скачать книгу бесплатно
– Она… – просипела мисс Крамли. – …женщина, которая хочет усыновить троих детей! Предпочтительно родственников. И это все, что вам следует знать! Кто она! Какая наглость! Иди разыщи брата с сестрой. Заставь их умыться и переодеться в чистое. Эта леди прибудет сюда через час. И если хоть кто-нибудь из них выкинет хоть что-нибудь, то помогай мне… – Она подобрала мокрый леденец и сунула его обратно в рот. – Короче, я больше ни за что не отвечаю.
Чем ниже спускалась Кейт по узкой спиральной лестнице, ведущей из кабинета мисс Крамли, тем холоднее становился воздух, и она все плотнее запахивала свою тонкую кофту. Впервые увидев Кейт, взрослые всегда отмечали, какая она хорошенькая, какие у нее красивые темно-русые волосы и большие зеленые глаза. Но присмотревшись повнимательнее, они замечали сосредоточенную морщинку, поселившуюся у нее между бровей, обкусанные до мяса ногти, привычное напряжение во всем теле, и вместо того, чтобы сказать: «Ах, какая хорошенькая девочка!» – хмыкали и бормотали: «Бедное дитя!» Ибо при взгляде на Кейт, несмотря на все ее очарование, люди видели девочку, живущую в постоянном ожидании очередного жизненного удара.
Выйдя из двери флигеля, Кейт увидела группку детей, сгрудившихся вокруг жалкого голого деревца на краю двора. Невысокая тонконогая девочка с короткими каштановыми волосами кидалась камнями в мальчика, сидевшего на ветке, вопя, чтобы он немедленно спустился и принял бой.
Кейт протиснулась сквозь толпу хохочущих и дразнящихся детей как раз в тот момент, когда Эмма наклонилась за очередным камнем.
– Что ты делаешь?
Эмма обернулась. На щеках ее горели красные пятна, темные глаза метали молнии.
– Он порвал мою книгу! Я просто сидела и читала, а он схватил мою книгу и порвал ее! Честное слово, я вообще ничего не делала! А теперь он не хочет слезать и драться.
– А вот и неправда! – прокричал мальчик с дерева. – Она просто психованная!
– Заткнись! – завопила Эмма, запустив в него камнем. Мальчик увернулся, и камень отлетел от дерева.
Эмма была маленькой для своих одиннадцати лет. Сплошные коленки и локти. Но все ребята в приюте боялись ее и уважали за неукротимый характер. Все знали, что если разозлить Эмму или загнать ее в угол, она будет сражаться как бешеная. Лягаться, царапаться и кусаться. Кейт иногда спрашивала себя, была бы ее сестра такой же неистовой, если бы их не разлучили с родителями. Эмма, единственная из них троих, совсем не помнила отца с матерью. Даже у Майкла сохранились смутные воспоминания о том, что его когда-то любили и о нем заботились. Но Эмма знала только жизнь, в которой было одно-единственное правило: как только ты перестанешь драться, тебя прикончат. К несчастью, в каждом приюте всегда находилось несколько старших мальчишек, которые лезли из кожи вон, чтобы разозлить Эмму и помочь ей довести себя до исступления. Их излюбленной мишенью, как можно догадаться, были дети со странной однобуквенной фамилией П. Поскольку Кейт была старшей, ей было уже четырнадцать, то успокаивать сестру было в основном ее обязанностью.
– Нам с тобой нужно разыскать Майкла, – сказала она Эмме. – Какая-то женщина хочет нас увидеть.
Дети мгновенно смолкли. В «Приюте безнадежных и закоренелых сирот имени Эдгара Алана По» потенциальных родителей не видели месяцами.
– Мне плевать, – отозвалась Эмма. – Я никуда не пойду.
– Да только чокнутая захочет тебя взять! – крикнул мальчик с дерева.
Эмма тут же метнула в него камнем. На этот раз ее обидчик не успел увернуться, и снаряд угодил ему в локоть.
– Ой!!
– Эмма, – Кейт взяла сестру за руку, – мисс Крамли говорит, что это наш последний шанс.
Эмма вырвала у нее свою руку. Потом нагнулась и подобрала с земли еще один камень. Однако было очевидно, что азарт битвы уже прошел, поэтому Кейт терпеливо подождала, пока Эмме наскучит перекидывать камень из руки в руку и она без злобы швырнет его в дерево.
– Ладно.
– Ты знаешь, где Майкл?
Эмма кивнула. Кейт снова взяла ее за руку, и дети расступились, давая им дорогу.
Девочки нашли Майкла в роще за приютом, где их брат исследовал пещеру, обнаруженную им на прошлой неделе. Разумеется, при этом он воображал, будто находится у входа в старый туннель гномов. Майкл чуть ли не с рождения бредил легендами о различных магических созданиях. О волшебниках, сражающихся с драконами. О королях, побеждавших охочих до девиц гоблинов. О хитрых батраках, обводивших вокруг пальца троллей. Он прочел о них все, что только можно было. Но больше всего Майкл любил истории о гномах.
– У гномов долгая и славная история. И еще они очень трудолюбивые. Да, они редко причесываются и не любят крутиться перед зеркалом, как эльфы. Зато гномы работают!
Майкл был очень невысокого мнения об эльфах.
Источником его страсти к сказочным существам послужила книжка под названием «Гномий Изборник» авторства некоего Дж. Дж. Гринлифа. Проснувшись в первое утро своей новой жизни – без родителей, в незнакомой комнате, Кейт нашла эту книгу под одеялом у Майкла. Она тут же узнала в ней рождественский подарок, который мама вручила отцу в сочельник. За прошедшие годы Майкл десятки раз прочел книгу от корки до корки. Кейт понимала, что таким образом ее брат пытается сохранить связь с отцом, которого почти не помнил. Вот почему она не жалела терпения, убеждая Эмму с пониманием относиться к непрошенным лекциям Майкла. Хотя это ей не всегда удавалось.
В пещере было сыро и сильно пахло мхом, однако высокий свод позволял девочкам идти выпрямившись в полный рост. Майкла они нашли в нескольких десятках шагов от входа, он стоял на коленях и светил карманным фонариком. Майкл был тощий, как скелет, темноволосый и темноглазый, как его младшая сестра, только его глаза скрывались за парой очков в проволочной оправе. Люди часто принимали Майкла и Эмму за близнецов, что невероятно раздражало мальчика. «Я на год старше! – обычно говорил он. – По-моему, это очевидно с первого взгляда!»
Полыхнула вспышка, затем послышалось жужжание, и старенький «Полароид» Майкла выплюнул карточку. Майкл откопал эту камеру несколько недель тому назад в лавочке старьевщика в пригороде Балтимора, где также отыскалась дюжина кассет, которые ему всеми правдами и неправдами удалось выклянчить у хозяина, и с тех пор мальчик постоянно использовал фотоаппарат в своих исследовательских играх, без устали напоминая Кейт и Эмме об исключительной важности скрупулезного документирования сделанных открытий.
– Глядите! – Майкл показал сестрам на камень, который только что снял. – Как вы думаете, что это такое?
– Камень, – пробурчала Эмма.
– И что же это? – спросила Кейт, которой не терпелось покончить с этим разговором.
– Лезвие гномьего топора, – объявил Майкл. – Очевидно, подвергшееся разрушительному воздействию воды. Здесь неблагоприятные условия для сохранности.
– Как забавно, – заметила Эмма. – А с виду – камень камнем!
– Все, хватит, – сказала Кейт, заметив, что Майкл сейчас расстроится. Она быстро рассказала брату о том, что какая-то женщина хочет на них посмотреть.
– Идите сами, – ответил Майкл. – У меня тут полно работы.
Почти все сироты хотят, чтобы их усыновили. Они мечтают о богатой и доброй семье, которая заберет их с собой в новую жизнь, полную любви и благоденствия. Но Кейт и ее брат с сестрой ни о чем таком не мечтали. Более того, они упрямо отказывались признавать себя сиротами.
– Наши родители живы, – говорила Кейт, или Эмма, или Майкл. – И когда-нибудь они вернутся за нами.
Разумеется, эту уверенность ничто не поддерживало. Ровно десять лет назад, снежной ночью в канун Рождества, дети были оставлены в приюте Девы Марии на берегу реки Чарльз, и с тех пор от их родителей или других родственников не было ни слуху ни духу. Они даже не знали, что означает буква П, заменившая им фамилию. Тем не менее все трое продолжали твердо верить в то, что их родители однажды вернутся. И все благодаря тому, что Кейт неустанно напоминала Майклу и Эмме об обещании, данном мамой в последнюю ночь перед расставанием – мама сказала, что они снова будут вместе, одной семьей. А раз так, то сама мысль об усыновлении чужими людьми была для них абсолютно неприемлемой. К сожалению, на этот раз приходилось руководствоваться другими соображениями.
– Мисс Крамли говорит, что это наш последний шанс.
Майкл вздохнул и выронил из руки свой камень. Потом подобрал с земли фонарик и молча побрел к выходу вместе с сестрами.
За последние десять лет дети сменили не менее двенадцати самых разных приютов. Самый краткий срок их пребывания составил две недели. Дольше всего они прожили в своем первом сиротском доме, в приюте Девы Марии. Почти три года. Но потом приют Девы Марии сгорел дотла вместе со своей настоятельницей, доброй женщиной по имени сестра Агата, которая относилась к детям с особой заботой, однако обладала пагубной привычкой курить в постели. Отъезд из приюта Девы Марии стал началом их долгих скитаний из одного сиротского заведения в другое. Не успевали они обосноваться в одном месте, как их уже отправляли в новое. Наконец дети перестали рассчитывать на то, что задержатся где-нибудь дольше, чем на несколько месяцев, и оставили попытки завести друзей. Они научились рассчитывать только на себя.
Причина их постоянных перемещений заключалась в том, что с точки зрения усыновления дети П считались «бесперспективными». Чтобы принять в семью одного из них, нужно было забирать всех троих. Но люди, желающие одним махом усыновить сразу троих детей, встречаются крайне редко, а всевозможные мисс Крамли, в свою очередь, не отличаются долготерпением.
Кейт понимала, что если они не понравятся прибывающей леди, то мисс Крамли непременно воспользуется этим поводом, чтобы заявить: она-де лезла из кожи вон, но дети оказались абсолютно безнадежны, поэтому их следует немедленно перевести в другой приют. Единственная надежда была на то, что если они будут вести себя паиньками, то даже в случае неудачи мисс Крамли будет не так-то просто сбыть их с рук. И дело было вовсе не в том, что детям как-то особенно полюбился этот приют. Вода здесь была ржавая. Постели жесткие. Еда такая, что если съешь слишком много, то разболится желудок, но если съешь слишком мало, то живот все равно будет болеть – уже от голода. Нет, главная проблема заключалась в том, что на протяжении всех этих лет каждый новый сиротский дом был хуже предыдущего. Честно говоря, когда полгода тому назад они прибыли в «Приют для безнадежных и закоренелых сирот имени Эдгара Алана По», Кейт решила, что на этот раз они точно достигли дна. Но теперь она спрашивала себя: что, если на свете есть место еще хуже?
И ей совсем не хотелось в этом убедиться.
Через полтора часа, умытые и переодетые в лучшую одежду (которая, честно говоря, оставляла желать много лучшего), дети постучались в дверь кабинета мисс Крамли.
– Войдите.
Кейт вошла, держа за руку Эмму. Майкл шел следом за сестрами. Перед этим Кейт проинструктировала брата с сестрой: «Просто улыбайтесь и говорите поменьше. Кто знает? Может быть, она замечательная. Тогда мы сможем пожить у нее, пока папа с мамой не вернутся».
Но стоило Кейт увидеть огромную женщину в пальто, состоявшем из одних белых перьев, с сумочкой в виде лебедя и в шляпке, над которой угрожающе раскачивалась лебединая голова на изогнутой вопросительным знаком шее, как ей сразу стало ясно, что этим надеждам не суждено сбыться.
– Значит, это и есть наши подкидыши? – прогремела миссис Лавсток, делая шаг вперед и угрожающе нависая над детьми. – Вы сказали, их фамилия П?
– Да, миссис Лавсток, – залебезила мисс Крамли. Она едва доставала исполинской гостье до пояса. – Эти трое у нас самые лучшие. Ах, я их просто обожаю! Мне будет очень больно с ними расстаться, но я скреплю свое сердце. Ведь я буду знать, что мои крошки попадут в такой замечательный дом!
– Хмф.
Миссис Лавсток наклонилась, чтобы получше рассмотреть детей, и голова лебедя тоже с любопытством подалась вперед.
Скосив глаза, Кейт увидела, что ее брат с сестрой ошарашенно разглядывают птицу.
– Я желаю сразу же предупредить вас, – объявила миссис Лавсток. – Я не потерплю от детей никакого беспорядка! Чтобы никакой мне беготни-прыготни, криков-визгов, громкого смеха, грязных рук и ног, грубостей и шалостей… – Каждый раз, когда миссис Лавсток называла нечто такое, чего не намерена терпеть, лебединая голова одобрительно кивала. – Также я не намерена мириться с пустой болтовней, трескотней, хиханьками, хаханьками и полными карманами. Терпеть не могу детей с набитыми карманами!
– Ах, уверяю вас, миссис Лавсток, у этих деток никогда и крошки в карманах не бывает! – заверила мисс Крамли. – Ни крошечки!
– Кроме того, я ожидаю…
– Что это у вас на голове? – перебила Эмма.
– Прошу прощения? – опешила дама.
– Вот эта штука у вас на голове. Что это такое?
– Эмма… – предупредила Кейт.
– Я знаю, что это, – вмешался Майкл.
– Не знаешь.
– А вот и знаю.
– И что же это? – спросила Эмма.
Миссис Лавсток обратила вопрошающий взор на директрису приюта.
– Мисс Крамли, это что здесь такое творится?
– Ничего, миссис Лавсток, абсолютно ничего! Уверяю вас…
– Это змея, – объявил Майкл.
У миссис Лавсток сделался такой вид, словно ей неожиданно отвесили пощечину.
– Это не змея, – возразила Эмма.
– Змея, – отрезал Майкл, не сводя глаз с шляпы. – Кобра.
– Но она же белая!
– Наверное, она ее выкрасила! – Майкл посмотрел на миссис Лавсток. – Я угадал? Вы ее покрасили?
– Майкл! Эмма! – прошипела Кейт. – Замолчите!
– Я просто спросил, она ее покрасила или…
– Ш-ш-ш!
Некоторое время, показавшееся всем вечностью, было слышно лишь шипение воды в батарее да нервное пощелкивание пальцев мисс Крамли, сплетавшей и расплетавшей руки.
– Никогда, за всю мою жизнь… – наконец начала миссис Лавсток.
– Моя дорогая миссис Лавсток! – дернулась мисс Крамли.
Кейт понимала, что должна что-то сказать. Если у них еще осталась хотя бы слабая надежда на то, что их не выставят отсюда, то нужно было немедленно постараться все загладить. Но гостья не оставила ей такой возможности.
– Я понимаю, что не следует ожидать многого от сирот…
– Мы не сироты, – перебила Кейт.
– Прости?
– Сироты – это дети, у которых умерли родители, – пояснил Майкл. – А наши живы.
– Они вернутся за нами, – добавила Эмма.
– Не обращайте на них внимания, миссис Лавсток! Не обращайте внимания. Это обычная глупая сиротская болтовня. – Мисс Крамли схватила со стола вазу с леденцами. – Конфетку?
Но миссис Лавсток даже не посмотрела на нее.
– Выслушайте меня, – сказала она, наклоняясь к детям. – Я очень понимающая женщина. Спросите кого хотите, вам каждый подтвердит. Единственное, чего я не терплю, так это фантазий. Здесь сиротский приют. Вы – сироты. Будь вы нужны своим родителям, они бы не бросили вас на улице, как ненужный мусор, не оставив вам даже нормального цивилизованного имени! П – скажите пожалуйста! Да вы должны быть благодарны, что такая женщина, как я, готова закрыть глаза на вашу возмутительную невоспитанность – не говоря уже о поистине чудовищном невежестве относительно самой прекрасной водоплавающей птицы в мире! – и взять вас в свой дом. Ну, что вы можете сказать в свое оправдание?
Кейт видела, что мисс Крамли бросает на нее испепеляющие взгляды из-за пояса миссис Лавсток. Она знала, что если немедленно не извинится перед Лебединой леди, то мисс Крамли непременно сошлет их в такое место, по сравнению с которым «Приют для безнадежных и закоренелых сирот имени Эдгара Алана По» покажется шикарным курортом. Но какой у нее был выход? Отправиться жить к женщине, которая считает, будто родители выбросили их, как мусор, и никогда не собирались за ними возвращаться? Кейт крепко сжала руку Эммы.
– Знаете, – сказала она, – ваш лебедь действительно похож на змею.
Глава 2
Месть мисс Крамли
Поезд дернулся, разбудив Кейт. Она уснула возле окна, и у нее замерз лоб. После утренней остановки в Нью-Йорке поезд отправился дальше на север, через Гудзон, мимо Гайд-парка, Олбани и других мелких городков, лепившихся к краю воды, а теперь, выглянув в окно, Кейт увидела замерзшую по берегам реку и череду волнистых заснеженных холмов с разбросанными то тут, то там редкими фермерскими домами. Они выехали из Балтимора рано утром. Мисс Крамли лично отвезла их на станцию.
– Что ж, надеюсь, в новом доме вы будете вести себя лучше.
Дети стояли на платформе, каждый держал в руках сумку с одеждой и немногими личными вещами.
– Я сообщила директору вашего нового приюта, доктору Пиму – кажется, его зовут так, да-да, доктор Станислаус Пим! – что из вас могут вырасти настоящие разбойники и убийцы, и он заверил меня, что именно такие дети ему и нужны. Ха! Могу себе представить, что ждет вас троих!
Это происходило через две недели после злополучного визита миссис Лавсток. После ее отъезда мисс Крамли немедленно села обзванивать все известные ей сиротские дома в поисках места, куда можно было бы сбыть детей. Несколько дней назад Кейт проходила мимо ее кабинета и случайно услышала, как мисс Крам-ли умоляла по телефону:
– Я понимаю, что у вас приют для животных! Но уверяю вас, этим детям многого не нужно!
Наконец ей перезвонили из приюта, в котором согласились принять детей.
– Куда мы едем? – спросила Кейт.
– В городишко под названием Кембриджский водопад. Кажется, это где-то на границе. Я никогда там не была.
