относилось весьма серьезно. Степанов тотчас насчитал три видеокамеры, включавшиеся попеременно. Причем работали они в весьма хитром режиме, автоматически переключаясь на те участки, где было больше всего посетителей и которые могли представлять повышенную опасность.
Дмитрий остановил кадр за пять минут до нападения на банк. Ничего такого, что могло бы указывать на угрозу. На автоматической стоянке, аккуратно выстроившись в ряд, стояли автомобили, среди которых было немало дорогих моделей. На краю парковки устроились машины поплоше (тоже иномарки, но классом ниже), но отечественные «Жигули» на этом фоне выглядели почти пережитком.
А ведь человек, стрелявший в милиционеров, приехал как раз на белой неказистой «девятке». Выбор машины для предстоящего дела выглядел стопроцентным попаданием. Обычно на таких машинах раскатывают пацаны – отпрыски богатых родителей, которым папенька купил авто, предоставив право поупражняться в вождении автомобиля, чтобы впоследствии пересадить свое чадо на более солидную тачку.
Второй вариант: в таких автомобилях разъезжают затюканные жизнью мужички, не отказывающиеся от удобного случая побомбить на оживленных трассах, чтобы хоть как-то подправить семейный бюджет.
И в первом, и во втором случае никто из них не воспринимается всерьез, а владельцы дорогих авто и вовсе посматривают на такие тачки, как на некое недоразумение. У дорожного инспектора, избалованного щедрыми подношениями, подобные автомобили не вызовут ни интереса, ни хоть какого-то зуда в ладонях: «Что можно взять с терпилы, придавленного многотрудной судьбой?» Любой уважающий себя инспектор даже поленится поднимать жезл, увидев подобный шедевр отечественного автопрома, потому что полученные деньги не оправдают даже самых минимальных энергозатрат. А потому на такие машины практически никто не обращает внимания: ни те, кто зовется участниками дорожного движения, ни те, кто следит за порядком на дорогах. Они как бы становятся невидимыми. Вот из одной такой машины и вышел преступник, вооруженный «узи», и, не колеблясь, расстрелял милиционеров, уже было зажавших преступников.
Пока на экране еще ничего такого, что могло бы предвещать большую трагедию...
Дмитрий нажал на воспроизведение. Люди на тротуарах, которые, казалось, застыли уже навечно, ожили и затопали по своим делам. Машины терпеливо выбирали место на парковке, совершая сложные маневры, а магистраль на огромных скоростях рассекали дорогие авто. У входа в банк стоял какой-то чудак и пересчитывал деньги в крупных купюрах. После чего, уложив их в барсетку, быстро стал спускаться вниз.
«Где же тут «Гранд Чероки»? Ведь Шевцов подъехал именно на этом внедорожнике. Ага, вот и ваше сиятельство появилось!» – Степанов заметил подруливающий джип. Судя по тому, как расшаркивался охранник автостоянки перед вышедшим водителем, машину Шевцова здесь хорошо знали и принимали по высшему разряду (просто так ничего не делается, наверняка успел прикормить).
Следом за джипом выдвинулся черный «БМВ», из которого в сопровождении охраны вышел Семен Шевцов. До трагической развязки оставались какие-то мгновения.
Все сразу переменилось, когда из толпы прохожих отделились две фигуры и направились в сторону Семена Валентиновича, окруженного охраной. Парни выбрали весьма удачное место, с которого можно было без труда расстрелять Шевцова с охраной. Спасти генерального директора могло разве только чудо, и оно явилось в образе начальника охраны, который каким-то невероятным образом почуял угрозу. Оставалось только удивляться его проницательности и профессионализму.
Дмитрий нажал на «стоп», максимально приблизив изображение. Лицо Вадима Петлякова расползлось во весь экран, и Дмитрий увидел крепко стиснутые челюсти и жесткий, решительный взгляд. Ствол пистолета был направлен точно в грудь одному из киллеров. Петлякову достаточно было легкого нажатия на курок, чтобы нейтрализовать противника, но в последнее мгновение он пустил пулю поверх его головы, заставив нападавших вжаться в асфальт. Как же понимать этот показной пацифизм? Такие люди, как Петляков, обычно не обременяют себя условностями в виде пары жмуриков.
Дмитрий перевел курсор на двух киллеров, застывших на половине шага. Максимально приблизил изображение. Лица, слегка размазанные большим увеличением, выглядели напряженными. Тот, что был повыше, с короткой ухоженной бородкой, шел немного впереди, и именно на него был направлен ствол Петлякова. Дмитрий внимательно всмотрелся в его лицо – ничего похожего на страх, перед ним был настоящий боец, готовый к любому исходу. Второй был чуток помоложе, выглядел он лет на двадцать пять. Усы и бакенбарды – всего-навсего допотопный камуфляж и не более того, судя по форме преувеличенного носа с горбинкой, он купил этот реквизит где-нибудь в захудалом театральном магазине.
Степанов нажал на кнопку, пистолет в руках Петлякова дважды дернулся, отправляя свинец поверх головы нападавшего. В руках бородатого заколотился миниатюрный «узи», пытаясь покарать юркнувшего в укрытие Шевцова.
Петляков действовал грамотно, не придерешься: ни одного лишнего движения, будто бы он только тем и занимался, что вытаскивал из передряг нерадивых бизнесменов. А если судить по его анкетным данным, после окончания вуза он работал в какой-то сомнительной конторе, весьма далекой от военного дела.
