скачать книгу бесплатно
Тьфу ты! Что за бред в голову лезет?
Впрочем, может, и не бред. В ту красотку он наверняка был без памяти влюблен, раз уж отказался брать земную жену, как все нормальные принцы. А Соня – лишь подходящий вариант, который подобрали на замену. Во всех отношениях уступающий оригиналу.
Что вообще она хотела и зачем напросилась на эту нелепую встречу?
– Я понимаю, Соня, как вам непросто…
Ей захотелось стукнуть его по голове и сбросить с этой чертовой летушки. Понимает он! Как он вообще может хоть что-то понимать?
– Вы меня совсем не знаете, между тем, шаг, который нам обоим предстоит сделать, чрезвычайно серьезен. Я хочу уверить вас, что приложу все усилия для того, чтобы стать вам достойным мужем – так же, как стараюсь быть достойным правителем этой страны.
После этого спича Соне резко перехотелось сбрасывать жениха с облака, зато захотелось сброситься самой.
Она представила себе их будущие совместные завтраки. Вот она, трижды извиняясь, просит драгоценного супруга передать ей соль, а он, почтительно кланяясь, эту соль ей передает.
Воображение скакало дальше, и его было уже не остановить. А вот она у секретаря: записывается в королевскую опочивальню. Секретарь долго листает ежедневник и заявляет: «Через две недели в пятницу после полуночи есть свободное местечко в расписании. Пожалуйста, не опаздывайте и помните: у вас ровно тридцать минут».
Боже, о чем она думает?
– Вы меня тоже не знаете.
– Я знаю достаточно, – возразил принц. – Я изучил вашу анкету.
Соня вспыхнула. Анкету она заполняла очень подробно и совсем не рассчитывала на то, что ее будет читать кто-то знакомый. Впрочем, тогда они с принцем и не были знакомы.
– А еще, – добавил вдруг он, – вы целую неделю, даже больше, сопротивлялись зову. Анатолий уверяет, что это практически невозможно. Это многое о вас говорит.
– Что, например? – поинтересовалась Соня.
– Что вы не склонны действовать под влиянием порывов, даже очень сильных. И делаете только то, что действительно считаете нужным.
Соня тайком вздохнула. На самом деле это означает только то, что ей совершенно не нужны проблемы с преподавателем, с пары которого она не могла сбежать незамеченной; что выбраться из переполненного автобуса можно только с потерей конечностей, а уйти посреди спектакля равносильно плевку в лицо актерам. Она побежала в парк при первой же удобной возможности, когда на кону стояла всего лишь покупка продуктов.
Но пусть принц продолжает заблуждаться. Кажется, он трактует это заблуждение в ее пользу.
– К тому же, насколько я понимаю, вы нашли способ допросить нашего Анатолия в разгар его… – принц на минуту запнулся, – отпуска по состоянию здоровья.
Вот это дипломат! Соня искренне восхитилась. У Толика, значит, отпуск по состоянию здоровья. То, что все вокруг называют «Где ты тягалась?» и «Неужели было трудно прыгнуть?», принц объяснил недюжинной силой воли. И даже выходку, которая, по мнению Кларины, способна навсегда угробить репутацию благородной семьи, он сумел трактовать в ее пользу.
При таких талантах этот парень сможет заключить мирное соглашение с кем угодно. Если бы ее хоть сколько-нибудь трогала судьба здешнего королевства, она бы могла перестать волноваться.
– Кроме того, – продолжал принц описывать ее безусловные достоинства, – вы не склонны транжирить казну на пустые развлечения. Полагаю, вы отлично справитесь с ролью супруги единоличного диктатора.
Если бы Соня не читала подсунутую Кларину книжицу, над «диктатором» она бы хохотнула, но здесь диктатором называли правителя, который с разрешения Оракула уже получил полную законную власть. Пока же должность ее жениха называлась «правящий принц».
Соня с трудом сдержала вздох: не так она все это представляла.
Да и кто бы вообще такое стал представлять! Нормальный принц должен что говорить? Ты прекрасна, я полюбил тебя с первого взгляда, сердце мое отдано тебе и только тебе. Я знаю, обстоятельства нас разлучают, но я брошу к твоим ногам все королевство с окрестностями в придачу, зарублю в твою честь десяток драконов, и плевать, что они занесены в местную Красную книгу. И все это лишь бы сорвать улыбку с твоих прекрасных уст!
А это вот унылое «по совокупности причин из вас получится вполне приличная королева, так что пожалуйте под венец» – как-то не слишком романтично.
Хотя, если честно, начни он выкидывать какие-нибудь из этих жутко романтических штучек, бежала бы она от этого принца сломя голову и скорее бы согласилась выйти замуж за Толика.
А что! Толян – нормальный мужик, свой, насквозь понятный. Пить бы он при ней перестал. Быстро бы перестал. А если бы не перестал быстро, перестал бы больно. Домик бы завели, скотинку, огородик; так и жили бы спокойно, без драконов и непреодолимых преград.
И уж точно она обошлась бы без психа, который ради ее улыбки готов положить кучу народа.
Так что после этих раздумий Соня, улыбнувшись, сказала:
– Приятно знать, что вы обо мне такого высокого мнения.
Принц начал копаться в кармане, и первой мыслью Сони было: «наверное, мобильный на беззвучном». Она даже едва не поморщилась: на свидании мобильный неплохо было бы отключать. Но потом вспомнила, где находится, и версия о телефоне была отвергнута.
Принц достал из кармана коробочку весьма узнаваемой формы. Вот и вторая часть заказа пожаловала: «колечко любое».
Почему-то Соня почувствовала волнение: сердце стало биться чаще, и щеки не то чтобы запылали, но ощутимо потеплели. Вот и с чего, спрашивается? Брак у них договорной, никаких разночтений этот пункт не предполагает. И с какого такого перепугу она тут краснеет и ресничками хлопает?
Видимо, десятки и сотни прочитанных любовных романов и просмотренных фильмов въедаются в подкорку. А потом, стоит девушке увидеть мужчину, в руках у которого коробочка с кольцом, все эти тысячи жуть каких трогательных моментов вылезают из подсознания, как зомби на запах человека. И с той же медленной тупой неизбежностью, что и зомби, заполняют даже самые стойкие девичьи умы.
Как ни старалась Соня избавиться от этих ощущений, ничего не получалось. И когда принц раскрыл коробочку и достал из нее тоненькое колечко с зеленым камнем, в носу предательски защипало. «Ну и дура!» – обругала себя Соня и протянула руку.
Принц надел кольцо ей на палец так легко, будто с утра до вечера только тем и занимался, а затем почтительно приложился губами к ручке.
***
В свою комнату Соня вернулась, что называется, в растрепанных чувствах. Еще утром она четко знала, чего хочет: помочь неплохому вроде принцу разобраться с его неприятностями, а потом по возможности вернуться домой, и, если получится, забрать с собой беднягу Толика, пока тот совсем не спился от безнадеги. Сейчас же на душе не так спокойно, а мысли и желания не столь однозначны.
Перед глазами все еще стоял принц, склоняющий красивую голову над ее рукой. На пальце было кольцо, зато в ушах звучало: «Будете достойной супругой».
Взгляд ее упал на столик, где мордой книзу лежал портрет почившей невесты принца. Больше всего Соне хотелось убрать это произведение искусства куда подальше, но она себе не позволила. Повернула изображением кверху и уставилась в глаза принцевой бывшей.
Она заставила себя рассмотреть эту безупречную красоту в мельчайших деталях, чтобы именно это лицо стояло перед глазами всякий раз, когда она видит будущего мужа.
В воспитательных целях.
Чтобы не раскисать и не придумывать себе несбыточных сказок. Она точно знала: если сейчас позволить своему сердцу какие-то романтические надежды, оно с радостью ухватится за такую возможность и превратит Сонину жизнь здесь в непрекращающийся ад…
Так что никакой больше романтики.
Глава 12
В день свадьбы Соня проснулась поздно. Никто ее не будил, никаких манипуляций с ней не проводил, никаких жутких светских развлечений для нее не устраивал. С этой точки зрения здешние свадебные обряды могли дать сто очков вперед тем, к которым она привыкла. Прежде всего, молодых в этот день оставляли в покое. Вообще. Гости съезжались уже к полудню и начинали веселиться, пить за здравие брачующихся и говорить о них всякие приятные вещи. Исключительно за глаза. А вот сами брачующиеся наряжались только часам к шести и, минуя веселящуюся толпу, ехали напрямую к Оракулу.
Там происходило то, что они тут называют таинством. Однако попытки выяснить, что это таинство в себя включает, успехом не увенчались. Даже Кларина, которая после инцидента у Толика стала весьма разговорчива, молчала как рыба об лед. Соня даже на всякий случай уточнила у нее: не включает ли это так называемое таинство каких-нибудь неприличностей, вроде исполнения супружеского долга прямо там, не отходя от кассы. За что заработала гневный взгляд и совет попридержать фантазию.
Ну что ж, и то легче.
Итак, вернувшись от Оракула, молодые на несколько минут появляются перед радостной (видимо, очень радостной, после нескольких-то часов непрекращающегося веселья) публикой, чтобы, так сказать, объявить себя полноценной ячейкой общества и, даже не поужинав с дороги, идут в опочивальню.
Такой порядок действий выглядит куда более логичным и правильным, чем земные свадьбы. В конце концов, по большей части для этого люди и женятся, а не для того, чтобы выпить в хорошей компании.
Кстати, о пьянстве. Гуляют на свадьбе только гости. И пока молодая супруга не объявит, что она беременна, молодоженам и после свадьбы не наливают. Впрочем, супруге ничего не светит и после того, как объявит. Трезвость – норма жизни.
Заботятся ребята о генофонде. Даром что средневековье.
Соня проснулась, сладко потянулась. По комнате уже бродила горничная. Надо будет как-нибудь их от этого отучить. Может, они сами и считают себя чуть ли не продолжением хозяев, вроде третьей руки или четвертой ноги, но Соня так считать отказывалась. И то, что какая-то малознакомая девушка смотрит, как она спит, ее совсем не устраивало.
Хотя, конечно, упаковаться в местные одежки без посторонней помощи весьма проблематично. Печальный опыт уже имеется.
Идея, которая возникла у Сони, очень ей понравилась. До поездки к Оракулу времени вагон, весь замок пьет, вести важные переговоры и обсуждать дела принцу попросту не с кем. Здесь только они двое не заняты народными гуляниями. Почему бы не позавтракать вместе? Вроде бы никакие традиции здесь не запрещают жениху видеть невесту до свадьбы.
Покои принца она найдет даже без посторонней помощи, так что…
В общем, мысль определенно хороша. Соня попросила девушку помочь с одеждой, а вот макияжем на этот раз занялась сама. То, что рисовали на ее лице местные визажистки, было интересным, но не совсем тем, что она хотела. Она хотела естественный макияж: небольшой румянец, чуть блестящие губы и аккуратно подведенные глаза. Так, чтобы и догадаться было нельзя, что макияж присутствует. Просто хорошо выглядишь – и все.
Хотя, конечно, добиться такого эффекта местными грубыми косметическими средствами было непросто. Кларина обещала, что сразу после свадьбы с ней начнет заниматься маг-учитель. Может быть, получится изобрести что-нибудь похожее на привычную пудру и нормальную тушь для ресниц? А пока Соня аккуратно прокрашивала каждую ресницу чем-то, похожим на уголек, то и дело чертыхаясь – работа оказалась кропотливая.
В общем, долго ли коротко ли, но предсвадебный макияж был завершен, и Соня уже собиралась отправиться в поход по пустынному замку в поисках суженого. Да только в комнату заглянула девушка-горничная:
– В приемной вас ожидают господин представитель агентства. Изволите принять?
Сначала Соня хотела ответить: «Изволю гнать этого алкаша поганой метлой». Опять, небось, явился компрометировать порядочную девушку, да еще и в день свадьбы! Но тут все воспринимают слишком буквально. Так что она скроила физиономию поцарственней и заявила:
– Изволю, чего ж не изволить. Ведите.
О том, что у нее есть приемная, Соня до этого момента и не догадывалась. Как-то все предпочитали вваливаться прямо в ее спальню с любым вопросом. Оказывается, выход в приемную был прямо за дверью, тоже хорошенько задрапированной. Даже странно, что Соня ни разу не выскочила туда голышом, когда собиралась в ванную. Выглядела приемная ничего себе, вполне по-царски. Не стыдно представителя агентства принять. Да и делегация заморская тоже жаловаться не стала бы.
– Чему обязана этой честью? – поинтересовалась она вежливо, но прохладно.
Видеть Толика не хотелось. Тут макияж стынет, будущий муж без обеда где-то бродит, а в премудростях местной жизни она и без нерадивого специалиста разобралась.
Но представитель стоял такой жалкий и помятый, что Соня сменила гнев на милость.
– Давай уже рассказывай, чего явился. Только пошустрее. Мне, между прочим, еще замуж выходить.
– Я должен принести извинения… – запинаясь, начал Толик – по поводу неподобающего…
– Так, – перебила его Соня, – давай без этих реверансов. Извинения приняты, я не сержусь. Репрессий не будет. Это все?
– Я там наговорил всякого, – снова промямлил Толик.
– А я уже забыла. Искренне. Так нормально?
Тот торопливо кивнул.
– Теперь все?
Толик мялся, словно не решаясь что-то сказать.
– Ну же, давай быстрее! Голову с плеч точно рубить не буду.
Он посмотрел на нее долгим жалобным взглядом и, будто бы приняв какое-то важное решение, заявил:
– Не, я только прощения попросить. Больше ничего.
Соня вздохнула.
– Ты только пить переставай. Не дело это. Девку вон себе хорошую найди да женись. Только мягкохарактерную не бери. Выбирай ту, что в ежовых рукавицах тебя держать будет.
Толик кивнул, скомкано попрощался и исчез за дверью. А ведь наверняка хотел что-то сказать… Спугнула. Ну ничего. Пусть походит, дозреет, никуда он от нее не денется.
А у нее дела. Нужно налаживать отношения с будущим мужем.
Глава 13
Вчерашнее мрачное настроение отступило. В конце концов, Люксен вел себя более чем прилично. Романтическую прогулку организовал, комплиментов наговорил, кольцо на палец надел. А то, что все это было не совсем так, как Соне хотелось бы… Ну что ж. Все люди разные.
Нет у него к ней каких-то пылких чувств? А откуда им взяться? Они два дня как знакомы и за это время почти не виделись. Главное – он славный парень. Может, как-то у них стерпится-слюбится? И раз уж все местные землянки со своими мужьями живут душа в душу, почему именно Соня должна стать исключением?
Так, подбадривая себя, она дошла до апартаментов жениха.
Дверь в приемную была приоткрыта. Да-да, в ту самую приемную, где и нужно было ждать его высочество, вместо того чтобы ломиться в его комнату… Это воспоминание заставило Соню покраснеть.
Она остановилась на минуту, чтобы собраться с мыслями и справиться с волнением.
И правильно сделала, что остановилась. Из-за приоткрытой двери доносились голоса. Один из них – хорошо уже знакомый голос принца, второй – женский, глубокий и томный. Обладательница такого голоса должна быть очень хороша собой. И тут дело даже не в тембре, а в едва слышных нотках самодовольства. Так говорят те, кто точно знает: мир лежит у их ног, а если пока не лежит, то только и мечтает, как бы там поуютнее устроиться.
– А что мне оставалось делать? – в голосе неизвестной дамы сквозит надрыв, надо сказать, не слишком искренний. По крайней мере, Соня быстро бы ее раскусила. – Моей жизни постоянно что-то угрожало, мне было страшно, и я захотела просто немного покоя.
Холодное как лед предчувствие сковало сердце Сони.
– Вы должны были сказать об этом мне, – бесстрастно ответил принц.
Или не бесстрастно? Возможно, в его голосе слышались какие-то чувства. Но какие – Соня не могла понять.
– А я и говорю! Теперь, – дама не сомневается в своей правоте.
– В день моей свадьбы? – спросил принц, и Соня перестала дышать.
– В день нашей свадьбы, – томным с хрипотцой голосом поправила собеседница.
Что ж, догадаться нетрудно: коварная невеста не умерла, а лишь притворилась мертвой, чтобы до самой свадьбы ее оставили в покое потенциальные отравители. А теперь явилась и потребовала, чтобы принц на ней женился. Интересно, как у них здесь считается: первое слово дороже второго? Да как бы ни считалось! Любой закон можно трактовать по-разному, и вряд ли где-то есть мир, в котором это не так.
Лучше бы ей уйти. Не стоять тут под дверью. Увидит ее принц – и к горечи поражения добавится еще стыд: она опять подслушивает. Уйти – это правильно. Добраться до комнаты, присесть и там уже подумать, что делать дальше. Например, вернуть в приемную Толика, вытянуть из него все подробности, даже те, которых он сам не знает, и найти способ отсюда убраться.
«Итак, давай. Правой-левой, марш отсюда», – приказала себе Соня и сама ослушалась своего приказа.
Вместо этого она качнулась и заглянула за дверь. Принца не увидела, а Изабелла сидела вполоборота. Прямая спина, царственная осанка, гордо вздернутый подбородок. Нет, художник, рисовавший картинку, не польстил высокородной модели. Напротив, его скромного таланта не хватило, чтобы передать эту божественную красоту. В жизни невеста принца еще лучше.
