скачать книгу бесплатно
– А чего ты так мало попросил? – ожил Сокол. – Нам же литров двадцать надо.
– Сначала попробуем, – ответил я. – Выкинуть пятьдесят рублей не так жалко, как две штуки.
– И что, – снова задрожал Сокол, – нам придется сюда снова возвращаться?
– Ну, можем здесь продегустировать, – пожал я плечами. – Только придется из горла пить. Ты как?
– Да хоть с пола, лишь бы через этих не ходить.
Появилась Зойка с пластиковой бутылкой, в которой плескалась мутная жидкость.
– Вот, – протянула она бутылку.
– Послушайте, – сказал я, не торопясь забирать купленное, – мы с другом идем на праздник и нам нужно больше алкоголя. Литров двадцать сможете нам налить?
– Двадцать. – Глаза Зойки округлились от жадности. – Это две тыщи.
– Деньги есть, – уверенно сказал я и достал две зелененькие бумажки. – Но мы же не можем вслепую покупать, надо сперва попробовать.
– Поняла, – засуетилась Зойка и снова захлопнула дверь.
– Ты чего? – удивился Сокол.
– Сейчас увидишь, – успокоил я его.
И правда, бутлегерша появилась с нашей бутылкой самогона, но в этот раз она в придачу передала нам маленький пакет.
– Только не шумите, – попросила она и захлопнула дверь.
Мы спустились на цокольный этаж и устроились на подоконнике. Щедрая Зойка положила нам в пакет четвертушку черного хлеба, четыре стрелки зеленого лука и маленький кусочек сала, а на самом дне – о чудо! – нас радостно приветствовали два пластиковых стаканчика.
– Живем, – радостно сказал я и разлил по первой.
Ну что сказать, «Далмором» и не пахло. Пахло тухлыми овощами и чем-то неуловимо убийственным с химическим оттенком.
– Господи, какая гадость, – прохрипел Сокол и стал отчаянно заедать проглоченное.
– Ну вот, а ты говорил двадцать литров, – ухмыльнулся я и закурил. Послевкусие было еще хуже, чем привкус.
– Что будем делать? – спросил меня приятель, тоже закуривая.
– Надо думать. С одной стороны – сивуха, не уверен, что все после такого доживут до утра. С другой стороны, если тебе эти люди не очень близки, а мне, например, именно так, я бы не парился. Ведь за две тысячи мы сможем купить максимум три литра водки. Охота тратиться?
– Нет, – покачал головой Сокол. – Я так не могу. Там и друзья мои будут, и девушки. Да и все сразу почувствуют эту вонь.
– Смотри сам, – пожал я плечами. – У меня две с половиной, за остальным надо домой идти. А как-то не хочется.
– У меня пятера, но мне еще жить на нее, – пожаловался Сокол.
– Зачем же ты соглашался на себя спиртное брать?
– Да это, в общем, я предложил всем собраться.
– Ясно. Ладно, пойдем отсюда. Есть еще один план, правда, не знаю, насколько он удастся.
– Какой? – обрадовался Сокол. Но ответить я не успел.
На лестничную площадку цокольного этажа нетвердой походкой поднялось совсем юное, сильно потрепанное и неприятно пьяное создание. Создание, видимо, имело лишь поверхностное представление о красоте и совсем не разбиралось в одежде. Про мейкап лучше вообще промолчу. Если бы она просто упала в ведро с краской – было бы краше. Но создание не понимало всей чудовищности своего появления и стало приставать к Соколу.
– Мальчик, – ужасно писклявым, да к тому же наигранно жеманным голосом обратилось создание к моему приятелю, – я тебя хочу.
Бедный Сокол. В нем боролось столько разных эмоций. С одной стороны, галантность из человека выбить сложно, если она природная, даже если приходится ее проявлять к столь отталкивающему существу. С другой – создание явно «мутило» с кем-то из тех зверьков, что поджидали нас всего несколькими ступеньками ниже, а получить (надо сказать, совсем не заслуженно) за то, что положил глаз на чью-то «телку», Соколу совсем не хотелось. Поэтому, собрав все свое мужество и чувство достоинства в кулак, мой друг заявил:
– Извините, девушка, но это ваши проблемы.
– Что! – возмутилось создание. – Ты меня не хочешь?
– Абсолютно определенно – нет.
Столько искренности было в словах Сокола, что создание сразу обиделось и, нервно подергивая ручкой, поплелось «к своим». Мы с тревогой смотрели, как нетвердым шагом это чудо преодолевает лестничный пролет. Можно бесконечно смотреть на три вещи: как течет вода, как горит огонь и как Бэмби учится ходить. Но как только наш олененок добрался до стада, началось что-то непонятное. Она пискляво завопила, и на лестничную площадку тут же выскочил вожак, ну, тот, который нас благородно пропустил. Мы уже раскрыли рты, чтобы начать оправдываться, ведь жестокосердная гусеница на нетвердых лапках наверняка сочинила своему бойфренду, что мы к ней приставали. Но то, с чем пришел песик, заставило нас сильно призадуматься.
– Ты что, – обратился он преимущественно к Соколу, – мою телку не хочешь?
И вот что тут ответить? Честно говоря, за свою довольно богатую дворовую жизнь в такую ситуацию я попадал впервые. Нет, понятно, получить за то, что приставал к чужой даме, это достойно, это по Шекспиру. Но отхватить за то, что даже не собирался этого делать, – просто какой-то паноптикум. На Сокола так вообще было страшно смотреть. Все его программы сбились, процессор дымился, блок питания обещал сгореть. Поняв, что от моего друга толку мало, я решил взять партию на себя.
– Ты чего, друг, – начал я как можно спокойнее. – Мы исключительно с уважением относимся к тебе и твоей девушке.
– Умный, что ль? – перевел зверек на меня злобный взгляд.
А вот это уже было плохо. Когда человек даже не пытается слышать аргументов – быть беде. А зверьку просто хотелось почесать кулаки. А диспозиция такова, что избежать боя было нереально, а численный перевес на их стороне, да и в Соколе я не был уверен, кто их, викингов, знает, может обратиться в берсерка, а может съежиться, как маленькая девочка. И я достал последний козырь.
– Братан, – как можно душевнее сказал я, – да мы ж к тебе шли, угостить тебя хотели. По-братски.
И о чудо! Сработало. Названный брат мой захлопал губами, как лошадка, ноздрями потянул воздух, разглядел на подоконнике едва початую «пол-литру» и заулыбался.
– Так че вы… сразу бы.
Зверек схватил пластиковою бутылку и пошел к друзьям. А мы за ним. Но только мы не стали останавливаться на площадке, а рванули к двери, типа «покурить», но обещали, конечно же, вернуться и разделить благородный напиток с не менее благородными мужами. И лишь наш олененок остался недоволен, он забился в угол под почтовыми ящиками и куксился, впитывая несправедливость всего мира.
Попав на улицу, мы из последних сил старались не бежать. Но адреналин гнал, и мы все же ускорились.
– И что нам теперь делать? – спросил меня Сокол, когда мы отошли на достаточное расстояние от злосчастного дворика.
– Я думаю, пора воспользоваться помощью фармацевтов.
– Спирт, – понял мой друг. – Гнилая затея, нам не продадут.
– Ой, перестань. Всем продают, а нам нет?
Справедливости ради, надо сказать, что нам пришлось обойти целых три аптеки, пока мы не нашли понимающего аптекаря. Женщина с ядовито-розовыми волосами долго нас изучала, а потом выдала сакраментальное:
– Это называется «Антисептический раствор».
– Вот-вот, – согласился я. – Нам, пожалуйста, восемьдесят пузырьков.
Мне даже показалось, что в глазах продавщицы сверкнуло уважение. Мол, не алконавты, сшибающие десюнчики, пришли, а вполне себе достойные оптовики. Выйдя из аптеки, мы сразу направились в магазин за водой. Купили одну литровую бутылку прекрасной талой воды с северного склона Эльбруса и двадцать полторашек. В том же продуктовом, рядом со стеклянными банками, мы наткнулись на «воронку», что было очень кстати. Набрав жидкостей, гордые и счастливые, что потратили так мало денег и выполнили миссию, мы пошли разводить спирт.
– Ну как? – спросил я Сокола, который решил первым продегустировать напиток.
– А ты знаешь, очень даже. А главное, никого не потравим.
– Надо будет только в реку поставить, прежде чем употреблять.
– Ох, боюсь, мы ее даже до берега донести не успеем.
– Но она же теплая! Реакция там, все дела.
Но мой друг оказался прав. Лишь пять из двадцати бутылок добралось до воды, остальные были расхвачены, как только мы появились на поляне.
Вообще, место было красивое, живописное. На речном берегу, конечно, заиленном и заросшем камышом, начинался пролесок, перемежающийся полянками. На одной из таких полянок мы и расположились. Потихоньку разожгли костер, запели гитары, девчонки стали шустрить с закусками.
– Поможешь мне? – протянув не открывающуюся бутылку кетчупа, обратилась ко мне Ольга, девушка, с которой мы познакомились во время утренней «рыбалки». Очень красивая девушка и, похоже, сразу была неравнодушна к Соколу. Когда мы подошли к месту сбора, она сразу показала свой интерес моему другу и как-то запросто умудрилась узурпировать его внимание. Правда, Сокол тоже был не лопух – при таком количестве девчонок он не собирался кидаться на первую попавшуюся. Тем более что в нашей стайке присутствовали и более яркие представительницы. Надо отдать ей должное, она сразу поняла ситуацию и не стала навязываться. Но и не оставила стратегических планов. Теперь она решила активно заигрывать со мной. Но, по-моему, только чтобы подразнить Сокола. Я был не против, тем более что она мне тоже сразу понравилась, хоть я и старался сильно этого не показывать. Может, потому что не люблю быть запасным вариантом, а может, потому что Ольга была замужем. И все же быть в ее обществе было приятно.
А Сокол клюнул. Он сверлил меня и мою спутницу взглядом, пока мы, весело щебеча, готовили шпикачки. Наконец, оставив в недоумении своих уже поклонниц, он бросился на крепостные стены. Пару тупых шуток, две яркие улыбки, и Ольга, которая и так-то не особенно сопротивлялась осаде, легко сдалась, бросив меня дожаривать маленькие сосиски на вялом огне. Это было немножко обидно. Впрочем, чего я ожидал? Я снял решетку с огня, на кусок хлеба накидал положенную «делящему» долю, налил полстакана разбавленного спирта и пристроился на пенек, недалеко от гитар.
Было хорошо: вкусные шпикачки, спирт, согревающий желудок, старые песни «Чижа». Я уже даже перестал злиться на Сокола, который, похоже, успел устать от трофея и пытался «сплавить» Ольгу Кириллу. Что примечательно – не мне, видимо, так победа была бы неполной. Странный он, этот Сокол. Вроде не такой уж и собственник, а поди ж ты, не любит, когда кто-то покушается на его территорию. Самое печальное для меня было то, что и Сашу он таковой считал. Я не мог забыть эту девушку, вроде мы и не общались особо, лишь один вечер, и то – на ходу. Но каждый раз, вспоминая о ней, что-то екало у меня в груди.
– Привет! – прервала мое уединение прекрасная юная дева.
И это я не просто так красиво описал, девушка была явно в образе: какое-то замысловатое длинное платье с вышивкой, браслеты, повязка на голове с кольцами. Только весь этот фольклор портили пирсинг на лице и зеленые волосы. Хотя в целом девушка была очень даже ничего.
– Угостишь элем? – спросила она, взглядом показывая на мой бокал.
– Угощу, – легко согласился я, – только вряд ли это можно назвать элем, по крепости это, скорее, джин.
– Ну что делать? – не стала спорить юная дева.
Я церемонно налил в ее пластиковый стакан лично приготовленной бадяги из пластиковой же бутылки и поднял тост:
– За знакомство? Роман.
– Сандра, – представилась дева. – Это эльфийское имя.
– Очень красивое, – проникнувшись, сказал я. – За тебя.
– За знакомство надо пить на брудершафт, – неожиданно заявила девушка-эльф и сама закинула руку за мою кисть.
– Прекрасная традиция, – согласился я и тут же осушил свой бокал (ну, не бокал – стаканчик).
Сандра тоже выпила, лихо так, и сама потянулась ко мне. Вот не думал, что так быстро смогу овладеть эльфийским языком, но факт. Культуру своего языка я тоже хотел продемонстрировать, но тут же вскрикнул от боли.
– Ты чего? – отпрянул я, чувствуя вкус крови.
– Думаешь, я такая доступная? – спросила меня коварная дева.
– И в мыслях не было. Просто мне показалось, что у нас есть что-то общее, близкое. Да еще такой вечер, луна, костры, и ты так невероятно прекрасна, трудно было устоять.
Про луну я вообще ляпнул наугад, по-моему, на небе вообще было облачно. Но моя речь попала в десятку. По глазам девушки было видно, что мои слова растопили эльфийское сердце. Она мягко улыбнулась чуть хмельной улыбкой и придвинулась ко мне.
– У тебя резинки есть? – томно спросила она мне в ушко.
– Конечно, – севшим от волнения и дыма костра голосом ответил я. – Я же джентльмен.
– Пошли.
Сандра нежно, но уверенно взяла меня за руку и повела «в деревья», подальше от праздничной поляны. В голове пронеслось: «И в лес ягненка уволок». Правда, ягненком, как это ни странно, чувствовал себя я. А где-то за спиной у костра нестройными голосами орали: «Такие дела, брат, – любовь». На секунду я вспомнил о Саше, о том, как я ее провожал и как в ту ночь она нежно прикоснулась к моей щеке губами. Но это была секунда, ровно столько понадобилось Сандре, чтобы легким движением скинуть платье. А дальше мыслей больше не было. Впрочем, одна была – как должно быть удобно эльфийкам ходить без белья.
Глава 6
«– Ты занимаешься чем-то? – спросил Шмель, поглаживая ушибленные ребра.
– Нет, – ответил Андрей, мысленно прикидывая свои шансы проскочить в подъезд, не попав в лапы самого страшного девятиклассника школы.
– Да ты не бойся, – понял состояние Андрея Шмель. – Давай присядем, поговорим.
Андрей нерешительно приземлил свою пятую точку на холодную скамейку, рядом же примостился Шмель.
– У меня к тебе претензий нет, – сказал спокойно гроза района. – Конечно, я тебя просто недооценил, и если бы мы сейчас схлестнулись, у тебя бы не было шансов. Понимаешь?
– Конечно. – Андрей понимал, что в этом «понимаешь» было зашифровано. Он «понимал», а значит, признавал случайность своей победы и соответственно более высокое положение Шмеля в иерархии.
– Но удар у тебя отличный, – сказал Шмель и снова потер ушибленные ребра. – Наверно, еще неделю будут болеть. А я ведь их набивал.
– Извини.
– За что ты извиняешься? Ты честно победил. Если бы мы не учились в одном классе и если бы я тебя не знал, то просто бы признал, что ты сильнее. Хотя, может, и сильнее. Только стержня у тебя нет и злости. Понимаешь? Чтобы по-настоящему драться, злость нужна. А у тебя ее нет.
– Я вообще не очень люблю драки, – сказал Андрей.
– А кто их любит? Получать по морде нравится только дегенератам, а бить слабых – садистам. Дело же не в драке как таковой. Дело в уважении. Часто тебе даже кулаки развязывать не надо, другой уже чувствует, что ты сильнее. Потому что уверенность есть, что можешь вломить. И страха нет, что получишь. Только не говори мне, что ты из тех, которые начинают ныть про то, что словами можно все решить. Не все можно решить словами. Вот не все. И ментами не все. А чтобы ходить по этим улицам, чтобы жить спокойно, чтобы девчонку не бояться домой проводить – нужна эта уверенность и спокойствие. Ты меня, конечно, извини, но пока ты меня не двинул, я думал, ты обоссышься от страха, так у тебя колени тряслись.
– Это от стресса, – решил зачем-то оправдаться Андрей, хотя понимал, что Шмель прав – ему было очень страшно.
– С другой стороны, – продолжил рассуждать Шмель, – ты из той породы людей, которые во время страха не прячутся, а пытаются действовать. Ты испугался, но ты ударил. Это очень хорошее качество.
– Спасибо. – Андрею было приятно, что его так высоко оценил главный боец школы.
– Себе спасибо скажи, – рыкнул Шмель. – Я тут причем? Но я хочу тебе кое-что предложить, за что ты действительно мне потом спасибо скажешь.
