Узнать, хранить, не умереть

скачать книгу бесплатно


За чаем Большаков вернулся к разговору про дачу, грядки и парник. За его спиной висела ещё одна фотография – Большаков, Елена Ивановна и молодая женщина, спортивного вида, с красивым, но неприятным лицом. Чеботарёв никак не мог разобрать, что с лицом не так? Он уже не раз бросал взгляд на фотографию. Выражения лиц у всех разные. Обычно на фотографии все улыбаются, растягивая лица в “Che-e-e-s”, или смотрят в сторону, демонстрируя задумчивость и глубину переживаний. А тут нет, всё в разнобой. Елена Ивановна улыбается напряженно, глаза смотрят с печалью и болью, словно хотят сказать что?то. Огромный Большаков, обнимающий обеих женщин, благодушно улыбается. У незнакомой женщины колючий взгляд, улыбка брезгливого превосходства, тонкие губы.

Большаков наконец обратил внимание, что Чеботарёв его не слушает. Он оглянулся, снял фотографию со стены.

– Я тут его развлекаю всякими пустяками, а он на чужих девушек засматривается! – шутливо стал выговаривать он Чеботарёву. Потом примолк, хитро подмигнул. – А ну, блесни талантом! Раскрой сущность девушки! Вот этой! – он ткнул пальцем в незнакомку.

Чеботарёв скользнул взглядом по фотографии.

– Ну-у… неинтересно совсем, – нехотя протянул он, – одинокая… детей нет. Типа, я сильная, сильнее любого мужика. Жесткая… очень жесткая… а сама такая приторная… в телефоне полно котиков. Стопудово!

Большаков громко захохотал. Так в цирке радуются дети, когда дрессированные собачки вдруг прыгают на круп скачущей лошади и по команде дрессировщицы крутят сальто-мортале.

– В точку! Всё в точку! Ты своим талантом можешь зарабатывать! Большие деньги! Даже про котиков в точку!

Чеботарёв заставил себя улыбнуться и спросил:

– Елена Ивановна в курсе?

Весёлость Большакова мгновенно улетучилась. Когда он ответил, голос его был скучен и устал:

– Ты о нас с Майей? Да я уж давно повинился. Знаешь, седина в голову, бес в ребро. Ленусик простила.

Какое?то время они молчали. Только пили чай. Внезапно Большаков шлепнул себя по коленке:

– Пень старый! Как мне сразу в голову не пришло? Майя! Она начальница в какой?то конторе! Она тебя на работу пристроит! Точно говорю, пристроит!

Глава IX

– Мы с улицы людей не берём. Ты в курсе?

Майя в строгом брючном костюме была бы привлекательной женщиной, если бы не холодный взгляд и брезгливо выпяченная нижняя губа.

– Нет, я же у вас впервые, – пожал плечами Чеботарёв. Он на голову, а то и на две был её выше.

– Теперь будешь знать, – отчеканила Майя.

– Хорошо. Спасибо, что уделили время. До свидания, – он повернулся, чтобы уйти.

– Садись, – Майя указала на стул, сама села на край стола. Раскрыла папку, которую Чеботарёв принес с собой, и стала перебирать листки бумаги. Чеботарёв послушно опустился на один из стульев возле стены и огляделся. Небольшой кабинет с минимумом мебели. Плакат со схемой пожарной эвакуации. За спиной хозяйки – в окне двор с парковкой. Кусты по периметру.

Утром он пришел к назначенному часу. Майя уже ждала на крыльце. Оценивающе оглядела, уточнила, как звать, кивнула головой, мол, пошли. Пройдя через рамку металлоискателя, они миновали широкий вестибюль, их фигуры отразились в полированном граните пола. Прошли пустынный первый этаж с картинами в золотых тяжелых рамах на стенах и в дальнем крыле здания остановились у двери с табличкой «Служба безопасности «Трастинвест». Сысоева М. К.».

Майя, сидя на столе, покачивала ногой и рассматривала соискателя.

– Ты хоть учился или только в бассейне плюхался? – спросила она. Голос её потеплел, но не стал дружелюбным.

– Школу закончил. Подал на заочный в строительный колледж, – почему?то краснея, ответил Чеботарёв и добавил: – Водительское, категория «В».

– Невнятно и непонятно, – бросила Майя, – в смысле твоих мозгов. Идём!

Она спрыгнула со стола и вышла из кабинета. Чеботарёв поспешил за ней. Они спустились по лестнице. Майя толкнула невзрачную, выкрашенную серой краской дверь. Комната с одним узким окном, выходившим на парковку, была заставлена металлическими шкафами, выкрашенными в безликий серый цвет. Посередине на таком же сером металлическом конторском столе высился компьютер с большим экраном. Сидевший за компьютером охранник в сером с красным комбинезоне жевал бутерброд. При их появлении он поспешно встал и выскользнул из комнаты, жуя на ходу. На столе остался картонный стаканчик с остатками кофе.

Майя взяла со стола четвертинку бумаги, чиркнула что?то и пододвинула Чеботарёву.

– Найди этого человека. Он где?то здесь в городе, – сказала и выразительно показала экран телефона с бегущей секундной стрелкой.

Чеботарёв устроился за компьютером, предварительно выбросив грязную картонку. Мельком взглянув на урну в углу комнаты, бросил стаканчик, тот, перевернувшись в воздухе и, не пролив ни капли, юркнул точнехонько в корзину.

Спустя несколько минут Чеботарёв, щелкнув по клавиатуре в последний раз, развернул от себя экран и показал короткий список.

– В городе таких трое. Информации недостаточно, чтобы отыскать одного.

– Ладно, для первого раза сойдёт, – она спрятала мобильник и продолжила. В голосе зазвучали менторские интонации: – Безопасность – в первую очередь прогнозирование и оценка рисков. Это основа. Исходим из этого. Камеры слежения, ограничения, блокировки, меры противодействия, – это все потом. Если сотрудник безопасности тупо стоит у ворот, он бесполезен. Сотрудник должен оценивать поведение человека, прогнозировать. Мало ли придурков ходит! Как, доступно? Не сложно?

– Немного витиевато, но ничего, доходит, – кивнул Чеботарёв и озорно улыбнулся.

Сысоева помолчала, раздумывая – ей нравится в этом парне, что он дерзит, или он просто ей нравится? Совсем мальчишка, с сожалением подумала она и подошла к окну. Возле только что припаркованного «Бентли» стоял мужчина. Сысоева поманила пальцем Чеботарёва.

– Видишь человека возле машины? Что можешь о нём сказать?

Мужчина, несмотря на жару, был одет в дорогой костюм. Галстук, вероятно, тоже не из дешевых – Hermes или что?то похожее. Лет пятьдесят. Держит себя в форме. Лицо загорелое, но загар не городской и не из солярия. Где?то на море. Машина, как и галстук, дорогая и подобрана к костюму или к загару. Руки холеные, пара перстней. Держится свободно, но без вызова.

– Не придурок точно. Очень себя любит. Особенно свое отражение. Бабник, жён меняет… Спокоен, хотя такие обычно жуткие паникеры. Сейчас стопудово уверен в себе. Как?то даже по-хозяйски спокоен. Погодите… – Чеботарёв повернулся к Сысоевой: – Он ваш начальник?

Сысоева неожиданно хихикнула и тут же сделала строгое лицо:

– Владлен Сергеевич Шлыков – генеральный директор! Давай, двигай за мной!

Они вернулись на этаж, снова пересекли вестибюль и поднялись по широкой мраморной лестнице. Наверху через широкие двустворчатые двери вошли в приемную генерального. Секретарь – женщина неопределённого возраста и с начальственными манерами – предложила им подождать. Тут же в кресле в ожидании аудиенции сидела красотка лет сорока с полными губами неестественного происхождения, на диване боком примостился тучный мужчина. Одной рукой он держал запотевший стакан с пузырящейся водой, а другой непрестанно обмахивался цветастым платком.

Владлен Сергеевич вошел стремительно, просматривая что?то в телефоне. Мельком взглянул на поджидавших и обратился к Майе:

– У тебя срочно?

– Стажер, Владлен Сергеевич, – быстро, по-военному отрапортовала Сысоева.

– Рекомендации, проверка? – он чуть замедлил шаг.

– Для стажера вполне!

– Оформляй! – и скрылся за дверью.

Оформление – процесс скучный. Прочитать и подписать! Сначала соглашение о конфиденциальности. Типа, сболтнешь по пьяни что?нибудь секретное, – три раза расстреляют и проклянут до седьмого колена. Второе – Кодекс поведения сотрудника. Точная копия Моисеевых заповедей, только под подпись. Если бы при крещении соблюдали такой порядок – крещение под подпись, – то либо грешников было бы меньше, либо крестились реже. Самое важное – договор о найме на работу.

– Пока на три месяца, – пояснила Сысоева, пододвигая Чеботарёву скрепленные листы договора, – а там посмотрим. Подойдешь, возьмем на постоянную и зарплату дадим раза в два больше. Подписывай здесь и вот здесь. Теперь служебная инструкция. Что можно, что должно и что запрещено. Читай и подписывай.

Чеботарёв углубился в чтение. Перевернув последнюю страницу, поинтересовался:

– Тут по ходу всё запрещено. А если какой?нибудь чел невменяемый начнет агрессировать? Звонить 911?

Сысоева достала из стола и положила перед ним серого аспидного цвета палку и рядом газовый баллончик в яркой желтой раскраске.

– ПР?73М. Палка резиновая. Модернизированная. Специально для придурков. Получишь после испытательного срока.

– А это, – Чеботарёв, который с интересом разглядывал мини-арсенал, ткнул пальцем в газовый баллончик, – перцовый, что ли?

– Нет. Газ ChDm – кемикал дрим, – она улыбнулась, – 1 5– 20 минут здорового освежающего сна. Тебе хватит позвонить 911?

* * *

Жизнь Чеботарёва изменилась к лучшему. Он радовался чудесному развороту к стабильности, покою и сытости. После выписки из больницы он реально бедствовал. Безденежье, неприкаянность казались ему бесконечными. Он терял веру в собственные силы, но хуже всего было чувство одиночества и ненужности. Это подавляло желание действовать, хотелось просто лежать и уныло таращиться в потолок. В коммуналке, где он делил комнату с тихим, молчаливым таджиком, жили фрики с пирсингом на всех выступающих частях тела. Один из них, особенно выдающийся, круглый год носил шубу на голое тело и красил бороду в цвета южноафриканского флага.

– Почему южноафриканского? – однажды спросил его Чеботарёв.

– Там тепло, – резонно заметил бородач.

По темному длинному коридору неслышно, как тени, проплывали, блестя белками глаз с красной каймой, инопланетные существа. Парень, который жил в комнате напротив – в странной треугольной, без единого окна комнате, – спросил его однажды:

– Ты чо, в завязке, что ли? Почему не куришь, не колешься?

Чеботарёв удивился, сказал, что нет, вообще не употребляет.

– Оттого у тебя и депрессуха! – безапелляционно заключил сосед и тут же объяснил: – В тебе нет врожденной энергии. – И добавил, что депрессия Чеботарёва – от провинциальности. – В провинции, – втолковывал он с убежденностью проповедника, – господствует иерархия рода, патриархальность. Вы там застряли в средневековье, время идёт мимо вас, вы зависли, как на речной отмели, в стороне от цивилизации. Замкнулись, схлопнулись, как мидии, и не прогрессируете… летаргия, чо! От вас тотальный игнор, вы ксенофобы и гомофобы! В мегаполисе всё по-другому! В мегаполисе движуха! Личность может себя проявить. Вам колхоз подавай, а тут колхоза нет. Вот тебя депрессняк и ломает!

Чеботарёв всё чаще и чаще уходил из своей клетушки на улицы города. Бесцельно бродил по гранитным плитам набережных, сидел на скамейке Михайловского сада или на ступеньках портика Росси, глядел на закатное небо, отражающееся в воде, на ранние звезды, едва различимые в светлом небе. Всё, что случилось после маминой смерти – катастрофа, мальчик в автобусе, больница, пролежни на спине, теперешнее нищенство, – всё это лишь подготовка к чему?то важному, думал он. С ним обязательно произойдет преображение, откроется истина, объясняющая его жизнь.

Сейчас, после встречи с Большаковым, когда у него появились работа, люди, которым он интересен, крыша над головой, ему не хотелось думать, что это и есть та истина, о которой он задумывался, сидя голодным под светлым ночным небом. В то же время ему нравились перемены. Нравился старинный особняк с колоннами при входе и с тенистой подъездной дорожкой. Нравился небольшой сад позади здания и поляна с изумрудной травой перед крыльцом. Негромко журчащий посреди лужайки фонтан с мраморным дельфинёнком на постаменте. Кусты роз и ряды аккуратно подстриженных туй вдоль дороги. Канули в небытие южноафриканская борода, фрик из треугольной комнаты и молчаливый таджик.

Чеботарёву нравилось то, чем он занимался. Он приходил в приветливое здание, с ним проводили занятия приветливые люди. Все вокруг улыбались и готовы были помочь. В первые дни его удивляло отсутствие суеты в здании и на прилегающей территории. Как будто они – их организация с названием «Трастинвест» – существовали за пределами шумного и беспокойного города, как будто город и его маленький мирок принадлежали к разным реальностям.

В один из дней его инструктировал оператор автоматических систем, подробно объясняя действия в ночное время. Инструктаж проходил в комнате цокольного этажа, где находился центральный пульт. Перед ними на нескольких экранах в режиме реального времени строились разноцветные криптограммы, ползли кривые, возникали и пропадали столбики цифр.

– Днём я за всем этим слежу, – говорил парень в рыжей майке, с выбритой головой и пирсингом на нижней губе, – ночью система уходит в автоматический режим. Задача дежурного, то есть твоя, – каждые два часа проводить процедуру RPG. Английский знаешь? Random password generator[10 - Генератор случайных паролей.]