скачать книгу бесплатно
Она развела руками будто рассказала о чём-то обыденном, например, как сварить картофель в мундире.
– Их посадили? – спросил заинтригованный Гена.
Люда серьёзно посмотрела на него:
– Нет. А за что их сажать?
– Вообще-то статья такая есть! – с запалом сказала Надя.
– Ну и что, что есть статья? – ответила Люда. – Конечно, если бы мама на них написала заявление, их бы посадили, но она этого не делала, а как раз – наоборот, была за, – она снова улыбнулась, наблюдая за произведённым на слушателей эффектом, и ещё один кусочек торта исчез у неё во рту. – За что на них заявлять? Мне это нравилось и я нисколько об этом не жалею.
Люда сделала паузу ожидая комментариев, но все, видимо не найдя в этот момент, что сказать, а может заинтригованные рассуждениями Люды, молчали. У большинства на лицах играла глупая стыдливая ухмылка. Люда продолжала:
– Зато я с ранних лет уже знала каким должен быть правильный секс, что женщина тоже должна получать удовольствие, а не быть лишь объектом для доставления оргазма. Когда я стала подростком, меня уже на мякине не провести было. Мои сверстницы давали за просто так, за красивые слова или на слабо, сверстникам, которые ничего не умели. О каком удовольствии там могла идти речь? А я на сверстников не разменивалась. Опытные мужчины – был мой контингент, и я всегда кончала. Потому, спасибо им и спасибо маме!
– Не понимаю! – с негодованием сказал Гена. – В восемь лет, там же ещё всё маленькое! Можно такую травму нанести!
Люда со скепсисом поглядела на Гену и подмигнув отпила чаю.
– Они же не трахали меня. Представляешь?! Некоторые женщины за всю жизнь ни разу не удостаиваются того, что я получала!
Гена не нашёл, что ответить, только пожал плечами.
– Ты, конечно, извини, – сказала Аня, – но что это за мама, которая позволяет такое делать со своей дочкой?
– Хорошая мама, – спокойно отвечала Люда. – Вырастила меня одна, дала образование. Что я, плохим человеком выросла?
Аня ничего не ответила. Люда по-отечески улыбнулась и пытливо посмотрела на Аню, словно пытаясь понять, что творится у неё в душе.
– Ну вот ты сама, разве не хотела бы для своих детей дать только хорошее?
Аня, понимая к чему клонит Люда, ответила:
– Конечно хотела бы, но секс и дети – это несовместимо!
– Почему? – терпеливым тоном спросила Люда.
Аня пожала плечами, очевидно не зная, что ответить.
– Да хотя бы потому, что дети, ещё не созревшие для секса! У них даже половые органы недостаточно для этого развиты! Сама природа говорит: ”Рано!” К примеру, ты же не даёшь детям алкоголь!
– Ну, во – первых, речь идёт не о полноценном половом акте с проникновением, а, скорее, о петтинге. Во – вторых, если бы ”сама природа говорила”, как ты выразилась, то дети не испытывали бы полового возбуждения, но они его испытывают. На мой взгляд, наряду с наукой писать, считать и читать – это как раз время, научиться правильно и полноценно получать удовлетворение. В – третьих, при чём здесь алкоголь и сексуальное желание? Ты тогда уж сравнивай и все остальные природные потребности. Чувство жажды и алкоголь, голод и алкоголь, желание спать и алкоголь. Сексуальное возбуждение – естественный процесс, данный нам от природы, а алкоголь, это уже привнесли извне. Разве нет? Сексом все занимаются, а вот алкоголь не каждый употребляет.
Аня молча слушала рассуждения Люды.
– Почему ребёнку получать половую разрядку нельзя, а кушать конфеты можно? Хотя конфеты в разы вреднее. – внезапно заговорила, до сих пор безучастная Лера.
Аня с удивлением поглядела на Леру.
– Ты с ней согласна?! – спросила она.
– Я с ней согласна в том, что в обществе много нелогичного и непонятного. Откуда у этого всего растут ноги? Кто эти правила изобретает? То, что надо бы культивировать – запрещают, а то, что надо бы запрещать, наоборот – культивируют.
– Хорошо, – сказала Аня, вот ты, позволила бы сделать нечто подобное со своим ребёнком?
– Стала бы я его кормить конфетами? – съёрничала Лера. – Нет, не стала бы.
– Я про секс.
Лера пожала плечами.
– Почему бы и нет?
По гостям прошёл удивлённый ропот.
– Вот они! – победоносно резюмировала Люда. – Люди с отформатированным сознанием!
Она весело оглядела присутствующих. Видя, что народ сидит напряжённый и никто не отвечает на её иронию взаимностью, она попыталась разрядить обстановку:
– Да успокойтесь уже! У меня всё равно детей нет и не будет уже, у Лерчика тоже, пока нет! Так что за время нашего пребывания на этом свете ни один ребенок не пострадал! – она засмеялась и вылила себе в бокал из бутылки оставшееся вино.
Гена сидел, задумавшись над сказанным. Он не ожидал, что женщины могут одобрять педофилию. В его душе боролись: чувство презрения, от осознания того, что вот эти две смазливые особи женского пола, с виду вполне приличные (а Лера, с внешностью невинной девчушки, так особенно) могли бы позволить грязно ”играть” со своими детьми, и чувство возбуждения от такой развращённости. ”В конце концов, она рассуждает о предмете разговора со своей колокольни. Это, конечно, не значит, что её доводы оправдывают её убеждения и я должен с ними соглашаться. По крайней мере, пока она сама ещё ничего такого ни с каким ребёнком не сделала и не факт, что даже если бы у неё появилась такая возможность, что сделала бы. Говорить-то мы все мастера, но это не означает, что готовы дойти до практики. К тому же она сейчас совсем не трезвая”, – рассуждал он про себя.
– Хорошо, что придуман закон запрещающий педофелию! – рассудила в слух Надя. Думаю, только благодаря ему такие как ты, Людочка, не воплощают свои развратные идеи в жизнь!
Люда усмехнулась. Она томно посмотрела на Надю и ответила:
– Если бы не воплощали, то мы бы сейчас с тобой это не обсуждали. Тем более это настолько табуированная тема, что никто об этом не станет распространяться и нам никогда не узнать реальное положение вещей.
Она оглядела присутствующих, видимо ожидая очередных комментариев и снова обратилась к Наде:
– Это я сейчас тут подпила и с вами разоткровенничалась, и то, о себе. Вот ты, например! Я же не знаю, какие там у тебя скелеты в шкафу припрятаны. Может, ты сейчас тут передо мной разыгрываешь комедию. Мол, ты такая вся правильная, а сама в детстве с братишкой ”игралась”. Или только и мечтаешь, как какую-нибудь несовершеннолетнюю девчушку оприходовать. Ты же любишь полизать! – она нетрезво гоготнула несвойственным ей низким голосом и многозначительно посмотрела на Аню.
Было заметно, что та смутилась, хотя постаралась это скрыть.
Люда продолжала:
– А может ты с папой этим занималась! Ты же ведь никому, никогда об этом не расскажешь! Потому никто из нас, здесь присутствующих, – за редчайшим исключением, – не может узнать от кого-то о чём-то этаком. У любого из вас может оказаться подобная история в кармане, а может даже ещё круче. Но вы же никто об этом никому никогда не расскажете, а будете только притворяться, как это гнусно, если несовершеннолетний получает сексуальное удовлетворение. Все взрослые когда-то были детьми и прежде, чем кривить носы, вспомните себя в этом возрасте! – разгорячённую алкоголем Люду несло. Было заметно, что она уже не иронизирует и не рассуждает, а, скорее, защищается, стараясь поддеть Надю, как, впрочем, и остальных. Впору было бы прекратить эту дискуссию и перейти к другой теме, однако, раззадоренная спором Надя тоже не думала отступать.
– Ну ты это расскажи тем, кто имеет с детства психологическую травму от сексуальных ”удовольствий”, полученных в детстве и потом у них вся жизнь сломана!
– Так в семье не без урода! – парировала Люда. – Придурков всегда хватало. И если партнёр – моральный урод, то тебе и во взрослом возрасте могут такую травму нанести, что на всю оставшуюся жизнь хватит! А вот почему никто не заступается за детишек, когда их примерные родители, к примеру, отдают в бокс – ”благородный вид спорта”?! В чём благородство?! На потеху толпе набить человеку, с которым даже не ссорился, морду? Или это полезно самому, получать по голове? Разве голова нам дана, чтобы по ней стучали? Так отчего же мы гвозди ей в стены не заколачиваем? В большой спорт детей отдают. Для чего?! Это полезно?! Насколько я знаю, почти все спортсмены заканчивают свою карьеру с подорванным здоровьем, если не инвалидами. Отчего же таких родителей и тренеров не сажают? Они реально травмируют детей, как психологически, так и физически!
– При чём тут спорт? Никто не спорит, что большой спорт вреден, – защищалась Надя. – Это отдельная тема. Мы сейчас говорим об интимной сфере.
– Девочка моя! Ну если она интимная, – театрально развела руками Люда, – то, что же ты здесь регулярно совершенно не интимно ей занимаешься? Интим подразумевает – занятие им в одиночестве! Разве нет?! – и она снова обвела всех присутствующих взглядом, словно задавая вопрос всем, акцентировав, однако, внимание на Гене, который не заметил за собой, что с самого начала ”скандала” не отрывает взгляда от Люды. – Так почему бы тебе просто не заниматься тихонько дома, под одеялом в ночи, интимной мастурбацией? Дабы никому ненароком, не нанести травмы как моральной, так и физической!
Женщина победоносно откинулась на спинку дивана, скрестив руки на груди. Надя вспыхнула. Она явно чувствовала себя задетой, и чтобы хоть как-то досадить Люде, очевидно не отдавая себе отчёт в том, что говорит, выпалила:
– Уж лучше дома под одеялом, чем мандой торговать!
В комнате воцарилась тишина, лишь телевизор привычно исполнял роль шумового фона. Все ждали, что же будет? Аня с видом испуга и восторга, прикрыв рот ладонью, глядела то на Надю, то на Люду. Гена и Вася, как нашкодившие школьники, переглянулись, готовые разнимать драку. И лишь Лера, с привычной ”улыбкой Джоконды”, оставалась непоколебимой. Она спокойно сидела и глядела на Надю. По Наде было видно, она осознала, что ляпнула лишнего, но, как говорится: ”слово – не воробей, вылетело – не поймаешь” и, раскрасневшись лицом, девушка испуганно смотрела на Люду своими увлажнившимися глазами. Казалось, она готова разрыдаться. Однако дерзкие слова Нади нисколько не задели Люду. Она усмехнулась и ответила:
– А я свою работу люблю, получаю от неё удовольствие и хорошие денежки. Я лижу и сосу за хорошие, – она сделала на этом слове акцент, – деньги! В отличие от тебя. Так что, ты меня нисколько не задела. Но гляди, как бы тебе самой не пришлось своей ”щелкой” торговать! Ведь может статься так, жизнь в такую неудобную позу поставит, что выбора не останется.
С этими словами она вылезла из – за стола, одёрнула на бёдрах своё зелёное обтягивающее платье и, заметно пошатываясь, подошла к Наде, которая продолжала на неё испуганно таращиться. Люда взяла девушку рукой за подбородок и, хищно ухмыльнувшись, смачно поцеловала в губы. Та, лишь успела приподнять руки, не понятно – для объятий или для защиты, они так и остались приподнятыми. Из груди девушки вырвался стон, то ли от испуга, то ли от удовольствия. Судя по тому, как она стушевалась, сопротивляться она не решилась, а может и не хотела. Не отрываясь от поцелуя, Люда властно взяла Надину руку и сунула себе под платье.
Вася, сидевший рядом, восторженно наблюдал за происходящим. Он не заметил, как к нему приблизилась Аня и, глядя в глаза Гене, который за ней наблюдал, тоже поцеловала юношу взасос. Вася не растерялся, а ответил девушке взаимностью. Гена, хоть и знал, что все отношения с Аней порваны, почувствовал приступ ревности. Не отрываясь, он созерцал, как руки друга рефлекторно прошлись по телу девушки, ощупывая её грудь, талию, бёдра и ягодицы. Аня какое-то время продолжала наблюдать за Геной, а потом, отдавшись поцелую, закрыла глаза. Юноше стало грустно, и он почувствовал себя ненужным. С досадой созерцая внезапно развернувшуюся перед ним интимную сцену, Гена, уже забыв, как жалел о том, что не участвовал в предыдущей оргии, снова порывался встать и уйти домой, но через мгновение, он даже не заметил, как это случилось, Лера оказалась сидящей у него на коленях. Она обвила его шею руками и страстно прошептав ему на ухо: – Мой милый, мы с сестрёнкой порадуем тебя! – прильнула своим маленьким ртом к его губам. Голова юноши закружилась, как и тогда, на кухне.
Гена, всё ещё был убеждён, что событие на кухне было каким-то странным наваждением, однако, то, что происходило сейчас заставило его в этом усомниться. Всё было точь в точь как в прошлый раз. Тот же аромат тела девушки, тот же напор, тот же страстный поцелуй, готовый вырвать его язык. Гена находился словно во сне. Все звуки смешались и уши заполнила какофония стонов, дыхания, голосов и белого шума. Перед закрытыми глазами мелькали образы обнажённых тел, его мама с Викой и собакой, туманный силуэт в темноте ночи, потом разноцветные круги и полосы, виднеющаяся под платьем лишённая волос ”киска” Леры, её повёрнутое в его сторону лицо с прядью волос упавшую в пустую глазницу....
Гена вздрогнул, он вспомнил, как увидел Леру, посмотревшую на него пустыми глазницами и тут же вернулся в реальность. Молодой человек по-прежнему сидел на стуле, только штаны на нём уже были расстёгнуты и спущены до колен, а футболка снята. Когда это произошло – Гена не заметил. Обнажённая Лера сидела на его члене и, продолжая его целовать, занималась с ним сексом. Поодаль, на диване, он мельком заметил, как Аня делает минет его другу, а потом вставляет его эрегированный, блестящий от слюны член в вагину лежащей тут же перед ним Люды. Гена почувствовал пенисом тугое влажное и скользкое, пышущее жаром влагалище Леры. Девушка сидела не двигаясь, а её вагина сама, словно сосала и облизывала, стимулировала его член. ”Интересно, как это она делает?” – мелькнула у него мысль и тут же подступил оргазм. Готовое излиться в лоно девушки, тело юноши напряглось, но он тут же почувствовал, как Лера приподнялась, чья-то рука ловко вынула его член из влагалища и чей-то жадный рот всосал извергаемую им сперму.
Гена не видел кто это был, но он видел, что Надя в этот момент стояла на коленях над Людой, в позе ”шестьдесят девять” и целовалась с Васей, а лежащая под ней Люда делала ей куннилингус. Аня находилась там же. Сквозь сводящие простату и пенис спазмы эякуляции Гена подумал, что тут твориться какая-то чертовщина. Он тут же вспомнил, как в последний визит кто-то под столом сделал ему минет, а потом.... А потом перед глазами возникли раздвинутые девичьи бёдра, а между ними рот. Гена подскочил со стула чуть не уронив Леру и сильно ударив её спиной о край стола, возле которого они сидели. Невзирая на то, что мог травмировать девушку и не извинившись, он с испугом вперился глазами в её промежность. Его взору предстала аккуратная, без намёка на поросль, ”киска” с выглядывающим между больших половых губ клитором. Лера испуганно глядела на Гену. Её глаза заблестели, и по щекам покатились слёзы.
– Ты ненормальный что ли?! – спросила она, потирая рукой ушибленное место.
Движения на диване прекратились. Никто не понимал, что случилось и все оторвавшись от плотских утех уставились на Гену и Леру. На миг юноша растерялся, ему стало неловко от того, что он помешал остальным в таком деликатном деле, но он ничего не мог с собой поделать. Остро, где-то на животном уровне, юноша почувствовал, что Лера не та, за кого себя выдаёт, есть в ней что-то до того отталкивающее, даже пугающее, что он теперь даже рукой не решится её коснуться.
– Ну что у вас там случилось?! – Люда приподнялась на диване, и её голова показалась над другой стороной стола.
– Не знаю! – развела руками Лера.
Она обиженно и словно жалуясь поглядела на Люду, а потом снова на Гену.
– Он меня оттолкнул, и я ударилась! – она закрыла лицо ладонями и заплакала.
Гена стоял растерянный, он натянул штаны и, застёгивая их непослушными пальцами, искал глазами футболку. Молодой человек понимал, что ситуация сейчас выглядит так, что он виноват, но извиняться он не собирался. Не хотел он извиняться перед Лерой. Почему, он не знал. Видеть её он тоже больше не хотел.
– Где моя футболка? – обратился он к группе, одновременно понимая, что обращается не по адресу.
Что сказать в своё оправдание Лере он тоже не знал, а потому и про футболку спросить у неё не решился. Лера продолжала плакать. Она уселась на стул и, спрятав лицо в ладони, сотрясалась в рыданиях. Очевидно, у неё начиналась истерика. Голая, плачущая она представляла собой душещипательное зрелище. Девушки кинулись её успокаивать. Люда серьёзно и с упрёком поглядела на Гену. Подошёл Вася. Он успел натянуть смешные семейные трусы и сейчас, худой и долговязый, со своим большим носом и выдающимся кадыком, выглядел комично.
– Вот твоя футболка! – он поднял валяющуюся на полу позади Гены футболку.
Гена принял футболку и быстро натянул её на себя.
– Ты чего?! – спросил Вася.
– Ничего, – быстро ответил Гена. – Не знаю, чего.... Потом расскажу.
К ним подошла Люда. Она была полностью обнажена. Идеальная фигура и крепкие ноги женщины, в чулках и на высоком каблуке, безупречно и строго смотрелись даже на фоне этого скандала. Люда жёстко посмотрела прямо в глаза Гене. Казалось, что она моментально протрезвела и сейчас он её видел уже не как объект вожделения, а как орудие мести – разгневанную амазонку. Люда без замаха, коротко, но сильно, влепила Гене звонкую пощёчину, у него даже в ушах зазвенело и на секунду потемнело в глазах. Все тут же притихли, только всхлипывания Леры нарушали тишину.
– Пошёл вон! – негромко, но твёрдо сказала Люда. – Чтобы я тебя больше здесь никогда не видела!
Когда Гена вернулся домой было уже полдвенадцатого ночи. Родителей дома не было, настроения не было тоже. Пока молодой человек ехал домой, он тысячу раз корил себя за свой поступок. Гена не понимал, что на него нашло в тот момент, когда он оттолкнул Леру и почему он не извинился? Сейчас ему было жалко маленькую обиженную девушку. Также он понимал, что из всей компании он единственный облажался уже несколько раз. Причём абсолютно безосновательно, если смотреть на его поступки трезво.
Не почистив зубы, Гена разделся и, кинув одежду как попало на стул, забрался в постель. Сон никак не шёл. Какое-то время он лежал, глядя в потолок, потом закрыл глаза и пробовал уснуть, считая про себя до тысячи. Ничего не помогало. Перед глазами возникали: то образ Ани, целующей Васю, который, почему-то, представлялся ему сидящим в трусах, хотя Гена помнил, что в тот момент его друг был ещё одет, то разгневанный взгляд сексуальной Люды, то плачущая Лера. Внезапно ночную тишину пронзил звонок в дверь. Гена вздрогнул и открыл глаза. Он взял лежащий рядом с кроватью телефон и посмотрел время, на дисплее высвечивалось 01:33. Мозг лихорадочно начал перебирать варианты, кто бы это мог быть: ”Может Васька? Нет, Васька даже не звонит по телефону среди ночи. Родители? Но у них есть ключи, и они знают, что он не собирался сегодня ночевать дома. Стало быть, либо кто-то не совсем трезвый ошибся квартирой, либо…” – баловаться в такое время было не кому. Гена остался в постели. Он снова закрыл глаза, в дверь снова позвонили.
Непонятно, с чего, но неприятный холодок пробежал по спине молодого человека. Он отчетливо, так же как недавно в гостях у Люды, ощутил необъяснимую тревогу. Даже не тревогу, а леденящий страх. Гена не знал с чем это связано. Инстинктивный страх, словно холодная мерзкая паутина, облепил всё его существо. Он лежал, глядя в сумрак комнаты, вслушиваясь в тишину и ему казалось, что потолок и стены начали сдвигаться на него ближе и ближе. Стоящий у письменного стола стул скрипнул. Гена моментально сел в постели и уставился на стул. Естественно, там никого не было. Снова раздался звонок в дверь. Гена вздрогнул.
Юноша вылез из постели и натянув штаны, босиком на цыпочках прошёл по коридору. Подойдя к двери, он посмотрел в глазок и тут же отшатнулся, его лицо мгновенно сделалось бледным, а глаза наполнились ужасом. Он чувствовал, как волосы шевелятся у него на голове, а по телу бегают холодные мурашки. Прямо в глазок на него смотрело оскаленное в ужасной беззубой ухмылке лицо Леры. Не той Леры, которая рассказывала теорию сохранения спермы, а другой, которая глядела на него пустыми глазницами и манила пальцем, лишённым ногтя. На ватных ногах, по-прежнему оставаясь на цыпочках, Гена отступил от двери. Всё это время он прислушивался, но ни звука не доносилось с лестничной площадки.
Юноша замер, вслушиваясь в тишину. Так он стоял минут десять. Казалось, ночное безмолвие чёрными ватными тампонами залепила уши, и он ничего не слышит, потому что оглох. Немного придя в себя, Гена снова приблизился к двери. Смотреть в глазок он не решился, боясь, что точно потеряет рассудок если ещё раз увидит эту личину. Он приложил ухо к двери. Сначала он ничего не услышал, кроме своего дыхания. Где-то очень далеко забрезжила надежда, что всё это ему почудилось, ну, или приснилось. Может он лунатик и сон слился с реальностью? Рассудок начал было решать задачку с объяснением произошедшего, но тут тихое царапанье послышалось по наружной стороне двери. Гена попытался себя убедить, что это ему кажется, однако царапанье стало громче. Потом, одновременно с царапающими звуками, он разобрал какой-то невнятный говор, бормотание низким утробным голосом, словно кто-то читает молитву или мантру.
Юноша перестал дышать, замер и прислушался. Он чувствовал, как тело бьёт дрожь. От холода ли это, или от страха, ему было всё равно. Гене казалось, что он начинает разбирать слова, произносимые за дверью: ”Мёртвому мертветь, живому хиреть. Ни ходить, ни есть, лечь и истлеть”. Звонок, словно выстрел, вновь разрезал ночную тишину, а за дверью послышался омерзительный визгливый хохот. От неожиданности Гена отскочил от двери, потерял равновесие и упал, сильно ударившись головой о стоящую в прихожей тумбочку. В дверь продолжали звонить, а мерзкий хохот продолжал звучать в его ушах. Из рассечённой головы на пол закапала кровь, но он этого не заметил. Юноша вскочил на ноги. Включив в прихожей свет и наступив в кровь, он метнулся на кухню, оставляя за собой алые кровавые отпечатки. Не зная, как поступить, – из квартиры было не выбраться и в квартире было страшно, – он нашёл в ящике кухонного стола большой разделочный нож, который, Гена понимал, вряд ли мог помочь ему в данном случае и побежал включать свет по всей квартире, то тут, то там оставляя кровавые следы. Когда он включал свет в гостиной – звонок резко оборвался, также, как и хохот, в квартире снова воцарилась тишина. Он вернулся на кухню и, продолжая дрожать всем телом, уселся на табуретку с ножом в руке, и стал ждать.
Прошло минут двадцать, все было по-прежнему тихо. Гена стал понемногу успокаиваться и, будто бы, приходить в себя. Теперь он заметил кровь на полу и тут же почувствовал ушибленное место. Юноша потрогал рану, на пальцах осталась кровь. Затем, не без удивления, он обнаружил, что сжимает в руке нож. Гена тут же отложил его на стол. У него возникло чувство, словно он только что проснулся после кошмарного сна. Прошло ещё минут десять, прежде чем Гена встал и подошёл к двери в прихожей. Немного постояв и послушав тишину, он осторожно посмотрел в глазок. За дверью никого не было. Гена пошёл в ванную, умылся холодной водой и промыл рану. Всё тело ломило, словно накануне его пинали ногами, а дикая усталость, – последствие стресса, – подталкивала его побыстрее занять горизонтальное положение. Не выключив свет и не убрав кровавые следы, Гена дошёл до постели, и не снимая штанов забрался под одеяло. Он моментально уснул.
Ему снилась комната Люды. Аня в платье, но без трусиков сидит на телевизоре, словно на заборе, во сне Гене это не показалось чем-то необычным, вместо вагины у неё член и Надя делает ей минет. Потом он видит Васю, тот совокупляется с Лерой. Вася обрабатывает её от души, комнату оглашают шлепки и хлюпанье намокшего влагалища. Девушка громко стонет и усердно подаёт тазом навстречу Васиному члену. Гена чувствует, что и ему от этого хорошо, словно он ощущает то же, что и Вася. Вот он уже готов испытать оргазм, но через мгновение Лера вдруг становится Людой, а на месте Васи оказывается он сам. Люда активно двигается в ритм его движениям и при этом гневно смотрит на него, и произносит: ”Я же говорила тебе, чтобы я больше тебя здесь не видела!”, – она бьёт Гене звонкую, но абсолютно безболезненную пощёчину, словно его тронули павлиньим пером.
Гена проснулся. В комнате было темно и тихо. Он лежал раскрытый, абсолютно голый, одеяло валялось рядом с кроватью. Гена с трудом приподнялся, натянул на себя одеяло и взяв сотовый телефон посмотрел время. На дисплее высветилось 01:33. Он положил телефон на место и, откинувшись обратно на подушку закрыл глаза. Намереваясь продолжить спать, он с облегчением произнёс:
– Слава Богу! Это был сон!
Стоящий у стола стул скрипнул. Гена проваливался в мягкие объятия Морфея, он ничего не слышал. Стул скрипнул ещё раз, с лёгкостью кошки с него мягко спрыгнула обнажённая бледная девичья фигурка, один в один похожая на Леру. Возможно, это и была Лера. Она за долю секунды оказалась сидящей на ногах юноши. Одеяло было вновь скинуто на пол, его половые органы полностью были у неё во рту, а лоснящиеся от слизи руки лежали на его голове. Гене снилось, что ему в голову через ухо вползла змея.
С утра Гена проснулся совершенно разбитый. Было уже одиннадцать часов, за шторами угадывался солнечный денёк. Юноша встал и не умываясь побрёл на кухню. Он заварил кофе и уселся завтракать. За окном, на игровой площадке, на белом ковре из снега суетились детские фигурки. Кто-то, визжа от восторга съезжал с горки, кто-то карабкался по лазалкам. Рядом группами по два – три человека кучковались мамаши. Гена вспоминал детали ночного кошмара, удивляясь его реалистичности и одновременно радуясь, что это все таки был сон.
Зазвонил оставленный в комнате у кровати телефон. Прихватив с собой бутерброд и продолжая его жевать, Гена, шаркая по полу ногами, поплёлся в комнату. Звонил Вася.
– Привет! – в трубке послышался бодрый голос приятеля. – Как ты там?
– Привет! – ответил Гена, возвращаясь к столу. – В норме. Сам-то как?
– Отлично! У меня тут куча новостей! – спешно заговорил Вася, – Ты вчера ушёл, а тут такое было!
– И какое же?
Гена старался говорить максимально спокойно, хотя изнутри его распирало любопытство. Он отпил кофе и посмотрел в окно. Маленькая фигурка ребёнка на животе катилась с горки, другая фигурка лежала на спине возле лазалок. Одна из мамаш отделилась от группы остальных и, подойдя к ребёнку, рывком подняла его, зацепив за подмышки, поставила в вертикальное положение на ноги и, очевидно отчитывая, принялась отряхивать от снега.
– Короче! – заговорил Вася, – Люда сначала закатила скандал Наде: ”Почему та никогда не хочет делиться мной с остальными? Раз уж мы все вместе занимаемся сексом, то всё должно быть поровну!”. Потом Надя поругалась со мной, типа: ”Я слишком усердно трахал Люду”, а того, что я трахнул Аню…
– Ты трахнул Аню?! – перебил Гена.
Вася замолчал. Он явно замялся, вероятно он не планировал этого рассказывать, но взболтнул лишнего и теперь не знал, какова будет реакция друга.
– Чего ты замолчал-то? – сдерживая эмоции продолжал Гена, – Всё равно мы с ней больше не встречаемся, так что пользуйся, если хочешь, – он усмехнулся.
Вася продолжал молчать.
– Так, что дальше было?! ”Не томи!” – со сдерживаемым раздражением нетерпеливо сказал Гена.
– Так вот, – уже не так решительно продолжил Вася. – После того как я твою бывшую трахнул…
”Интересно, он спецом сказал: ”Твою бывшую”, чтобы позлить?” – подумал Гена.
– … она заявила, что мне этого вообще не простит и отныне у нас свободные отношения. Она сказала, что больше не будет вообще встречаться с парнями, что переходит в лесбиянки и будет в отношениях только с Аней.
