скачать книгу бесплатно
Прислушиваюсь к себе и пожимаю плечами, так как кроме опустошения больше не ощущаю ничего.
– Это не ответ, Поля, ты кормишь грудью? – киваю в ответ, – в этом случае ты обязана есть, – строго говорит Сеня, – я на кухню за обедом, а ты пока покорми малышку, и уже после того, как поешь сама, ты мне расскажешь абсолютно всё, – предупреждает меня Сеня и направляет инвалидное кресло к выходу из комнаты, – Поля, – уже взявшись за ручку двери, зовёт меня брат, – ты уже дала ей имя? – кивает на малышку.
– Да, мне пришлось спешно придумывать, – смотрю на кроху, – Руслана, – говорю имя девочки, и перед глазами всплывает образ её биологического отца, имя которого Руслан.
– Красивое имя, – говорит брат и покидает комнату.
– Красивое, – соглашаюсь с ним шёпотом, – поэтому и назвала так.
ГЛАВА 2
ПОЛИНА
Как только дверь комнаты закрылась за Сеней, я поспешила приступить к делу. Первое, что я сделала, это сняла с себя влажный от дождя пуховик, отбросила его в сторону, присела на диван и, практически оголившись по пояс, расположила малышку под грудью, стала её кормить.
Обхватив крошечными губками вершинку моей груди, крошка с причмокиванием стала жадно употреблять грудное молоко. Перевела взгляд от малышки к столу брата и наткнулась на семейное фото. Папа обнимает улыбающуюся маму, Сенька обнимает хохочущую меня, а сам строит смешную рожицу. Засмотревшись на эту картину, невольно погрузилась в самые тяжёлые для меня воспоминания. Воспоминания о трагедии для нашей семьи, которые произошли полтора года назад, это фото было сделано незадолго до того дня, что перевернул нашу жизнь.
– Ну Полик, ну пожалуйста, – настойчиво ноет моя подруга Светка, – ну давай сходим, ну один разочек, говорят, там очень круто, ну пожалуйста, – складывает ладони в умоляющем жесте и ползёт ко мне на коленях по моей кровати.
Её упрашивания смотрятся комично, очень хочется рассмеяться, но я держусь и стараюсь изо всех сил удержать серьёзное выражение лица.
– Свет, ну вот что нам там делать? – задаю вопрос и отвожу взгляд к монитору ноутбука, на котором высветилось пришедшее письмо на электронную почту от старосты группы из университета, – насколько мне известно, в этом клубе тусуются в основном одни мажоры, ты хочешь стать одной из их игрушек на ночь? – на этом вопросе мне даже не надо держать лицо, веселье моё спало.
– Не говори ерунды, я не собираюсь спать ни с одним из них, я просто хочу повеселиться, – продолжает ныть Светка.
– А что мы будем делать, если к нам пристанут какие-нибудь пьяные отморозки? Кто нам поможет избавится от них? – задаю следующий вопрос в надежде, что подруга включит наконец-то здравый рассудок и передумает идти в этот клуб и тащить за собой меня.
– Об этом не волнуйся, – лучезарная улыбка расползается на губах девушки, – там такая охрана работает, они даже мажоров за шкирку выкидывают, если они начинают хулиганить или приставать к девушкам против их воли, – говорит подруга то, что в моей голове плохо укладывается.
Обычно на детишек богатых родителей охрана закрывает глаза по приказу владельцев заведений, так как их больше волнует кошелёк богатеньких мальчиков, а точнее, сколько содержимого этих кошельков останется в кассе клуба, чем встать на защиту людей среднего класса.
– Соглашайся, Поль, – смотрит на меня взглядом кота из мультика «Шрек».
Идти в заведения подобного типа нет никакого желания, хочется пойти погулять в парке, съесть мороженого, подышать вечерним, прохладным после жаркого дня воздухом. По настрою подруги понимаю, что моё предложения на прогулку в парке отклонят, одной гулять совершенно не хочется, а значит, нужно принять решение и озвучить его.
– Свет, – смотрю на подругу и уже собираюсь произнести отказ, как дверь моей комнаты открывается и на пороге появляется мама.
– Полина, – через чур нежным голосом зовёт меня женщина, – чем ты собираешься заняться вечером? – неожиданно задаёт вопрос мама и смотрит на меня с неприязнью в глазах.
Внутри всё сжимается в комок, она задала вопрос неспроста, и что-то мне подсказывает, что лучше мне уйти из дома до возвращения папы и брата, только при них и посторонних людях она ведёт себя в мою сторону спокойно, наедине со мной она ведёт себя совсем по-другому. Эта женщина, что родила меня, легко может оскорбить, назвать никчёмной, обвинить в том, что она загубила свою начинающую карьеру фотомодели, так как не смогла похудеть после того, как родила меня.
– Тёть Наташ, спешу вас предупредить, я забираю вашу дочурку на поход в один очень хороший клуб, так что простите, какие бы у вас ни были планы на эту красотку, но она уже дала мне своё твёрдое «ДА», и мы уже уходим, красоту будем подчёркивать у меня дома, – вскакивая с кровати и подавая мне руку, влезла в разговор подруга, чем спасла меня от очередного морального насилия.
Мама явно не ожидала, что Светка влезет в разговор, поэтому стояла молча с приоткрытым от удивления ртом и смотрела, как подруга утаскивает меня из моей же комнаты. Уже у самого порога вспомнила про сумочку и мобильный телефон, высвободив свою руку из Светкиной, вернулась обратно к кровати, взяла телефон, закрыла крышку ноутбука и, прихватив сумочку, быстро подошла к выходу из комнаты, где чуть притормозила, встретившись со злым взглядом матери.
– Поля, мы опаздываем, – картинно взвизгнула подруга и, снова схватив меня за руку, рывком вытащила меня из комнаты. – Обломись, сука, – тихо и гневно прошипела подруга в сторону моей матери, отойдя от моей комнаты на безопасное расстояние.
На слова подруги я промолчала, говорить на эту тему не хотелось. Светка единственный человек, который в курсе того, что происходит между мной и моей матерью. Она однажды стала случайным свидетелем, как мама поливала меня грязью на кухне нашей квартиры, не зная, что в моей комнате находится подруга.
Мы тогда были выпускницами одиннадцатого класса и после уроков пришли ко мне домой, чтобы подготовиться к грядущему пробному экзамену. Дома никого не было, и вот мы тихо сидели и учили то, что нам пригодится при сдаче экзамена по химии, как из коридора послышался звук открывания входной двери. Решив посмотреть, кто там пришёл домой, вышла в коридор и увидела ставящую на полку обувь маму.
Та, увидев меня, злорадно улыбнулась и указательным пальцем показала на дверь кухни. Сказать, что я не одна, не успела, женщина стала отчитывать меня за не имеющийся бардак на кухне, она кричала и размахивала руками, не давая возможности и слова сказать, да если бы даже я и сказала, то вряд ли она услышала меня, её голос просто звенел ненавистью и злостью. Вот тогда-то Светка и узнала, как сильно меня «ЛЮБИТ» родная мама. Подруга в тот день покидала нашу квартиру на цыпочках, чтобы мама её не увидела и не узнала, что у нашего общения есть свидетель.
Выбежав из подъезда дома, мы остановились, тяжело дыша, словно за нами гнался маньяк, но на самом деле мы просто пробежали семь этажей, так как лифт был сломан уже неделю.
– Поль, когда ты расскажешь отцу и брату про то, как эта, – кивнула головой в сторону дома, – к тебе относится? Сколько можно это терпеть? – В голосе подруги сочилась ненависть к моей матери.
– Никогда, Свет, я не хочу, чтобы из-за меня ругались дома, – качаю головой, – папа и Сенька любят её, я не могу разрушить их отношения, – вскидываю голову вверх и смотрю на окна нашей квартиры, в которых замечаю смотрящую на меня мать, – идём, Свет, – тихо говорю подруге и делаю шаг в сторону её дома, который находится по соседству с нашим.
– Правильно, Полин, правильно! Жалей всех, но только не себя, ты же любви родной матери не заслужила, Сенька ваш бугай двухметровый заслужил, а ты нет! Его любят и родители, и сестра, а тебя, Поля, кто любит? – сокрушается подруга, искренне переживая за меня.
– Папа и Сенька, они меня любят, Свет, ещё и ты, и для меня этого достаточно, но не любит она меня, считает виноватой в своей неудачи, так пусть считает, – поворачиваюсь к подруге и сглатываю ком в горле, видя её мокрые ресницы.
– Поль, давай ты ко мне переедешь, я всё равно одна живу, я не могу смотреть на то, в каком аду ты живёшь, пока твой отец и брат на работе пропадают, к тому же у твоего брата девушка есть, и у них, если ты помнишь, свадьба намечается. Уйдёт Сенька из дома на съёмную квартиру, ты там одна останешься, работа у твоего отца может затянуться до позднего вечера, и ты всё это время будешь сидеть в четырёх стенах вместе с этой, – снова кивок в сторону моего дома, – и слушать всю её грязь?
– Не могу, Свет, – шепчу и обнимаю её, – ни Арсений, ни папа не позволят мне уйти из дома, а если и разрешат, то только проведя разговор с пристрастием «куда я собралась и почему?», врать я им не смогу. Спасибо тебе, Светик, но я не могу, – смахиваю слёзы с глаз и отстраняюсь от подруги, – пошли, нам ещё прихорашиваться надо, – даю понять, что согласна идти с ней в её «крутой» клуб.
Светка взвизгивает, радостно подпрыгивает на месте, хлопая ладошками. Её радость и веселье частично передаются и мне, следом я ощущаю облегчение от того, что меня спасли от унижения со стороны мамы. Но если бы я только знала, чем для меня закончится этот день, то сама бы заперлась в квартире вместе с матерью и слушала всё, что она мне говорит, всю грязь, которой она меня поливает каждый день.
– Свет, скажи мне, что у меня галлюцинации, – умоляюще прошу подругу и смотрю на парня, что пристально смотрит на нас.
– Да чтоб тебя, – выругивается Светка, переведя взгляд туда, куда смотрела я, – так, стоим здесь и дожидаемся такси, сюда он не посмеет подойти, или же его снова скрутят, и тогда он точно отправится изучать места не столь отдалённые, даже на пару часов, пока его папочка не заберёт, – шепчет Светка в миг протрезвевшая, а я радуюсь тому, что выпили мы мало.
Моя, как я надеялась, галлюцинация оказалась совершенно живой фигурой мужского рода, которая в нетрезвом состоянии оказалась на танцполе в то время, когда мы со Светкой двигали конечностями в такт музыке. Эта особь мужского пола нагло подошла ко мне сзади и, не стесняясь, стала распускать свои лапы. Отшила я его быстро, и вроде он всё понял, даже извинился, но не прошло и получаса, как этот тип снова оказался рядом, только жертвой стала Светка.
Самим избавиться нам от него не удалось, он не выпускал Светкину руку из своей и тянул её в сторону туалетов. Помогли нам охранники клуба, они появились словно из-под земли и, скрутив дебошира, выкинули его из клуба. И вот, спустя два часа, мы собрались домой, вышли на улицу, чтобы дождаться вызванное такси, и я случайно заметила этого парня, стоящего в ста метрах от входа в клуб.
Пугающий блеск в глазах этого парня пробил дрожью всё моё тело. В голове замигала красная лампочка с надписью «ОПАСНО».
– Свет, – зову подругу, – отменяй такси, – говорю и достаю телефон из сумочки.
– Что значит отменяй? – смотрит на меня вопросительным взглядом.
– То и значит, Свет, отменяй такси, – говорю с нажимом, не сводя с парня глаз.
– Может, объяснишь? – тихо просит подруга, заходя в приложения, чтобы отменить вызов машины.
– Он легко может поехать за нами, через чёртов шлагбаум такси не проедет, а карты пропуска у нас с тобой нет, и нам придётся топать до дома пешком, а вот мажорик легко пройдёт следом за нами…
– Всё, я тебя поняла, не продолжай дальше, лучше скажи, что ты придумала? – перебивает меня подруга.
– Позвонить Сене, рассказать ему про этого типа, – еле заметно киваю в сторону парня, – и попросить приехать за нами, – говорю подруге и мысленно проклинаю тех, кто придумал оградить пять домов забором и поставить электронный шлагбаум на въезде к нашим домам.
Дозвонившись до брата с первого раза и кратко рассказав ему, где мы и что нас нужно забрать, а также про наводящего ужас парня, Сеня сказал, что выезжает, запретив нам отходить от входа клуба.
Ждать нам долго не пришлось, машину брата я заметила издалека и совершила ужасную ошибку. Обрадовавшись его скорому приезду, я схватила Светку за руку и поспешила навстречу к Сене.
– Куда же вы так спешите? Недотроги мои, – раздалось громкое сбоку, и меня резко дёрнули в сторону голоса.
Не успев сообразить, что происходит, я врезалась во что-то твёрдое, как оказалось, это была грудь парня, из-за которого я и вызвала брата, узнала я это сразу, стоило мне вскинуть голову вверх и посмотреть в темные, наполненные нездоровым блеском глаза парня.
Позади взвизгнула Светка, и раздался мужской, мерзкий хохот.
– Забирай её себе, – раздалось у меня над головой, – моя вот эта цыпочка, я её сразу приметил, да вот только недотрог из себя строят, меня по их вине из клуба выставили, ну ничего, сейчас они обе расплатятся за нанесённые нам неудобства, – с предвкушением произнес явно находящийся под запрещёнными препаратами дебошир из клуба.
Громкий, родной с детства свист раздался со стороны.
– Слышь, парни! – крикнул спешащий к нам на помощь Сенька, – руки уберите от девушек! – предупреждающим тоном пробасил брат, а я заметила, как из машины выходит отец.
– Лично я не хочу! – крикнул в ответ тот, что держал меня, – она мне вечер испортила, вот как отработает, вот тогда и подумаю, убирать мне от неё руки или нет, так что иди дальше, дядя, – глумливо произнёс последнее слово и, резко схватив меня за распущенные волосы на затылке, запрокинул мне голову, впился своими губами в мои.
Мой вопль потонул в громком мате брата. Позади послышались быстрые, тяжёлые шаги, переходящие на бег. Пока я пыталась высвободиться из лап урода, краем уха слышала, что происходит за моей спиной. А там происходило что-то странное, напоминающее звуки ударов, и я услышала взволнованный крик отца в сторону брата.
Что именно прокричал папа Сене, я не поняла, а вот Светкин полный ужаса вопль на всю округу я не только услышала, но и ощутила его сердцем. В нём была боль, такая сильная, словно она потеряла дорогого человека.
– Валим! – прокричал незнакомый голос, и тот, кто меня продолжал держать и терзать мои губы против моей воли, резко выпустил меня из своих рук.
– Придурки! Вы что наделали?! Аааааааааа! – заорал парень передо мной, схватившись за голову, с ужасом смотря мне за спину.
Ледяной душу страх сковал всё тело, я замерла, не в силах пошевелиться. Что могло произойти такого, что этот отморозок так испугался?
– Сеня! Дядь Саш! Вы меня слышите? Пожалуйста, отзовитесь! – раздался пропитанный ужасом голос подруги, – вызовите кто-нибудь скорую! Поля! Поля, отомри, ты нужна нам! – громкий крик, и меня схватили за плечи, развернули лицом в сторону, где произошло что-то страшное.
Первое, что выхватили мои глаза, это были Светкины руки, перепачканные чем-то красным, затем взгляд наткнулся на две неподвижно лежащие на земле фигуры. Пока я пыталась понять, что произошло, и кто лежит на земле, и где мой брат и отец, Светка оторвалась от меня и подбежала к телам на земле, рухнула перед одним лежащим на колени.
– Сеня! Сеня, очнись! – заорала подруга, произнеся имя моего брата.
Дальше со мной происходило что-то непонятное. Я смутно помню, что творилось вокруг. Помню, как бежала к брату и папе, крича: «НЕТ, ПОЖАЛУЙСТА, ТОЛЬКО НЕ ЭТО», осознавая, что моих любимых и родных серьёзно ранили. Вот только тогда я не знала, что папе нанесли три удара ножом в районе живота, а Сеньке один в спину.
Помню вой сирен скорой, люди в белых халатах, охрана из клуба, которая по просьбе врачей оттащила меня от папы, с Сеней была Света. Дальше нас загрузили в одну машину скорой помощи и повезли в неизвестном направлении, но знала я одно, меня увозят от моих родных. Когда я стала требовать остановить машину и выпустить нас, почувствовала колющую боль в плечо. Я пыталась сопротивляться, но через пару минут мои глаза закрылись.
А вот открыла я их от громкого ора до боли знакомого голоса. Этот голос принадлежал моей матери. Крепко зажмурив глаза, попыталась вспомнить, что случилось и почему мама орёт на весь дом. Открыв глаза и посмотрев в сторону, поняла, что я нахожусь не дома, а в больнице. И все воспоминания обрушились на меня лавиной.
Вскочила с постели и, чуть не падая, споткнувшись о Светкины туфли, в которых я была обута, добежав до двери палаты, распахнула её и врезалась в маму.
– Ненавижу, дрянь! – первое, что услышала в свой адрес, а затем щеку обожгла пощёчина.
Грубое ругательство от мужчины в сторону матери за её поведение заставило проглотить ком обиды и поднять голову вверх. Перед глазами была мужская спина в белом халате. Доктор стоял между мной и матерью и отчитывал её, применяя местами мат.
– Доктор, – позвала я мужчину, мне нужно знать, где Сеня и папа и что с ними, – скажите, – дождалась, когда он ко мне повернётся лицом, – что с моим братом и отцом, ведь их тоже доставили сюда…
– Нет у тебя больше отца! Нет моего Саши! Ты убила его! – перебила меня мама и стала кричать страшные слова, в которые я отказывалась верить.
Но, как оказалось, мама говорила правду.
Папа не выжил, его раны оказались смертельными, он умер там, на стоянке возле клуба. Арсения доставили в больницу, провели операцию, вот только когда брат пришёл в себя, мы услышали от врача страшную новость. У Арсения пролизывало нижнюю часть туловища, мой брат стал инвалидом.
В ту злосчастную ночь, когда Арсений подбежал к нам, чтобы освободить меня и Светку из лап ублюдков, из темноты появился ещё один друг мажора. У него оказался нож, который он и применил под действием наркотических веществ как орудие для усмирения моего брата. Удар Арсению пришёлся в спину, брат не видел нападающего, а папа крикнул ему слишком поздно, друг мажора уже занёс руку с ножом для удара.
Когда Арсений стал опускаться на землю, к нему на помощь спешил папа, вот только он не успел увернуться, и тот, кто ранил Арсения, резко развернувшись в сторону набегающего отца, нанёс ему три удара подряд. Всё это было оглашено на суде, всё произошедшее было запечатлено на одну из камер наружного наблюдения клуба, в который я согласилась пойти со Светкой.
ГЛАВА 3
ПОЛИНА
Из трагичных воспоминаний меня вывел громкий бас брата.
– Лучше молчи! – эти слова явно говорились не мне, так как в комнате я нахожусь одна с малышкой, а значит, Сеня схлестнулся с матерью. – Ты не имеешь никакого права обвинять Полю в чём-либо! Отец погиб, кинувшись защищать меня! Меня, ты слышишь? А значит, в его смерти виноват только я! Это я взял его собой! – перешёл на крик брат, а меня от его слов словно обухом по голове.
– Она права, Сень, – говорю одними губами. – Виновата только я, по моей вине вы там оказались, я виновата, не ты, – качаю отрицательно головой, словно Сеня меня видит.
Перед глазами вновь встаёт картина, где Светка падает на колени перед моим братом и просит его очнуться. Этот эпизод очень часто снится мне, и каждый раз я просыпаюсь от своего же плача. В один из таких моментов я проснулась в крепких объятиях отца Русланы.
Биологический отец малышки в момент моего плача проходил мимо двери выделенной мне комнаты и, услышав мой плач, ворвался в комнату, испугавшись, что что-то с ребёнком, но когда понял, что мне просто снится плохой сон, этот мужчина стал меня успокаивать, именно это он мне и сказал, когда я открыла глаза и обнаружила себя не на кровати, а на его коленях, в его крепких руках.
После того случая мне было стыдно показываться мужчине на глаза. И теперь в моей голове не укладывается, как этот мужчина мог отказаться от своего ребёнка? Ведь он всю беременность, можно сказать, находился рядом, переживал за малыша, сам сопровождал меня на все осмотры врачей, носился как курица с яйцом. Он, не стесняясь врача и меня, ронял слезы на УЗИ, когда первый раз мы услышали биение сердца крохи.
Я восхищалась им, даже капельку завидовала его жене. Мужчина под два метра ростом, широкоплечий, красивый, ни капли не похож на доброго и внимательного, на самом деле умеет проявлять такую ласку и заботу, что сердце замирает при каждом его нахождении рядом. Но теперь, какой бы он хорошим ни казался, для меня этот человек стал просто ничтожеством, который легко отказался от собственного ребёнка только из-за того, что он родился не мальчиком, а прекрасной черноглазой девочкой.
– Поля с ребёнком остаются здесь, это и её дом, и если ты забыла, то я напомню, – вновь раздаётся грозный голос брата. – Хозяином квартиры являемся мы с Полей, так что если ты тронешь их, я выкину тебя за порог этой квартиры, и не посмотрю, что мать родная…
– Да как ты смеешь! Я для тебя всё делала, всю любовь тебе свою материнскую отдала, всё для тебя, всегда всё самое лучшее, а ты встал на защиту этой дряни! – визжит на всю квартиру мама.
– Неужели мы с отцом были настолько слепы? Или он тоже, как и ты, ненавидел Полю? Да нет, такого не может быть, он обожал её, – голос брата стал глухим и в нём звучала вина.
Что это? За что винит себя Арсений?
– Как давно ты возненавидела Полю? Как давно, Наталья Сергеевна? – по имени-отчеству обратился к женщине Сеня, – чем она заслужила такое отношение со стороны родной матери? Только не говори, что это произошло после смерти отца, не поверю, – я словно через стену увидела, как брат качает головой, он так всегда делает, когда говорит, что «не верит».
– По её вине я не смогла больше заниматься любимым делом, – с нескрытой обидой и злостью прокричала мама.
– Каким делом? И как в этом приняла участие Поля?
– Родилась на этот свет! Я не смогла вернуть себе своё прежнее тело, после этих проклятых родов со мной отказались работать все модельные агентства в нашем городе! Я не хотела второго ребёнка, мне тебя было достаточно, но Саша хотел, а ему я не смогла отказать! И появилась она, она во всём виновата, она принесла горе нашей семье, – громко отвечает женщина на вопрос Сени.
Наверное, удары кнута для меня были бы не так болезненны, как слова этой женщины. Маленькие губки, что крепко обхватывали мой сосок, разжались и выпустили его из своего плена. Малышка наелась и уснула. Неожиданная мысль в голове, словно вспышка, пронзила мой мозг, глядя на кроху. «Хорошо, что от неё отказались сразу, уж лучше она воспитается мной и никогда не узнает всей правды своего появления на этот свет, чем быть нежеланным ребёнком с кровными родителями и вот так, как я, жить и знать, что тебя ненавидит собственная мать».
– А я тебя уже люблю, – шепчу крохе, – уже давно люблю, но гнала от себя эти чувства, потому как думала, что тебя заберут, вот и гнала их от себя, а оказалось, что зря, – перекладываю малышку на диван и натягиваю на себя кофту.
В коридоре повисла тишина, после откровения матери она замолчала, замолчал и Сеня.
– Ты сейчас серьёзно? – раздался голос брата, кажется, он не может поверить словам матери, – Ты обвиняешь Полю в своих неудачах?
В ответ тишина.
– Ответь мне на один вопрос, мама, – голос брата стал глухим, – синяки на теле Поли в детстве, они появлялись не от её неуклюжести, как ты говорила, это твоих рук дело? – прорычал Арсений.
Его рык напугал меня, подскочив с дивана, подбежала к двери комнаты и рывком распахнула её. Брат с подносом еды, держа его на коленях, находился в двух метрах от своей комнаты, мама стояла напротив, на расстоянии вытянутой руки.
