скачать книгу бесплатно
– Это неважно, Кира! К тебе пришел мой клиент, будь добра помочь ему! – на лице отца заиграли желваки, он сейчас был очень зол определенно.
– Мне надоели твои клиенты! Он заявился в мой кабинет и угрожал мне! Ты им тоже это позволяешь, пап? – кричала я, потому что тоже была вне себя от злости.
– Все решено, Кира, – мгновенно успокоился отец. Я удивляюсь его самоконтролю, – С завтрашнего дня твоя первоочередная обязанность помочь Мишелю. Решишь дело до суда – быстрее отделаешься и получишь свои деньги, потом возьмешь отпуск и придешь в себя. Нет, значит, решишь в суде. Сейчас идем, ты извинишься за свое поведение!
Я не успела и слова в дорогу вымолвить, он схватил меня за руку и мы быстрым шагом промчались мимо стола моей секретарши и оказались на улице перед этим мужчиной. Он стоял, облокотившись на капот автомобиля, и курил сигарету. Я невольно бросила взгляд на его внешний вид. Одет с иголочки, но вот именно сейчас он был таким обычным. Волосы на ветру растрепались, невольно захотелось рукой коснуться их. Глаза такие растерянные, холодные, только не айсберги, как накануне, а как у мальчишки, который боялся чего-то. Сердце невольно сжалось. Я обвинила его в том, что он, такой как все, только я ошиблась. Хотелось прижаться к его горячей груди и извиниться, несмотря на все события, что были в моем кабинете. Отец немного подтолкнул меня вперед, как провинившегося ребенка. Я покраснела с ног до головы, ощущать себя такой виноватой и такой беспомощной одновременно, откровенно говоря, стыдно.
– Простите, пожалуйста, за мое поведение, я действительно перегнула палку. Вы тоже ее перегнули, и я вас прощаю. Впредь надеюсь, между нами будут только деловые отношения, – проговорила твердо я.
– Хорошо, – кивнул он, – До завтра, Кира Кирилловна.
Он сел в машину и завел мотор. Отец хотел было сесть на пасажирское сидение, но я не дала ему открыть двери машины.
– Он не хочет даже извиниться? Это хорошо, может, означает, извините за угрозы? – снова вспыхнула отчего-то я.
– Кира, угомонись. Вам, конечно, будет нелегко, но я надеюсь, что вы сработаетесь, – сказал сухо отец и сел в автомобиль.
Я вернулась в свой кабинет полностью разбитая, уничтоженная, растоптанная. Какого хрена происходит? Почему этот тип появляется, угрожает мне, позорит меня перед моим же отцом, и я должна первая извиняться, должна идти первая на встречу и получить «Хорошо, до завтра!»? Долго мне побыть в одиночестве, возненавидеть папиного партнера и поругать себя тряпку не дали, в кабинет ворвалась Ольга со своим любопытным взглядом. Ее вопрос буду ли я кофе, трактовался как: «Выпей, успокойся и рассказывай!».
– Мы теперь работаем с этим красавцем? – спросила радостно она, не дожидаясь даже моего ответа. По всей видимости мое лицо резко перекосилось от гнева, и Оля быстро переменилась в лице, по нему пробежала тень испуга.
– Да, – неожиданно меня осенило мыслью, – И ты будешь ходить к нему отдавать документацию, только смотри, он может вызвать тебя среди ночи.
Мое внутреннее я триумфовало, как и Оля. Я нашла решение, чтоб не видеть этого сумасшедшего. Со спокойной душой я отправилась домой. Дома ужин и сладкий сон в обнимку с дочерью.
3
Утро началось с жуткого звука моего телефона. Мне казалось почему-то, что я глаза не успела закрыть, как он зазвонил. Я проснулась и ответила на звонок, не смотря на экран. На другом конце незнакомый женский голос, гласящий, что сегодня меня ждет Мишель Маркович в своем кабинете в восемь утра. Не успела я понять, о чем речь, тем более возмутиться, как послышались ритмичные гудки. Я посмотрела на экране телефона время и опешила. В пять часов утра звонить мне, чтоб сообщить, что ее начальник ждет меня в восемь? Определенно сумасшедшие и наглые самоуверенные люди! Мила заворочалась рядом. Я долго пребывала в замешательстве, какого черта? Так и не заснула, потому что кипела от злости. Я отвела Милу в садик и отправилась на работу. По дороге отправила сообщение Ольге, чтоб она узнала, что нужно Мишелю Марковичу в восемь утра. До сих пор переполняло от негодования. Я просто впервые столкнулась с таким отношением. Было, что срочно нужна была встреча для разъяснения обстоятельств дела, но человек позвонил в семь утра, чтоб встретиться через полчаса, не в пять же! Он издевается надо мной, и к гадалке не ходи, мстит за брошенный в лицо договор. Я невольно улыбнулась, вспомнив недовольное лицо этого Мишеля Марковича. Что ж хочет поиграть, кто кого перебесит? Я принимаю вызов, потому что дороги назад уже нет. Через полчаса позвонила Ольга вся в слезах:
– Кирочка Кирилловна, он наорал на меня и выставил за дверь, я столько всего выслушала, вы даже не представляете, а его секретарша и помощники смеялись открыто надо мной и, пока я шла по коридору до выхода, подшучивали гадко. Я не пойду больше к этому клиенту и не просите, тем более, что он требовал вас лично и сказал, что если вы не явитесь до девяти, сделает все, чтоб меня больше никуда не брали, потому что я пустоголовое создание не способное мыслить сама за себя.
– Я поняла, Оль, – сквозь зубы проговорила я, – Сейчас иди домой, приведи себя в порядок и как сможешь, приезжай в офис.
– Извините меня, пожалуйста, я не справилась, – заплакала еще сильнее Оля.
– Оль, все хорошо, не волнуйся, – успокоила ее я и накинула легкую куртку.
Я не заметила, как оказалась в офисе этого мужчины. Мое внутреннее я сейчас готово было разорвать всех на мелкие клочья, кто станет на моем пути. Секретарша натянуто улыбнулась, приветствуя меня.
– Я к Мишелю Марковичу, – сухо бросила я и продолжила свой путь к заветной двери с табличкой директор.
Секретарша что-то крикнула в след, но я даже не потрудилась ее услышать, потому что сейчас же мечтала ворваться в кабинет и расцарапать холеное личику ее директору. Дверь распахнулась, передо мной сидели за огромным столом семеро мужчин, внимательно изучая мой растрепанный вид. Я захлопнула дверь и проговорила сначала спокойно:
– Как вы посмели обидеть мою секретаршу?
– Без двадцати девять, – он показательно посмотрел на свои дорогие наручные часы, – Вы вовремя.
– Вы что возомнили о себе? – пискнула я, самой было неожиданно.
Все сидящие за столом внимательно наблюдали шоу, представившееся их глазам. Сейчас их взгляд был обращен на Мишеля, спокойного, как удав, приближавшегося к своей жертве. Вот о чем я и говорила, не я здесь кукловод… Мишель облокотился на свой письменный стол, который так не кстати стоял прямо напротив двери в кабинет. Я была полностью в его внимании. Да и такое чувство, что весь путь от стола для конференций до своего стола, он не открывал от меня своих холодных глаз. Сейчас по-настоящему холодных. Мне даже сейчас кажется, что вчерашние события мне приснились, невероятная разница между тем человеком, который был вчера и который передо мной сегодня. Я отвлеклась на шесть пар глаз, смотрящих на меня с привычной для этого круга брезгливостью и высокомерием.
– Вас заранее предупредили явиться в восемь в офис, я не понимаю, почему у вас это вызвало затруднения, – вырвало меня из мыслей замечание директора этого офиса.
– Заранее предупредили, значит? В пять утра! Вы в каком мире живете, Мишель Маркович? В котором вам все дозволено? Получается, вы можете звонить мне в мое нерабочее время и говорить мне, что и как делать? У меня помимо вашей холеной физиономии полно дел немаловажных! И если мне не изменяет моя память, то в договоре пункта о моем личном присутствии не было! А значит, моя секретарша может приходить и выслушивать все, что вашему величеству заблагорассудилось! – меня понесло, что я раскраснелась от злости. Немые зрители давились смешками, определенно это было для них ново, однако, на лицах читалось непонимание, как такая букашка, как я может указывать их хозяину.
– Кира Кирилловна, я не желаю больше видеть вашей помощницы или секретарши. Договор подписан с вами, как представителем фирмы «Ваше право», принадлежащей Кирку. Если вы не можете выделять мне необходимое время, я вынужден буду у Кирка попросить нового юриста, согласного на мои требования, – сухо Мишель, что в глазах снова появились айсберги. Мне стало жутко и холодно одновременно не от слов, а от глаз этого типа.
– Еще раз вы обидите мою секретаршу, и я сама попрошу у Кирка, – я намеренно передразнила его тон на последних словах, – Вам нового юриста!
– Все свободны, а то вы забыли о своих прямых обязанностях! – строго, повысив голос, произнес Мишель и шестеро мужчин собрали свои бумаги со стола и удалились через другую дверь.
Я осталась наедине с Мишелем. Он сел за свой стол, оторвав от меня свой тяжёлый взгляд, легче стало, мышцы и те расслабились, но я кожей чувствовала опасность, исходящую от него, и мне хотелось бороться из последних сил, словно от этого зависела моя жизнь. Разум подсказывал бороться всеми методами и благородными и подлыми, а сердце предательски учащалось при одном взгляде на мужчину, способного покорить меня и победить в этой придуманной схватке. Виски застучали, и дыхание участилось, я снова в его поле зрения. Любое мое движение, изменение во мне не могло укрыться от его серых глаз. Именно сейчас впервые я почувствовала себя обнаженной при наличии всех предметов моего гардероба. Мишель опустил взгляд на телефон и, набрал секретаршу, попросив два кофе, видимо не мне одной неуютно из-за затянувшегося молчания и сверления друг друга взглядами. Я села напротив него на кожаное кресло, хоть часть моего тела останется спрятанной. Только сейчас я смогла осмотреть кабинет, чтоб отвести глаза от директора этой проклятой фирмы. Он же по-прежнему смотрел на меня, я каждой своей клеткой чувствовала леденящее сканирование. О чем я? Ах да, кабинет.... Кабинет был достаточно оборудован. Небольшое здание в центре города, раньше чахнувшее от недобросовестных рук чиновников, сейчас выглядело достаточно ухоженным и уютным внутри. Все стены были в светло-зеленых тонах, успокаивает, не спорю.
– Я выкупил это здание два года назад, – вывел меня из размышлений и осмотра окружения директор этого офиса.
Снова пересеклись взглядами, и он не отводил глаз смущённо или робко, он жадно смотрел, словно собирался накинуться и съесть. За что же мне достался такой клиент? Я теперь явно догадывалась, почему послали именно меня, остальных юристов он убил, разделывать по частям, и закопал в подвале своего офиса. В кабинет вошла секретарша с подносом и двумя чашками горячего кофе. Я осмотрела ее с ног до головы, она была красивой длинноногой блондинкой в короткой черной юбке и в немного маловатой на груди белой блузке. Стандартно. Не удивлюсь, если между ними были короткие романы по решению начальства. Я вернула свой взгляд на директора фирмы. Он проводил своим стандартно леденящим взглядом секретаршу и посмотрел снова мне в глаза, взяв в руки горячую кружку. И как ему не горячо? По телу пробежалась мурашки. Он же не решится меня расчленить и убить?
– Угощайтесь кофе, Кира, – не отрывая от меня глаз, проговорил он.
– Что вы хотели от меня? – спросила нетерпеливо я. Сколько можно тянуть с разговором?
– Я хотел обговорить некоторые моменты и дать вам документы, – начал он.
– И? Чего мы ждем? – снова нетерпеливо я. Честно, я не могла больше сидеть на единене с этим человеком в запертом пространстве, вся ситуация порядком нервировала, и нервы сами собой слетали с катушек.
– Идемте, – встал со своего стула Мишель. Я последовала за ним, так и не притронувшись к кофе. Не доверяю я этому типу, да и пришла не кофе пить. Мы вышли из его кабинета в ту дверь, в которую несколько минут назад ворвалась я. Пройдя стол секретарши, вошли в другую похожую дверь без таблички. Мишель подошел к небольшому столу прямо в конце этого пустующего кабинета, почему я так решила? Идеальная чистота, можно сказать больничная. Нет личных вещей, нет ничего кроме стола и двух стульев, небольшого диванчика у стены напротив окна и белого ковра на полу. Белого? Мне не показалось.
– Это теперь ваш кабинет, – огласил мой личный приговор директор компании.
– У меня есть свой более уютный и комфортный, – ответила мгновенно я, – Я не собираюсь сидеть в вашем офисе и терять своих клиентов.
– В договоре этот пункт был, – взял со стола бумаги Мишель и довольно помахал ими перед моим носом. Я вырвала эти чертовы бумаги и прочитала, наконец, договор, который подписала вчера. Я не верила своим глазам. Вызовы посреди ночи, работа допоздна по требованию начальства, и главное, сам договор о найме работника на месячный срок.
– Это вы так называете свободный график работы? – все, что смогла сказать я.
– Дело в том, что когда я к вам приходил один, у вас был шанс наняться на свободный график, заниматься своими делами в своем офисе. Но теперь я не уверен в вашей профпригодности, и хочу контролировать все лично, – холодно проговорил Мишель.
– Когда отец вернется из своего Парижа, я убью его, – себе под нос пробубнила я, понимая, что выхода теперь у меня точно нет, уже громче спросила, – Где бумаги по делу? Я желаю поскорее отделаться от вас.
– Я скажу Инне, она принесет все сию минуту. Приятной работы, – проговорил сухо он, что мороз по коже пробежался, и вышел. Через минуту вошла секретарша, та самая длинноногая блондинка, и положила передо мной гору бумаг. Я стала открывать по одной папки и поняла, что на меня повесили все дела этой компании за два года и за неделю тут не управиться даже мне с моей секретаршей. Я взяла две папки и отправилась к директору. Меня уже раздражала вся эта ситуация. Снова вошла без стука, скоро войдет в привычку.
– Вы издеваетесь? – поинтересовалась я.
– Что случилось? – сделал невинный вид мужчина.
– Вы решили на меня повесить все судебные разбирательства этой компании? Речь шла об одном деле! – повысила голос снова я.
– Договор, вы же читали его,– улыбнулся мужчина, в этот момент я готова была снова запустить в него этими бумагами.
– Я требую свою помощницу! Это было в договоре, я имею право на секретаря, ваши мне не нужны, – проговорила я, смотря внимательно на свой персональный кошмар.
– Хорошо, как скажете, – спокойно Мишель уже без улыбки, – Только я не знаю, сможет ли Инна смириться с присутствием кого-то за ее столом, а я иногда бываю злым по утрам.
– Сейчас вы ведете себя, как маленький мальчик! – указала я на него пальцем, – Дайте мне другой кабинет с оборудованным столом для секретаря!
– Об этом не может идти речи, – сухо бросил Мишель, сверля меня глазами. Его серые глаза мне скоро в кошмарах сниться будут.
– Хорошо, – сказала сквозь зубы я и вышла из кабинета.
Я позвонила Оле и попросила принимать клиентов на следующий только месяц, пусть говорит, что я в отпуске. Давно собиралась, и очевидно с таким начальником отправлюсь в отпуск скоро, только не в теплые страны, а в психбольницу или морг.
– Кофе, Кира Кирилловна? – спросила появившаяся в дверях Инна во время обеда. Я совсем забыла, что хочу есть, разгребая эти горы бумаг. Я покачала головой, не хочу. Я должна сделать максимум работы за короткое время, а сегодня еще Милу забирать из садика. Одна папка была готова, еще двенадцать. Завтра перед работой оплачу пошлину в суд и во время обеда подам заявление. С одним делом будет покончено. Я взялась за вторую папку. Тут дел было меньше, нужно всего лишь составить отчет о решении дела. Иск был со стороны клиента отклонен судом за недостатком доказательств вины фирмы перед ним. Папа вел то дело полгода назад. В нем я не сомневалась даже – он мастер своего дела. Я посмотрела на часы – половина шестого. Я собрала свои вещи и отправилась на выход. Голова была мутная от такого большого объема информации. Отвыкла я так работать, не щадя себя. Инна понимающе улыбнулась, не ожидала от нее. Я улыбнулась в ответ и ушла. Мила сделала обиженное личико, что я забрала ее позже обычного. Домой мы приехали быстро. Я разогрела ужин, и мы с Милой пошли купаться. Смотрю на нее, и все проблемы отступают. Моя душа целиком и полностью в ней, безумно ее люблю. Неужели можно так любить ребенка от человека, к которому ничего не испытываешь. Я включила Миле мультики, а сама отправилась в душ. Я налила себе сначала огненную ванну, чтоб согреться, потом ледяную, чтоб прийти в себя. Завтра прием у психолога. Олег заберет Милу, а я после работы к Оксане Григорьевне.
4
Я проснулась в три часа ночи. По коже струился липкий холодный пот. Я снова была с этим мужчиной. Всю ночь. С момента, как мои глаза закрылись, я оказалась рядом с ним. Вокруг все было в белом цвете, два белых дивана, ковер, похожий на тот, что лежал в моем новом кабинете. Камин, тихо потрескивающий. Я смотрела в эти уже так знакомые серые глаза, во сне они всегда такие теплые и нежные, что невозможно устоять перед ними. Стою перед ним и краснею, как школьница, и в груди растекалось приятное тепло. Он протянул ко мне руку, и я приняла ее, какие горячие у него руки…. Я около пяти минут приходила в себя. Мое подсознание меня подводит и испытывает симпатию к этому самолюбу. Я отправилась готовить завтрак и кофе, сегодня я умру на работе из-за недосыпа. Два дня просыпаться так рано это слишком для человека, любящего спать. После трех кружек кофе и завтрака снова зазвонил мой телефон, я взяла трубку, на другом конце Инна:
– Доброе утро! Кира Кирилловна, вы помните, что начало рабочего дня в восемь?
– Доброе, Инна, я помню, спасибо, впредь можете не звонить мне в пять утра и не напоминать об этом, – улыбнулась невольно я.
– Кира Кирилловна, простите, пожалуйста, я понимаю, что вы спите еще, но это личная просьба Мишеля Марковича, – виновато Инна.
– Хорошо, Инна, спасибо, – мою улыбку после прозвучавшего имени начальника, как ветром сдуло. Инна повесила трубку и я убедилась, что на часах ровно пять утра. Интересно. Что он придумает еще, чтоб испортить мой день? Хорошо, что проснулась в три, и этот звонок не так уж и разозлил меня. Я в непонятной мне игре, и пока выигрывал Мишель Маркович, у него лучше получалось выбесить Киру.
На работе я была без трех минут восемь. В восемь ровно вошла в свой кабинет. Перед работой заехала, оплатила чек для того, чтоб подать в суд, по разобранному мной делу. Я вошла в кабинет и, как только скинула куртку, принялась за документацию. Я открыла электронную почту, отсканировала заявление, чек и прилагаемые документы. Позвонила старой знакомой в суде Анне Юрьевне. Она приняла заявление и присвоила ему индивидуальный номер. Когда будет рассмотрение дела, мне пришлет письмо на электронку. Так гораздо быстрее разбираться с делами, чем ездить и отвозить каждую папку. Я открыла третье дело, тоже требует разбирательства в суде, завтра подам заявление, за сегодня все приведу в порядок. До обеда я разбиралась в обстоятельствах дела. В обед ко мне пришел директор и сообщил:
– Я прошу вас сегодня задержаться на работе.
– Для чего? – удивилась я.
– Сегодня деловая встреча с моими партнерами, я бы хотел вашей юридической поддержки в этот вечер, тем более что вчера вы ушли раньше, – проговорил строго он.
– Хорошо, – кивнула спокойно я.
Мишель Маркович вышел из моего кабинета. Я взяла телефон и набрала мужа с просьбой сегодня забрать Милу, потому что мне нужно задержаться на работе. После выслушанной тирады о том, что он тоже работает, согласился и просил сильно не задерживаться. Пришлось отменить встречу у психолога. К концу рабочего дня папка три была приведена в полный порядок, четвертая оформлена в отчет ко второй. Такими темпами я избавлюсь от этого человека меньше, чем за месяц.
Я закончила работу ровно в шесть. В половину седьмого на пороге моего кабинета появился директор. Он был одет в строгий серый костюм, который подчеркивал его серые глаза. Голубая рубашка виднелась под пиджаком.
– Вы готовы? – спросил нетерпеливо он.
– Да, – тихо ответила я.
Мишель недовольно осмотрел меня с ног до головы. Потом подошел ко мне и сухо проговорил:
– Мы уже опаздываем, Кира Кирилловна!
Он направился к двери. Я последовала за ним. Мы сели в машину на задние сидения, Мишель Маркович держался от меня на расстоянии, словно я прокаженная. Мне даже не по себе стало от его оценивающего взгляда, а затем выдерживания такой дистанции. Может, с моей одеждой что-то не так?
Водитель доставил нас в конец города. Мишель вышел первым, как только машина остановилась. Я последовала за ним. Около двухэтажного здания на окраине города стояло много дорогих машин. Я вышла из автомобиля следом за директором, он пошел первый, я не успевала за ним на своих каблуках. Я замерзла, сделав всего несколько шагов, хоть нас и высадили почти перед крыльцом дома. Внутри было роскошно, богато, даже в глазах зарябило. Я потеряла в толпе своего начальника и стала чувствовать, подступающую к горлу, панику. И зачем я только согласилась на это мероприятие, вообще для чего я подписала этот договор. Я оказалась вмятой в чью-то спину, по телу пробежался липкий холод. Я подняла глаза на обернувшегося мужчину. Это был тот самый мой подзащитный, вина которого была несомненной, но от судимости я его отмазала.
– Кира Кирилловна! Вы прекрасны! – бегали наглые его глаза по моей фигуре, что мне стало мерзко.
– Здравствуйте, Джон, – улыбнулась натянуто я.
– Лиля, познакомься, это мой адвокат, я ей обязан жизнью, – улыбался, сверкая масляными глазками, он.
– Очень приятно, – улыбнулась женщина лет сорока пяти. У нее проглядывалась сквозь русые волосы легкая седина, глаза были широкие и зеленые. Что-то в ней было знакомое и родное. Удивительно, но я не могла вспомнить, кого она мне напомнила.
Я почувствовала, что кто-то подошел сзади. Жар пробежался по спине, потом резкий холод. Я даже обомлела от таких контрастов.
– Джон, здравствуй, – сухо было произнесено за моей спиной и протянута рука для рукопожатия.
Джон улыбнулся сдержанно и замолчал, осматривая внимательно меня и моего директора. Мне показалось, он хотел что-то сказать, но Мишель вовремя перебил его:
– Кира Кирилловна занимается юридическим сопровождением моей фирмы, пока Кирк в Париже.
– Тебе повезло с юристом, – сверкнул своими зубами Джон, словно оскалился.
Мне показалось, что сейчас Мишель выскажет все то, что он говорил мне о моей компетенции и что думает обо мне, но мой директор сдержанно кивнул. Джон со своей дамой удалился, мы остались наедине с директором, его лицо излучало недовольство. Чем он еще не доволен?
– Кира Кирилловна, сейчас мы будем подписывать договор с одним деятельным человеком, от вас мне нужно подтверждение, что договор не будет ущербным для нашей фирмы. После подписания, я отвезу вас домой, – проговорил тихо директор.
– Я могу добраться на такси, – улыбнулась я натянуто.
– Вы все поняли? – смотрел, пронизывая меня насквозь, Мишель Маркович. Мне оставалось лишь кивнуть.
Мишель осторожно взял меня под локоть и, мы направились через всю толпу в небольшую комнату, в которой было очень тихо, не смотря на то, что вокруг громко играла музыка. Директор усадил меня на мягкий диванчик, стоящий рядом со столом, сам сел рядом, что я чувствовала его всеми фибрами своей кожи. Непозволительно близко. Мишель напрягся от чего-то, вероятно из-за человека, который вошел в следующую минуту. Это был высокий, статный мужчина средних лет, на вид ему было не больше сорока. Коротко подстриженные русые волосы по краям украшала седина, которая ему очень шла, надо сказать. Глаза были зеленые, наполненные словно каким-то пламенем. Еще один из «папиного круга», подумалось почему-то мне. Губы его были плотно сжаты, руки сцеплены, он не желал этой сделки или она была ему неприятна. Костюм был невероятно роскошный и дорогой, синий, василькового цвета. Я немного залюбовалась даже, обожаю синий. Мужчина подошел к столу, я заметила, что он хромает на левую ногу.
– Что подписывать? – спросил нетерпеливо мужчина, змеей смотря на моего директора.
Как они выдерживают подобные взгляды? Потом не снятся дурные сны? Я чувствовала себя, мягко говоря, не в своей тарелке. Этот мужчина внушал страх, а Мишель спокойно с гордо поднятой головой сидел напротив него и смотрел прямо, без агрессии. Удивительно, обычно если ненавидят, то друг друга. В следующее мгновение Мишель подтолкнул бумаги в сторону своего «компаньона», тот внимательно изучил документы и подписал красной ручкой. У них такие правила? Я приподняла неосознанно бровь от удивления, для меня это было ново, обычно используют синюю ручку, а тут… но не успела я мигнуть, как ручка посинела уже на бумаге. Сколько же стоит такая ручка? Мужчина подтолкнул бумаги в сторону Мишеля, тот взял у своего помощника такую же ручку и поставил подписи в нужном месте. Дальше последовало скупое рукопожатие и, мне показалось, что мужчина что-то проговорил моему директору на ухо. Я сидела немного в недоумении. Что это было? Зачем тут я? Когда мне показалось, что на этом все закончено, Мишель дал мне в руки бумаги с договором, я пробежала его глазами, все было юридически верно и абсолютно безопасно для фирмы. Этот мужчина занимался добычей каменного угля, он заключил договор с Мишелем на продажу своих ресурсов фирмой моего директора. Я положила листы с договором на стол и подтвердила, что бумаги в порядке для обеих кстати сторон. Мишель немедля подписал договор синей шариковой ручкой, или мне показалось снова? Его компаньон тоже. Рукопожатий не последовало, мужчина удалился сразу же. Мишель еще две минуты просидел в молчании, зачем спокойно произнес:
– Спасибо, Кира, для меня этот договор был очень важен!
– А что вы сначала подписывали? – поинтересовалась я, чисто из любопытства.
– Договор о сотрудничестве, без него я не имел права подписать второй договор, – сухо проговорил он.
– Я не стану лезть в ваши дела, чисто потому что мне они параллельны, и я очень скоро забуду все как страшный сон, – зачем-то сказала я. Из-за близкого нахождения друг к другу, я почувствовала, как все его тело напряглось. Я не придала этому значения, а он резко встал и подал мне руку. Я сама встала, отклонив его помощь, и направилась вслед за директором. Мы вышли на улицу и Мишель Маркович открыл мне дверь автомобиля, чтоб я могла сесть внутрь. Я села, он сел с другой стороны, подальше от меня, снова повисла напряженная тишина.
К моему дому мы подъехали через двадцать минут, водитель долго пытался найти мой двор. В этот момент подумала, что быстрее было бы на такси. Как только машина остановилась, Мишель вышел из машины и открыл мою дверь, предлагая свою руку. Я снова отказалась от его помощи и, попрощавшись, направилась к своему подъезду.
Дома Мила уже спала вместе с мужем, я разулась, попила чай и отправилась спать на диван, где всегда спал мой драгоценный муж в одиночестве. Я долго лежала и ворочалась с бока на бок, стараясь просто заснуть. Но почему-то в голову лезли мысли об измене моего мужа, я знала об этом, но не показывала вида. Он не должен думать, что я безразлична. Ему часто звонят Насти, Оксаны, Лены, все сотрудники его банка с женскими именами по очереди, присылают любовные сообщения на телефон, но сколько раз я это видела, ни разу ничего не кольнуло, мне было все равно. Он перестал требовать, чтоб я спала с ним в одной кровати, а я сильно и не просила, потому что не хотела испачкаться об его огромный опыт с особями женского пола. Я не заметила, как заснула под такие веселые мысли своего мозга.
Вокруг бардовые стены, кровать с балдахином. Я лежу в ней в обнимку с мужчиной. Открываю глаза и снова вижу своего директора. Удивительное у меня воображение! Я прижимаюсь к его горячему телу и кладу голову на широкую грудь. Так тепло и приятно, что в груди расплывается что-то тягучее и спокойное, чуждое мне. Он осторожно гладит меня по волосам, стараясь не побеспокоить. Я схожу сума во сне. Почему все так реалистично, словно воспоминание? И тут я вспоминаю о своих мыслях перед сном. На мне сказываются ночи в одиночестве, вот и рисует мое воображение единственного мужчину, который вызывает во мне бешенство, в одной кровати со мной.
Просыпаюсь от громкой мелодии будильника. Я с трудом разлепляю глаза, всю ночь я лежала рядом с этим мужчиной, в его объятиях. Осознание проходит холодом по всему телу. Я смотрю на часы – восемь. Сначала я думала, что проспала, потом успокоила себя, что не было звонка секретарши, откровением стало, что сегодня суббота – мой первый выходной. Я накрыла голову с подушкой, муж уже должен был отправиться на работу, дома остались только мы с дочкой. Моему сну после будильника помешали маленькие ручки Милы, которая проснулась в одиночестве и нашла маму на диване, я прижала дочку к груди и мы полежали вместе ровно минут пятнадцать. Потом моя неугомонная дочурка стала требовать Машу и медведя, а я пошла готовить завтрак.
