скачать книгу бесплатно
Страна Потекших Кисок
Алексей Стацевич
Знакомьтесь, это Николай. Тридцатилетний самец со статным пивным пузиком и недельной щетиной. У Николая скверный характер и привычка пошло и не смешно шутить. А еще Николай – бабник и опытный пикапер. В своих мечтах. На самом деле, самки Николаю не дают. Совсем не дают. Почему? Я ведь уже упоминал про скверный характер, майку-алкоголичку и растянутые треники? Вот-вот.Зато работа у Николая – золотая. Не работа – мечта. Даже не так. Не работа – Мечта! Трудится Николай в сверхсекретном НИИ, разрабатывающим всякие диковинные штуки.И вот однажды, после неудачного эксперимента с генератором изменения пространства, наш тридцатилетний недодевственник попадает в странное и чертовски любопытное место – Страну Потекших Кисок.Теперь, пробираясь сквозь шипастые тернии к звездам, ему предстоит доказать, что он – избранный…P.S. И при чем здесь, мать вашу, дилдо-отряд боевых эльфиек?!
Алексей Стацевич
Страна Потекших Кисок
Глава 1
Девушка стонала настолько громко и протяжно, что своими охами и ахами крайне бесила женскую половину посетителей тренажерки. Мужскую же половину наоборот – весьма радовала и волновала.
«Стонет, будто сладкая кошкодевочка во время изнасилования тентаклями», – вспомнив просмотренный недавно хентай, подумал Николай Юрьевич Грубанов, тридцатилетний фельдмаршал алкогольных и диванно-аналитических войск Пол-Литряндии. Это почетное звание Николай Юрьевич лично вручил себе на недавнем застолье. Повод – удачное «взятие» им «Бастилии», нового спиртосодержащего напитка, по крепости не уступающего знаменитой крепости.
Николай без стыда пялился на аппетитную, обтянутую короткими спортивными шортиками попку девушки и вяло работал руками. Работал, естественно, на тренажере, приняв упор сидя и разводя руки в стороны, не особо-то и стараясь накачать то, что у людей именуется мышцами.
Девушка – молоденькая брюнеточка с идеальной подтянутой фигурой, – чьи прелести так сильно увлекли Грубанова, расположилась точнехонько перед ним, в пяти-шести шагах. Она делала, во-первых, приседания со штангой, а во-вторых, сексуальные «а-а-ах» и «о-о-ох» при каждом повторе.
«Не попка, а…» – облизнув пересохшие губы, сально ухмыльнулся Николай. Но что за «а», так и не придумал – в голову лезло лишь сравнение с орехом. Но кого в наш прогрессивный век удивишь такой банальщиной?
А девушка тем временем опустила штангу на пол, да так и застыла в членистоногой позе, пытаясь нормализовать дыхание и, видимо, размышляя, нужен ли ей еще один подход или на сегодня хватит.
«Ну и ладно, пусть будет орех, – промелькнула следующая мысль в голове Грубанова. – Не принципиально».
Что и говорить, а размышлял Николай много. В основном – о женских жопах. И о сиськах. И о кисках. Иногда – о пиве. Короче говоря, мысли Грубанова не отличались особым разнообразием.
Между тем девушка, к огромному сожалению Николая, все же решила закончить тренировку. Выпрямившись и промокнув полотенцем вспотевший лоб, она направилась к выходу из тренажерного зала.
«В раздевалку поперлась, шкура. Эх, вот бы сегодня вечером ее так же нагнуть! Только без шортиков и с моей "штангой". Всех баб, конечно, не перетрахаешь… но стремиться к этому надо», – пялясь девушке вслед, предался мечтаниям Грубанов.
– Заканчивай, мля, заниматься ментальной дрочкой, – раздался за его спиной насмешливый мужской голос. – А то хером шишку на лбу набьешь.
– Твою мать, нахрен так подкрадываться? – возмутился Николай и обернулся через плечо – рядом стоял Петька Пидоренко, здоровенный двухметровый амбал, который и притащил слабо сопротивляющегося коллегу в тренажерку «покачать мышцу». – С чего это я вдруг набью?
Пидоренко не сдержал усмешку:
– Да я что, не видел, как ты на нее пялился, мля?
– Как?
– Плотоядно, мля. Как голодный богомол на муху. Или что там едят богомолы? Короче, вот так и пялился.
– Ничего и не пялился, не гони, – сказал как отрезал Грубанов. – Самка передо мной сама туда-сюда мелькала, ну и попадалась на глаза.
На сей раз Пидоренко в открытую хохотнул:
– Ишь ты, мля, самка! Самка, мля! А ты, Колик, самец, что ли?
Язвительный тон и пренебрежительное обращение не на шутку взбаламутили внутреннее спокойствие Николая.
– А что, не самец?! – возмущенно воскликнул он и вскочил. – Тебе доказать, какой я самец?! Доказать?!
На них начали с интересом поглядывать. Кто-то, предчувствуя шоу, достал телефон.
– Ну докажи. – Пидоренко равнодушно пожал плечами. – Или слабо, мля?
– Не слабо! Как доказать?!
Пидоренко вновь пожал плечами:
– Да хер тебя знает, как. Иди познакомься с кем-нибудь.
Грубанов начал озираться по сторонам в поисках «жертвы». Желательно, в поисках жертвы пострашнее, чтобы точно не отшила.
– С кем мне познакомиться? С кем угодно? – Он щелкнул пальцами и указал в сторону полной невзрачной мадемуазель с сальными волосами, что еле-еле топтала дорожку для бега. – Давай вон с той!
Пидоренко, проследив в направлении жеста, сверкнул идеальными зубами:
– Не-е, Колик. Этот бегемот, мля, не вариант. Иди знакомься с той девушкой… Простите, Николай, с той самкой! На которую вы мысленно шишку гоняли.
Грубанов сглотнул и, почувствовав комок волнения в горле, часто и прерывисто задышал.
– Хочешь, значит, чтобы я ее запикапил? – дрогнувшим голосом уточнил он – «обделаться» на глазах «анаболика» не хотелось.
– Ага, запикапил. – Пидоренко издал сдавленный смешок. – Сам ведь сказал – тебе не слабо. Ты же мужик!
Николай едва сдержался, чтобы не обложить друга и коллегу сочным забористым матом.
«Сомневается во мне, сучоныш перекаченный, – сжав кулаки и пытаясь унять легкую дрожь, вызванную выбросом адреналина в кровь, подумал он. – Но я же мужик! Вот реально пойду и запикаплю. Я смогу! Смогу!»
– Учись клеить телок, пока я жив, качок недоделанный, – презрительно фыркнул пикапных дел мастер и добавил: – Качок-кабачок.
Пидоренко насмешливо закатил глаза.
«Нельзя терять ни секунды, иначе запал решимости сойдет на нет», – рассудил Николай и, словно молодая рысь, что гоняется в саванне за бабочками, пустился в погоню за своей влажной жопастой мечтой.
Твердой походкой уверенного в себе самца он вышел из тренажерного зала и очутился возле двери в женскую раздевалку. Тут-то его задор и начал потихоньку испаряться.
«Так, Коля, и что дальше? – растерянно замер он. – Наверное, надо постучаться и войти? Или постоять под дверью и подождать, пока шкура сама выйдет? Хм, дилемма… Нет, все-таки это женская раздевалка, заходить как-то стремно. Вдруг шкура там не одна? Еще какая-нибудь истеричка шум поднимет, что я извращенец… Значит, буду ждать».
Приняв это непростое решение, Николай как можно спокойнее прислонился плечом к стене и притаился, украдкой поглядывая на Пидоренко – тот сидел на скамье для жима и внимательно наблюдал за происходящим.
– Палит мой будущий триумф, – хмуро проворчал Грубанов и погрузился в размышления – как бы так пооригинальнее подкатить к сексуальной незнакомке?
«Девушка, а вашей маме зять не нужен? – перебирал он в уме различные "неповторимые" варианты знакомства. – Не, бред немыслимый… Красавица, мое влечение к вам, как диарея – не могу сдержать. Бр-р-р, мерзость какая, я бы на такое не повелся… Эй, сучка! А твои родители, случайно, не пекари? Иначе откуда у тебя такие булочки? Ля-я, да за такое недолго и по роже получить… А может, тупо сказать "привет"? Не, слишком просто, не вариант… Так, Коля, соберись, хватит кличковать! Что еще?»
Но про «что еще» Николай подумать не успел – дверь женской раздевалки отворилась и показалась она. Прекрасный утренний мотылек, готовый порхать по своим мотыльковым делам и сношаться с другими мотыльками, пчелками, бабочками, божьими коровками, Грубановым… Прекрасный утренний мотылек. Но с отличной задницей!
Не глядя на мужчину, мотылек пропорхал мимо.
– Слышь, коза! – растерялся мастер пикапа Николай.
Девушка от подобного обращения чуть не оступилась, обернулась и удивленно округлила глазки:
– Вы… ты мне?
– Тебе, – нахально подтвердил Грубанов. – Слышь, не торопись, вопросик возник. Это… ты, случайно, не носок?
– Чего-о, блять? – маленькими шажками отступая к выходу, нахмурилась девушка.
– Ты носок. Я носок. Нас сложно найти и легко потерять… – видя, что самка собирается ретироваться, зачастил Николай. – Короче, поехали ко мне трахаться?
– Сука, ты ебанутый?
Девушка развернулась и пошла прочь.
– Это значит – «да»?! – вслед мотыльку выкрикнул Грубанов.
Та, не останавливаясь, бросила через плечо:
– Это значит – «иди в жопу, жирный!»
– Я не жирный, я бодипозитивный, – глядя на удаляющуюся попку, пробормотал Николай и почесал лысеющую голову: – Во пзвезда, отказалась. И что этим бабам вечно не так?
«Нужно срочно разбогатеть, – вдруг осенило его, – самки любят богатых! А еще надо купить пособие "Пикап для чайников"».
Едва Грубанов успел нафантазировать «беспроигрышный» план действий, как в стороне послышались ленивые хлопки. Хлоп. Хлоп. Хлоп.
– Браво, Колик, браво! – захлебываясь от восторга, зааплодировал вышедший в коридор Пидоренко. – Это был просто эпичнейший обсер! Давненько я, мля, не наблюдал такого позора!
– Да пошел ты, харизма стероидная, – промямлил Николай и попробовал оправдаться: – Баба, видать, целка еще, вот и зассала с таким мужчиной знакомиться! Баб, что ли, не знаешь?
Но его слова Пидоренко не впечатлили:
– Ну-ну, Колик, с бабами нолик. Ну-ну.
– Да пошел ты, – раздраженно повторил Грубанов и направился в мужскую раздевалку. Около двери обернулся: – Кстати, ты в курсе, что качок – это чистый белок?
– В смысле? – не понял Пидоренко.
– Один качок после тренировки может запросто сожрать другого качка. Вместо курочки и протеина. Это тебе так, на заметку, чтобы в одиночестве не ходил, когда всех друзей растеряешь.
Оставив Пидоренко переосмысливать услышанное, Николай с обидой толкнул дверь мужской раздевалки.
Внутри было безлюдно и тихо, лишь под потолком освежающе шумел кондиционер.
Грубанов прошел к шкафчикам. Открыв разболтанный замок, достал черную футболку, пахнущую купленным в подземном переходе одеколоном «Брутальный мэн». Недолго думая, снял пропотевшую майку-алкоголичку и бросил ее в пакет. В отблеске люминесцентных ламп блеснуло потом белое, «накаченное» долгими вечерними пивопосиделками пузо. Николай попробовал его втянуть, но тщетно – пузу нравилось снаружи.
– Ну и хрен с тобой, – любуясь на себя в зеркало, отчеканил Грубанов. – Кому-то не нравится моя фигура? Тут уж хрен с вами. Потому что я – идеальный мужчина! – И начал одеваться.
«Может, все-таки набраться смелости и вызвать сегодня вечером… кхм, труженицу интимного фронта? – натягивая вещи, всерьез задумался он. – Да не, ну нахрен! Приедет еще какой-нибудь "крокодил" в сопровождении пары "быков", и не отвертишься потом от этого зоопарка. Придется либо сексом заниматься, либо штраф платить. За ложный вызов!»
Одевшись, Николай вышел из раздевалки. Проигнорировав Пидоренко, быстрым шагом направился к выходу – завтра предстоял тяжелый день.
На улице Грубанов вспомнил, что дома, в холодильнике, его ждет парочка холодненьких хмельно-солодовых напитков. От этой мысли мастер пикапа прибавил шагу – вечер последнего дня отпуска переставал быть скучным.
Глава 2
Работал Николай Юрьевич Грубанов в Научно-исследовательском институте «Старопизденск», который был расположен в одноименной деревушке. Точнее, расположен вместо деревушки – местные жители постарше спились и перемерли, молодежь свалила в город «за длинным рублем», а пустующие дома были быстренько и под шумок снесены. Вскоре на месте деревушки вырос супертехнологичный исследовательский центр. А вокруг него – трехметровый бетонный забор с колючей проволокой да вышки вертухаев, словно за забором находился не институт с безобидными учеными, а как минимум колония строгого режима с особо опасными рецидивистами, к тому же приговоренными к пожизненному заключению.
Впрочем, такое внимание к безопасности было оправдано – НИИ «Старопизденск» носил статус засекреченного объекта, и о нем мало кто знал. А уж попасть сюда работать… По меркам разграбленной и разрушенной страны место было сладким – платили в НИИ хорошо, даже слишком. Что и неудивительно – здешние сотрудники разрабатывали для государства различные «конфиденциальные» устройства. Начиная от отечественных мобильных телефонов со встроенным «товарищем подполковником» в прошивке, и заканчивая опытно-нерабочими образцами машины времени. Трепаться же о работе за пределами НИИ – означало выдать потенциальному врагу гостайну со всеми вытекающими последствиями. Вплоть до расстрела.
Несмотря на супертехнологичность и современность, единственная дорога, ведущая к институту из города, по старой доброй русской традиции оставалась дерьмовой. Особенно сейчас, весной – после проливного утреннего дождя недобетонка превратилась в двухколейное грязевое полотнище.
По этому полотнищу, словно хищник, прижимающийся мордой к земле, полз то ли ПАЗик, то ли ГАЗик, то ли, мать его, УАЗик – Грубанов, сколько ни пытался, так и не смог запомнить марку новенького, только с завода, автобуса.
В автобусе сидели сотрудники НИИ, в основном мужчины – все как на подбор лысеющие, в очках и дешевых костюмах, возрастом далеко за сорок пять. Бомонд высшего ученого света. На их фоне Николай чувствовал себя молодым альфа-самцом, случайно забредшим на чужую территорию.
По пути на работу болтать в автобусе было не принято, поэтому ехали в тишине, молча. Каждый размышлял о чем-то своем – о работе, планах на день, вечернем футболе, не скорых выходных. И только Грубанов думал о молоденькой практикантке, сидящей на соседнем, через проход, кресле. Точнее, даже не о ней, а о ее глубоком декольте…
«Первый раз эту цыпочку вижу. Симпатичная. Интересно, давно у нас работает? Нечасто к нам новеньких присылают, особенно таких студенточек… Особенно таких сексуальных студенточек! Небось дочка какой-нибудь важной шишки, иначе бы как она сюда попала? Может, конечно, у нее голова хорошо работает… или она – головой! – многозначительно усмехнулся Николай. – Теперь я почти не жалею, что отпуск закончился».
Зеленоглазая шатенка с россыпью веснушек резко повернулась, перехватывая взгляд Николая. Тот приветливо улыбнулся и, теребя в руках бутылку с минералкой, на всякий случай отвел глаза…
Полная тишина в автобусе стояла ровно до того момента, как ПАЗик-ГАЗик-УАЗик доехал до старого бревенчатого моста. И едва он въехал на мост…
– Три, два, один, – раздался зычный голос с водительского сиденья. – Колбасинова!
– Ще-е-ель! – вскочив со своих мест, хором подхватили три десятка стареющих лбов.
Девушка-практикантка вздрогнула и чуть не выронила из рук модный в этом году смартфон последней модели.
– Господи, напугали, идиоты, – прижав телефон к груди, выдавила она и посмотрела на Грубанова – единственного мужчину, кто остался сидеть на месте. Протянув руку, дотронулась пальчиком до его плеча: – Скажите, это что сейчас такое было?
Николай от неожиданности чуть не поперхнулся минералкой, которой так не вовремя решил промочить горло.
– Кхм… Так это же это, как его… Традиция, короче, такая, – прохрипел он.
В глазах практикантки вспыхнуло любопытство. Она всем телом подалась к Грубанову, из-за чего ее выразительное декольте… стало еще выразительнее.
«Нихрена себе дыньки, – стараясь пялиться не так откровенно, потек слюной Николай. – Вот бы взять эту сучку… и заставить полночи скакать на моем кориандре!»
А девушка-практикантка, словно не замечая, куда обращен горячий взгляд «альфа-самца», затараторила, миленько картавя:
– Тррадиция? А ррасскажите поподрробнее. Я в институте изучала тррадиции рразличных нарродов мирра, это та-а-ак интерресно! – Она вновь прижала руки к груди, частично скрывая свои прелести, от чего Николай слегка пригорюнился. – Кстати, я Мила. Мила Вагина. – И протянула ладошку.
«Интересно, если я во время секса скажу: "Какая милая вагина", она оценит каламбур?» – пожимая хрупкую ладонь девушки и пытаясь не расплыться в глупой ухмылке, подумал Грубанов. Но вслух произнес совсем другое:
– А я Коля… То есть Николай… В смысле, Николай Юрьевич.
