скачать книгу бесплатно
– Когда именно? Поточнее, пожалуйста. Как только зашли в вестибюль или позже?
– Как зашел… Нет, как только снова зашел после того, как встретил приехавшего посетителя. Я ему помог раздеться, показал, где у нас обменник, и тут увидел…
– И, значит, Филипп Салютов из туалета выходил, – уточнил Никита, – или входил туда?
– Выходил.
– А он вас видел?
– Нет, не думаю.
– И куда же он потом направился?
– Поднялся по лестнице.
– А эта дама – Жанна Марковна, она ведь, кажется, сотрудник казино?
– Главный менеджер игорного зала, – уточнил Китаев настороженно.
– Ее я увидел позже, когда… когда еще раз зашел в вестибюль после того, как встретил очередную машину с клиентами, – ответил Песков.
– А дама вас видела? – спросил Никита.
Швейцар неопределенно пожал плечами.
– И куда же она направилась?
– Кажется, обратно в зал. Не помню, я отвлекся.
– На что? – быстро спросил Колосов.
– На что-то. Не помню. А… на камеру. Заметил, что монитор выключен. Включил, а он рябит.
– Эта камера, что просматривает? – спросил Никита у Китаева. – Напомните мне, пожалуйста.
– Часть вестибюля от входа до лестницы, где гардероб и двери в туалет.
– А сами туалеты?
– За кого вы нас принимаете? – обиделся Китаев.
– Когда же камера сломалась?
– Не знаю, кажется, еще днем.
– Так, ладно. А что произошло потом? – спросил Колосов у швейцара.
– Я стоял за стойкой, ждал Михеева. Тут из зала вышел посетитель, зашел в туалет. С минуту пробыл там и выскочил как ошпаренный. Кричал, что у нас там кто-то застрелился.
– Сколько времени прошло с того момента, как оттуда вышла эта ваша сотрудница… Как ее фамилия, кстати?
– Басманюк, – подсказал Китаев.
– И тем, как обнаружили труп Тетерина…
– Минут семь, – нехотя ответил Песков, – может, даже меньше.
– А вы за это время в туалет входили?
– Нет.
– А из вестибюля отлучались?
– Да, на пару минут, очередную машину встретить.
Колосов встал, обогнул стол, взял пистолет «ТТ» (Китаев не соврал) и проверил обойму. Все патроны были на месте. Он проверил предохранитель и поднес дуло к губам. Пистолет пах смазкой и… Или это почудилось, или все же был и другой запах – запах пороха.
– С Тетериным у вас какие были отношения? – спросил он Пескова.
Тот, наверное, в десятый раз пожал широкими плечами и сухо ответил:
– Нормальные, рабочие.
– Ну, спасибо, можете идти. А оружие мне придется пока у вас изъять.
Песков четко, по-военному повернулся и вышел за дверь.
Промаршировал…
Колосов сел на свое место. Пистолет Пескова он завернул в крахмальную салфетку, взятую с прибора.
– Это какое-то недоразумение, – произнес Китаев, – что он тут нам наплел? Очумел, что ли? Или пьян?
– Видите, оказывается, один свидетель у нас все же есть. – Колосов выглядел скорее обрадованным, чем грустным.
– Да что он тут плел про Филиппа, про Жанну? – повысил голос Китаев. – Что ей-то делать в мужском туалете?
– Она курит? – спросил Никита.
– Да, – ответил Салютов.
– А ваш сын, Валерий Викторович?
– Нет.
– Пожалуйста, пригласите его подняться сюда к нам, – Колосов обратился к Китаеву.
Китаев, в свою очередь, глянул на Салютова. Тот смотрел в окно. Китаев отошел к буфетной стойке, уставленной нетронутыми закусками, там стоял и телефон. Он позвонил, сказав, чтобы отыскали Филиппа Валерьевича и пригласили его к отцу.
– Сколько вашему сыну лет? – спросил Никита Салютова.
– Двадцать пять.
– Молодой, – Никита констатировал это словно бы с сожалением.
Глава 7. ФИЛИПП
– Кстати, – продолжил он, – а где еще у вас работают камеры наблюдения, кроме вестибюля?
Китаев нахмурился: подобные сведения являлись секретом службы охраны.
– Просматриваются внешний подъезд, автостоянка, Большой зал, бильярдная, зал игровых автоматов, ресторан, бары, – ответил сам Салютов.
– А здесь наверху? – поинтересовался Колосов.
– Нет.
– Лестницы, кухни, служебные помещения?
– Лестницы.
– Ясно. Я бы попросил до выяснения обстоятельств представить нам пленки со всех камер, которые сегодня вечером работали и не были по каким-то причинам сломанными.
Салютов кивнул: хорошо. А но тут открылась дверь и вошли двое мужчин. Один был высокого роста, крепкий, хорошо сложенный блондин с очень короткой и стильной стрижкой. Лицо его было бы почти красивым, если бы не перебитый нос. Одет он был совсем не в стиле «Красного мака» – в свитер из грубой шерсти и жилет из защитной плащевки со множеством карманов на груди, какие предпочитают путешественники и военные корреспонденты.
Его спутник был ниже ростом, моложе, субтильнее: узколицый, бледный, худощавый парень, облаченный в длинное, до пят, супермодное зимнее пальто из альпаки с внушительным бобровым воротником, который болтался на его узких плечах словно меховой хомут. Салютов кивнул на него Колосову:
– Мой сын Филипп.
Никита хотел спросить: а кто же это другой с ним? Личный шофер, телохранитель? Потому что блондин в жилете путешественника был весьма похож на человека именно этих профессий. Но Никита не успел удовлетворить любопытство: Глеб Китаев весьма бесцеремонно и молча начал теснить парня за дверь. Блондин, однако, уперся. Неизвестно, чем бы закончилось это молчаливое противостояние людей, равных по силе, если бы не раздраженный приказ Салютова:
– Да скажи ты ему, чтобы он убрался! Тут у милиции к тебе серьезные вопросы!
От этого резкого окрика Колосову стало как-то… «Не по себе» – это было неточно. Просто его поразило, как был способен меняться голос этого человека. Он никак не мог понять, что же стало причиной этой внезапной перемены, этого почти истерического выброса злости и раздражения. Неужто только то, что эти молодые парни поднялись сюда вместе, вдвоем?
– Подожди меня за дверью, пожалуйста, – тихо сказал Филипп Салютов.
Его спутник повернулся и молча вышел. Китаев плотно закрыл за ним дверь и прислонился к ней спиной.
– Присаживайтесь, Филипп, я начальник отдела убийств ГУВД области майор милиции Колосов Никита Михайлович. Вот мое служебное удостоверение. – Никита говорил медленно, словно давая собеседнику время на раскачку. – Вы уже, я думаю, в курсе здешних печальных событий. Хочу в связи с этим задать вам несколько вопросов.
– Мне? Я, между прочим, давно совершеннолетний, – Филипп Салютов сел за стол, расстегнул пальто, сдвинул в сторону мешавшие приборы, сразу нарушив четкую симметрию сервировки, – мы могли бы с вами, майор, и вдвоем поговорить. А то тут у вас прямо суд инквизиции. Я могу в панику впасть от смущения.
– Да здесь же все, кроме меня, для вас свои – отец ваш и вот Глеб Арнольдович. Думаю, они не лишние тут. Вы, Филипп, когда в казино приехали?
– Вечером.
– Поточнее?
– Где-то около семи.
– А с какой целью?
– Сегодня поминки по Игорю, моему брату.
– Вы приехали один?
– С Легионером.
– А это кто такой?
– Конь в пальто.
Никита смотрел на Салютова-младшего. Под пальто у него была надета какая-то несуразная толстовка из светло-серой фланели. Совсем не подходящая ни к этому дорогому пальто с бобром, ни к стилю «Красный мак», ни к самой фамилии Салютов.
Спереди у пояса на фланели виднелось что-то темное – то ли складки ткани, то ли пятно… «Если он носит пистолет за поясом под пальто, то это могут быть пятна смазки, – подумал Колосов машинально, – если, конечно, носит… А если стрелял он, на одежде могли остаться следы пороховых газов. Хотя при использовании глушителя это вряд ли…»
– Это мой товарищ. Друг, – помолчав, добавил Филипп.
– Конь? А пальто у вас, Филипп, красивое, крутое, – Никита подался вперед, – где, интересно, такие носят – в Париже?
– На вьетнамском рынке у дедушки Тинь Дао. – Филипп пошевелился, и Никита увидел, что пятно на толстовке было совсем не пятном, а орнаментом из крупных латинских букв FENDI. Страшненькая толстовка оказалась фирменной вещью.
– Что вы делали, пока ожидали родственников? – спросил Никита. – Играли?
– Я вообще не играю. Не игрок, что ж тут поделаешь. В баре сидел.
– Пили?
– Пиво.
– С другом, который Легионер?
– Угу.
– Он что, у вас работает?
– Нет, мы просто друзья.
– Хватит паясничать. Можешь ты хоть на минуту бросить свои фокусы? – вмешался Салютов.
– Могу, папа. Конечно.
Никита выслушал реплику отца и реплику сына – что это? Что они делят? Или это отголоски старого семейного скандала?
– Что-нибудь можете сообщить по поводу убийства? – спросил он.
– Я? Нет, вряд ли.
