Праздник в Пьянме

скачать книгу бесплатно


– А я ведь всю душу в нее вложил, понимаешь? Всю душу! Я ее воспитал, понимаешь! Хотя, что ты понимаешь… Я из нее леди сделал, а она меня на улицу! Это тебе не какашки спиногрызам вытирать, понял? Это семья! Это эмоции! Это темперамент и отношения! Ты знаешь, как не просто строить отношения? Хотя откуда ты знаешь?..

Я молча слушал поток этого бессвязного бреда. Мама и Таня смотрели на меня. Даже малышка притихла, прислушиваясь к громкому крику, раздающемуся из динамика. А Роман, чуть успокоившись, как ни в чем не бывало, спросил:

– В общем, Друг, можно сегодня у тебя переночевать? А то идти больше и некуда. Выгнала она меня. А ты же – дружище мой…

Я посмотрел на Таню и на маму. Они явно слышали все, что говорил Роман и поэтому лица их были напряжены в ожидании моего ответа. Я глубоко вдохнул и выдохнул, заранее представляя, что мне предстоит выслушать, но ответить по-другому я просто не мог.

– Нет, Роман, – твердо сказал я, – У меня ребенок маленький. Мы живем у мамы, да и время уже позднее, так что, извини, но я при всем желании помочь тебе не могу.

– Вот так, да? – строго произнес Роман в ответ, – Ну ладно, Дружище, пока тогда!

Не успел я ничего сказать, как в трубке раздались короткие гудки. Он сбросил вызов. Ничего себе. Мне удалось легко отделаться. Я обратил внимание на то, что мама с Таней облегченно выдохнули и продолжили заниматься своими делами. Мне было немного не по себе от того, что не приютил друга, но я оправдывал себя тем, что живу не в собственных апартаментах, да тем, что жена выгнала его из дома – целиком и полностью на совести того, кто не знает меры в принятии спиртного. Не успел я все это переварить, как во входную дверь позвонили. Мы все вновь переглянулись. Наверно, каждый из нас догадывался – кто пришел, но я уже знал это наверняка. Беззвучно выругавшись, я встал с дивана, прошел в прихожую и снял трубку домофона:

– Кто там?

– Дружище, выйди на пару минут, покурим постоим, – прозвучал на другом конце торопливый голос Романа. Говорил он очень быстро, глотая окончания слов, как будто боялся, что я повешу трубку и не услышу его.

Я вновь выругался про себя и пробормотал в ответ:

– Сейчас выйду.

Таня уже стояла возле меня, держа дочку на руках. Я посмотрел на нее и извиняющимся тоном сказал:

– Роман пришел. Я выйду на пять минут, постою с ним. Его выгнала из дома жена, вроде как…

– Хорошо, Лука, только сюда его звать не нужно. Ты сам отлично знаешь – каков он, когда выпьет! И ты не смей пить, даже если он будет упрашивать опять, а он будет. Слышишь меня? Пообещай мне!

– Тань, да хватит тебе! Конечно не буду! – с этими словами я натянул куртку, кроссовки и спустился по лестнице ко входу в подъезд.

Роман сидел на лавочке и потягивал пиво из бутылки. Он был не так пьян, как в момент нашего расставания сегодня днем, но и далеко не трезв.

– Присаживайся, – предложил он мне, подвинувшись.

Мы немного посидели молча, затем он спросил:

– Чего не закуриваешь?

– Я же бросил уже полгода назад… Когда Валя родилась, – ответил я ему.

– Ну да, ну да, – протянул он.

Сам Роман никогда не курил, но любил, когда кто-нибудь курит рядом с ним. Ему казалось, что это придает ситуации какой-то неповторимый антураж задумчивости.

Потом он, абсолютно уже без эмоций, рассказал мне о том, что жена его выгнала, что жизнь его отнюдь не сахар и все чаще хочется посидеть, выпить и излить кому-нибудь душу, а изливать ее особо и некому. Я отвечал общими фразами. Что-то типа: «Какие наши годы», «Все образуется» и т.д.

Прошло уже минут двадцать. Заметив то, как я в очередной раз нетерпеливо взглянул на часы, друг одним глотком допил остававшееся пиво, бросил бутылку за лавку и посмотрел мне прямо в глаза.

– Ну что, Дружище, впустишь меня на одну ночь? Денег на гостиницу не хватит, а домой она меня не впустит, да и не пойду я…, – проговорил он.

Я хотел отказать. Умом я понимал, что вести пьяного друга в квартиру, где в одной комнате живет моя мама, которая ненавидит все, что связано с пьянством (осадок от алкоголизма отца так никуда и не ушел за двадцать пять лет, прошедшие со дня их расставания) и любезно предоставляет нам эту квартиру. В квартиру, где в другой комнате спим мы втроем: я, жена и наша кроха… Это конечно глупо. Но, глядя на него, я почему-то не смог отказать. Как-то очень сиротливо он выглядел, сидя на лавочке, трясясь от холода и пытаясь скрыть то, насколько он пьян. Как-то безнадежно смотрели его глаза на меня, будто в случае отказа с моей стороны он может и натворить что-нибудь необратимое с собой. Наверно потому, что он был моим другом, мне было жалко его и в то же время страшно за него, я просто не смог отказать. Я еще не знал, что именно скажу Тане и маме, когда приведу его домой, но твердо ответил:

– Да, Ром, переночуешь у нас!

Он просиял. Я подумал чуть-чуть и добавил:

– Только без всяких там… Ну ты понял…

– Само-собой!

Когда мы поднимались по лестнице, Романа повело на одном из пролетов, и внутри его рюкзака раздался звон ударившихся друг об друга стеклянных бутылок. Я поморщился, но промолчал. Менять решение было поздно. Мы дошли до квартиры. Я мысленно перекрестился и открыл ключом входную дверь.

Жена, пришедшая в коридор на звук отворяемого замка, хотела что-то сказать, но увидев протискивающегося в дверной проем вслед за мной Романа, помрачнела, развернулась и, ни слова не говоря, вернулась в комнату. Мама, удивившись ее поведению, вышла посмотреть, что же послужило причиной столь резкой перемены настроения снохи. Она выглянула в коридор, держа на руках засыпающую Валю и удивленно посмотрела сначала на Романа, а затем и на меня.

– Доброго Вам вечера! – сбивчиво, но громко декламировал мой друг.

– Здравствуй, Рома! – с натянутой улыбкой произнесла мама.

– Как Ваши ничего? – продолжал светскую беседу Роман.

– Хорошо, спасибо! – мать перевела взгляд на меня, – Лука, а не поздновато ли для посиделок?

– Мам, тут такая ситуация…, – замялся я, – В общем, Роме негде переночевать. Ну, сложилась такая ситуация. Можно он останется, всего на одну ночь?

Роман попытался что-то добавить, снимая одновременно ботинки, но язык его ослушался и изо рта вырвался только какой-то странный булькающий звук. Одновременно он потерял равновесие, стоя на одной ноге и чуть было не упал, лишь в последний момент успев ухватиться за стенку.

Мама смотрела на нас скептически и с явным раздражением. В конце концов, когда Рома наконец-то разулся и принялся наигранно восхищаться подросшей Валечкой, она бросила нечто вроде:

– Делайте, что хотите, – и покинула прихожую вслед за Таней.

Раздевшись и разувшись, я проводил Романа в другую комнату и попросил его оставаться там пока я не вернусь. Он кивнул, усевшись за компьютер, и потерял ко мне интерес.

Я вышел в прихожую и позвал Таню. Жена нехотя подошла ко мне.

– Малыш, это только на одну ночь. Ну, выгнала его подруга его. Ну не бросать же на улице его, Тань? Ну, пойми же ты. Он проспится и уйдет восвояси!

Супруга молчала, глядя в пол. Казалось, что она меня не слышит. Я дотронулся до ее плеча:

– Солнце мое, ты слышишь меня?

Она подняла глаза и ответила:

– Да, я слышу. Только ты обещал! Ты обещал, ты не помнишь?

– Я все помню, Дорогая! Тут форс-мажор, пойми. Я не собираюсь с ним пить, не собираюсь куда-либо ходить. Он просто поспит и все!

– Да, я просто посплю и все, – неожиданно, обняв меня сзади за плечи, проговорил Роман. Я даже не услышал, как он вышел из комнаты, – А сейчас, я прошу меня извинить, но у меня пиво ищет дырочку, – с этими словами, он, качнувшись на повороте, зашел в уборную, где долго и громко делал свои дела.

– А где нам с Валей предлагаешь спать? С ним? Перегаром его дышать? – спросила с едкой ухмылкой Татьяна.

– Тань, ну поспите ночку в маминой комнате. Ну, ничего же страшного. Одну ночь!

Таня горько усмехнулась, развернулась и, ни слова не говоря, вышла.

Пока Роман справлял свои нужды (а судя по звукам его рвало), я перенес постель жены и дочери в комнату мамы и постелил им на диване. Роману же я разобрал раскладушку, хранящуюся на балконе, и поставил рядом со своей кроватью.

Я решил больше не лезть на рожон и оставить в покое супругу. Завтра с утра, когда Роман уйдет, она сразу же подобреет. Таня у меня девочка умная, обязательно поймет, что я, ни больше не меньше, хотел помочь другу, сам же держал себя в руках и ничего лишнего себе не позволил.

Пока я размышлял над этим, из соседней комнаты начали доноситься громкие голоса. Я вскочил с кровати и в несколько прыжков оказался там. Здесь взгляду моему предстала следующая картина: Роман тянул руки к Вале, бормоча что-то про «подросшую красавицу», мама убирала девочку подальше от поддатого гостя, Таня же, как я понял, была готова пойти в рукопашную, если только он дотронется до ее чада. Во избежание драки, я немедленно вывел жаждущего общения Романа из комнаты и закрыл за нами дверь.

– Ты что творишь? – зашипел я на него.

Он, как обычно махнул рукой.

– Да что ты опять начинаешь? Нормально все! Эх, сложный ты…, – после этих слов он направился в «нашу» комнату.

Умывшись и почистив зубы, я немного успокоился. Вернувшись в спальню, я увидел, что Роман включил на «ютубе» какое-то видео, забрался с ногами на кровать, не снимая одежды и, сидя в позе лотоса, допивает очередную бутылку пива.

– Ром, может быть хватит пьянствовать? – раздраженно обратился я к другу, – Ты просил переночевать, а не притон здесь устроить!

Он посмотрел на меня обиженными глазами:

– Хорош тебе, Дружище, я совсем чуть-чуть и спать! Ну, неужели ты не понимаешь, что тяжко мне на душе? Бабонька моя так со мной поступила… Кстати, а у тебя стопки есть?

– Зачем тебе? – ответил я вопросом на вопрос.

– Да у меня тут, – он потянулся к рюкзаку и достал оттуда литровую бутылку водки, – Кое-что есть для нас, – он покопался в рюкзаке вновь и извлек оттуда двухлитровую колу. Выставив напитки на пол, он посмотрел на меня с улыбкой и заплетающимся языком добавил:

– Ну так, я повторяю свой вопрос, стопки есть в твоей обители?

Я вздохнул и ответил:

– Рома, я пить не буду, и прошу тебя последовать моему примеру. Я впустил тебя не для того, чтобы распивать, а всего лишь на ночевку.

– Впустил? Я что тебе собака, чтоб меня впускать? Хочешь, я уйду прямо сейчас? Ты говори, да не заговаривайся. Впустил, приютил! Да к черту все! – он вскочил на ноги и начал собираться.

Скандалы мне сейчас точно были не нужны, так как еще несколько минут назад я заметил, что свет в другой комнате погас. Видимо все мои родные уже улеглись. Я попытался успокоить ретивого друга, сказав ему примирительно:

– Ром, не надо никуда уходить. Просто прошу тебя не напиваться. Я здесь живу не один, ты пойми. Жена не оценит такого…

– Жена не оценит, – перебил он меня, – Вот и меня не ценит, Дружище… Не ценит… Давай за это бахнем, я тебя прошу. Бахнем, посидим, обсудим, а утром никто и не узнает. Мы же по капельке. А? Ну давай?

Изначальную мою уверенность медленно, но верно сменила закравшаяся в душу мысль: «А почему бы и нет? По маленькой-то!». Если выпьем граммов по сто, он, я был уверен, сразу уснет без задних ног, и я сниму напряжение, в которое вверг меня весь сегодняшний день, а вечер в особенности.

– Ладно, – ответил я, – Сейчас принесу.

Роман довольно потер руки и принялся откручивать пробки на бутылках с выпивкой и газировкой.

В темноте, на цыпочках протиснувшись на кухню, я на ощупь достал из серванта две маленькие рюмочки и пару кружек для запивки. В этот момент свет в прихожей зажегся. Щуря глаза от яркого света, на меня смотрела мама.

– Лука, ты чего тут? – спросила она.

– Да, водички Роману отнесу попить перед сном, – быстро спрятав рюмки за спину, отчеканил я.

Она, с недоверием посмотрела на убранную за спину руку и сказала:

– Ну, ну… Смотри, Лука, как бы не пожалеть тебе об этом…

Не дожидаясь ответа, мама выключила свет и вернулась к себе. Я же отнес посуду в комнату, где дожидался меня Роман. Он сразу же наполнил рюмки, мы стукнулись и выпили. Запили водку колой мы «из горла», несмотря на то, что я специально принес для этого кружки. По телу начало растекаться приятное ощущение расслабленности.

– Давай еще по одной, чтобы лучше понимать друг друга, – предложил Рома.

Я почему-то сразу же согласился. Он налил. Мы выпили. Я откинулся на постели. Очень захотелось покурить сигаретку. Как назло, друг не курил, а я бросил полгода тому назад, в семье моей тоже никто никотином не баловался. Словно читая мои мысли, Роман спросил:

– Курить хочешь?

Я посмотрел на него. Друг немного расплывался в моих глазах. Я так давно не пил и меня повело с первых стопок, но, черт возьми, как же приятно это было. Я улыбнулся и ответил:

– Да! Гулять, так гулять!

– А где у тебя курят?

– Не знаю, я же не курю, – рассмеялся я, – В подъезде наверно. Там стоит пепельница.

– Пойдем? Ты покуришь, я постою с тобой.

– Так сигарет нет!

– Ну, не знаю тогда. Давай сходим и купим. У меня есть пара копеек, – предложил Роман.

Я смотрел на него. Он уже не казался мне таким пьяным, как прежде, не казался тем навязчивым истериком, который удалял мой номер, обижаясь, что я не хочу распивать с ним алкоголь. Он стал таким своим, таким родным и понимающим… И я ответил:

– Пойдем! Только налей еще по одной перед выходом.

Он с готовностью выполнил мою просьбу. Мы выпили и вышли в прихожую, чтобы тихонечко в темноте одеться и выскользнуть на улицу. Дверь квартиры была уже открыта, мой друг вышел, а я переступал порог, когда сзади на плечо мне легла чья-то рука. Я вздрогнул от неожиданности и повернулся. На меня смотрела Таня.

– Далеко вы собрались?

– Да, это, – я начал лихорадочно придумывать отговорку в своей голове, но как назло на ум ничего не приходило. Наконец я пробормотал, – Покурить в подъезд. А потом сразу спать! Обещаю тебе!

Супруга осмотрела меня с головы до ног. Она ничего не ответила, но взгляд ее был настолько тяжелым и в то же время печальным, что мне стало не по себе. Я попытался взять ее за руку, но она отдернула ладонь и молча ушла в комнату мамы, закрыв за собою дверь. Я долго стоял и смотрел ей вслед…

– Лука, ты идешь? – крикнул снизу спустившийся на первый этаж Роман.

Я встрепенулся, закрыл замок и побежал по ступенькам.

Мы купили сигареты в ночном магазине. Я закурил, как только мы очутились на улице, жадно втягивая едкий дым своими легкими. Роман же сказал, что забыл кое-что приобрести и вернулся. Я наслаждался вдыхаемым ядом, стоя на морозном воздухе и наблюдал через стеклянные стены магазина, как мой друг покупает еще одну бутылку водки. Видимо, про запас. «Какой молодец, – думал я, – Не придется бегать несколько раз. Заботится о моей семье, чтоб не разбудить, упаси Господи, кого-нибудь. Вот это друг!». За этими мыслями меня застал Роман. Мы пошли в сторону дома. По пути я выкурил еще одну сигарету, а затем еще одну в подъезде, прежде, чем открыть дверь квартиры. Когда мы разувались, Романа снова повело в сторону, и он опрокинул стойку для обуви. С нее с грохотом попадали на пол ложки для туфель, и сами туфли с сапогами вслед за ними. Мы, с замиранием сердца, ждали – что же будет дальше. Но, вопреки нашим ожиданиям никто в коридор не вышел. Лишь, малышка всхлипнула в ночи и снова уснула. Мы же торопливо закрыли за собой дверь «нашей» комнаты и налили по новой. Мы выпили, запили, поговорили, затем снова выпили, запили и поговорили. Промежутки на разговоры между последующими рюмками неизменно сокращались. Практически после каждой порции спиртного, мы (как нам казалось тихонько) ходили в подъезд курить. Наступая в прихожей на разбросанные лопатки и башмаки, мы уже не замечали, что они издают какие-либо звуки. Мы, то ли не слышали их, то ли нам было просто наплевать. Мы обсудили все, что приходило в голову: и оппозиционеров, и коррупционеров, не забыли даже о «поехавшем» Кустурице, который почему-то начал не слабо «топить» за тоталитарных вождей. Мы поплакались друг другу о проблемах на работе, предшествующих потере этих самых работ. Мы поговорили о наших близких, сошлись во мнениях, что мы всех их безгранично любим. И, конечно же, за каждую из этих и еще много каких тем мы выпили. За особо любимые и интересные мы выпили не один раз, а уж «за дружбу» мы подняли бокалы не дважды и даже не трижды. Мы смотрели какие-то видео в интернете, концерты. Мы по очереди говорили друг другу сделать потише, и по очереди же соглашались с тем, что и так уже достаточно тихо. Мы звонили нашим сонным знакомым, кричали в трубку, чтобы они приезжали, но никто не хотел с нами разговаривать, и мы крыли их матом. Наконец, нам надоело ходить в подъезд, и я стал курить в окно. Правда, после третьей выкуренной сигареты я заметил, что оно не только закрыто, но и заклеено в зиму. Нам было весело и легко! Мы пили, пили и пили… Потом я спал, потея во сне. Мне ничего не снилось, а под утро я в полудреме слышал, как кто-то ходит в коридоре, я слышал, как у Романа зазвонил телефон и он, ответив: «Да, Любимая, сейчас же буду!» – быстро собрался и убежал. Я не понимал сон это или явь. Голова дико болела, а тело ныло. Наконец, я нашел в себе силы открыть глаза. Часы, висевшие на стене, показывали полдень. В квартире было тихо. Это насторожило меня. Я медленно встал с кровати и осмотрелся. Весь линолеум был залит чем-то липком, на полу валялись пустые бутылки, а из горшков с цветами, стоявших на подоконнике, торчали окурки. Воздух был спертым и прокуренным. Я открыл дверь и прошел в соседнюю комнату. Там никого не было, да и вещей, как мне показалось, тоже поубавилось. На сердце было не спокойно. Я прошел в кухню и увидел маму, сидящую на стуле и смотревшую какое-то очередное ток-шоу. Я молча смотрел на нее, не решаясь ничего спросить.