скачать книгу бесплатно
Взял он девушку прекрасную на небо,
И женой его стала Литова.
Горько плакали о ней отец и мать,
Сокрушались о ней девушки и парни.
Ну, а поп наш, отец Георгий,
Ее проклял в церкви.
Лесная книга
Удмуртский миф
Ну, а потом в наши села
Из Москвы пришли люди с ружьями.
Люди жадные, злые
К нам пришли и сказали: «Несите
Шкурки беличьи, заячьи,
соболей и куниц нам несите.
И отдайте нам книгу,
великую книгу удмуртов
Берестяную, лесную,
животворными буквами полную.
Мы ее увезем к царю нашему
В его дом многобашенный, дом до неба».
Спрятали мы эту книгу.
В весях древних, в Кашкаре и Тырье
Семь годов укрывали,
а потом всем народом решили
Сжечь дотла, чтоб царям не досталась.
И вот тогда жрец верховный
бросил в костер эту книгу.
Застонала она,
а потом заорала от боли.
С дымом ввысь устремились
ее буквы звериные, птичьи.
С той поры и навечно
только горсть ее букв жива где-то.
С той поры и навечно
отвернулись от нас боги наши.
«Чебоксарский бухгалтер —...»
Чебоксарский бухгалтер —
потомок Аттилы великого
И Кримхильды германской,
так отвечал об Аттиле:
«Много зол учинили
в странах западных предки чувашей
Гунны, вепрям подобные…
Что ж… Из истории нашей
Этой правды не выкинешь…
Но когда мой прапращур свирепый
С высоты Рим увидел,
то сказал: „Нет подобного в мире.
Пуп земли этот Город,
и рукой своей царственной я
Пуп не вырву из тела“.
И отошел вместе с войском.
Скромный я человек,
но горжусь, что мой предок свирепый
Пощадил Вечный Город».
Говорит бог Тангар
Фантазия по мотивам чувашских мифов
Я – Тангар, бог верховный,
жил я в хоромах зеленых,
Жил с женою своею,
с Полехсе, богиней великой,
И с остальными богами.
Там мы правили миром,
там – за длинным столом пили мед.
Но прошло наше время.
Было время узалов —
владык мировых, и прошло.
Мы их свергли внезапно,
мы их ввергли во мрак без единой искры.
И вот теперь новый бог
Сокрушил наши троны,
выгнал нас из дворцов изумрудных.
Мы ладью снарядили
и по Идилю великому
Поплывем к морю теплому…
Там, за морем и будем,
словно рухлядь, влачить дни бессильные.
Все на свете проходит,
и лишь мы остаемся бессмертными
И завидуем смертным.
Гора Сары-тау
В рассказе использован один из сюжетов татарского эпоса «Идегей»
Мы, сам-друг, над степью в полночь стали:
Не вернуться, не взглянуть назад.
Блок. На поле Куликовом
1
– Великий хан, сеид Ахмат вернулся из Укека и хочет видеть тебя.
Хан Токтамыш только что поднялся с молитвенного коврика и, услышав эти слова стража порога, поспешил к выходу из Золотой юрты. Согласно обычаю, хан должен был сам встречать сеида как человека, знающего законы и волю Аллаха. Во дворе Алтын Таша – Золотого дворца, перед которым стояла Золотая юрта, – Токтамыш увидел две кибитки: одну богатую, принадлежащую сеиду, и другую, гораздо более скромную. Кибитка сеида была из белого войлока с нашивкой – зеленым полумесяцем, обшитым жемчугом. Арбакеш, сидящий на козлах, был в атласном зеленом кафтане, правда, сильно запыленном после долгой дороги. Вторая кибитка была серой, и ее арбакеш тоже был в чем-то сером и невзрачном. Токтамыш подошел к белой кибитке, откинул полог и помог сеиду Ахмату сойти на землю, а затем, следуя обычаю, поцеловал ему руку.
– Я не один, сегодня, великий хан, – сказал сеид Ахмат, – со мной бий Дюрмен из Укека. У него дело к тебе.
– Я знаю бия Дюрмена. Он храбрый воин и честный человек. Что у него за дело?
– Казнили его сына Урмана. Он связал палача и привез к тебе на суд, великий хан.
– Пусть появится перед моим лицом.
В серой кибитке зашевелились, и из нее вылез бий Дюрмен, человек почтенного возраста, а за ним вслед вылез подросток лет тринадцати-четырнадцати, со связаными руками. Подросток испуганно уставился на Токтамыша.
– Этот? – удивился Токтамыш.
– Он самый, великий хан, – подтвердил бий Дюрмен. – Он отрубил голову моему сыну Урману.
– Проходите ко мне. Сейчас же начнем суд.
Токтамыш вместе с сеидом вернулся в юрту, а бий Дюрмен, взяв мальчика за шиворот, поволок его к порогу. Там он отвязал свой меч и положил его слева от входа.
– Развяжи мальчика, бий, – сказал страж порога.
– Нет, – возразил Дюрмен. Он убийца моего сына и недостоин жалости.
Страж откинул полог, и оба, Дюрмен и его пленник, вошли к хану. Ханская юрта была из белого войлока и называлась Золотой, поскольку держалась на золотых столбах и была обшита множеством золотых бляшек. В юрте находился деревянный трон, обитый серебром, – его хан брал с собой в походы, а главный трон, обитый золотом был во дворце, где Токтамыш принимал иностранных послов. Когда Дюрмен и мальчик вошли, Токтамыш уже сидел на троне, справа от него на длинной лавке сидели сеид Ахмат и карачи – люди знатных родов, с которыми хан держал совет и правил суд.
– Развяжи мальчика, бий, – приказал Токтамыш. Дюрмен повиновался. – Как тебя зовут, мальчик?
– Бекет.
– Почему ты, Бекет, убил сына бия Дюрмена?
– Я не виноват, великий хан. Это Кубугыл повелел казнить Урмана.
– Кубугыл? Сын Джантимира?
– Да, великий хан.
– Этот Кубугыл был непочтителен со мной, когда я проезжал земли мангытов. Он дерзкий и своенравный юноша. Но в чем был повинен Урман?
– Он воровал деревянных лошадок у благородных ребят. Их привезли к нам русские купцы, и многие знатные люди купили их для своих детей. А Урман захотел иметь у себя дома целый табун и стал красть. Три раза ему это удавалось, а на четвертый он попался, и тогда Кубугыл собрал нас…
– Кого это «нас»?
– Благородных ребят, великий хан. Кубугыл объединил мальчиков из знатных семей в союз и стал нашим атаманом. И он попросил бия Бурлюка учить нас стрельбе из лука и владению мечом.
– Ты слышал, сеид? – обратился Токтамыш к сеиду Ахмату.
– Он опасен, этот Кубугыл, – ответил Ахмат.
– Продолжай свой рассказ, Бекет.
– Кубугыл собрал нас и сказал, что Урман должен быть казнен, потому что таков обычай наших предков. Потом он отозвал меня в сторону и сказал: «Бекет, у тебя твердая рука. Ты лучше других ребят владеешь мечом. Поручаю тебе сделать это».
Токтамыш задумался. Он понял, что мальчик только выполнил приказ Кубугыла и казнить его не за что. Но своеволие сына Джантимира тоже нельзя было оставить без внимания.
– Что ты скажешь об этом, бий Кутуз? – обратился он к одному из карачей, немолодому уже и заслуженному воину.
– Скажу, что Кубугыл был прав. Он поступил по обычаю и по закону твоей державы, великий хан. Укравший коней должен быть казнен.
– Так ведь это были не настоящие кони, – возразил Токтамыш.
– Зло следует вырывать, когда оно еще неокрепший росток. Если дать злу окрепнуть, оно разрушит твою державу, хан.
– Великий хан, – вмешался бий Дюрмен, – я всегда был твоим верным слугой. Я лишился единственного сына. Пусть этот мальчишка заплатит своей головой за голову Урмана.
– Бий Дюрмен, – сказал Токтамыш, – ты всегда верно служил мне, и я понимаю, как велико твое горе. Но наказание не должно быть подобно злодеянию, иначе не будет справедливости в моей державе. Пусть сеид Ахмат скажет, как наказать мальчика.
– Полсотни ударов кнутом, великий хан.
– Пусть будет так, – сказал Токтамыш. – Если он выдержит полсотни ударов и останется жив, значит, такова воля Аллаха.
Дюрмен был явно недоволен таким поворотом дела, но не посмел перечить хану и только попросил разрешения присутствовать при наказании.
– Нет, – сказал Токтамыш, – тебе, бий, следует отдохнуть после дороги. Мой слуга проводит тебя во дворец. Останься у меня на несколько дней, я давно не видел тебя.
Дюрмен поклонился и в сопровождении ханского слуги вышел из юрты.
– Сеид Ахмат, – сказал Токтамыш тотчас после его ухода, – этот мальчик не выдержит полста ударов кнутом. Если он умрет, мангыты затаят злобу на нас.
– Мы обязаны его наказать, великий хан. Иначе Кубугыл решит, что мы одобряем казнь Урмана.
– Ты прав, сеид. Предлагаю наказать десятью ударами кнутом и отпустить домой.
– Но что мы скажем Дюрмену?
– Дюрмену мы скажем, что Бекет получил полсотни ударов и по воле Аллаха остался жив.
Сеид Ахмат согласился. Слуга увел Бекета, чтобы рядом, за Золотой юртой, наказать его. Хан Токтамыш занялся с сеидом и карачами делами державы, а когда слуга возвратился, спросил:
– Он кричал?
– Нет, великий хан. Из его рта не вылетело ни единого звука.
