скачать книгу бесплатно
– А я.
Не мог долго находиться рядом. Гадкое животное в нем скулило, чуя реальность увечий и холод сквозняка, который нечем заколотить.
Они, ему казалось, родились и воспитаны были от этого сквозняка, а не от людей вовсе, и сейчас неловко преодолевали это обморожение, расхаживались, растирались, снимая друг с друга прежнюю кожу.
Он стыдился этого странного отвращения и жалости, точно блуда, и скоро уже обходил их стороной.
– Душно мне у них, стыдно че-то. Не пойду больше.
И затерялся.
– Он у нас человек стихийный, не обижайтесь на него, – позже рассказал я новоселам, чтобы не подумали чего и не мучились зря.
– Это как?
– Пьет.
Сколько помню, он держал на силе собственных жил всякие деревяшки, а деревяшки держали его. Но как только дело источалось или падало из рук, он смотрел в ладони, как в раскрытую книгу, скучал от этой повести и скоро уже клонился к земле. Вот снова куда-то отпал, язык в падении прикусил, и кровь тянется с краев рта по выбритым щекам, как былому началу очередной жизни.
– Олег, – зовут из темноты.
– Олег Владимирович! Иди, досочку дам.
Екатерина Ефимочкина
Екатерина Ефимочкина, 25 лет. Родилась и проживаю в Москве. Oкончила Литературный институт им. А. М. Горького. Имею публикации в журналах «Homo legens» (2012г.), «Полутона» (2016г.), «Топос» (2017г.)
Виса
Памяти Д. Б.
То был бензин. Поднимая буграми линолеум, омывая ножки стульев и стола, пропитав повисшее по краю дивана покрывало и длинные занавески («зачем подшивать? Топорщатся. Пусть. Вздуваются. Как речные воды в непогоду, что ли»), по щиколотку вошедшему. То был бензин: тёк он в комнаты, дальше, плавно, медленно, расслабившись, коснувшись уже, а значит и спешить не надо.
В. вышел тогда, подобрав полы пальто, из квартиры («кто-нибудь, да подожжёт, найдутся»), и больше туда не вернулся. Ему не с чем было сравнить то смиренное, но тяжкое чувство, с которым он заставил (даже лучше сказать – убедил) себя не входить больше в дверь своей квартиры. Будь с чем сравнить, он сравнил бы это с желанием толкнуть человека, связь с которым так важна для него, в реку; толкнуть его, и без того тонущего, отцепив руку от своей – поданной, но мгновением позже отнятой.
Бывало, холодно, и некуда приткнуться – решительно некуда! Такое может быть, поверьте, некуда; казалось бы, да бродяга всегда найдёт тёплое место, он знает таких мест в разы больше нашего, но нет. Ему было некуда приткнуться. И тогда В. взял связку ключей от своей квартиры, и бросил (за неимением реки) в сугроб. Не стал искать. Отошёл. Ушёл. Помнил, в каком дворе, да разве найдёшь теперь? Это как в траву чего прятать. В. вспомнил, он ребёнком спрятал плитку шоколада в траве, у входа на дачный участок, а потом искал, искал, ошибившись всего-то несколькими сантиметрами. Он, однако, нашёл пропажу через какое-то время. Но то было, можно сказать, испытанием.
Ключи же В. искать не стал. Так, как некоторые люди пытаются забыть (и у каких-то это получается, хоть я никогда такому не верила) свой возраст, В. стал забывать свой адрес, и постепенно, как показалось, это ему удалось, но В. не знал, забыл ли он, или это называется не «забыть», а как-то иначе.
Когда В. заболел, в горячке он провёл две ночи, видя в так называемом сне допросы (но не участвуя в них), линованное пространство, – красный, белый, чёрный, – худого и бледного человека с плёткой, и Александра Ивановича Герцена – не со своим лицом, но принявшим иной вид, однако рассказывающего о концепции свержения самодержавия. В., очнувшись, хотел призвать Герцена вновь, даже позвал, правда, бессвязно, замысловато, но так, что, будь А.И. рядом, – услышал бы, пришёл бы. Однако Герцена рядом не было.
Вы ознакомились с фрагментом книги.
Для бесплатного чтения открыта только часть текста.
Приобретайте полный текст книги у нашего партнера:
