скачать книгу бесплатно
– Я приказал зажечь там несколько десятков бочек бензина. Каких-нибудь семьсот-девятьсот градусов в течение нескольких минут. Пустяки. «Мальчик» должен выдержать отлично, так. А вот выдержат ли нервы…
«Мальчик» выдержал, выдержали и нервы. В облаках жирной копоти транспортер скатился в речушку, отмечавшую конец маршрута, и остановился. Торопливые волны набегали на почерневшие, отливающие лиловым блеском бока машины, окутанной паром. Слышалось шипение. Постепенно панцирь остывал. Быков потряс за плечо Ермакова, беспомощно повисшего на лямках. Но Ермаков был в сознании.
– Прошли… – слабым голосом пробормотал он. – Хорошо прошли, – повторил Ермаков. – Я рад за вас… и за себя.
Быков смущенно хмыкнул.
Весь обратный путь по равнине вдоль ручья они молчали. И, только сворачивая к кургану, на вершине которого несколько фигурок размахивали руками, приветствуя их, инженер сказал:
– Одно мне непонятно, Анатолий Борисович. Откуда здесь, в тундре, такие разрушения?
Ермаков долго не отвечал, отстегивая пряжки лямок. Затем неохотно проговорил:
– Над этим районом взорвалась ракета… фотонная ракета, только и всего.
– Я так и думал, что здесь был взрыв…
Это было все, что мог сказать изумленный и потрясенный Быков.
В конце позднего обеда (с рюмочкой коньяку по случаю удачно проведенного пробега) Краюхин попросил внимания и объявил:
– Ермаков и Быков на неделю переводятся на санаторный режим. Никакой работы. Приключенческие романы, прогулки и сон. Остальным готовиться к приему «Хиуса». Получено сообщение, что машина стартовала от «Циолковского» и будет у нас через пять-шесть дней.
«Хиус» возвращается
Быкову приснилось, что Ермаков поставил «Мальчика» в ангар. Транспортер был раскален докрасна, и ангар пылал холодным багровым пламенем. Быков сорвал со стены огнетушитель, но Ермаков рассмеялся, потряс его за плечо и закричал в самое ухо, почему-то обращаясь на «ты»:
– Проснись, Алексей! Проснись, говорят тебе!
Тут Быков заметил, что на Ермакове блестящий хлорвиниловый плащ и что это вообще не Ермаков, а Дауге. Быков сел на кровати и протер глаза:
– В чем дело?
– «Хиус» на подходе. Пойдем встречать, Алексей.
Часы показывали около двух ночи. Небо было плотно забито тяжелыми черно-серыми тучами, только на севере тускло светились мутные розоватые полосы. Лил дождь.
– Кто еще встречает?
– Все наши. И в придачу – половина города.
Быков подошел к окну. По улице торопливо шли и бежали люди; позвякивая, солидно прополз трактор, таща за собой странного вида громоздкое сооружение на огромных колесах. Его обогнало несколько автомобилей. Внизу хлопнула дверь, кто-то сердито крикнул:
– Почему до сих пор не вызвали?
Ермаков и остальные межпланетники уже ждали в вестибюле. У выхода стоял Краюхин, возвышаясь над группой инженеров в плащах и мокрых кожаных куртках. Сухим, жестким голосом, словно вбивая гвозди, он говорил:
– Город существует для того, чтобы снаряжать, принимать и отправлять корабли. Вы об этом забыли. Думаю, придется освежить вашу память. Но это потом. Сейчас – немедленно разыскать все машины – раз. Отправить людей на станцию – два. – Он повернулся к коренастому бородачу. – За станцию вы мне головой ответите!
– Постараемся справиться, – прогудел бородач.
– Все средства дезактивации и противопожарной безопасности…
– В порядке, Николай Захарович, все в готовности номер один.
– Хорошо. Я буду где-нибудь в капонирах или там поблизости. Да… – Краюхин ткнул пальцем в грудь молодого человека в хлорвиниловом капюшоне. – О всех радиограммах с корабля немедленно докладывай.
– Слушаюсь, Николай Захарович.
– Можете идти… А вы, Зайченко, – теперь он говорил небрежно и как будто нехотя, – отправляйтесь под арест. И, если произойдет несчастье, пойдете под суд, так.
Тот, кого звали Зайченко, прижал руки к груди:
– Николай Захарович!
– Я сказал!..
– Да позвольте мне хоть сейчас на станцию, хоть на часок! – умоляюще проговорил Зайченко. – Ну, я виноват… ну, суд… Но сейчас-то никто лучше меня не справится!
Краюхин подумал.
– Так. Хорошо… Поезжайте на станцию. Под арест пойдете после прибытия корабля.
– Есть!
– Все? – Он оглянулся на межпланетников. – Пошли, товарищи.
На улице было мокро и зябко. Машина нетерпеливо пофыркивала у подъезда. Межпланетники расселись, и она помчалась в обгон длинной вереницы полугусеничных грузовиков с кузовами, обтянутыми брезентом. Быков спросил вполголоса:
– Что случилось? Что это за станция, о которой говорил Краюхин?
– Радиомаяк точного наведения… – Дауге покосился на спину Краюхина. – Когда межпланетный корабль подлетает к Земле, пилот ориентируется на три основных, базовых маяка. Один из них здесь, в городе, два других расположены по углам полигона на океанском берегу. Но это довольно грубые ориентиры, и корабль может сесть либо на город, либо в океан, либо еще где-нибудь в стороне. Так вот, для точного наведения корабля на место посадки применяется этот самый радиомаяк. Зайченко – его начальник.
– Что же произошло?
– Вчера вечером во время пробного запуска там сгорел какой-то важный агрегат – не то трансформатор, не то еще что-то в этом роде. Выяснилось, что резервное оборудование не получено станцией, затерялось где-то на складах. Крупный скандал! В самый ответственный момент станция не работает. Остается надеяться только на искусство Ляхова.
– Кто это?
– Пилот «Хиуса».
– А если…
– В лучшем случае сядет в тундре, километров за двести отсюда. Это не беда. С таким расчетом полигон и строился. Может сесть в море. Но если он повиснет над городом…
– Не повиснет! – уверенно сказал Крутиков. – Не пугай, Григорий Иоганнович. Ляхов не новичок – увидит, что сигналов точной наводки нет, и станет забирать к северу. А вообще-то скандал, конечно…
– Сегодня всю ночь на станции работали, старались исправить. Может быть, еще исправят? – Дауге снова поглядел в спину Краюхина.
– Для Ляхова это не имеет значения, – сказал вдруг Богдан Спицын. – Ляхов посадит корабль точно в центр полигона на одних базовых маяках.
– Будто? – прищурился Крутиков.
– Ляхов сядет точно в центре полигона, – повторил Спицын и сжал губы, показывая, что дальнейший спор на эту тему считает излишним.
Юрковский, кашлянув, сказал:
– Зайчика жалко. По-настоящему, наказать нужно бы не его, а кое-кого повыше.
– Все получат! – проворчал Краюхин, не оборачиваясь. – Никого не обделим. Но Зайченко получит первым.
– Начальник полигона…
– Я сказал, – Краюхин наконец повернулся и посмотрел на Юрковского, – получат все… в части и пропорции, их касающейся, так. Но вы, должно быть, забыли, Владимир Сергеевич, что Зайченко был на доверии
