скачать книгу бесплатно
Лиза вышла первой, за ней прошел, ссутулив плечи, Рябов. Директор прикрыл за собой дверь.
– Комор – в мой кабинет, марш! Рябов – на урок.
В директорской уже сидел Петр Валерьевич, закрывая левый глаз платком. При виде Лизы он покраснел от гнева, но смог себя сдержать и отвернулся. Владимир Иосифович поинтересовался сначала, все ли в порядке у физика, а потом сел за свой стол и посмотрел на них.
– Итак, кто мне расскажет, какого черта происходит в 11 классе?
– Школьники сходят с ума, – пробурчал Петр Валерьевич. – Сначала Комор не справляется с элементарной задачей, а потом начинает кидать камни в учителя. Что дальше, придет в школу пьяной? Забеременеет? Потрясающие результаты за полгода до экзамена.
– Если уж на ваших уроках твёрдые хорошисты не справляются со стрессом, то что говорить об остальных? – поинтересовался директор.
– Это вы называете стресс? – нахмурил брови учитель физики. – Это обыкновенное хулиганство, никакого стресса тут нет.
– А вот что-то мне подсказывает, что все не так просто. Вы сами подумайте, Петр Валерьевич. В их классе последнее время много всего произошло. У них есть повод и право для волнений.
– Каких таких волнений? – не понял физик.
– Вы понимаете, о чем я говорю? Прошла уже неделя с тех пор как… – директор замолчал.
– Если вы о Морозовой и Бобровском, то они болеют, – сказал Петр Валерьевич. – Вы сами объявили на педсовете, что поводов волноваться нет!
– Я объявил, – тихо сказал Владимир Иосифович и его обычный грозный взгляд из-под кустистых седых бровей стал немного растерянным. – Я думал, это дело двух-трех дней, однако прошло в два раза больше и никакого результата.
– Может, стоило опросить школьников с самого начала? – спросил физик.
– Опросить? О чем? – спросила Лиза. – Что с ними такое? Они разве не болеют?
– Нет, Комор, они не болеют. Вам, кстати лучше? – спросил директор.
Девушка пожала плечами. Внезапно дверь распахнулся и внутрь влетела тяжело дышащая Аня Комор. Она сначала оглядела кабинет, а потом попросила прощения. Владимир Иосифович невозмутимо приветствовал ее.
– Комор… э… Аня, будь добра, позови пожалуйста Алексея… ээ.. Алексея Федоровича в мой кабинет. И возвращайся сама.
Та кивнула. Школьный психолог Алексей, как все его называли, обитал в малюсеньком кабинете под лестницей на второй этаж. Его было двадцать девять лет, поэтому учителя чаще не называли его по отчеству, и эту привычку переняли ученики. Он, казалось, был не в обиде. Когда девушка зашла к нему в кабинет, Алексей искал что-то в своих папках, лежащих в старом полированном шкафу. Его полки под тяжестью бумаг просели в середине, полироль стерлась, дверцы закрывались неплотно. Раньше, когда Аня была классе в пятом, он стоял в учительской и на нем громоздились классные журналы. Теперь там стояла новая мебель, а шкаф переехал под лестницу, где второй год обитал Алексей Федорович, проработавший пару лет в неизвестной фирме в чисто номинальной должности помощника по кадрам, где успокаивал менеджеров, перебравших с утренним кофе. Его второй работой стала Зареченская средняя школа. Не слишком высокий карьерный рост, но, по крайней мере, тут он работал по профессии, которой обучался.
– Алексей Федорович, – вежливо обратилась к нему Аня. – Как ваши дела?
– Все отлично, – улыбнулся он. – Ты не поможешь?
Она подошла к нему, и он вручил ей стопку папок. Посмотрев на верхнюю, она увидела фотографию мальчика из восьмого класса.
– Это ваши школьные медицинские карты. В медкабинете совсем нет места, поэтому их на время перебазировали сюда. Зато я могу смотреть истории болезни и следить за общим состоянием пациентов. Круто ведь, да?
– Очень круто, – подтвердила Аня, чувствуя, как руки начинают уставать. Но Алексей взвалил на нее еще одну стопку и не собирался на этом останавливаться.
– Я как раз ищу класс твоей сестры. Надо проверить дела больных – Морозовой и Бобровского.
– А что не так?
– Все с ними нормально, – Алексей водрузил сверху еще одну стопку, и Аня поняла, что больше не выдержит ни одного листка. – Хочу взглянуть на их истории болезни. Я, по-моему, ни разу не открывал их дел кроме Зарипова и Рябова.
– Понятно.
– Говорят, они уже давно болеют. Гляну, есть ли там что-то интересное для меня.
– Вряд ли, – сказала девушка. – Психически они оба вроде бы нормальные.
– Вроде бы? – усмехнулся Алексей, забирая у нее стопки. – Вроде бы вы все нормальные, а копнешь глубже, а там… да, Комор?
– А при чем тут я?
– В прошлом году после того случая на спортплощадке, если ты помнишь…
– Стараюсь забыть, – сказала она, нехотя вспоминая те неприятные моменты.
– Ты хорошая девочка. Умная и ответственная. Другим бы твою стойкость.
– Да я кремень, – пробормотала Аня, думая в этот момент о сестре.
– Нельзя думать, что если ребенок не реагирует на внешние раздражители, то все от него отскакивает. Наоборот, человек впитывает как губка и никто не угадает, где наступит предел. Нужно учиться выплескивать негатив, а не держать в себе. Ничего хорошего в этом нет.
– Я буду внимательнее, – пообещала Аня, не совсем понимая, что от нее требуется. Вот ее сестра отлично умеет выплескивать негатив. Физикам в лицо, например.
Алексей Федорович положил пару папок на стол. Они принадлежали Бобровскому и Морозовой. Девушка вспомнила, зачем сюда пришла.
– Вас кстати к директору вызывали. Сейчас.
– И ты молчала, – укоризненно сказал психолог. – Пойдем, раз такая спешка.
Он оставил папки на столе, и они вернулись в кабинет директора. Петра Валерьевича там уже не было. Лиза сидела в кресле, изучая собственные ладони. Владимир Иосифович заполнял какие-то бумаги.
– Я вроде бы попросил привести психолога, а не отправляться в кругосветное путешествие, – заметил директор, не отрываясь от работы. Аня извинилась за долгое отсутствие. – Посмотрите Алексей Федорович. Девочка кинула мелом в учителя. Попала в глаз, нанесла травму. Скажите же нам, что с такими делать?
Алексей удивленно глянул на ученика.
– Лиза? Что случилось?
Аня хотела незаметно уйти, но директор со своего места махнул ей, чтобы осталась. Психолог проверил у Лизы пульс, потрогал лоб.
– Ты была чем-то недовольна или возмущена? – спросил Алексей. Девочка покачала головой. – Учитель себя не так повел?
– Алексей, прекратите! – воскликнул директор. – Петр Валерьевич – педагог с большим стажем. На него бывали, конечно, жалобы со стороны учеников, но он никого не вынуждал швыряться мелками!
– Владимир Иосифович, я лишь задаю вопросы. И не вам, – мягко заметил психолог. – Это из-за физики ты расстроилась?
– Нет, – покачала головой Лиза.
– Ты уверена? Может, не сделала домашнее задание и запаниковала из-за этого?
– Я переволновалась, – бесстрастным голосом сказала Лиза. – Теперь мне очень стыдно.
– Понимаю. Но одно дело переволноваться на уроке, а совсем другое дело – кидать вещи в учителя. Это серьезный проступок, ты понимаешь?
– Я не хотела этого, – ответила она. – Не знаю, почему так получилось.
– Если уроки в этом не виноваты, то из-за чего ты была взволнована?
Лиза снова не ответила.
– Это как-то связано с твоими одноклассниками?
Девушка слегка дернула плечами, но продолжала смотреть в сторону.
– Я переволновалась, – повторил она.
– Это связано с тем, что двое из твоего класса не ходят в школу и не отвечают на звонки?
– Алексей! – крикнул директор. Лиза быстро повернула голову к психологу. В ее глазах читался страх и недоверие. «Вряд ли Алексею удастся что-то узнать у сестры, у нее явно что-то не то с нервами», – подумала Аня.
– Пойдем, Комор. Поговорим в моем кабинете.
Психолог дал выйти девушке, после чего вышел сам. Аня устремилась за ними, но ее окликнул директор.
– Я вчера звонил вашему отцу.
– Зачем? – резко спросила Аня. Директор вздохнул.
– У нас с ним состоялся недолгий разговор, касающийся его деятельности.
– Папа работает в строительной фирме, – сказала девушка.
– Я не про эту часть его работы. Меня интересовала, так сказать, неофициальная деятельность.
– Он что, ворует стройматериалы? – поинтересовалась Аня. – В таком случае, нам ничего об этом неизвестно.
– Вечно вы, девушки, со своей иронией, – Владимир Иосифович осуждающе глянул на нее. – К месту и не к месту. В данном случае, совсем не к месту.
– А мы тут причем?
– Я уже давно был наслышан о… том, чем вы с отцом занимаетесь, – продолжил директор, а мы так ничего и не поняли. – Нельзя сказать, что я во все это верю, но один мой знакомый директор… Словом, пятиклассница же не могла на самом деле ходить по потолку?
– Нет не могла, – кивнула Аня, вспоминая эту историю.
– То есть, ты сама всё это отрицаешь? – брови директора приподнялись.
– Что ложь, то ложь, – пожала та плечами.
– Может, вы расскажете, что там на самом деле произошло?
– Да мы особо и не в курсе. Пропала маленькая девочка, а нас попросили ее найти.
– Вот-вот! – воскликнул Владимир Иосифович. – С этого давно надо было начать. Она пропала, и что? Вы ее нашли?
– Не совсем, – ответила Аня.
– Как это?
– Понимаете, мы ищем не просто пропавших детей. Мы же не полиция и не частные детективы.
– Но я слышал много рассказов о…
– Простите, что перебила, но дослушайте. Мы ищем тех детей, которые исчезли необычными способами. Они не играли вечером в песочнице и их не увезли неизвестные дяди в тонированной машине. Это не дети богатых родителей. Вернее, не только, – стала объяснять Аня. – Нас просят найти детей, когда кое-что случается.
– Что случается?
– Чаще всего дети пропадают по собственной вине, – продолжила девушка. – Они могут найти где-то описание, или им что-то расскажут или покажут. В определенных ситуациях срабатывают определенные действия, и дети исчезают.
– Ты можешь говорить точнее? – раздраженно попросил директор. – Какие действия, какие ситуации?
Аня вздохнула.
– Владимир Иосифович, вы верите в жизнь после смерти?
– А какое это имеет отношение к нашему разговору?
– Самое прямое, – заверила его девушка.
– Нет, не верю. Я атеист.
– Что такое атеизм в общем? – спросила та. – Это отрицание тех вещей, чье существование в реальности доказать нельзя. Верно?
– И это тоже, – кивнул директор.
– А что происходит, если вы внезапно обнаруживаете то, доказательство чьего существования вы считали бессмысленным?
– Не знаю, я с этим не сталкивался. Вы будете говорить конкретнее, или мы простоим тут еще урок?
– Мы не можем говорить быстрее, иначе к психологу вы отправите не только мою сестру, – сказала Аня. – Можете сколько угодно рассказывать нам, что не существует того, чего вы не видели своими глазами, но раз вы сами начали разговор, слушайте.
– Ну?
– Есть нечто, позволяющее нам заглянуть за границы этой реальности.
– Вроде наркотиков?
– Типичная реакция, – вздохнула Аня. – Но вы обещали слушать, так выполняйте. Существуют некоторые вещи, которые никто не может объяснить, но они работают. Это могут быть слова, произнесенные в определенном месте или рядом с какими-то вещами. Это могут быть и вещи, с которыми нужно кое-что сделать. И тогда, возможно, вы проникнете на Другую сторону.
– Какую еще сторону?! – воскликнул Владимир Иосифович.
