скачать книгу бесплатно
Васильченко. Голову не терять! Смотреть внимательно. Действовать быстро и продуктивно. Думать. Видеть ситуацию «со стороны». Быть на шаг впереди противника. Одна ошибка – смерть. А это совершенно не наше…
Золкин. Все сделаем, Матвей Иванович! Построим фашистам железную дорогу в ад! Вернем их на исходную станцию пребывания. Все по судьбоносному расписанию будет!
Несколько взрывов столбами поднимают землю рядом с окопами.
Васильченко. Ну, вот и началось! Все по местам…
Черный. Есть… Сейчас фрицы отведают наше фирменное блюдо, из огня и стали!
Часть 2.
15 мая 1942 г. Район поселка Аджимушкай. Окопы 65 железнодорожного батальона. Лейтенант Велигонов и военфельдшер Иевлева смотрят на цепи наступающих немецких солдат.
Велигонов. Ну как себя чувствуешь, Вера?
Иевлева. Честно, не понимаю ничего. Где фронт, где мы. Что вообще происходит вокруг. Хаос полный… Керчь вся горит! Не город, а громадный костер! Порт бомбят беспрерывно – весь в черном дыму… Неба не видно! Кто-то отступает, бежит в панике, кто-то отчаянно сражается.
Мы, железнодорожники, в окопах, на передовой сидим. И что дальше будет?
Велигонов. Это война. Все меняется… в часы, даже в минуты!
Иевлева. Но не до такой же степени! Когда все перемешалось, и не поймешь, где немцы, а где наши! Линия фронта извивается как змея… Кто где, и что вообще творится!
Велигонов. Ну у нас то, все четко. Здесь мы – вон фашисты. За нами переправа, которую мы защищаем, здесь наш рубеж. Все ясно и понятно.
Иевлева. Нас кто сюда организовал, определил?
Велигонов. Полковник Ягунов. Он здесь за главного остался. Все остальные старшие штабные чины очевидно благополучно смылись через пролив…
Иевлева. То есть, Крымский фронт теперь он возглавляет, и мы с ним остались?
Велигонов. Выходит так, мы последние…
Иевлева. Генералы сбежали, оставили самых преданных, надежных и лучших?
Велигонов. Вроде того…
Иевлева. Ну, мы, правда, к лучшим бойцам вряд ли относимся, мы больше тыловая служба.
Велигонов. Тем не менее, пригодились! Вот и повоевать придется, не только дороги строить. Будет чем гордиться.
Иевлева. Если в живых останемся! Я вот в жизни никогда не стреляла. Тем более в бою.
Велигонов. Ты бы вообще, шла бы в тыл, на вспомогательную линию, а лучше в каменоломни, там безопасней. Раненых, если что, туда переправим!
Иевлева. Ты за кого меня принимаешь? Чтоб я в подземелье с гражданскими отсиживалась, когда наши ребята гибнут? Обидеть меня хочешь, Коля? Мое место здесь и только здесь… рядом со всеми. И никуда я отсюда не сдвинусь!
Велигонов. Извини, я же за тебя беспокоюсь! Тут сейчас такое начнется и до рукопашной недалеко…
Иевлева. Справлюсь! Как-нибудь… Мы все в одном котле варимся. И победа от каждого из нас зависит. От нашего единства и слаженности действий. Нам все силы напрячь надо и выстоять!
Велигонов. Выстоим! С нами пограничники, они парни бывалые, с ними не пропадем!
Иевлева. Мне кажется, битва здесь будет очень жестокая, место это какое-то необычное. Что-то тут есть такое… забыто-странное! И степь, и море сзади, и захоронения какие-то архаические. Все непостижимым образом, стекается сюда! Словно исход какого-то фатального поединка решается!
Велигонов. Я что-то ничего особенного не замечаю, пока. Место да, древнее… Вон за нами курган возвышается, скифский что ли… Его Царским зовут. А так… Обычный крымский пейзаж.
Иевлева. Не знаю… У меня такое чувство, что-то здесь нагнетается, концентрируется. Должно что-то произойти… То ли, благое, то ли ужасное!
Велигонов. Это ты переживаешь. Все измотаны просто… Усталость последних дней. И вся эта нестабильная обстановка.
Иевлева. Нет, тут что-то глубже… Будто зовет Что-то нас! Остаться именно здесь. Какая-то непонятная сила – или судьбы, или чего-то еще.
Велигонов. Посмотрим, что тут… разберемся со временем. Нам сейчас о другом надо думать. Вон фриц уже шагает на нас, в полной экипировке, стальным клином. Сейчас начнется жатва!
Иевлева. Иногда подумаешь, зачем это все?
Велигонов. В смысле?
Иевлева. Война! Истребление… Люди убивают друг друга, уже столько веков и никак не остановятся! Безумие какое-то… Неужели нельзя договориться, жить в согласии?
Велигонов. Не мы это начали! Они на нашу землю пришли – убивают, разоряют, жгут! Как с ними договариваться? Только огнем!
Иевлева. Фашисты – это просто чистое воплощение Зла… Как такое на земле появляется?
Велигонов. Алчность, Ложь, Эгоизм возведенный в незыблимый закон, болезненная Исключительность, жажда наживы и просто хищный Паразитизм. Вот и вся формула. Темная сторона природы человека, воплощенная в целую политическую силу!
Иевлева. Будем надеяться, что после этой войны, вся эта холера исчезнет! Иначе миру конец настанет. Будет беспощадное унылое гетто, всемирный концлагерь…
Велигонов. Да, это война должна стать последней. С фашизмом, да и с капитализмом, надо кончать. Оттуда вся эта зараза и лезет…
Иевлева. Надо чтобы все народы жили в мире и процветании, как у нас, в СССР! И никто не воевал ни с кем… Такое на всей планете должно быть!
Велигонов. Это верно. Рано или поздно, мы к этому придем. Будет Советский Союз на всем земном шаре! Вот тогда все и заживут счастливо! А потом и в Космос шагнем. Там будем коммунизм строить, нести свет просвещения во вселенском пространстве.
Иевлева. За это стоит бороться! За благополучие, равенство и радость всех людей!
Недалеко прокатывается серия взрывов, засыпая окопы землей…
Велигонов. Пригнись! (вскидывает автомат) Ну что, встретим заморских гостей, как полагается!
Часть 3.
15 мая 1942 г. Район поселка Аджимушкай. Замаскированная засада пограничников на фланге, впереди от линии окопов. Около 2-х взводов, укрывшись на местности, всматриваются в приближающиеся фашистские соединения. Среди советских солдат – младший лейтенант Никифоров, политрук Агафонов и старшина Иванов.
Агафонов. Идут, прямо как на параде! В полный рост! Уверенные в своем превосходстве и победе!
Никифоров. Это их и погубит! Пафоса и излишней самоуверенности в них много… Все эти бредни про избранную расу и прочее…
Сейчас налетят на наши вилы, мало не покажется! Вся спесь сойдет!
Иванов. Танков много! У нас ни одного орудия! Наши в центре выдержали бы этот железный натиск…
Никифоров. Они метят в лоб, а мы их, сбоку хуком в ухо! Первые машины наши подобьют. Потом шашки в ход пойдут, дымом все затянет… В «тумане» остальные сожгут. Пехоту пулеметами посечем. И конец «тевтонцам». Не в первый раз им в русской земле лежать, разлагаться! Дело привычное. Сами пришли!
Агафонов. Да, сегодня они хорошо получат! И за погибших товарищей отомстим. Говорят, от Акмоная до Керчи все трупами усеяно… Когда фронт прорвали, в голой степи зацепиться было не за что. «Мессеры» на бреющем полете колонны расстреливали… Артиллерия била беспрерывно. Все перепахано железом и кровью, гибли целыми ротами, батальонами. Не отступление, а массовый расстрел… Вообщем, настоящая бойня!
Никифоров. Тылы надо было укреплять. Об этом докладывали многие офицеры, а наше командование согнало всех на передовую. Там такая кучность была – шагу ступить некуда. Один снаряд – и братская могила. Никакой маскировки на позициях! Стоило немцам прорваться – и все покатилось! Вот теперь и расхлебываем чужие тактические ошибки, ценой неисчислимых жертв…
Иванов. Похоже, мы тут одни, наш сводный отряд и воюет… Все остальные я вижу, к проливу бегут!
Никифоров. У завода Войкова еще группа сражается, из 44-й армии… Достойно держатся!
Агафонов. Они тоже в подчинении Ягунова?
Никифоров. Сейчас они сами по себе. У них, если не путаю, подполковник-танкист соединение возглавляет. Бурмин, что ли…
Агафонов. Я слышал про него. В газете писали. О мартовских боях на Акмонае. Его танковый полк отличился. Его или наградили, или в звании повысили. Не помню.
Иванов. Получается, не одни мы… Нам бы еще этого Бурмина с его отрядом, и пошли бы фрица громить на всю катушку! Нам бы танки, ой как пригодились!
Никифоров. Да там танков наверно и не осталось. Только пехота скорей всего. А на войне всякое бывает! Может еще придется вместе воевать. Они вон рядом, можно сказать под боком…
Агафонов. У нас положение исключительное. Все под боком! И наши, и фрицы, и переправа и подземелья эти заброшенные. А мы – в центре огненно-свинцового урагана! Стоим на посту!
Никифоров. На то мы и пограничники, чтобы решать самые сложные боевые задачи. А наша задача сделать то, что не смогли три армии – остановить фашистские фаланги беспредельные, весь этот черный тайфун смерти. И кроме нас это никто не сделает. Поэтому мы здесь.
Иванов. Не только остановим, может еще, и погоним их по степи назад, как зайцев! Нам бы только подкрепления чуток!
Агафонов. Оружия и людей не помешало бы! И артиллерии особенно, хотя бы легкой…
Никифоров. Все будет. Главное сейчас эвакуацию войск обеспечить. А там разгуляемся!
Иванов. Мы то, когда на Тамань идем? Когда все переправятся?
Никифоров. Наш отход по особому приказу. Для наших частей обычное дело. Будем ждать распоряжений. Может, потом вслед за всеми и поплывем.
Агафонов. Есть другие варианты?
Никифоров. Мысли есть интересные, насчет местных каменоломен. В штабе обсуждали…
Агафонов. И что там?
Никифоров. Оставить в катакомбах крупный диверсионный отряд. И бить врага в спину, до наступления наших войск.
Иванов. Да как там воевать? Ну, как база или склад, или убежище от авианалетов еще пойдет… Но для боевых действий? Холод, мрак, лабиринт запутанный. Место явно не для длительного пребывания.
Никифоров. А долго там сидеть никто не собирается! Только подготовить почву будущему десанту, как в 41-м…
Иванов. Необычно конечно. Но как-то рискованно.
Никифоров. А в чем риски и сомнения, старшина?
Иванов. Я понимаю, лес – пригодное место для ведения партизанской войны. Есть где развернуться. Или горы, ущелья разные – простор для передвижения. А здесь, в одной точке… под ногами у немцев. Нет, это очень опасно. Готовая ловушка!
Агафонов. Ну катакомбы то длиннющие, никто не знает точно, на сколько километров. Гуляй, не хочу! Похлеще дремучего леса будут. И фашист туда побоится лезть… Идея то, ничего! Если еще и укрепить их должным образом, то вообще подземный форт получится.
Иванов. Не знаю. Я еще не слышал, чтобы регулярная армия под землей воевала! Как-то это не вписывается в традиционную стратегию.
Агафонов. Может, мы первые будем?
Иванов. Уж лучше на тот берег уйти и воевать как принято, а не экспериментировать с неизученными пещерами!
Никифоров. Поглядим, как карта ляжет… Так, приготовьтесь, фриц близко, по нашим уже артиллерия бьет…
Иванов. (берет снайперскую винтовку и смотрит в оптический прицел) Ого! Целей то, сколько! Глаза разбегаются. Изобилие как на воскресной ярмарке, и какие все расфуфыренные идут, кого только нет… Начнем?
Никифоров. Давай, потихоньку…
Иванов. О! Гляньте-ка. Мне вот тот придурок понравился – из танка башку высунул, улыбается. Идиот! Сейчас я его сниму!
Старшина целится и стреляет.
Есть!
Никифоров. (наблюдая в бинокль) Красиво работаешь, Миша!
Иванов. А то… Я в полку один из лучших снайперов! И грамоты и благодарности имеются. Это мое, можно сказать врожденное! Винтовку чувствую, как собственное тело.
Агафонов. Впечатляет…
Иванов. Щас вон того офицерика пехотного срежу! Есть!
Еще тот пулеметчик с лентой… Готово!
Теперь вот этот унтер, орет что-то… Получай!
Хороший день сегодня! Удачный… Просто тир, а не окоп, одно удовольствие!
Агафонов. (улыбаясь) Во разошелся! Ты нам-то хоть оставь кого-нибудь! А тот так всех перещелкаешь!
Иванов. Я не жадный! Их тут тьма, чуть ли не вся Германия вылезла… Всем хватит!
Никифоров. Так… Намеченную черту они пересекли. Теперь мой выход! Рассредоточиться! Штурмовым группам занять позиции.
Младший лейтенант поднимает в ячейке ручной пулемет Дегтярева и открывает плотный огонь… К нему присоединяются остальные.
Агафонов. Может пора? Они уже зажаты в клещи с флангов оказались?
