скачать книгу бесплатно
Перед входом в парк стояла касса. Рита оплатила положенную сумму за счастье и вошла.
Было около 12 часов дня. Парочки, семьи, одиночки уже вовсю исследовали территорию.
А Рите хотелось побыть одной, напитаться зеленью, ароматом воздуха и подумать, а лучше не думать вовсе. Бродить и растворяться в этом насыщенном свежестью пространстве.
Она пошла по главной асфальтовой дорожке, высматривая тропинки побезлюднее.
Как давно она здесь не была. И как изменился парк за десять лет её отсутствия.
Деревья стали мощнее. Их количество увеличилось. Появились альпийские горки.
Рита осматривала пространство парка, сравнивала его современный вид с прежним и не заметила, как очутилась в самой его глубине.
Асфальта уже под ногами не было. Она стояла на тропинке, заросшей мягкой травой, которая так и приглашала снять обувь и ощутить её нежность пятками.
Рита не стала медлить, сняла кроссовки, повесила их на рюкзак и всей ступнёй ощутила приятную прохладу зелени.
Людей поблизости не было.
Сколько она не вглядывалась понять, куда ведёт эта тропинка, было невозможно.
Но было совершенно ясно, что окружение тропинки совершенно отличается от общего вида парка.
По бокам росли подсолнухи и небольшие кустарники с листьями жёлтого, красного и коричневого цвета.
Нигде в парке такого сочетания не встречалось.
От места веяло спокойствием. Волшебная атмосфера тропинки манила.
Лучи солнца игриво прыгали с листа на листок, отчего создавалось впечатление, что кустарники меняют окраску как зеркальный шар на танцплощадке.
Рита, согреваемая солнечными лучами, уверенным шагом пошла вперёд. Заливисто пели птицы. Слева пробежал один бурундук. Об второго Рита чуть не споткнулась. Другой усердно жевал на тропинке какое-то лакомство и при её появлении, похоже, не собирался прятаться в кусты.
А вот и ёжик, поравнялся с Ритой и пошёл рядом, переваливаясь и пыхтя под тяжестью гриба на спине.
Живность, как видно, не обращала на Риту никакого внимания.
«Как в сказке», – подумала она и улыбнулась себе.
Неожиданно по спине пробежал лёгкий холодок. Она ощутила чьё-то присутствие. Посмотрев налево, Рита увидела в двадцати шагах от себя высокую огненно-рыжую девушку своего возраста.
Девушка пристально смотрела на Риту.
Расслабление в теле пропало. Оно стало напряжённым как пружина.
Минуту они изучали друг друга.
Девушка со странным интересом, Рита готовясь к защите.
Наконец, девушка произнесла приветствие.
«Здравствуй…те», – выдавила глухо Рита, у которой почему-то голос упал в живот и никак не получалось его оттуда достать.
Девушка была на что-то похожа, именно на что-то, а не на кого-то.
Рита усиленно напрягала свою память, но в голову не лезли никакие сравнения.
Мгновение и она отчётливо ощутила мощное электрическое поле, исходящее от тела девушки. От центра её зрачков к краям радужек глаз извилистой змейкой текли электрические волны. Почти прозрачная кожа отдавала синевой.
Девушка молчала.
Рита пристально всматривалась в неё.
Неожиданно в голове молнией пронеслось: «Электрическая вышка.
Девушка похожа на электрическую вышку!»
***
Уютная картина парка исчезла.
Гигантская вышка линии электропередач раскинула железные траверсы в разные стороны как щупальца осьминога.
Рита снова стоит высоко над землёй на жуткой вышке.
Виски пульсируют в унисон с далеко внизу беснующимися волнами.
В голове хаос. Хочется убежать, но есть и непреодолимое желание прыгнуть вниз, навстречу тёмной пучине.
Но пока руки крепко держаться за выступающий железный прут.
Около ног лежит камень. Рита медленно подталкивает его носком туфли к краю вышки. Он перекатывается неохотно, как будто не желает падать. Но у камня нет выбора. Рита вершит его судьбу.
У Риты есть выбор. Но непреодолимая сила всё же тянет её вниз.
Вот камень визгливо подпрыгнул рядом с краем, небрежно перевалился через него и обречённо свалился вниз.
Теперь Рита не летит вместе с ним, а чуть наклонившись всем телом, пытается проследить его полёт.
Но окружающий туман безвозвратно поглощает камень, оставляя его судьбу в тайне.
Вдруг Рита ощущает, что на площадке она не одна.
Новая знакомая стоит слева от неё, почти на самом краю перекладины и ни за что не держится.
Платье развивается так, словно вокруг бушует ветер. Но ветра нет. Вокруг только серый плотный туман, горизонта не видно.
Яркие рыжие волосы девушки вздыбились вокруг головы в разные стороны от бегущего по ним электрического разряда.
От незнакомки исходит вопрос: «Чего же ты боишься?» – но губы её не шевелятся.
Рита вышла из оцепенения и поняла, что очень-очень боится. Боится высоты, замкнутого пространства, боится ничего не добиться в жизни, боится не успеть создать семью, боится быть не понятой людьми, боится показаться глупой в обществе.
Тысячи «боится» мяли, сжимали, кололи всё её существо.
Когда страхи уже не вмещались в тело Риты, они вырвались наружу, образовав большое облако, которое росло в высоту и ширину.
Страхи твердели, обретали металлическую прочность и строили гигантскую электрическую вышку.
И Рита неожиданно осознала. Эту страшную вышку создала она сама из страхов и саму себя же на неё и загнала.
Подпитанные годами страхи обрели силу и теперь толкают её вниз, чтобы уничтожить.
Сейчас они облепили её, безжалостно отцепляя пальцы рук от железного поручня, направляя ноги к краю.
Рита закричала: «Я не хочу больше бояться! Я не могу больше бояться!»
От истошного крика рыжеволосая девушка разлетелась на тысячи металлических осколков, которые вихрем закружились возле Риты, рассыпаясь на ещё более мелкие частицы, пока не превратились в пыль.
Густой туман рыжей пыли облепил Риту.
Пыль грубо залепила нос, глаза, горло.
Вдох сделать не получалось, воздуха в лёгких не оставалось.
Рита начала задыхаться.
«Это конец», – молнией пронеслось в голове.
Резкий толчок. Стало легче дышать. В нос ворвался запах лесной свежести. Рита осторожно открыла глаза.
Она лежала рядом с тропинкой, окружённой ярко-жёлтыми подсолнухами и цветастыми кустарниками.
Рита ощущала себя опустошённой, слабой.
Лучи солнца нежно прикасались к её коже, проникали в кровь, давая силу. Лёгкий ветерок гладил волосы. Листва шелестела, в такт пели птицы. По тропинке бегали бурундуки, с ветки на ветку беззаботно скакали белки.
Место, где она сейчас находилась, наполняло её как сосуд энергией жизни.
На губах появилась улыбка.
Теперь точно всё будет по-другому. Сейчас она побежит жить. Без страхов, без гнетущей неуверенности, без надуманных проблем.
Зов жизни толкал вперёд в простой день, в простые ощущения.
Жизнь в серости
Принять решение – значит взять власть над своей жизнью.
Проявиться в этом мире на полную мощь
Безнадёга
Жизнь бежала стремительно и практически было невозможно воссоздать в памяти уже ушедшую картину событий.
Зачем она купила квартиру в этом доме Сима не могла объяснить даже себе.
Группа красно-кирпичных пятиэтажек тоскливо толпилась около дороги.
Как только Сима оказывалась в их окружении, чувство уныния удавом окутывала плечи, заставляя своим весом сутулиться стройное тело девушки. Возле дома Сима ещё больше горбилась, лицо бледнело и походило на старушечье, а ноги неохотно волочились, поднимаясь по ступенькам к квартире.
Сима чувствовала, что здесь у неё резко исчезает энергия, накопленная за день и радостное ощущение беззаботной жизни безвозвратно уползает в неизвестном направлении. Может быть, поэтому она не спешила сюда. Задерживалась после работы в гостях и магазинах, прогуливалась медленно по паркам.
Сейчас столетняя пятиэтажка с грязно-красными кирпичами, потускневшими от времени, выглядела особенно уныло на белоснежном фоне изящной зимы.
Как брат, по несчастью, напротив практически окна в окна стояла другая пятиэтажка со стенами из грязно–жёлтых железобетонных панелей уложенных друг на друга. Стыки между плитами заполнял серый неуютный цемент.
И от этой скученности мрачных домов хотелось либо выть на луну, подражая оборотню, либо вздёрнуть своё измученное тело на изогнутом фонарном столбе.
Сима медленно пробралась по оледенелой улице к своему дому. Достала ключи, не спеша открыла дверь подъезда и так же не торопясь добрела до пятого этажа.
Вот она и дома.
Старая, убогая квартирка. Сима обвела взглядом своё жилище. Ремонт мог, конечно, взбодрить унылость этого места, но ей не хотелось ничего здесь обновлять. Менять старую мебель на современную. Было только огромное желание бежать от сюда, но силы для данного поступка отсутствовали.
Сима прошла на кухню, села на табурет и уставилась на металлическую печку. Та давно утеряла свой белоснежный вид и показушно выпячивала морщинистые с потрескавшейся краской бока.
На стеклянной двери духового шкафа кричаще выделялись грязные разводы. А засаленные ручки пяти переключателей неприятно блестели в грязно-жёлтом свете потолочного светильника. На всех четырёх конфорках выступала бурая ржавчина. Ящик печки, располагавшийся практически около пола никогда не закрывал свой беззубый рот из-за переполнявших его кучи сковородок.
Сима только вчера отмыла плитку печки и ручки переключателей. И всё же она снова была замусоленная.
Девушка уже давно поняла, что с этим домом что-то не так.
Бывало, в квартире происходили жуткие события. Внезапно по стенам прокатывались мелкие волны, потолок серел и в ноздри ударял запах сырости. Через какое-то время всё обретало привычные формы и виды. Продолжительность можно было установить только интуитивно, так как стрелки часов по непонятным причинам не успевали поменять своего положения.
Сима приписывала всё это своему лихорадочному воображению. И всё же были серьёзные изменения, которые ежедневно только усугублялись, а не исчезали.
Она жила здесь лет десять. После продажи общежития её бюджет смог осилить только покупку двухкомнатной квартиры в этой хрущёвке.
Первые восемь лет было неплохо. Но последние два года стала ощущать, что в своей квартире чувствует упадок сил, какое-то опустошение. Площадь квартиры была мала, но Симе она казалась ещё уже из-за ощущения чьего-то присутствия.
Внутри квартиры, несмотря на уход, всё резко постарело и потрепалось. Пудровые бамбуковые обои, поклеенные полгода назад, любили ловить солнечный свет, а затем раскидывать его по комнате, от чего мебель и мелкие предметы обретали чуть заметную волшебную розоватость. Сейчас обои потускнели настолько, что отражали дневной свет какого-то грязного могильного оттенка. На деревянном ободке новых настенных часов, что висели в зале, неожиданно стали появляться трещины.
Шторы на кухне начинали лосниться жирным блеском уже спустя два дня после стирки.
В цвете стола, расположившегося в левом углу маленькой кухни с трудом, угадывался некогда благородный цвет махагона.
И чтобы придать хоть какой-то уют Сима с такой силой полировала стол, что в нём, как в зеркале, отражались предметы кухни. На поверхности столешницы была видна сцепившаяся с потолком молочная люстра. На боках одной из ножек виднелась печка с беззубым ртом. На одной из ножек вырисовывался силуэт одиноко стоящего деревянного табурета.
