скачать книгу бесплатно
– Хорошо питайся и набирайся сил, – пожелала ему Тэыль.
Гон ничего не ответил, лишь продолжил аппетитно хрустеть куриной ножкой.
– Ты вроде говорил, что принимаешь доклады о государственных делах каждую пятницу? Но сегодня четверг.
– Ты запомнила?
– И что это за условие такое? Ты в курсе, что парень из тебя так себе? – Тэыль поспешно перевела тему, пытаясь пристыдить Гона. – Я рискую получить выговор, передавая тебе следственную информацию. Но, думаю, ответ на эту загадку нужно искать в твоем мире.
Гон медленно перевел взгляд на папку с документами, которую ему внезапно протянула Тэыль. Это были материалы о деле убитого Ли Сандо – то самое дело, которое началось в день, когда Гон и Тэыль впервые встретились на площади Кванхвамун. При обыске в хозяйственном магазине, которым владел убитый, был найден телефон с записанными в нем новостями из Корейской империи. С этого и началось их совместное расследование.
Глаза Гона широко раскрылись, когда он увидел документы. Все встало на свои места. На фотографии было знакомое ему лицо.
– Это вопрос, ответ на который мне уже известен. Однажды я уже встречал этого человека.
– Ты виделся с Ли Сандо? Он жив и сейчас в Корейской империи?
Гон видел человека с фотографии на площадке для верховой езды. Его представили как сына мастера Ли Гуёна, который изготавливает конное снаряжение. Человек признался, что недавно принял решение не наследовать семейное дело. Гон быстро и внимательно изучил документы и положил их на стол.
– Я сам с этим разберусь. Окажи мне услугу. Нужно, чтобы Ён остался в этом мире, а Ынсоп поехал со мной в империю.
– Зачем это?
– Ли Рим сейчас в Республике Корея.
– Раз он здесь, разве тебе не нужно остаться и поймать его?
– Я не могу: нужно охранять проход между мирами. Его должны поймать именно в империи.
В Корейской империи Ли Рим навсегда был заклеймен как предатель и изменник, а в Республике Корея человек с его внешностью официально числился мертвым. Даже если бы Тэыль удалось его поймать, по закону она не смогла бы никак его наказать. Выражение лица Тэыль резко ожесточилось.
– Вот почему нужно, чтобы Ён остался здесь: он единственный, кому дозволено убить его в твоем мире.
– Смотрю, дело о «живых мертвецах» – действительно важная часть твоей жизни.
«Измена» и «предатель родины» – эти слова, когда-то звучавшие словно издалека, становились все ближе и ближе.
Гон нежно сжал руку Тэыль, оцепеневшей от холода и волнения, и с грустью произнес:
– Прости, что из-за меня на ваш мир свалилось столько неприятностей.
Сердце Тэыль отчаянно заколотилось. Гону грозила еще бо?льшая опасность, чем она себе представляла. Пододвинувшись к нему, она крепко обняла его.
– Я хотела сделать вид, что все в порядке… Но у меня не вышло. Ты же не надолго уезжаешь, да?
– Я вернусь так быстро, как смогу. Будто между Ханнамдоном и Итхэвоном[1 - Соседние районы Сеула. – Прим. ред.] перемещаюсь. Ты даже соскучиться не успеешь.
Тэыль выглядела слабой и испуганной, и это разбило Гону сердце. Оно будто разлетелось на тысячи мелких кусочков без возможности снова их склеить. И Гон ничего не мог поделать, кроме как крепко сжать Тэыль в своих объятиях. Безысходность угнетала. Он успокаивал себя лишь тем, что однажды это закончится.
Гона грела надежда, что он сможет устранить Ли Рима в Корейской империи и все встанет на свои места.
* * *
Командир стражи Хопиль и несколько стражников в назначенное время быстро побежали в бамбуковый лес. Перед отъездом Гон приказал им в четверг вечером ждать его у входа в лес, чтобы дама Но меньше волновалась, ведь на пути до дворца могли подстерегать опасности. Когда стражники прибыли на место, Гон и Ынсоп их уже ждали, а рядом, на коленях, связанный, стоял третий мужчина. Это был Ким Гихван, которого Гон поймал в Республике Корея.
– Ваше Величество. Капитан. – Хопиль почтительно поклонился Гону и Ынсопу.
То, что произошло внутри межпространственных ворот, было для Ынсопа как сон. Стражник, склонивший перед ним голову, поразил Ынсопа до глубины души.
Он вспомнил, что сказал ему Ён перед отъездом:
– Как только окажешься там, сразу надень бронежилет. Это нужно не для твоей защиты, а для защиты Его Величества. Безопасность императора – твоя главная задача, даже если придется пожертвовать собственной жизнью. Ты меня понял?
Гон выглядел как настоящий император. А Ынсоп стал капитаном гвардии – щитом императора, обязанным оберегать его любой ценой. Гон будто стал совершенно другим человеком.
Строгим голосом он отдал приказ охраннику:
– Этот человек участвовал в государственном перевороте. Заприте его в самой дальней камере дворца. И еще: я запрещаю когда-либо и где-либо упоминать о его существовании.
– Есть, Ваше Величество.
Гон бросил ледяной взгляд на скорчившегося от боли Ким Гихвана:
– Твой хозяин желал тебе смерти, но я приказываю тебе жить. Ты будешь коротать остатки своей никчемной жизни в подвале моего дворца. Уже не жив, но еще не мертв.
С кляпом во рту, Ким Гихван злобно смотрел на Гона:
– Если ты думал, что это конец, то ты очень сильно ошибся. Я только начал разбираться с предателями. Вас всех ждет суровая кара.
Гон словно метал ледяные стрелы.
Отвернувшись от пленника, он подозвал к себе Хопиля:
– Все, что я сейчас скажу, строго конфиденциально.
– Да, Ваше Величество.
– Во-первых, нужно выставить охрану вокруг бамбуковой рощи. Заступаете на дежурство с сегодняшнего дня и до получения моих дальнейших указаний. Брать под арест любого, кто оттуда появится. Особенно мужчин в возрасте около семидесяти лет. Во-вторых, принесите мне все записи с камер видеонаблюдения отовсюду, где я бывал в этом году. И как можно скорее.
С приоткрытым ртом Хопиль молча выслушал приказы императора, после чего осторожно спросил:
– Ваше Величество, почему приказы отдаете вы, а не капитан Чо?
– У Ёна будет задание куда важнее.
Ынсоп, которому пришлось постричься, чтобы еще больше походить на настоящего Чо Ёна, припомнил обычную манеру поведения Ёна и попытался копировать ее. Выглядело немного неловко, но по-своему достойно. Хопиль чувствовал, что здесь что-то не так, но он четко соблюдал субординацию и не посмел бы задавать вопросы. Без лишних вопросов Хопиль поспешил исполнить приказ императора.
Гон не забыл дать инструкцию и Ынсопу:
– Ён, принеси свой ноутбук. Свой!
– Да, Ваше Величество, – ответил Ынсоп.
Гон же отправился во дворец, чтобы подтвердить личность Ли Сандо. Как он и ожидал, дата убийства Ли Сандо из Республики Корея совпадала с датой появления во дворце Ли Сандо из Корейской империи. Он, должно быть, решил отказаться от своей прошлой жизни, омраченной множеством карточных долгов, и получить новую в империи. А настоящий сын мастера амуниции был найден мертвым в Республике Корея.
Еще чуть-чуть, и Гон перестанет владеть собой, гнев рвался наружу. Слишком много людей нарушали установленный между мирами баланс и отнимали жизни невинных. И все из-за неуемной жадности Ли Рима и его желания подчинить себе весь мир.
Гон приказал немедленно задержать Ли Сандо в его доме и полностью заблокировать ему контакт с внешним миром.
«Как далеко?.. Как далеко еще Ли Рим готов зайти?» – спрашивал себя Гон, и плечи его отяжелели под грузом возложенной ответственности.
Глава 3. И начался хаос
Годовой отчет о государственных делах – событие чрезвычайной важности, представлять его следовало императору лично, и Гону пришлось без промедления вернуться во дворец.
О сне можно было не мечтать: Гону предстояло два дня кряду работать с длинным отчетом, составленным премьер-министром. Ынсоп, сдерживая зевоту, стоял в дальнем конце императорского кабинета и, хлопая сонными глазами, смотрел на Гона и Ку Сорён, которые трудились всю ночь не смыкая глаз.
Вид у императора был уставший, да и премьер-министр Ку, одетая неизменно с иголочки, сегодня выглядела весьма помято, а из всегда безупречной прически выбивались непослушные волоски.
– Чтобы сохранить бюджет на образование, придется пересмотреть расходы на здравоохранение.
– Значит, другого выхода у нас нет? – Гон засучил рукава рубашки.
– Минфин предлагает урезать расходы на социальное обеспечение и увеличить финансирование технологического развития. Это в интересах нации. Что-то вроде закона сохранения массы, не находите?
– Здравоохранение и образование – законное право граждан. Это не обсуждается. Мы же можем использовать резерв в 5,2 триллиона вон на восстановление зон бедствия?
– Да, мы делаем все возможное, чтобы обеспечить людям из этих зон нормальную жизнь.
– Отлично.
– Путешественница беспрепятственно добралась до дома?
Рука Гона, перелистывающая бумаги, на мгновение замерла.
– Работа вам уже наскучила? Все хорошо, она вернулась к своей повседневной жизни.
Ответ был столь изящным и незамысловатым, что губы Сорён невольно растянулись в ухмылке: она вспомнила недавнюю встречу с Луной возле тюрьмы.
– Надеюсь, ей понравилось в Корейской империи.
В словах премьер-министра сквозила некоторая двусмысленность. Гон поднял глаза и посмотрел на Сорён, пытаясь понять, на что она намекает. Но мысли этой женщины, хорошей актрисы, прочесть было непросто, что заставило императора слегка нахмуриться.
– Ваше Величество, вы не собираетесь жениться? – продолжила Сорён.
На что Гон с нескрываемым недовольством ответил:
– Вы быстро меняете тему. С чего вдруг такой интерес? Хотите сделать мне предложение руки и сердца?
– А можно?
– Нет. Я уже кое-кому предложил пожениться. Что дальше на повестке дня?
Сорён всеми правдами и неправдами пыталась завоевать сердце императора, но в этот момент двери, ведущие к заветной цели, с треском захлопнулись буквально перед самым ее носом. Уже тогда, на вертолетной площадке, она интуитивно поняла: однажды Гон попросит руки этой девушки, но никак не ожидала, что это произойдет так скоро. Данный факт сильно ударил по ее самооценке, и, не в силах скрывать злобу, она с трудом перевела взгляд на лежащие на столе документы.
* * *
С бесконечно долгим отчетом о государственных делах расправиться получилось только к вечеру. Вернувшись в свои покои после долгого рабочего дня, Гон открыл ноутбук, стоявший на придиванном столике, – это был компьютер Ёна, который принес Ынсоп. Временно исполняющий обязанности капитана дворцовой стражи осмотрел покои и убедился, что императору ничего не угрожает. Ынсоп буквально за один день смог адаптироваться к новому миру и жизни во дворце. Хотя императорские покои были обставлены довольно старомодно, интерьер все равно выглядел роскошно. Гон ухмыльнулся, когда его охранник, приоткрыв от удивления рот, взялся рассматривать антикварную мебель.
Гона радовал тот факт, что Ынсоп смог так быстро освоиться. Он беззвучно улыбнулся и снова сосредоточился на ноутбуке. Без пароля включить его было невозможно, и это стало настоящей катастрофой. Император никогда не устанавливал защиту на свой мобильный телефон и компьютер. Он и не подозревал, что ноутбук Ёна может быть под паролем, и уж тем более не имел ни малейшего понятия, как обойти защиту.
После нескольких попыток разблокировать ноутбук банальным набором цифр вроде номера социального страхования и даты рождения Гон сдался. Казалось, на этот раз он и вправду зашел в тупик. Но Ынсоп, как раз закончивший разглядывать покои, внезапно подошел и спросил:
– Может, я попробую?
Гон с сомнением взглянул на юношу: каким образом Ынсоп собирается подобрать нужную комбинацию, если даже самому императору это было не под силу? Но он все же ответил:
– Рискни.
В мгновение ока Ынсоп ввел нужный пароль. Гон, недоумевая, посмотрел на парня, но тот в ответ лишь пожал плечами и заметил:
– Это оказалось проще, чем я предполагал.
Гон был поражен: это потому, что у них одинаковая ДНК или же просто они стали очень близки, живя в Республике Корея? Но он быстро пришел в себя, когда Ынсоп принялся объяснять:
– В английской раскладке J – первая буква фамилии Чо Ёна – и тринадцать нулей. «Чо» звучит как «триллион» по-корейски. Все знают, что в триллионе двенадцать нулей. Ну а «Ён» звучит как «нуль». Добавляем к двенадцати еще один нуль, и получается «Чо Ён».
Гон криво ухмыльнулся и полностью погрузился в содержимое ноутбука. Спустя какое-то время он нашел файл, который искал, – видео под названием «Гостья». При его воспроизведении включались записи с камер наружного наблюдения. Губы Гона растянулись в довольной улыбке.
На размытом экране показалась Тэыль. С сияющими глазами, она сидела в трамвае и с любопытством разглядывала проплывавшие мимо пейзажи. Теплый зимний свет имперского солнца переливался золотистыми лучами в ее волосах, озарял улыбку, стоило девушке слегка повернуть голову. Подперев подбородок рукой, Гон любовался Тэыль на экране. Он представил себе, что девушка сейчас где-то здесь, в его мире.
– Я снова вижу нечто прекрасное, – восхищенно произнес император, вздыхая от любовной тоски.
На следующей записи она шла к дворцу Кёнбоккун. А вот уже с сияющей улыбкой бродит среди туристов, одетых в королевские наряды. Чуть позже Тэыль появилась на экране в облачении императрицы.
– Ух ты! – вырвалось у Гона при виде девушки в таком неожиданном образе.
Когда Гон попросил ее стать императрицей, Тэыль отказала, но ярко-красные одежды, расшитые золотой нитью, выглядели на ней просто великолепно. Похоже, она чувствовала себя в новом наряде некомфортно: то и дело поднимала и опускала руки, крутилась, рассматривая себя со всех сторон. Молодой сотрудник, видимо студент на подработке, предложил ей сделать моментальный снимок, и девушка мило улыбнулась в камеру. В этот момент Гона охватили двоякие чувства: он был счастлив оттого, что рядом такая прекрасная Тэыль, и печален оттого, что скоро им предстояла новая разлука.
Разговор в тот день разбил Гону сердце. Тогда девушка сказала, что уже холодает, и занесла горшки с цветами ликориса со двора, поставив их на подоконник в своей комнате.
Тэыль была расстроена тем, что ни один росток не прорастет, как бы хорошо она ни ухаживала за ними. А Гон, подбадривая ее, тогда приказал: «Велю вам цвести и пахнуть в саду моей любимой девушки». Тэыль показалось забавным, что император раздает приказы цветку, она даже рассмеялась, но потом опять задумалась.
– А что с семенами, которые я посеяла в том странном месте? Они не проросли?
– Я же говорил. Там нет ни ветра, ни света, ни даже времени.
– Пробовал дойти до конца?
