скачать книгу бесплатно
– Что ж ты дурочка такая? Ну зачем ты погналась за Галькой? Шла бы себе в новом красивом платье с тётей и дядей. А теперь вот вся зелёная пойдёшь!
Тётя Лена ждала меня во дворе. Дяденька стоял в стороне и курил.
– Уже не больно? – спросила тётя Лена, когда мы с Раисой подошли.
Я молча помотала головой. Тётя Лена взяла меня за руку и повела к машине.
Никогда раньше я не ездила в машине. Мне очень понравилось сидеть на мягком сиденье и смотреть в окно! Сиденье оказалось мягче, чем стулья в нашей столовой. Я даже полежала на нём. За окном мелькали дома, машины, деревья. Дядя включил музыку, но тётя шикнула на него, и он сразу выключил. Она всё время приставала ко мне с вопросами, а я не знала, что отвечать. Мне хотелось сидеть молча и просто смотреть в окно.
Они привезли меня к себе домой и стали кормить вкусными пирожными. Стол был покрыт красивой скатертью в цветочек. Тётя Лена вышла из комнаты, а я посмотрела на свои руки и заметила, что они все перепачканы шоколадным кремом. Я подумала, что тете Лене это не понравится, и стала искать платочек, который дала мне Раиса, но не нашла. Наверное, я забыла его в машине. Позади послышались шаги. Я вспомнила, как однажды Олька рассказывала нам, что вытерла руки о скатерть и никто не назвал её грязнулей. Медлить нельзя! Скорее! Уф, я успела вытереть руки о свисавший край скатерти до того, как тётя Лена вошла на кухню. Она не заметила моего манёвра, хотя внимательно посмотрела на мои ладошки.
– Хорошая девочка, аккуратная, – сказала она, – но руки всё равно надо помыть, – и повела меня в ванную.
– А теперь мы пойдём с тобой в театр, – объявила тётя Лена. И стала объяснять мне, что такое театр. Но я её не слушала.
Я смотрела на неё и думала, что она очень добрая и красивая. Дядя с нами в театр не пошёл. Тётя Лена сказала, что ему нужно на работу.
В театре мне не понравилось. Без очков я ничего не видела. Мне было совсем не интересно. Но я боялась признаться тёте Лене, что обычно ношу эти уродские очки, и я молчала, сколько могла. Потом мне стало так невыносимо, что от скуки я залезла под кресло. Там было намного интереснее. Сначала я разглядывала разные ноги в разной обуви вокруг меня, потом нашла красивые фантики от конфет и стала играть. А когда рядом сидящие дети начинали хлопать в ладоши, я выбиралась из-под кресла и тоже с удовольствием хлопала.
После театра тётя Лена отвезла меня обратно в детдом. Я знала, что дети, которые понравились тётям и дядям, по выходным ходят к ним в гости. Поэтому в следующие выходные ждала тётю Лену. Я даже зубы почистила с самого утра! Сама, без всяких напоминаний! Но тётя Лена так и не пришла. Потом, уже спустя несколько месяцев, я случайно увидела её в нашем детдоме: она выходила оттуда с маленькой девочкой на руках. Наверное, она нашла себе дочку получше. Помню, как я расстроилась тогда и побежала на чердак к Красавчику жаловаться на тётю Лену. Я плакала, а Красавчик, утешая меня, громко мурчал.
* * *
Шло время. Я совсем привыкла быть «очкастой врединой», по-другому меня теперь даже никто и не называл. Моё настоящее имя – Настя – стало постепенно забываться. «Ну и хорошо! – думала я. – Всё равно это дурацкое имя никогда мне не нравилось». Конечно, само имя тут ни при чём, оно чудесное и звучит красиво, однако я поняла это, только когда стала взрослой, а в детстве, к сожалению, оно было связано только с неприятными воспоминаниями.
Как-то раз воспитательница рассказывала нам сказку о девочке, которую звали Настенька. Эта девочка была прилежной и работящей, не то что я. Все девчонки хихикали и поглядывали на меня. Я чувствовала себя ужасно: ну какая из меня Настенька? На Настеньку я не тянула. А вот когда нам читали про Алису в стране чудес, я почувствовала, что эта Алиса очень похожа на меня. Мне вдруг захотелось, чтобы и меня звали таким красивым именем – А-ли-са. Я даже представляла, будто я и есть Алиса и эта книжка написана про меня. Но сказка закончилась, а я так и осталась – «врединой очкастой», «Настькой противной».
Жизнь шла своим чередом, мои дни в детдоме проходили, как обычно: я подглядывала, подслушивала, ябедничала, вредничала и дралась. Иногда я забиралась на чердак проведать Красавчика. И заметила, что в последнее время он сильно растолстел.
«Наверное, он нашёл место, где ворует еду», – думала я.
Однажды мы с Наташкой подслушали, как Раиса сообщала кому-то по телефону, что скоро в детдом придёт одна тётя, которая ищет себе дочку четырёх лет. А мне как раз четыре и было! И Наташке столько же. Она обрадовалась, а я нет.
Всё равно меня никогда не заберут из этого детдома. Я гадкая и противная. Про меня всегда так говорят. И я забыла про эту тётеньку. Вспомнила только тогда, когда меня снова нарядили в красивое платье и заставили почистить зубы. Но на этот раз я не дала снять с себя очки. Уродские? Ну и что? Зато, когда они на мне, я не падаю и не ушибаюсь!
Меня не повели в отдельную комнату, как в прошлый раз, чтобы познакомить с новой тётей. Мы играли с Наташкой как обычно, в игровой, а в углу за столом сидела какая-то тётенька. Она просто наблюдала за нами. Мы даже совсем забыли про неё. Потом тётенька подошла ко мне и спросила:
– Как тебя зовут?
Я чуть было не ответила ей по привычке: «Вредина очкастая». Хорошо, что вовремя опомнилась и сказала: «Настька».
– Настенька? – переспросила тётя.
Я поморщилась.
– Тебе не нравится твоё имя? – догадалась она.
Но я не стала ничего ей отвечать. А то потом опять скажут, что я, глупая, всё сама испортила!
Тётенька больше не приставала ко мне с вопросами, а когда я пошла в туалет, то случайно подслушала, как в коридоре они с Раисой разговаривали обо мне. Я так удивилась, когда услышала своё имя, что сразу спряталась под лестницей и стала подслушивать.
– Девочка очень трудная, – осторожно сказала Раиса. – У неё и друзей-то нет. Она всё делает назло. Попробуйте взять Наташу, она покладистее будет.
– Всё-таки я бы хотела провести время с Настей, – сказала эта тётя.
И тут я нечаянно зацепила ногой стоящее под лестницей ведро. Оно с грохотом покатилось по ступенькам вниз. Тётенька и Раиса посмотрели в мою сторону, и мне пришлось выбраться из своего тайника.
– А вот и Настя – легка на помине! – воскликнула Раиса, строго глядя на меня.
Я шмыгнула носом, но слишком поздно – уже успела почувствовать, как сопли снова повисли гроздьями на своём привычном месте.
«Ну и что! Всё равно она не возьмёт меня к себе!» – пронеслось у меня в голове.
И тогда я на виду у Раисы и этой тётеньки взяла и специально слизнула сопли языком. Раиса поморщилась, а тётя громко и весело рассмеялась.
– Ох уж эта детская непосредственность!
– На, держи платочек, – сказала она и, спустившись, протянула мне белую бумажную салфетку.
– А вы что, соплей разве не боитесь? – спросила я и хитро покосилась на неё.
Тётя улыбнулась:
– Нет, не боюсь. Соплей не бояться надо, а вытирать их вовремя. Давай познакомимся, меня зовут Таня, – и она протянула мне руку.
Но я не стала давать ей свою. Вдруг у меня ногти грязные – не помню. Я спрятала руки за спину. Раиса, которая тоже спустилась ко мне, уже стояла позади. Как только я убрала руки, она тут же легонько стукнула меня. Это означало, что я снова сделала что-то не так.
– Хочешь погулять со мной? – спросила тётя Таня.
– Хочу, – с подозрением сказала я. С подозрением, потому что всё ещё подозревала, что вот сейчас она передумает. Но тётя Таня не передумала.
Мы погуляли с ней в парке. Я покаталась на качелях. Я всё время боялась сделать что-то не так, и эта тётя каким-то удивительным образом каждый раз догадывалась об этом.
Она сказала мне:
– Не волнуйся, ты всё делаешь правильно.
Потом, в этом же парке, я пыталась взобраться на самый верх лестницы, чтобы там, наверху, перелезть на другую. Но у меня нога застряла между перекладинами. Я не знала, попросить мне помощи у тёти Тани или лучше не надо. У нас в детдоме в ответ на это обязательно сказали бы: «Вот дура!» Ну или в крайнем случае: «Растяпа!», «Неумёха!»
Но тётя Таня сама бросилась ко мне и помогла высвободить ногу.
– Я хочу вниз, – буркнула я.
– Зачем? – удивилась тётя Таня. – По-моему, у тебя хорошо получается. Лезь дальше, а я рядом постою.
– У меня не получается, – опять буркнула я.
– Когда я в первый раз влезла на такую лесенку, у меня тоже не получалось, – призналась тётя Таня.
– Да? – удивилась я. – А я думала, что у взрослых всегда всё получается!
– Ну, тогда я ещё не была взрослой, я была маленькой девочкой, такой, как ты сейчас, – объяснила тётя Таня.
Я внимательно посмотрела на неё и решила всё-таки перелезть на другую лестницу. И у меня всё получилось! Тётя Таня радовалась вместе со мной. Мы с ней вдвоём закричали ура. А потом она сняла меня с лестницы и расцеловала в обе щеки.
В тот день я вернулась в детдом в очень хорошем настроении. А когда Галька стала корчить мне рожи, я не погналась за ней, как обычно, потому что рядом стояла тётя Таня, и от этого мне было хорошо и спокойно. Перед тем как уйти, она спросила меня:
– Настя, а ты хотела бы, чтобы я ещё к тебе пришла?
Я посмотрела на неё подозрительно:
– А если у меня будут висеть сопли?
– Ну и что? – улыбнулась тётя Таня. – Мы их вместе вытрем.
– А если у меня не будет платка?
– Я принесу тебе много салфеток, – пообещала она.
– А если я испачкаю платье? – не унималась я.
– Платье испачкаешь? – тётя Таня сделала серьёзное лицо, и я почувствовала, что у меня перехватило дыхание и сердце тревожно забилось. – А ты специально собираешься его испачкать? – поинтересовалась она.
– Нет, просто иногда так получается, – в страхе, что сказала лишнее и теперь тётя Таня не придёт, пролепетала я.
Тётя Таня присела, чтобы быть поближе ко мне, и прошептала:
– Я расскажу тебе один секрет: иногда, я тоже нечаянно пачкаю своё платье. И мне это очень неприятно. Но я понимаю, что ничего страшного в этом нет. Я стираю его, и, как правило, оно отстирывается.
– Честно? – спросила я и покосилась на её одежду.
– Честно, – подтвердила она и показала пальцем на маленькое пятнышко на своём платье. – Опять придётся стирать. Только не говори никому, это будет наш с тобой секрет. Хорошо?
– Хорошо, – согласилась я.
Тётя Таня ушла, а я поспешила на чердак к Красавчику. Он уже совсем растолстел и теперь лежал в углу на старом мешке и почти не двигался.
Я стала гладить его по жёсткой шёрстке и рассказывать ему про тётю Таню.
– Знаешь, – сказала я, – она не такая красивая, как тётя Лена. И платье у неё не такое красивое. Но она мне понравилась намного больше.
* * *
В следующий раз, когда тётя Таня снова пришла за мной, я очень обрадовалась. Мы опять пошли гулять в парк, и я рассказала ей свои секреты: про чердак, про кота Красавчика и про своё прозвище «вредина очкастая». Тётя Таня слушала меня очень внимательно, а потом спросила:
– Тебе не нравятся твои очки?
– А кому они нравятся? – хмыкнула я. – Разве кому-то вообще могут нравиться очки?!
– Могут, – ответила тётя Таня. – Очки бывают разные. Твои – поломанные, некрасивые, неудобные. Вот они тебе и не нравятся. Хочешь, мы пойдём с тобой в специальный магазин и выберем другие?
Конечно, я хотела. Ещё как! Я вообще никогда не была ни в одном магазине. А тут за очками, в магазин!
– В следующие выходные я приду к тебе, и мы вместе пойдём выбирать очки, – пообещала тётя Таня.
Но очки мы выбрали гораздо позже. Потому что в следующие выходные тётя Таня меня удочерила.
* * *
Я выгребла свои вещи из тумбочки и сложила их в красивую красную сумку, которую мне принесла тётя Таня. Галька, Наташка и другие девчонки и мальчишки молча смотрели на меня и даже не кривлялись и не дразнились. Я гордо прошла мимо них и взяла за руку тётю Таню. «Моя!» – подумала я и испытала при этом громадное наслаждение. Вдруг невольно я бросила взгляд на маленькое окно чердака и тут же вспомнила про Красавчика. Слёзы сразу навернулись на глаза, и я хлюпнула носом. Тётя Таня посмотрела на меня с удивлением.
– Настюша, ты расстроилась? Расскажи мне, почему.
– Мой кот… Теперь у него совсем никого не будет! – всхлипнула я и вдруг заревела в голос. Краем глаза я увидела, как ко мне метнулась Раиса.
– Дурочка! Прекрати немедленно плакать и иди с тётей Таней домой! У тебя же теперь есть свой дом! Иди! – горячо зашептала она мне в ухо и подтолкнула в спину. А я не люблю, когда мне шепчут в ухо – это щекотно! И не люблю, когда меня толкают, особенно когда я расстроена! Поэтому я лягнула Раису ногой и назло ей заревела ещё громче.
– Настька, опять ты горланишь на весь двор? – это выглянула в окно нянечка Валентина. – В последние дни так тихо было, я уж подумала, что тебя кто-то забрал отсюда! – крикнула она.
Тётя Таня присела, чтобы наши глаза оказались на одном уровне, и обняла меня тёплыми, мягкими руками. Я уткнулась носом ей в плечо и перестала голосить.
– Хочешь, мы пойдём на чердак и попрощаемся с твоим котом? – спросила она.
От неожиданного решения проблемы я перестала плакать, схватила её за руку и, всё ещё всхлипывая, потянула за собой на чердак. Раиса преградила нам дорогу, но тётя Таня что-то шепнула ей, и она пропустила нас. Пока мы поднимались, я почти успокоилась и, оглянувшись, поймала взгляд тёти Тани и улыбнулась ей.
– У меня лучший кот на свете! Вот увидишь! – с гордостью воскликнула я.
– Конечно, – ответила она. – У лучшей девочки – лучший кот!
Про саму лучшую девочку я ей не поверила, а вот про лучшего кота – согласилась. И вот мы на чердаке. Я стала звать Красавчика, но его нигде не было видно. Вдруг я услышала слабое мяуканье. Я бросилась в угол комнаты и увидела за грудой досок Красавчика, растянувшегося на мешке. Вокруг него копошилось несколько котят, таких же рыжих, как и он сам. Малюсеньких-премалюсеньких! Они хором пищали.
– Ой! Что это? – удивилась я.
– Твой кот Красавчик оказался кошкой Красоткой, – улыбнулась тётя Таня.
– Так вот почему он так растолстел в последнее время! – наконец догадалась я. – У него… ой, у неё в животике котята были!
– Видишь, ей хорошо. У неё появилась семья, – сказала тётя Таня. – Мы могли бы предложить ей пойти с нами и поселиться у нас дома, но думаю, что ей с котятами здесь будет лучше.
Я закивала:
– У Красавчика-Красотки семья, и у меня семья, – я посмотрела на тётю Таню. – А ты теперь моя мама?
Я почувствовала, как быстро забилось сердце.
– Да, я твоя мама, – подтвердила она.
А потом мы с ней спустились с чердака. Она взяла меня за руку и повела через весь наш двор. Все смотрели на нас, Раиса прослезилась и махала мне вслед, а нянечка Валентина, до которой наконец дошло, что меня удочерили, потрясённо молчала и несла за нами мою новую красную сумку. Вот так я навсегда покинула детдом.
