скачать книгу бесплатно
– Нет, Эрик, – отрицательно покачал я головой. – Не обижайся, но я не уверен, что ты сможешь правильно разговаривать с существом, которого побаивается Драгана Ивлич. Я сам с Тамилой поговорю.
* * *
Я стоял перед калиткой в нерешительности. На ум упорно приходила история бабушки из Ручейного, которую мы слышали от извозчика в Итиле. Не знаю как кто, а я серьёзно отношусь к таким вот незамысловатым байкам – в них обычно хватает вранья, но если отбросить шелуху, добавленную рассказчиком для красоты повествования, то порой из них можно почерпнуть ценную информацию, которую более серьёзные люди выдают крайне неохотно. Да собственно, что далеко ходить? Ведь благодаря именно этому рассказу я впервые и услышал об Осколках, о которых мало кто знает, и про которых Высшие очень не любят говорить.
О Тамиле Лапе я совершенно ничего не знал, за исключением единственного упоминания от Драганы:
– У нас Лапа всякими странными зверями занимается, – мимоходом заметила Драгана, когда мы обсуждали лесных, и я к месту припомнил, как Добрый Крот упоминал про тварей, которые иногда забредают к ним с севера. Затем она подумала и добавила: – Или не совсем зверями. Или даже совсем не зверями.
– А кто это такая? Я вроде всех наших Высших знаю хотя бы заочно, а про эту Лапу никогда не слышал.
– Тамила Лапа, – пояснила Драгана. – Вот и дальше не надо про неё слышать.
– Нет, ну серьёзно, Гана, – настаивал я, почувствовав какую-то загадку.
– Я серьёзно, Кен. Сама про неё ничего не знаю и не особенно хочу знать. Не все знания сделают тебя счастливым, понимаешь? Некоторые люди… хотя не уверена, что она человек, как-то непонятно с этим… в общем, некоторые сущности слишком непредсказуемы и опасны, и интересоваться ими без необходимости не стоит. И хватит об этом.
Настаивать дальше я не стал, но отметочку у себя сделал. Если бы Драгана так говорила о ком-то вроде Морены, я бы это полностью понял, но здесь речь шла явно не о богине, и даже, возможно, не о Высшей. Привычка обращать внимание на такие странности не раз меня выручала, так что это имя в моей записной книжке появилось – правда, кроме имени, там стояло только «Занимается зверями. Возможно, опасна».
И вот сейчас я стоял перед её калиткой и задумчиво разглядывал небольшой двухэтажный дом. В таких домах жили мещане со скромным достатком – ну, по моим понятиям скромным, обычный рабочий о таком доме мог только мечтать. У нас так жили начальники цехов, сотники дружины – в общем, те люди, которых обычно относят к среднему классу. Такими домиками обзаводились и Владеющие ранга шестого примерно, хотя та же Марина Земец жила, пожалуй, и побогаче. В общем, это скромное обиталище никак не вязалось с образом того, кого считает нужным опасаться Драгана Ивлич.
Я перевёл взгляд на неширокий, саженей пять, палисадник. Цветы, декоративные кустарники, несколько довольно примитивных фигурок собачек и кисок в роли садовых гномиков. Ничего подозрительного, но мне вдруг показалось, что на краю зрения одна из фигурок сдвинулась. Я посмотрел туда – кажется, эта кошечка раньше смотрела в другую сторону? Или нет? Трудно сказать, привиделось ли мне движение, но сейчас все фигурки как-то незаметно оказались развёрнуты мордами ко мне, и у меня появилось устойчивое ощущение чужого внимания. Если дом намекал на странность хозяйки, то палисадник прямо кричал о её опасности.
Возле калитки не нашлось никакой кнопки звонки, да и у входной двери не было заметно ни кнопочки, ни верёвочки.
– Кеннер Арди, – сказал я громко в пустоту. – Я договаривался о встрече с сиятельной Тамилой Лапой.
Несколько секунд ничего не происходило, затем калитка с лёгким скрипом приоткрылась. Вполне возможно, что она приоткрылась от порыва ветра, который налетел как раз в этот самый момент, но я не очень верю в совпадения, так что счёл это за приглашение.
Я вошёл в калитку и спокойно, не торопясь, подошёл к двери, которая тоже слегка приоткрылась. Это уже точно не было совпадением. Я оглянулся и посмотрел на фигурки. Они опять оказались повёрнутыми ко мне мордами, хотя в этот раз я никакого движения разглядеть не сумел. Интересно, что поле Силы тоже осталось совершенно спокойным. Мне пришла в голову мысль, что, возможно, я зря не послушал Драгану, но поворачивать назад было уже поздно, так что я просто пожал плечами и уверенно вошёл в дом. Показывать страх или нерешительность в данной ситуации было бы самым глупым поступком из всех возможных.
За дверью обнаружился небольшой холл-прихожая, но меня никто не встречал. Если она собралась меня таким образом смутить, то попытка была слабоватой. Я снял плащ и сам повесил его на вешалку сбоку от двери, а затем заглянул в открытую дверь слева. За ней обнаружилась небольшая гостиная, а в ней и сама хозяйка – в мягком кресле с вязанием в руках.
– Сиятельная? – я вежливо поклонился.
– Заходи, не стой в прихожей, – хрипловатым голосом отозвалась она. – И я никакая не сиятельная.
Как-то очень уж по-простому меня принимают. Ну, надеюсь, стаканом водки под солёный огурец меня угощать не станут, не хотелось бы настолько уж упрощать отношения.
И гостиная, и хозяйка при ближайшем рассмотрении оказались не совсем такими, какими показались с первого взгляда. Хозяйка поначалу выглядела бабушкой божьим одуванчиком с ласковыми глазами, однако как-то незаметно она стала не такой уж и старой, и даже совсем не старой. И глаза у неё вдруг оказались молодыми и совсем не ласковыми, и вязанье в руках оказалось совсем не вязаньем, а каким-то странным переплетением, к которому почему-то никак не получалось присмотреться. А в уютной гостиной на стене висели мечи и копья странных форм из какого-то непонятного металла, и потёртые рукоятки говорили о длительном пользовании.
– Прошу простить меня, – сказал я, без спросу усаживаясь в соседнее кресло, – но я не знаю, как к вам следует обращаться.
– Главное, не говори со мной так, будто меня здесь много, – недовольно ответила она. – Не привыкла я к этому. Зови просто Тамилой, мне имени достаточно.
– Мне как-то непривычно обращаться на ты, – озадаченно заметил я.
– Ну а я вот так привыкла, – усмехнулась она. – Старую сучку по-новому гавкать не обучишь, а ты молодой, тебе легче приспособиться. Так чего ты хотел-то?
Раз уж хозяйка требует, то гостю ничего не остаётся, кроме как согласиться. Может, нам, молодым кобелям, и в самом деле проще себя заставить по-новому гавкать.
– Сложно сказать, чего я хочу, я и сам это не вполне понимаю, – начал я. – Точнее, не вполне понимаю, насколько мои пожелания реальны. О вас… о тебе, Тамила, я услышал от Драганы Ивлич…
– Ивлич? – она нахмурила лоб вспоминая. – А, та наглая соплячка. Я бы не назвала это хорошей рекомендацией.
– Это не рекомендация была. Она просто мельком тебя упомянула по случаю.
– И что она тебе про меня рассказывала?
– Она всего лишь сказала, что ты занимаешься разными странными зверями.
– Зверями? – она задумалась. – Ну, при некотором воображении можно и так сказать.
– Если под зверями она имела в виду что-то вроде тех, что в палисаднике, то некоторое воображение действительно необходимо, – согласился я, а Тамила неопределённо хмыкнула.
– И зачем тебе мои зверюшки?
– Это история долгая и, в общем-то, не особенно интересная, – вздохнул я. – Если сократить ненужные подробности, то мы строим сейчас подземное хранилище, и я бы хотел заказать для него что-нибудь вроде крокодилов.
– Вот прямо крокодилов? – изумилась Тамила.
– Именно крокодилы, наверное, плохо подойдут, – задумался я, пытаясь понять хотя бы для себя, чего же хочу. – Если уж держать там каких-то тварей, то хотелось бы, чтобы они выполняли и полезные функции, а от крокодилов толку мало.
– Почему же мало толку? – с улыбкой возразила она. – Кусаются больно, бегают быстро.
– Кусать всех встречных – это не то, что я хотел бы получить от по-настоящему полезного крокодила. Тамила, а что ты можешь вообще? Какой величины твои звери и какие у них способности?
– Мамонта не сделаю, конечно, а так кое-что могу, – она с интересом на меня посмотрела. – Ты придумал что-то?
– Вспомнил кое-кого. Доводилось мне видеть ящеров на двух ногах в броне и с оружием в лапах…
– Броню опиши, – резко перебила меня она. – И оружие.
– Жилеты и юбки, – я задумался, пытаясь вспомнить статуи возле алтарной залы подземелья. – Жилеты вроде чешуйчатые, если я правильно помню. А оружие похоже на булаву, только форма какая-то странная.
– Хигриссы, – с отвращением сказала она. – Мерзкие твари. Они давно к нам не пролезали – где ты их увидел?
– Это статуи были, – пояснил я. – Мы их уничтожили.
– Правильно сделали, – одобрительно кивнула Тамила. – Иногда эти статуи подкидывают сюрпризы, бывало и такое. А кстати, где ты их нашёл?
Я немного поколебался, но всё же решил ответить:
– В нашем подземелье под старым фабричным городком. Но это секрет, и даже не мой, так что прошу никому это не передавать.
– Некому мне передавать, – отмахнулась она. – А не было ли там рядом какого-нибудь алтаря? Нехорошего такого?
– Был, – с удивлением признал я. – Он тоже уничтожен.
Я, конечно, не видел своими глазами, как он был уничтожен, но глубоко сомневаюсь, что Морена поставила эту мерзость в своей гостиной.
– Вот, значит, где эта шайка сидела, – задумчиво покивала Тамила. – Долго их искали, даже награду большую давали, но так и не нашли. Лет так тысячи полторы назад эта информация больших денег стоила, припоздал ты немного.
А похоже, что она и впрямь старушка. Наверное, всё-таки помоложе Бальдебреты из племени гаутов, хотя кто его знает, сколько лет ей было в те времена? Правда, у Тамилы есть фамилия, но «Лапа» могла быть и просто кличкой. Да собственно, все старые фамилии от кличек и пошли.
– Так что там насчёт хигриссов? – напомнила она.
– Вот, может, что-нибудь вроде них, но с головами крокодилов? Что-то вроде египетского Себека[1 - Себек – в Древнем Египте бог воды и разливов Нила. Часто изображался в виде человека с головой крокодила.]?
– Не знаю я никаких себеков, – ворчливо сказала она. – И что эти твои себеки делать будут? Тоже бегать и всех кусать?
– Нет, не кусать, – покачал головой я, полностью захваченный новой идеей. – Пусть стоят в лифтовом холле и атакуют любого, кто попытается пройти мимо них дальше, и у кого не будет с собой опознавательного знака. Ну, кристалла там, или ещё чего-нибудь в таком роде. И чтобы глаза горели и следили за всеми проходящими. А что – здорово ведь получится, правда? И защита хорошая, и посетители сразу видят, что охрана серьёзная.
– Можно попробовать, – прикинула Тамила. – А вот чем ты платить будешь, друг сердечный?
– Лучше всего деньгами, – твёрдо сказал я. – Можно встречную услугу или какую-то вещь, но только то, что я буду готов заплатить прямо сейчас. Никаких неопределённых обязательств или будущих услуг. Назначается цена, и если я на неё согласен, то плачу сразу. После выполнения договора долгов между нами не будет.
– Жёстко вопрос ставишь, – недовольно отозвалась она.
– Я на себя кабальных обязательств брать не собираюсь, тем более ради вещей, без которых вполне могу обойтись.
– А чего ко мне пришёл, раз обойтись можешь? – она недружелюбно посмотрела на меня нахмурившись.
– Есть много вещей, без которых я могу обойтись, но всё равно покупаю. Если цена устраивает.
– Ладно, не буду жадничать, – уже более мирно сказала Тамила. – Договоримся.
Глава 2
Кабина маленького пикапа для троих была тесноватой, сиденье – неудобным, и уже через полчаса Ворон начал беспокойно ёрзать. Ещё через десять минут он не выдержал:
– Надо нормальную машину купить!
– Надо, – согласился Росомаха, которого безмерно раздражало абсолютно всё – и плохая дорога, и больная поясница, и ёрзающий Ворон. Но старейшина не был бы старейшиной, если бы не умел справляться со своим раздражением, и он рассудительно продолжил: – Но сначала надо посмотреть, как часто ездить придётся. Если часто, то купим, а так лучше будет потерпеть. Машина – вещь недешёвая.
Ворон вполне уловил намёк на свою несдержанность и помрачнел – тем более, намёк был совершенно справедливым, и возразить было нечего. Если уж старый и больной Росомаха готов терпеть ради блага племени, то молодому Ворону жаловаться вообще не пристало. Мелочь, конечно, но с некоторых пор в его отношениях со старейшинами появилась определённая напряжённость, и каждое лыко ложилось в строку. Ворон при этом понимал, что в этом есть прежде всего его вина, но думать об этом было неприятно, и он не думал.
Разговор затих не начавшись. Водитель тоже чувствовал дурное настроение старших и старался держаться как можно незаметнее – ну, насколько это возможно для водителя. Во всяком случае, руль он старался резко не крутить, и ямы объезжал аккуратно. Тягостное молчание тянулось до тех пор, пока пикап не выехал на отсыпанную щебёнкой дорогу, и прямо перед ним не вырулил большой грузовик с окрашенной в белый цвет цистерной.
– А это что ещё за машина, росток? – с недоумением спросил Росомаха нахмурившись.
– Баронский молоковоз, – пояснил водитель, бросив на него опасливый взгляд. – Молоко с ферм повёз на баронский молокозавод.
– Его уже построили, что ли? – с удивлением переспросил Росомаха. – А почему я не знаю?
– Так ведь только позавчера открыли, – пояснил росток. – Торжественное открытие было, всех старост собирали. Народ разной сгущёнкой угощали. До чего вкусная, особенно которая с какао. – Он мечтательно закатил глаза.
– Вот так за сгущёнку барону и продаёмся, – брюзгливо заметил Ворон, а водитель захлопнул рот и с преувеличенным вниманием уставился на дорогу.
– Так он нас вроде не покупает, – отозвался Росомаха. – Что мы от него ни получали, обо всём сами просили. Да и сейчас просить едем – скажешь нет, Ворон?
– Я это не так вижу, – неохотно ответил тот.
– А я вижу так, – неожиданно резко заявил Росомаха. – Это нам от барона то одно нужно, то другое, а вот он без нас прекрасно обойдётся. И всякий раз, когда ты злишь барона, Ворон, за это расплачивается всё племя. Лучше бы тебе об этом не забывать.
Разговор опять заглох. Лишь когда машина въехала в Раппин, Росомаха распорядился:
– Отвези нас к замку, росток, и жди. Потом, может быть, грузиться придётся – там посмотрим.
Управляющего искать не пришлось – он стоял во дворе замка и, заложив руки за спину, с недовольным выражением лица сурово выговаривал богато одетому крестьянину, явно какому-то деревенскому старосте. К нему Росомаха с Вороном и направились.
– Привет, Леннарт, – поздоровался Росомаха. – Занят?
– Здоров будь, Росомаха, – кивнул в ответ Фальк. – Занят, но для тебя немного времени найдётся. Подожди минутку. – Ворона он предпочёл вообще не заметить, отчего того слегка перекосило.
– В общем, так, Кайро, – строго сказал он старосте. – Либо ты сам у себя наводишь порядок, либо с тобой будет разбираться его милость. Ты же знаешь, чем разбирательства с бароном кончаются? – Глаза у того невольно дёрнулись в сторону виселицы – впрочем, в настоящее время пустой. – Вот его милости свои истории и будешь рассказывать, Кайро, а мне ты надоел. Это тебе последнее предупреждение, больше говорить с тобой не буду. Всё, пошёл вон.
– За что ты его так сурово? – полюбопытствовал Росомаха, провожая глазами незадачливого старосту.
– Да мутить всё пытается с баронской податью, – с досадой ответил Фальк. – Барон ему и рассрочку согласился дать, а он всё равно норовит что-то зажать. Вот же люди – чем больше им навстречу идёшь, тем больше они наглеют. Вечно пытаются какие-то левые схемы крутить.
– Да внешники все такие, – подал голос Ворон.
Управляющий с изумлением посмотрел на него, как будто первый раз увидел, а потом искренне захохотал. Росомаха тоже усмехнулся, а Ворон надулся и покраснел.
– Ну ладно, весело с вами, но мне правда некогда, – снова стал серьёзным Фальк. – Послезавтра большая отправка, вагоны уже заказаны. Что ты хотел-то, Росомаха? Если сгущёнку с завода хотите купить, то только после отправки, а сейчас вся продукция в вагоны пойдёт. Да и потом много не сможем дать, рифы практически всё забирают. Молоко приходится у соседей докупать, наши дурни только зубами скрипят, глядя, как деньги другим уходят. А ведь говорили им не раз, дуракам, чтобы поголовье увеличивали.
– Сгущёнки немного купим, конечно, детей побаловать, – кивнул Росомаха. – Но мы на самом деле не за этим. Ты, может, помнишь, что мы кое-какие станки заказывали…
– Прядильные и ткацкие, – кивнул управляющий. – Помню.
– Ну вот, начинаем мы делать ткань, стало быть.
– Паутинный шёлк? – уточнил Фальк, и Росомаха кивнул. – Очень дорогой материал, его у нас в баронстве не продать. Да и в Дерпте его вряд ли купят. Если только в Ригу везти, но я бы не советовал – вас там не любят и особенно торговать не дадут. Ещё и ограбить могут. Вам бы лучше с кем-нибудь в Новгороде договориться. Обратитесь к барону – он может подсказать, кто станет покупать, да и вообще, его рекомендация вам бы многие двери открыла. А если уговорите его защиту дать, то у вас вообще проблем не будет. А вы, кстати, понимаете, что вам придётся с ваших продаж налог платить?
– Почему это мы должны что-то платить? – немедленно вскинулся Ворон.
– Потому что должны, – ласково объяснил ему Фальк. – Налоги все платят. И даже если барон вдруг с чего-то ради простит вам баронский налог, он не сможет простить церковную десятину и ту часть, которую пойдёт епископу. Если вы не будете платить, значит, барону придётся платить за вас церковную и епископскую долю.
– Вот пусть и платит, – упрямо заявил Ворон.
– Знаешь, Ворон, – устало сказал управляющий, – я вот даже не понимаю, как у тебя это получается. Ты как ни раскроешь рот, так такую глупость сморозишь, что уже и не знаешь, что на это ответить. Барон не станет платить за вас налоги – он просто объявит вас преступниками, а ваших людей, которые будут пытаться что-то продать, будет вешать, как контрабандистов. Ты, кажется, такое своими глазами наблюдал – что, уже выветрилось из памяти? Да скорее всего, он просто вышвырнет вас из баронства – он давно уже говорил, что ему ваши выходки надоели.
– Не обращай внимания, Леннарт, – торопливо вмешался Росомаха, – мы будем платить налоги, конечно.
– Я тебе давно советовал, Росомаха – спрячьте своего Ворона подальше, и ни за что не подпускайте его к барону. У его милости терпение не беспредельное, и вы уже вплотную подошли к границе. Я тебе это в последний раз говорю – если не хочешь внять доброму совету, то нет смысла тебе это раз за разом повторять.
Ворон побагровел и уже открыл было рот, чтобы что-то сказать, но Росомаха остановил его резким жестом.
