скачать книгу бесплатно
Серьезного сопротивления не ожидалось, поэтому шли малыми силами и налегке. Двести пятьдесят верст до Рязани прошли лесными дорогами за 8 дней. Дороги были чисто грунтовыми. Впрочем, других дорог на Руси и не было вовсе. Даже в городах улицы мостили дубовыми плахами. Камень шел только на храмы, изредка на княжеские дворцы. В мокрых низинах дороги гатили распиленными повдоль бревнами.
Дорога шириной в одну повозку шла непроходимыми лесами, част петляя между столетними, в один – два обхвата, деревьями. Замысловатыми загогулинами обходила озера и болота. В некоторых случаях, там где обход был слишком длинным, а болота – проходимыми, через них были уложены бревенчатые гати. Многочисленные ручьи и речки пересекали по бродам. К счастью, погода в последние дни стояла сухая. Сильных дождей не было уже давно. Вода в речках и ручьях стояла низко.
Прямо дорога шла только по полям вблизи сел и деревень. От деревни до деревни обычно было верст пять – семь. Деревушки в десять – двадцать курных избенок стояли, как правило, у ручьев и речек. Вокруг каждой на версту – поля. Вдоль речки – заливные луга, на которых пасся крестьянский скот под присмотром пастухов.
Ночевали в селах. Села стояли на речках покрупнее. Расстояние между ними соответствовало как раз дневному переходу. В каждом селе на господствующей возвышенности красовалась боярская усадьба. Чаще всего в центре села. Все как положено: ров, вал, стена из бревенчатых срубов или, на худой конец – частокол. Сторожевые башни по углам. За стеной – боярский терем и службы.
Замыкали обоз 7 новых боевых повозок, на которых передвигались по 4 отрока с грузом. На каждой ночевке отроки выстраивали из повозок стену, под бдительным оком князя Юрия. С каждым разом все быстрее. На последней ночевке стену поставили за четверть часа. Иван считал, что стену нужно ставить еще скорее. Отрокам предстояло еще тренироваться и тренироваться. К берегу Оки напротив Рязани подошли во второй половине дня.
Поставленный на княжение еще покойным отцом дальний родственник троюродный дядя Глеб Ингваревич встретил войско на берегу. Ему еще накануне доложили о подходе войска. Юрий сообщил ему, что княжение его в Рязани заканчивается.
Переправлялись через Оку до темна. Любопытные рязанцы высыпали на берег, полюбоваться на статных дружинников в сверкающих доспехах. По случаю прибытия в город, Юрий приказал дружине одоспешиться. Рать вступила в город от пристани через речные ворота.
За три года, прошедших с того времени, когда отец Юрия штурмом взял Рязань, пограбил и слегка пожег, трудолюбивые горожане восстановили стену и большую часть сгоревших построек. Хотя, кое-где следы штурма и пожара еще сохранились. Войско разместилось на постой по дворам.
На следующий день Юрий разослал отряды во все города и волости княжества. С заданием доставить опальных бояр со старшими сыновьями на княжеский суд. Отряды ушли налегке, без обозов. С отрядами ушли и дружинники – новые хозяева поместий, чтобы сразу вступить во владение и поделить крупные вотчины на поместья, согласно княжескому плану.
К 15 августа всех опальных бояр доставили в Рязань под конвоем. В большой палате княжеского дворца за княжеским столом на возвышении восседал Юрий с сыновьями и ближними боярами. Дружинники при оружии выстроилась вдоль стен. Перед княжеским столом тоже стояли цепью дружинники. Доставленных бояр рассадили посреди палаты на длинных скамьях. Все они были без оружия, но руки у них были развязаны.
Иван встал и зачитал Приговор Боярской думы Великого княжества Владимирского.
В наказание за набег на Владимирские земли Рязанское Великое княжество ликвидировалось. Бывшие рязанские князья продавались в рабство. Бояре, участвовавшие в нападении, лишались вотчин.
Услышав приговор, бывшие бояре повскакали с мест, загалдели и попытались дорваться до княжеского стола. Однако, дружинники ударами рукоятей плетей и рукоятей мечей быстро успокоили крикунов. Бояре снова расселись по лавкам, утирая текущую по лицам кровь.
Иван встал, оглядел палату.
– У вас, бывшие бояре рязанские, есть выбор. По доброте своей душевной, из милости христианской я вам его предоставляю.
Каждый из вас с женами и чадами может принести присягу мне на верность. Присягу в храме, на кресте Господнем, в письменном виде и в присутствии епископа рязанского. В этом случае, вы с семьями поедете в мой город Городец, на дальнюю границу княжества Владимирского. Сидит в Городце мой наместник боярин Стоян. Там, за границей княжества земли мордвы. Мордовские племенные князьки платят нам дань. Но, часто задерживают. Нужно их за это наказать. Земли там бедные. Через земли те, то мы на Булгар ходим, то булгары на нас нападают. И каждый раз людишек тамошних грабят. Однако, как возьмем мы эти земли под себя, деревни и села там расцветут.
Вы войдете вы в дружину Стояна. Как дружинники будете жалование от князя получать. Поставите себе дворы в городе. Прикажу я Стояну брать под власть Владимира земли мордовские. И вы вместе с другими моими дружинниками сможете на тех землях в поместья на землю сесть помещиками. Если захотите.
Земли, вновь взятые вами, станут владимирскими. Однако, поместья ваши будут служебными, а не вотчинными. Пока вы или дети ваши служите мне, поместья остаются вашими. А если вздумаете уйти от меня, то и поместий лишитесь.
Размер каждого поместья я ограничиваю в 300 дворов людских. После того, как вы сядете в поместье, жалование вам отменяется. Далее вы будете служить в моей дружине за свой счет. Сами на службу ко мне будете являться конно, оружно и в броне доброй. И с вами еще по два гридя или отрока в броне легкой должно быть.
Если кто из вас не согласен на дружинную или поместную службу, того продадим в рабство булгарам вместе со старшими сыновьями. А домочадцы ваши достанутся моим дружинникам, кои в вотчины ваши сядут. Это слово мое последнее. Выбирайте. Час вам даю на размышление. Потом, кто хочет на службу ко мне – милости прошу к боярину Пантелею. Запишет вас в список.
А кто в рабство пожелает, подходите к боярину Брячиславу. Он вам это устроит.
С этими словами Юрий встал из-за стола и двинулся к выходу из палаты. За ним вышли и сыновья.
Как и ожидалось, все бояре предпочли службу в Городце. Побухтели между собой, но согласились. В рабство идти никто не захотел.
На следующий день Иван встречал остальных рязанских бояр. У всех принял письменную присягу на верность в главном храме города в присутствии епископа. Согласно присяге, в случае измены бояре лишались вотчин, а с ними лично князь был волен поступить по своему усмотрению. Иван посчитал, что теперь Святослав может на этих бояр положиться. Свою разумность ониуже проявили, отказавшись участвовать в походе на владимирские земли. Да и печальный опыт соседей был у них перед глазами.
В Рязани Иван задержался до середины сентября. За это время дружинники вступили во владение поместьями. Землеустроением поместий занимался сельский староста Павел с помощниками. Во все города и малые городки княжества: Коломну, Зарайск, Белгород, Ожск, Дубок, Борисов-Глебов, Ольгов, Пронск, Елец и в другие посадил наместниками своих проверенных дружинников.
Брячислав остался помогать княжичу Святославу налаживать удельную и городскую управы. Павел тоже оставил в Рязани опытного помощника по земельным воросам. Бывший личный удел рязанского князя Иван, не мудрствуя лукаво, просто присоединил к своему личному уделу.
В обратный путь войско выступило 13 сентября. Задерживаться Иван Васильевич не хотел, опасаясь, как бы брат Константин какую пакость не учинил. Святославу Иван оставил гарнизон в сотню своих дружинников и семь сотен дружинников, занимавшихся устроением своих новых поместий, с обязательством вернуть их всех во Владимир через полгода. Поручил княжичу набрать еще четыре сотни дружинников у бояр, не попавших в опалу. А также приказал готовить городское ополчение из всех взрослых мужчин. На первое время, пока княжич не наладит сбор податей, оставил Святославу казну для выплаты жалования воям и на неотложные нужды.
Опальные бояре с семействами и скарбом большим обозом под охраной конвоя двинулись малой скоростью в сторону Городка. Впрочем, боярских детей – малолеток Иван взял во Владимир в юнаки и в отроки. А заодно, и в заложники. Береженого Бог бережет!
Во Владимир прибыли 20 сентября. Листва на березах уже зажелтела. С погодой снова повезло. Затяжные осенние дожди еще не начались.
К этому времени, Иван Васильевич уже начал в мыслях называть самого себя Юрием. Трудно именовать себя Иваном, когда все вокруг обращаются к тебе как к Юрию. Чтобы не путаться в своей собственной голове с настоящим Юрием Всеволодовичем, стал именовать его про себя "Младшим". Тот не возражал, признав старшинство "вселенца". Против воли Божьей не попрешь! Тем более, так сам Архангел Гавриил лично распорядился. Чтобы закрепить успех, Иван допустил Юрия к своей зрительной памяти, в которой ярчайшим образом запечатлелись его полет на Тот Свет и встреча с Архангелом. Юрия проняло до глубины души. Да и убедился он, что у Ивана и знаний, и опыта воинского, и опыта управлять народом несравнимо больше. Согласился быть "вторым номером". "Старший" выпускал "Младшего" на волю на время встреч с женой, и во время охот и тренировок с оружием. Сам в это время думал.
Заслушав обычные отчеты ближних бояр, Юрий вызвал сотника Малюту.
– Помощников себе я подобрал. Одного гридя и двух отроков. Толковые муж и отроки сообразительные. Палаты под Тайный приказ в своем дворе, как ты повелел, устроил.
– Что скажешь по Константину?
– Опрашиваем всех наших купцов, вернувшихся из Ростова. И всех ростовских купцов, к нам прибывших. Пока князь Константин сидит в своем уделе тихо. Правда, бросил клич, дружинников новых набирает. Ничем особым пока не занимается. Все как обычно.
– Купцы ничего не заподозрили в вашем интересе?
– Не заподозрили, князь батюшка. Мы ж не дурные! Подсаживаемся к купцам в трактире, да и ведем разговоры обо всем понемножку, за кружкой меда. Мы угощаем. Прямые вопросы не задаем. Только косвенные. Какие цены на товары, кто помер, кто женился. На халяву каждый охотно выпьет! А дальше, языки у них развязываются.
– Теперь, тебе даю новые задания. Нескольких ростовских купцов нужно подкупить. Сперва поймать их на чем-нибудь. Товар без пошлины провез, или с женкой чужой переспал, или дочку чью-то спортил, или убил кого по пьяни. Можно даже специально такое подстроить. Напоить и девку подложить. Потом сказать, что она дочь боярская. А после прижать его к стенке, заставить пергамент об этом случае подписать. Сам думай, как устроить сие. Нужно, что бы они сами в Ростове вызнавали, то, что нам требуется.
В первую очередь, обо всех сношениях Константина с другими князьями. Далее, обо всех его военных приготовлениях. Потом, о важных хозяйственных делах. Нам нужно знать, в каком состоянии у него казна. За важные сообщения плати им. Для начала, пусть закупают в Ростове соль из выгребных ям, которую наши золотари собирают. Платить им будем за эту соль, так, чтобы прибыль у них была. Цену на эту соль с Брячиславом согласуй. Если они что важное узнают, пусть сразу нам с оказией передают. Сам думай как это устроить. Это – первое задание.
Теперь второе. Нужно, что бы Константин про нас поменьше знал. Пусть твои люди за купцами приглядывают, и за другим людом, кто к нам в город приезжает. Если кто слишком любопытствовать будет про наши дела, того повязать, пытать аккуратно, а потом утопить. Якобы, сам по пьяни утоп. Или в пьяной драке на нож налетел. Думай!
Теперь третье дело, самое важное. В ближайшее время начну я в Боголюбове дела вести наиважнейшие и особо секретные. Об этих делах никто вне боголюбовских стен знать не должен! Те, кто дела эти вести будут, из Боголюбова сами выезжать не должны. Только под охраной. И посторонние в Боголюбов попадать тоже не должны. Совсем. Ежели кто будет пытаться в Боголюбов пробраться мимо охраны, тех имать и пытать.
Проход в Боголюбов должны иметь только люди, там живущие, либо особо доверенные. Список их будешь со мной лично согласовывать. Из детинца Боголюбова нужно всех жителей вывезти. Туда я переселю некоторых мастеров из Владимира. В детинец проход должен быть только тем, кто там жить будет, либо по пропуску с моей личной подписью. А боголюбовских жителей из детинца перевезешь во Владимир на освободившиеся места. Или в Боголюбове переселишь их во внешний город.
Далее, в детинце стоит храм. Его нужно отделить от остальной части детинца частоколом и сделать к храму отдельный проход из внешнего города. Людям ведь не запретишь в храм ходить. Мастеров и работных людей на эти дела возьмешь у Брячислава и Павла. Уразумел?
– Все как есть уразумел, ваша милость!
– Иди думай. Про охрану Боголюбова все, что придумаешь, мне доложи. А я пока подумаю, кого в Боголюбов наместником поставить.
5. Испытания.
Раздав все срочные указания боярам, Юрий наконец смог уделить время самым интересным делам.
По словам отроков, по результатам похода в Рязань лучше всех других показала себя повозка мастера Пригора. Она ни разу не ломалась и легче всего переводилась из походного положения в боевое и обратно. Юрий вызвал к себе Пригора и старосту тележников Панкрата .
Панкрату выдал, как и обещал рубль серебром в поощрение и приказал сделать подробный чертеж повозки с размерами. Старосте Панкрату дал поручение изготовить всем цехом две сотни точно таких боевых повозок. Повелел дать мастеру Пригору заказ по количеству повозок вдвое больше, против остальных мастеров.
Затем лично посетил колокольника Гордея. Осмотрел отлитую пушку. Отлита она была с виду качественно. Отшлифованная изнутри и снаружи бронза сверкала, как зеркало. В нее можно было смотреться. Осмотрев пушку со всех сторон, князь приказал:
– Подвесь-ка ее на веревке за вот эту, репей она называется, на балке потолочной.
Мастер с подмастерьями привязали к репью толстую веревку, перекинули ее через балку и, поднатужившись, подняли пушку. Она повисла под потолком. Князь, осмотревшись, взял с верстака молоток и с силой ударил по пушке. Она звонко и чисто загудела, подобно малому колоколу. Тогда Юрий ударил еще раз со всей своей не малой силы. Пушка загудела сильней, но звук остался чистым.
– Ну, что же мастер, я доволен. Сколько весит сия штука? Ты ее взвесил?
– А как же, ваша светлость, надо же знать, сколько бронзы на нее ушло. Весит она без малого 7 пудов.
– Отлично, мастер. Вот в этом месте просверли отверстие круглое шириной в одну линию. Обратись сегодня же к боярину Брячиславу, он тебе за эту вещь заплатит.
Штука эта пусть пока у тебя полежит, никому ее не показывай. Повелеваю я тебе со всем семейством и подмастерьями перебираться в град Боголюбов. Придет к тебе сегодня – завтра мой сотник Малюта. Ему скажешь, сколько тебе места надо выделить для жилья и для мастерской. Имей в виду, таких штуковин мне много потребуется. Может сто, а может двести штук. За один год.
Малюта в Боголюбове тебе вскоре место предоставит. Как только он скажет, сразу переезжай, ни дня не тяни. А пока он место тебе будет готовить, начни еще одну такую же штуку ладить.
Предупреждаю тебя! Про то, что сделал для меня эту вещь, никому ни слова. И подмастерьям всем и домашним скажи. Будут болтать – языки вырву и ослеплю. Ежели кто спрашивать про нее будет, говорите, что малый колокол для Боголюбовского храма отлили. Поняли меня?
– Все поняли, князь батюшка! – хором ответили кузнец с обоим подмастерьями.
Иван покинул мастерскую колокольника в отличном расположении духа. Все вышло даже лучше, чем он ожидал.
Следом посетил кузнеца Ждана. Как только князь переступил порог его дома, Ждан бухнулся в ноги и запричитал:
– Не вели казнить, князь батюшка! Старался я изо всех сил моих, ничего не выходит! Не отливается проклятая!
– Хватит причитать, показывай что получилось у тебя.
Ждан встал, и пятясь раком, повел князя к дверям кузни. Войдя в кузню, Юрий увидел на верстаке корявую пушку, кованную из железных полос.
– Ну, рассказывай, что ты тут наделал!
– Четыре раза я пытался ее отлить в форму. Ничего не выходит, ваша милость, вся в раковинах получается, проклятая. Семь потов с меня сошло, извелся весь. В конце концов плюнул, и отковал ее из полос. Вот что вышло.
Юрий поглядел на изделие кузнеца. Ясно было, что при выстреле пушку разорвет по стыкам полос.
– Понятно мне все с тобой. А ядра отлил?
– Отлил, князь батюшка! Хорошо получились! Вот они!
Князь взял увесистое ядро и покрутил его в ладонях. Кузнец постарался и отшлифовал его.
– Так и быть. Эту работу у тебя принимаю. Деньгами не обижу. Оплату получи у боярина Брячислава. Штуку эту можешь перелить в ядра. Мне еще нужно полста таких ядер. Так сильно можешь их не шлифовать. Однако, эти ядра прокатай по такой же штуке, которую отлил мастер Гордей. Ядра должны свободно по ней прокатываться, однако, зазор между ядром и стенкой трубы должен быть не больше половины линии.
Затем князь проинструктировал кузнеца насчет режима секретности и предстоящего переезда в Боголюбов.
Со двора Ждана Юрий двинулся к плотнику Евсею. Осмотрел изготовленный стационарный лафет, одобрил конструкцию и повелел отвезти лафет к мастеру Гордею, где установить штуковину, которую отлил Гордей, на лафет Евсея и закрепить ее крепко – накрепко железными хомутами. Повелел, также, Евсею изготовить сотню деревянных пыжей из сухой сосны, точно по диаметру ствола штуковины Гордея. Затем вручил Евсею чертеж деревянного барабана с ручным приводом для смешивания порошков, и приказал изготовить его за семь дней. И в заключение, порадовал Евсея предстоящим ему переездом в Боголюбов.
Наибольшие сомнения у Ивана вызвал вопрос, кому поручить очистку селитры. Кое что по способам очистки он помнил. Но, никто из мастеров ремесленников здесь ничем подобным не занимался. Решил посоветоваться с Юрием. Выслушав Старшего, тот сделал аналогичный вывод. Таких мастеров во Владимире нет. Зато внес свежую мысль найти парочку грамотных и толковых отроков, все им разъяснить и они под присмотром Юрия будут осваивать очистку сырья. А толковых грамотных отроков лучше всего было искать среди служек в монастырях или в церковных приходах. Ивану идея понравилась.
После очередной исповеди в Дмитриевском соборе Юрий подошел к Патриарху Максиму и попросил передать ему шестерых толковых, грамотных и знающих счет отроков. Через два дня отроки были представлены князю.
Юрий временно, до переезда в Боголюбов определил отроков на жительство в две жилые клети в детинце. В одну из них брячисла Брячислав доставил три ручных жернова, барабан от плотника, разных медных и глиняных горшков, весы, закупленные селитру, ольховый уголь, серу.
Иван сам взялся руководить отроками. Троих поставил перетирать жерновами ингридиенты. Когда накопилось по четыре фунта каждого порошка, велел засыпать барабан четыре фунта селитры, и по фунту угля и серы и тщательно перемешать смесь. Полученный состав запечатали в глиняную кубышку. Конечно, следовало бы дополнительно очистить селитру, позернить порох, но, уж больно хотелось Ивану попробовать новую пушку в действии.
Иван приказал доставить на его ладью пушку, ядра, порох и всю снасть к ней. Взял с собой Малюту, дюжину доверенных гридей и "пороховых" отроков. Отплыли вверх по Клязьме на два десятка верст от города, затем еще на пару верст вверх по речке Колокше. По Клязьме довольно часто проходили ладьи купцов, а Юрий не хотел, что бы кто-нибудь случайно оказался видоком испытаний.
Встали в месте, где пойма речки образовывала обширный заливной луг длиной в две версты т шириной в четверть версты. Пушку по сходням вытащили на луг.
Лафет установили в специально изготовленный длинный деревянный желоб с бортиками, шириной как раз с лафет. Желоб сориентировали вдоль луга и смазали растительным маслом. Пушка на лафете была заранее подбита клином до максимального угла возвышения, с отношением сторон треугольника 1:3.
Иван лично, под взглядами гридей и отроков засыпал в жерло пушки два фунта пороха, протолкнул его до дна и примял пробойником. Вставил в жерло деревянный пыж и протолкнул его в ствол пыжевником до упора. Затем закатил в ствол пушки ядро. Подсыпал пороху на полку и пропихнул часть его в запальное отверстие деревянной лучиной. Затем послал десятерых гридей с вешками прямо вдоль директории выстрела, приказав втыкать вешки через каждые сто шагов. После установки вешек гриди отходили на полста шагов в сторону.
Когда все вешки выстроились в ряд, он отошел вместе с Малютой и отроками на полсотни шагов в сторону от пушки и приказал Малюте зажечь огнивом небольшой факел. Когда факел загорелся, вручил его одному из отроков и приказал подойти к пушке и приложить факел к пороховой затравке.
Приближался решающий, без всяких преувеличений – ИСТРИЧЕСКИЙ момент. Все напряглись. И зашуганные Малютой насчет секретности отроки, и зашуганный князем Малюта, и сам Иван Васильевич Грозный с Юрием вместе.
Отрок не спеша отшагал полста шагов до пушки и приложил факел к запалу. Все присутствующие, запомнили этот миг на всю свою жизнь. Даже Иван Васильевич, видевший это тысячи раз, впечатлился.
Пушка выбросила перед собой длинный сноп пламени, сменившийся через мгновение огромным облаком дыма. Еще через краткий миг по ушам пришелся оглушающий удар. Сама пушка бешеной лягушкой отскочила назад по желобу.
Отчетливо видимый черный мячик ядра, быстро уменьшаясь в размерах, поднялся до верхней точки траектории, затем начал снижаться. И в конце концов плюхнулся о землю, выбив вверх россыпь грунта. Гриди рванулись к месту падения. Артиллеристы тоже побежали. Только князь двинулся неспешно. Невместно было Великому князю бегом бегать. За ним пошел Малюта с лопатой.
Дошли до места. Там уже гомонили гриди и отроки. Ядро пролетело примерно 640 шагов. В земле зияла довольно широкая, суживающаяся к низу воронка.
Юрий остановил прыгающих от восторга отроков, вручил одному из них лопату, и приказал откопать ядро.
Пока отрок копал, Иван прочел отрокам небольшую лекцию. Про то, что такие пушки и порох придумали в далекой земле Цинь. А он самолично нашел в архиве пергамент с описанием пушки и пороха. Далее сказал, что порох у них пока получился не самый лучший, и над ним придется еще поработать. И что вскоре во владимирском войске будет сотня таких пушек. И лететь ядра будут дальше. И что одно такое ядро может убить десяток пешцев или пяток всадников вместе с лошадьми. Отроки, тем временем, меняясь, откапывали ядро. Иван продолжал. С такими пушками войско владимирское сокрушит любого противника. Скоро мастера отольют еще много таких пушек. И к ним понадобятся артиллеристы. Человек по шесть на каждую пушку. Отроки и гриди слышали, раскрыв рты. Наконец отрок откопал ядро. В мягком грунте оно прошло целую сажень.
Вернулись к пушке. Откатили ее к началу желоба. Иван прочистил ствол банником, затем зарядил пушку снов. На этот раз зарядил три фунта пороха. Ядро пролетело 760 шагов.
На этом Иван решил завершить испытания нового оружия. Для первого раза более, чем успешные. Пушку и наряд к ней погрузили на ладью и поплыли обратно во Владимир.
Весь обратный путь Малюта накачивал гридей и отроков насчет соблюдения тайны. А князь под конец добавил, что, если хоть слово о том, что видели отроки и гриди уйдет на сторону, то глотка, из которой это слово вылетело, отлетит от тела вместе с языком и головой.
6. Боголюбов.
Град Боголюбов был основан полвека назад дядей Юрия князем Андреем Боголюбским, которому, по преданию, в этом месте явилась Божья Матерь. Расположился город в десяти верстах от Владимира, вниз по течению Клязьмы, при впадении в Клязьму речки Нерль.
Город большой, но, поменьше Владимира. Только детинец имеет поперечник почти в полверсты, а внешняя стена города была выстроена еще князем Андреем длиной в целых три версты. Все как положено. Ров, вал, стены из бревенчатых срубов с земляной засыпкой. Имелся при городе и посад.
Застроен был детинец домами родовитых бояр, выслужившиеся еще при князе Андрее князе Юрии Долгоруком. Поэтому, быстро освободить детинец под нужды Юрия Брячиславу не удалось. Дворы мастеров, подлежащих переселению в Боголюбов располагались в Новом городе Владимира, переезжать в который бояре посчитали ниже своего достоинства. Как это, боярину соседствовать с простолюдинами. А ссориться со старыми боярами в предверии предстоящей схватки за Владимирский стол с братом Константином было глупо.
Бояр пришлось улещивать лично князю Юрию. Богатым боярам пообещал наместничество в городах рязанской земли. Там кое-где еще оставались наместники, назначенные бывшим рязанским князем. Менее состоятельным пообещал наместничество в других землях, поход в которые был уже запланирован, но пока держался в секрете. Однако, намекнул этим боярам, что вскоре появятся еще свободные наместничества.
В общем, переезд мастеровых начался только в середине ноября, уже по первому снегу. До нового года мастера обустраивались на новом месте. Строили печи, горны, и прочие ремесленные устройства. Подумав, Иван Васильевич решил переселить в детинец и некоторых других мастеров: гончара, златокузнеца, столяра, стеклодела, оружейника. Мало ли какие потребности могут возникнуть в будущем, а все заказы для секретных изделий лучше размещать в одном месте. В самом дальнем углу детинца разместил пороховой двор, куда поселил шестерых отроков, назначив им начальником толкового молодого гридя Антипа.
Кроме того, поглядев на местные железоплавильные печи, и покопавшись в памяти, он вспомнил и кое что из железного дела. Он обнаружил, что в его времени печи были намного выше, а подача воздуха в фурмы значительно более сильной. Воздушные меха приводились в действие либо конной тягой, либо от водяного колеса. Юрий перевел двух мастеров – железоделов на Нерль, повелев соорудить для них невдалеке от Боголюбова плотину с водяным колесом и приводом на воздуходувные меха. Повелел мастерам построить плавильные печи высотой в три сажени, вдвое выше самых высоких печей, которые привыкли использовать сами мастера.
За зиму пороховщики опробовали различные способы очистки селитры, которые смог вспомнить Иван Васильевич, и освоили гранулирование пороха. Благодаря этому к весне первая пушка с пороховым зарядом в четыре фунта уже метала ядро на версту без малого. При малом угле возвышения она стреляла на пятьсот шагов. Попасть из пушки в ростовую фигуру воина удавалось с двухсот шагов, а в конную фигуру – с трехсот.
По указанию Юрия мастер Гордей изготовил гауфницу калибром ствола в полторы длани (117,5 мм) и длиной ствола в косую сажень (2,5 м). Весила гауфница 16 пудов. Для нее златокузнец отливал в большом количестве свинцовые ядрышки – картечины размером с перепелиное яйцо.
