скачать книгу бесплатно
– Это был магический занавес? – удивилась Алиса, продвигаясь к выходу. – Не знаю, просто очень захотелось пройти.
Навстречу ей по темному коридору, опираясь одной рукой о стену, медленно шагала встревоженная Юля.
– Ой, Алиска! Как же ты меня напугала… Куда ты делась? Ты просто пропала, я ищу тебя, ищу! Ой, кто это? Какой хорошенький! Заблудился, да?
– Это, Юль, Разлай… м-м-м… Грызлов…
Юля расхохоталась.
– Он что, тебе фамилию сообщил?
– Почему бы нет, что здесь такого? – недовольно проворчал Грызлов.
– Ай, – вскрикнула Юля, – он разговаривает!
– Не он, а Разлай Макдональдович, – уточнил домовой.
– Макдональдович? – ахнула потрясенная Юля.
– И учтите, мое отчество не имеет ничего общего с американскими котлетами из одноименного заведения! Я происхожу из старинного шотландского рода, моя бабка у самого Брюса служила рухлядницей!
Юля от удивления потеряла дар речи. Где-то в районе солнечного сплетения зашевелилось неприятное чувство страха и… Точно сформулировать свои опасения ей не удалось, но ничего хорошего здесь ожидать не приходилось.
– Надо ему ранку зеленкой обработать, – встревоженно сказала Алиса. – Воспалится еще…
– Здесь зеленка не поможет! – трагически возвысил голос Грызлов. – Тут вот в чем дело…
Из его объяснений стало понятно, что жуткие эти твари, на него напавшие, и не коты вовсе, а мертверы. В мертверов превращаются после смерти люди, которые пользовались черной магией, наводили порчу на себе подобных и сознательно служили Злу. Вот и облик у них соответствующий – выглядят как дохлые, полуразложившиеся коты. Особенно они не любят собак, подростков и музыку в стиле рэп. Но самое страшное: раз Грызлова укусил мертвер, то грозит ему превращение в такого вот мерзкого вампира.
– Знаю, что надо делать! – закричала Алиса. – Надо отнести его к бабе Ванде!
Грызлов изо всех сил закивал:
– Знаю такую ведьму, слышал, что сильная она и знаменитая.
– Ну так пойдемте к ней! – крикнула Алиса, и компания почти бегом отправилась к бабе Ванде.
Разлай Макдональдович был тяжеленький, и девочки договорились нести его по очереди.
– Я вообще-то к кошкам хорошо отношусь, – продолжал вещать по дороге Грызлов. – Кошка домовому первый друг. Когда, например, в новую квартиру переезжаешь, надо первой кошку пустить, а еще сказать: домовой, домовой, вот тебе мохнатый зверь на богатый двор! И тогда жизнь хорошая в новом доме обеспечена. Особенно я скоттиш-фолдов уважаю, ну, кошек шотландских вислоухих. Эх, есть о чем с ними поговорить… А мертверы, брр. – Домового передернуло. – Твари они и в Африке твари.
До бабы Ванды спасатели добрались достаточно быстро, но запыхались все, даже домовой. Алиса хотела нажать кнопку звонка, однако дверь распахнулась сама, как по щучьему велению, и… девочки застыли в немом изумлении. На пороге стоял Швыров!
Кумир толпы! Идол фанатов рэпа! Вот он, здесь, на расстоянии вытянутой руки! И выглядит как самый обыкновенный человек и одновременно почти так же, как на рекламном плакате: простое курносое лицо, синие, как будто удивленные глаза, короткие соломенного цвета волосы и слегка оттопыренные уши. Красавцем его назвать трудно, а в сумме очень симпатичный молодой человек двадцати трех лет от роду.
– Вам кого, дамы? – довольно неприветливо спросил он, переводя взгляд с одной подруги на другую.
По нему было видно, что он принял девочек за поклонниц, и особой радости это ему не доставило. Первой пришла в себя Алиса.
– Нам бабу Ванду, – громко сказала она, злясь на себя за невольное смущение.
– Вам назначено?
– Нет, – вмешался Грызлов, – но нам очень срочно, все равно как с острой болью!
Алиса отметила про себя, что Швыр совершенно не был удивлен тем, что черный скотч-терьер заговорил человеческим голосом. Впечатление было такое, будто он только и делал, что разговаривал в свободное от концертов время с черными скотч-терьерами.
– Понял, не дурак, – ответствовал рэпер и крикнул, обернувшись назад: – Тетечка! К тебе пришли!
– Кто это там? – послышался из глубины квартиры голос бабы Ванды.
– Это я, баба Ванда, Алиса Малышкина!
– Хорошо, хорошо. Вот я здесь. Что стряслось? – Баба Ванда выплыла в коридор, поправляя невозможный платочек на голове.
– Его укусили коты, эти, как их… мертверы! Помогите ему, прошу вас! – Алиса подняла Грызлова повыше, выставив вперед его укушенный палец.
Разлай Макдональдович скорбно опустил голову и тяжело вздохнул.
– Ага, ага… Вижу, – задумчиво покивала головой баба Ванда, – домовой во цвете лет, косит под скотч-терьера. Сейчас попробуем что-нибудь для него сделать. Неси его в кабинет.
По коридору они прошествовали целой процессией. Впереди Ванда, за ней Алиса с Грызловым на вытянутых руках, потом Юля, которая все время спотыкалась на ровном месте, потому что постоянно оглядывалась на замыкавшего вереницу Швыра. Он всегда ей очень нравился.
– Метни-ка болезного сюда, на стол. – Баба Ванда быстренько освободила место на столешнице, постелила чистую клеенку и уложила Грызлова на бок. – Ну-ка, давай, скидавай прикид! – сказала она командным тоном.
– Зачем? – возмутился домовой. – Укус-то на пальце!
– Делай, что тебе говорят, – рассердилась баба Ванда, – кто лучше знает, как надо, а? Ты или я?
– Тогда пусть эти отвернутся!
Алису некстати разобрал смех, и она закашлялась для вида, чтобы скрыть свою невоспитанность. Домовой, который стесняется девчонок! Ну и чудеса! Значит, он считает себя мальчиком? Мужчиной то есть!
– Мы в коридор выйдем, Разлай Макдональдович… – как можно серьезней сказала Юля.
Вылетев из комнаты, девчонки все-таки прыснули, надеясь, что домовой этого уже не слышит. А баба Ванда взяла в обе руки по горящей свече и стала водить вдоль тельца Грызлова, стараясь не опалить шерстку.
– Выгоняю и выкликаю, как кошка боится собаки, как бумага боится огня, так и ты меня бойся, опалю, обожгу и выжгу! – Свечи оказались в опасной близости к нежным пальчикам Грызлова.
– Эй, осторожней! – не выдержал тот, отдернув лапки.
– Отвянь! – прикрикнула на него баба Ванда и нараспев произнесла: – Пошел прочь, мертвячий дух! Как правда, что солнце встает, так и правда, что домового яд не возьмет! Слово мое каменное, дело мое правильное! Язык. Ключ. Замок.
Баба Ванда загасила свечи в миске с водой. Грызлов приподнял голову над столом и спросил слабым голосом:
– Все?
– На время это поможет, но только на время! Знаю я, чем укус вампира вылечить можно, знаю, где лежит это, да не добраться нам до нужного места…
– Куда нам надо? – встрепенулся домовой. – Говори, баба Ванда!
Ворожея объяснила, что добраться им нужно ни много ни мало до тайной комнаты Брюса в подземельях Сухаревки. По сведениям, которые передавались в роду Ванды от предка к потомку, выходило, что где-то там хранится перстень Гиппократа, при помощи которого Брюс лечил безнадежно больных и умирающих. Перстень этот и Грызлова запросто поставит на ноги, вернее, на лапы, да и ей самой в целительстве пригодится. А еще она не оставляла надежды найти Тайную книгу Брюса. Вот тогда бы она стала всем ведьмам ведьма! Но об этом она, самом собой, предпочла умолчать. Еще не пришло время раскрывать карты.
– Ничего нет проще, – заявил Грызлов, – недалеко это, в подземельях под Садовым кольцом, бабушка меня еще малюхоньким туда сколько раз водила! Помчались!
– Ну нет, зачем гнать волну? – возразила Ванда. – Завтра с утра почапаем, уж больно по ночам нечисть активная!
Кухня у бабы Ванды была самой что ни на есть современной. Ни горшков, ни ступок на ней не наблюдалось. Зато была микроволновка «Панасоник», громадный холодильник стального цвета, а на длинной столешнице теснились ростер, тостер, соковыжималка и миксер. Кафельная плитка была нежно-розового цвета, а безукоризненно чистые и выглаженные полотенчики – голубого. Возле раковины висел на крючке кокетливый фартучек с оборками.
– Поставь чайник, Мишенька, – обернулась баба Ванда к Швырову.
Тот проворно налил воды из фильтра и нажал кнопочку на пластмассовом чайнике. Юля пихнула Алису локтем и тихонько прошептала ей на ухо:
– Мишенька… Подумать только…
– Садитесь, – радушно сказала баба Ванда, – сейчас я вас чаем с ватрушками напою.
Грызлов заметно оживился и сообщил, что без ватрушек ему жизнь не мила, потому что он, дескать, на них вырос. Будто бы его бабушка пекла потрясающие ватрушки, за которыми домовые выстраивались в очередь от Лефортова до Разгуляя, где находилась ее резиденция.
– А разве домовые едят ватрушки? – удивилась Алиса.
Грызлов рассмеялся и замахал на нее здоровой рукой.
– Конечно, едят! И молоком запивают! – произнес он своим приятным баритоном. – Эх, кабы мне сейчас стаканчик молока пропустить… Для поправки здоровья.
– Легко, – сказала баба Ванда, вытаскивая из холодильника пакет молока с похожей на волшебницу старушкой на боку, – угощайся на здоровье.
Баба Ванда плеснула молока в пузатый серебряный стакан, по краю которого вязью шла надпись «Его и монаси приемлютъ», и поднесла его домовому. Тот отхлебнул из стаканчика, поцокал языком:
– Свежее. Знатно… Зело борзо!
Швыров тем временем подливал девочкам чаю, а баба Ванда выглядела бы обыкновенной тетушкой, если бы на ее носу не сидели необыкновенные синие очки…
Карлос стоял в центре воронки, наблюдая за нечистью, которая медленно кружила вокруг него против часовой стрелки. Нападать они перестали, но уюта это не прибавило. Мортпаззлы сложились в огромную акулью пасть несколькими рядами острых, как вилы, зубов. Мертверы держались особняком, а йерубы храпели на все подземелье, вольготно раскинувшись в живописных позах прямо на дне воронки.
За свои тридцать два года Карлос впервые попал в такое безвыходное положение. Он с грустью признался сам себе, что вряд ли ему удастся выбраться отсюда без посторонней помощи. Только от кого этой помощи ждать? Ни одно из экстренных средств магической связи не работало в этом гиблом месте. Он уже пробовал двигаться в обратном направлении, но ничего не получилось– слишком силен был крутящий момент времени. Долго сопротивляться не было сил.
Карлос расслабился, погрузился в атмосферу воронки, как в черный вязкий кисель, и медленно поплыл по кругу вместе с другими узниками Кокона Велиара. «Лучше включить голову, чем тратить силы напрасно… Думай! – приказал он себе, – думай, не бывает безвыходных ситуаций!»
Карлос попытался припомнить курс демонологии. Как жаль, что он пропускал занятия… Велиар, сподвижник Сатаны, адский лгун, толкающий людей на путь вранья и обмана, сын Ваала, демона вероломства, великого герцога ада. Да, сила их велика, но не бесконечна… И тут он вспомнил заклинание против демонов. Карлос вскочил и громко, стараясь не пропустить ни одного звука, произнес.
– Гутц! Алегемос! Карабша, гултай юхала! Саган! Небазгин!
Стенки воронки дрогнули, ее бег замедлился на несколько секунд, но вскоре кокон закружился с прежней силой. Карлос прикусил губу. Справившись с разочарованием, он попробовал еще раз. Воронка угрожающе загудела, у ее края на короткое мгновение появились синие искры, похожие на электрические. Нечисть пришла в движение. Мертверы разом зашипели, открыв зловонные пасти. За вампиров отвечает демон Сабнак, он ведает гниением трупов и следит, чтобы вампиры не разложились окончательно. Брр! Какая гадость! Сколько же их тут набилось?
Перед глазами Карлоса бегущей строкой пронеслись строчки из магических учебников и пособий. Не думал он, что первое, с чем столкнется в прошлом, окажется порождением демонических сил. Удивительно, но мир темных сил тоже стремится к иерархии и порядку.
Есть и главный архитектор, и хлебопек, и главный врач – демон Уфир, а еще Нибрас, отвечающий за развлечения, и Дантаман, подбивающий людей на злые поступки, и сотни, тысячи других демонов.
Но и они были бы бессильны против Силы Времени, которое вращает назад воронку Велиара…
В квартире Малышкиных бушевала гроза. Корделия, по своему обыкновению, обвиняла мужа во всех своих и чужих несчастьях. Она так разошлась, что спокойный по природе Владимир Владимирович даже прикрикнул на жену:
– Зачем ты Алису ударила, а? Кто тебе позволил распускать руки?
Корделия опешила от неожиданности. За семнадцать лет брака это был первый случай, когда Малышкин оказал сопротивление. Она с видом оскорбленной невинности прошествовала в ванную, чтобы перевязать голову полотенцем. Это должно было означать, что у нее зверски болит голова и она нуждается в сочувствии. При этом телезвезда не забыла попудриться, чтобы выглядеть бледнее обычного, а значит, и несчастней.
– О-о-о, – стонала Корделия, выходя из ванной, – за что мне такое наказание? Я стараюсь для всех, разрываюсь на части, лишь бы вам было лучше! И что я получаю? Одну только черную неблагодарность! Мало того что ты меня не любишь! Теперь еще и дочь из дома сбежала! Какая же я несчастная! – Она без сил рухнула на диван.
– Корочка! – Встревоженный Малышкин присел рядом с женой. – Я тебя очень люблю, очень!
В голове у Владимира мелькнуло, что, пожалуй, сейчас он любит ее куда меньше прежнего. Память услужливо подсунула ему образ Ниночки Водорябовой, и Малышкин с усилием отогнал видение.
Корделия с трагическим выражением лица возлежала на диване и демонстративно молчала. На самом деле она очень волновалась за Алису, было стыдно и досадно, что распустила руки, но признать это даже перед близким человеком было совершенно невозможно.
– Ну и что мы теперь станем делать? – спросила Корделия возмущенно. – В милицию звонить? – Конечно, охотней всего она бы сейчас обратилась к ясновидящей Ванде, но слишком хорошо знала, что та не станет с ней церемониться и обязательно отругает за что-нибудь. – Вот дрянь девчонка! Где ее ветер носит, кто мне ответит?!
– Не переживай так, я Юле звонил, ее тоже дома нет, значит, они вместе. – Малышкин подвинулся еще ближе и осторожно погладил полотенце на голове жены.
– Ну слава богу! – саркастично улыбнулась Корделия. – Это, конечно, полностью меняет дело!
И она обиженно отвернулась от мужа.
– Нам скоро выезжать, сейчас машина придет за нами со студии, а ты еще не готова… – примирительно сказал Малышкин.
Корделия встрепенулась, резво спрыгнула с дивана и бросилась в спальню, к своему любимому трюмо.
– Позвони в милицию! – крикнула она громко, глядя в зеркало и машинально накладывая макияж на лицо.
– Я лучше полковнику Ягодкину позвоню, помнишь, я у него интервью брал, – возразил Владимир.
Через десять минут Корделия была готова к выходу– сказывался недюжинный опыт. Ее окружал запах модных духов.
– Что сказал твой хваленый полковник?
– Надо подождать. Заявление все равно не примут пока. Рано…
– Какое безобразие! – нахмурилась Корделия. – Никакого порядка в стране!
Микроавтобус уже ждал у подъезда. Сотрудники телецентра за стеклами окон приветственно махали руками. Малышкин привычным движением открыл дверь на салазках, и Корделия опустилась на свободное сиденье, величественно кивнув коллегам, как герцогиня Уэльская. Надо заметить, что Владимира Владимировича сослуживцы встретили более радушными улыбками, чем его супругу.
Когда микроавтобус подъезжал к повороту на проспект Мира, Малышкин увидел Алису, которая выходила со Сретенки на Садовое кольцо вместе с Юлей, высоким парнем и старушкой в больших синих очках. На руках у Алисы была черная собака, а парень в желтой бейсболке беспечно помахивал короткой палкой.
– Корочка, смотри! – радостно воскликнул Малышкин. – Вон Алиса!
Корделия нервно повернулась в его сторону:
– Где?
