скачать книгу бесплатно
Аделька снова моргнул.
Гордый аделька с независимым видом оглядывал окрестности
– Ну вот и все, коллега, – заканчивая работу, сказал человек. – Пока. Пока. Не скучай. А мне ещё на море надо.
Аделька в ответ захлопал глазами: луп-луп.
Ежедневно гидролог поднимался на сопку для работы и беседовал со своим новым приятелем. На каждую сказанную им фразу, умная птица отвечала покачиванием головы и с пониманием хлопала глазами: «луп-луп». К обоюдному удовольствию дружба человека и пингвина продолжалась полтора месяца. Пришло время и они расстались так же неожиданно, как и познакомились. Последние старые пушинки с аделькиной спины унёс ночной стоковый ветер.
Откликаясь на зов моря, повинуясь древнему инстинкту и чувству голода, Серёгин друг покинул ледовый пункт и отправился к морю. Не встретив пингвина на обычном месте, Серёга всё понял – он знал, как сильно привязывает к себе море даже людей.
На земле, придавленное камушком, лежало длинное хвостовое перо адельки.
– На удачу, – подумал Серёга и аккуратно положил пёрышко в рабочий журнал.
Вот возьмите на удачу
Луп-луп на пункте ледовых наблюдений – линька в разгаре
…В больничном парке на скамейке плакала женщина.
– Что с Вами? – спросил проходящий мимо мужчина и остановился.
– Сына оперируют, – сквозь слёзы произнесла женщина.
– Успокойтесь, пожалуйста. Вот возьмите на удачу. – Мужчина протянул ей пингвинье пёрышко и зашагал дальше.
Трудно сказать, помогло ли маленькое пингвинье пёрышко совершить чудо докторам, но жизнь ребёнка была спасена. Мальчик давно уже вырос, а перышко женщина продолжает бережно хранить.
На удачу.
НОВЫЙ ДРУГ ЛЁНИ «БУЛЬДОЗЕРА»
– И чего это они там вертятся? – спросил Лёня «Бульдозер», указывая на стайку качурок Вильсона за кормой парохода. Тракторист Лёня шёл на зимовку в Антарктиду впервые. А «Бульдозером» его прозвали весёлые полярники за рокочущий голос и огромные размеры. Тесно было Лёне в судовых коридорах и каютах, вот и вышел он на главную палубу – «людей посмотреть и себя показать». Судно лежало в дрейфе и рядом с ним вилась небольшая стайка маленьких чёрных птичек, внешний вид и полёт которых издалека очень напоминал стрижей или ласточек.
– Да комаров и мошек ловят, видишь, как низко летают, к дождю, наверное, – сказал кто-то из стоящих на корме людей.
И все заулыбались, а Лёня с сожалением подумал, что не взял с собой на зимовку средство для отпугивания комаров.
У полярников, давно работающих в Антарктиде, сложились беззлобные шутки для новичков. Про комаров и мошек была одна из них. На самом деле качурка Вильсона, издалека так похожая на стрижа, питается мелкими рачками, выхватывая их на лету из воды, а комаров и мошек, которые роятся над морем, в Антарктиде просто нет.
Поморник – грозный хищник, наводящий ужас на птичье население Антарктиды
…Внезапно стайка исчезла, будто растворилась в воздухе, а вдоль борта судна, словно молния, пронеслась изящная, необыкновенно белая птица, преследуемая большим поморником. Перед глазами людей разыгрывалась драма. Антарктические поморники – грозные, хищные птицы, не знающие пощады и наводящие ужас на птичье население этих мест, ловят снежных буревестников прямо в полете. Единственная защита от такого нападения – манёвр и скорость. Буревестники это хорошо знают и используют для спасения.
…Погоня продолжалась. Стремительная белая птица несколько раз, переворачиваясь через крыло, уходила от преследователя. Люди на палубе с волнением ждали развязки события. Было хорошо видно, что снежный буревестник очень устал и вот – вот станет жертвой голодного поморника. После очередного крутого виража, прямо у борта судна, красивая птица рухнула на палубу к Лёнькиным ногам. Леонид погрозил кулаком хищнику и поднял с палубы ярко-белого буревестника. Своими огромными ручищами тракторист ласково погладил птицу и она доверчиво уткнулась клювом в его большие тёплые ладони. Вокруг Лёни столпились полярники и каждый хотел рассмотреть птицу поближе. Прошло немного времени, буревестник оправился от потрясения и, расправив острые, тонкие крылья, вспорхнул в воздух с Лёнькиных рук, как с небольшого аэродрома. Но спокойный полёт продолжался недолго. Серая тень скользнула над водой и откуда – то сверху на беззащитную птицу снова напал злобный поморник. Хитрый разбойник поджидал свою жертву, кружась над судном, и с кормы его не было видно.
…буревестник оправился от потрясения и, расправив острые, тонкие крылья, вспорхнул в воздух…
– Назад, дружище! – взревел как настоящий бульдозер Лёня.
Красавец буревестник словно услышал и понял своего нового друга. Несколько крутых разворотов, переворот через крыло – и стремительный полёт прямо в огромные, добрые Лёнины ладони. Поморник опять остался «с носом», а мощный, продолжительный гудок, начавшего движение судна, надолго отпугнул его.
Не выпуская из рук птицу, в сопровождении восхищённых полярников, Лёня поднялся на верхнюю палубу, откуда был хорошо виден весь небосвод. Внимательно огляделся и, не обнаружив врагов, выпустил снежного буревестника.
– Лети и никого не бойся, ещё увидимся. Я на зимовку остаюсь, – пророкотал Лёнька на прощание необычайно красивой ярко-белой птице, выпорхнувшей в небо с его огромных ладоней.
ПОЛЯРНИКИ НЕ ПЛАЧУТ
Закончилась зимовка, оборудование и приборы переданы новой смене, личные вещи собраны и упакованы. Старый полярный гидрограф Олег Дмитриевич Журавлёв задумчиво стоял на ступеньках метеостанции.
Вывел его из задумчивости гидролог.
– Вертолёт часа через два будет. Пойдём на море сходим – я поработаю, а ты с Антарктидой попрощаешься. Удочку возьми, может, пару ледянок для Машки словишь.
Чета поморников – Маша и Яша – гнездилась на ближайшей сопке и часто посещала станцию. На фоне пугливого Яши Маша была просто ручной птицей.
Олег не возражал и они отправились на берег бухты.
Серо-жёлтые прибрежные скалы, ледовый пункт с железным сундуком для приборов, каменная площадка над водой, с которой начинались промерные работы в море – всё это живо напомнило о нелёгкой зимовке. Олег забросил удочку. Ждать пришлось недолго – из четырёх, клюнувших на крючок рыбок, Олегу удалось вытащить три.
– Смотри, прощаться с тобой идёт, – гидролог указал на показавшуюся неподалёку фигурку пингвина.
– Наверное, тот, которого рыбой кормили. Помнишь?
Наш, рыбоед…
Среди полярников бытует мнение, что пингвины снулую ледянку не едят, а тот ел с превеликим удовольствием.
– Сейчас проверим, – отозвался Олег и потянулся за угощением.
Аделька подошёл к полярнику, склонил набок голову и пристально посмотрел на него, словно вопрошая:
– Узнаёшь?
На предложенную рыбку пингвин отреагировал моментально.
– Наш, рыбоед! – обрадовано резюмировал гидрограф.
Рыбоед крякнул, повернулся вокруг своей оси и независимой походкой пошёл вдоль берега дальше.
Не успел Олег снова забросить снасть, как с ближайшего айсберга скользнула серая тень.
– Маша, – растроганно произнёс старый полярник
Под берегом появилась усатая тюленья морда
– Маша, – растроганно произнёс старый полярник.
– Как же ты нас нашла?
Олег не забыл, как Машка сопровождала их с Серёгой во время весенних ледовых походов, как делились они с ней пойманной рыбой. Вот и сейчас умная птица не отказалась от угощения. Поблагодарив Олега гортанным криком, Маруся улетела.
– Ну вот и попрощались, – пробормотал гидрограф.
– Да, только Матильды не хватает, – поддержал его Серёга.
Словно услышав его слова, прямо под берегом с шумом появилась, довольная собой и жизнью, усатая тюленья морда. Олег помнил, как встретили они Матильду, измученную рождением детёныша. Беспомощный, он лежал на снегу, а стая поморников пыталась выклевать ему глаза.
Машка с Яшкой в этом гнусном нападении не участвовали. Мать старалась защитить тюленёнка, но была ещё слишком слаба. Люди тогда помогли разогнать злобных разбойников. Малыш вырос и превратился в красивого крупного тюленя. Громко фыркнув, Матильда открыла огромную пасть, в которой исчезла последняя пойманная Олегом рыбка, и ушла в кристальные антарктические глубины.
– Прощание и «отвальная» состоялись, – весело сказал Серёга. А у гидрографа увлажнились глаза. Вероятно, шалил свежий ветерок, сорвавшийся с расположенного неподалёку ледника Долк. Полярники ведь никогда не плачут.
ТАК ПРИХОДИТ ВЕСНА!
Весна на любой широте нашей планеты – явление исключительное и не сравнимое ни с чем по обострённой силе и яркости чувств. Сопровождается она значительными изменениями в растительном и животном мире. И на далёкой полярной станции, находящейся за краем света, весенний прилёт птиц – непростое событие, своего рода жизненная веха, означающая, что большая часть зимовки уже позади.
– Пролетели лето, осень и зима,
Пришла весна.
И мы на свете не одни,
И, вообще,
За нами скоро придёт пароход
И отвезёт нас домой.
Такие незамысловатые стихи поёт сердце каждого полярника при встрече с вестником грядущих жизненных перемен – снежным буревестником или поморником.
Капские голуби в окрестностях станции никогда не водились
Утром в кают-компании начальник Российской научной антарктической станции объявил зимовочному составу, что первый, кто увидит прилетевшую с севера птицу, будет отмечен в приказе по станции и премирован из его личного фонда. Коллектив отреагировал на заявление лидера одобрительным гулом, обойдясь без троекратного «Ура!» Особенно заинтриговало и понравилось всем сообщение о премии из личного фонда. Сразу же после завтрака свободный от вахты станционный люд приступил к наблюдениям за воздушным пространством. Первое сообщение поступило уже через 15 минут. Электрик Валера Агутин докладывал, что возле тёплого склада, где он монтировал новый выключатель, стремительно пронесся капский голубь. Поскольку капские голуби в окрестностях станции никогда не водились, сообщение было отвергнуто.
– Они представители более северных широт, – авторитетно заявил станционный эколог.
Прошло трое суток и в кают-компании ежедневно велись разговоры о предстоящем прилёте птиц. Полярники вспоминали прошлое лето и забавные случаи из жизни пернатых, произошедшие на их глазах.
Доктор вспомнил своего почти ручного Горыныча – огромного седого поморника, обитавшего со своей Горыновной рядом с медпунктом. Прикормленная Славой птица, прилетала каждое утро и своим топотом по железной крыше балка будила доктора на завтрак.
– Если бы не живой будильник, ты бы всё время на завтрак опаздывал или вовсе без завтраков зимовал, – пошутил кто-то из полярников.
Вспомнили и Яшу с Машей – чету поморников, гнездящуюся на сопочке рядом с камбузом. Любимица станции Маша брала корм прямо из рук. Такое доверие птицы вспоминалось с теплотой и радостью, ведь вскоре должна была состояться очередная встреча с ней.
Семейный портрет Горыныча и Горыновны
Не обошли вниманием и прошлогодний бой станционной четвёрки с залетными разбойниками, пытавшимися выгнать с территории станции Горыныча с Горыновной и Яшу с Машей. Знатная была битва. Особенно яростно сражался Горыныч. Используя свой огромный вес, он таранил врагов в воздухе и только чудо спасало их от падения на землю. Вся станция, затаив дыхание, следила за воздушной схваткой. Виражи и горки молниеносно сменялись крутыми пике и неожиданными наборами высоты. Всё это сопровождалось жутким гоготом, клёкотом со страшными хлопками и ударами крыльев. Наши-победили, чем привели в неописуемый восторг зрителей. Посрамлённые враги, жалко покрякивая и теряя перья, покинули место битвы. А герои с победным гоготом заняли свои привычные места. Станционная территория у них была давно поделена примерно пополам и границу они соблюдали свято, объединяясь вместе только для отражения нападений внешних врагов.
Горыныч в бою
Прошло ещё четыре дня. Ажиотаж вокруг прилёта птиц нарастал. Полярники беззлобно подначивали Валеру – не видал ли он больше капских голубей.
И вот к вечеру седьмого дня на станцию опустился туман такой плотности, что в двадцати метрах ничего не было видно. Ужин в кают – компании был в разгаре, когда в неё ворвался запыхавшийся Валерка и выдохнул:
– Прилетели!
– Кто прилетели? Капские голуби? – улыбнулся начальник.
Но тут все явственно услышали характерный топот птичьих лап по плоской железной крыше кают-компании. Полярники гурьбой высыпали из помещения. По крыше расхаживала птица и с любопытством поглядывала на людей, а через мгновение к ней присоединилась другая. Чета поморников была в сборе.
– Вот тебе и капские голуби, – буркнул начальник. Он не спеша пошёл на тёплый склад за премией из личного фонда. Электрик увязался за ним.
Маша с коллективом полярников станции «Прогресс». Антарктида, 2004 год
А ещё через некоторое время, довольный собой Валера, вошёл в кают – компанию с огромной коробкой, наполненной банками ананасового компота и большой плиткой шоколада в руке. Всему личному составу досталось по баночке, а шоколадку Валера оставил себе.
Вот так и пришла весна на антарктическую полярную станцию.
ИЗВЕСТНЫЙ ПОЛЯРНЫЙ
– Известный полярный радист, восемь букв. Толя, а твоя фамилия подходит, – задумчиво произнёс Вовка, уютно устроившийся на гостевой лежанке в охотничьей избушке Трофима с кроссвордом в руках.
– Неужели такой известный, что в журнал попал? – с восторгом посмотрел на Толю старый чукотский охотник Трофим.
– Да сочиняет Вовка, – смутился радист.
– Связь скоро, готовьтесь лучше антенну держать.
За окном, отчаянно завывая, бушевал свирепый ветер со снегом. Мощь южного ветра в этих местах бывают столь высока, что способна остановить в воздухе самолёт Ан-2. Висит «Аннушка» над землёй, а вперед продвинуться не может. Разгул стихии, да и только. Держать походную шестиметровую складную антенну в таких условиях дело малоприятное и, как правило, бесполезное. Снежные кристаллы электризуют пространство вокруг, радиоволны вязнут в нём и не хотят лететь к адресату. Да и мачта нам досталась в наследство от Кренкеля – старая, пережившая не один десяток экспедиций. Но наш радист неумолим: срок связи – есть срок связи, и попытаться провести его надо даже в условиях полного не прохождения радиоволн. Мы в с Вовкой молча начали одеваться. Из домика вышли вместе с Толей, под его чутким руководством собрали мачту и возвели пирамиду из ящиков и бочек у её основания. В заключение, обняв сооружение и упёршись в мачту лбами, мы, как изваяния, застыли на месте. Толя был доволен, тоненький провод антенны находился на нужной высоте и мачта надёжно зафиксирована двумя гидрологами.
– Ну всё, я пошёл, а вам стоять, держать и не стонать, пока я не свяжусь, – и, подгоняемый ветром, как сказочный волшебник, исчез в снежном заряде.
Конечно, мачту мы не удержали, под напором ветра сооружение рухнуло – бочки и ящики, кувыркаясь исчезли в снежной круговерти. Мачта упала, антенный провод от неё оторвался и беспомощно болтался на земле. С трудом нам удалось добраться до тамбура избушки и втиснуться внутрь. Сквозь деревянную дверь до нас отчетливо доносился весёлый писк Толиной «морзянки».
– Ну вот, и чего упирались, «известный полярный из восьми букв» и без нас связь обеспечил, – устало вздохнул Вовка.
Дверь в избушку отворилась и на пороге появился наш славный радист. Похоже, от него самого в разные стороны разбегались радиоволны и никакая пурга не могла их остановить, так счастлив он был установленной связью с Певеком.
И мы втроём пошли спасать старушку
– Связь состоялась… А вы разве антенну не держали? – лицо его вытянулось от изумления.
– Да улетело всё, – неторопливо произнёс Володя.
– И мачта тоже???
– Нет. Мачту ещё можно спасти…
