скачать книгу бесплатно
Сказать, что я, будучи 15-летним подростком, не встал в реальный ступор и не окоченел от понятливости данной ситуации, не сказать ничего.
Прихожу в себя, чтобы внятно спросить у неё хоть что-то, ведь я не понимал, как такая красивая и довольно высокая девушка может быть такого возраста, когда я шалаши строил, да палками махался во дворе своего дома.
– Кать, слушай, мне кажется это бред, – сказал я ей тихим и в то же время сильным и уверенным голосом.
– Я сама в шоке, – ответила она мне из последних своих сил.
Вот этот момент, возможно, и поставил всю мою дальнейшую жизнь прямо вертикально, а может даже и горизонтально, смотря с какой стороны взглянуть.
Я не захотел с ней знакомиться, потому что не понимал, как в столь юном возрасте можно гулять с настолько непонятными ребятами, у которых на уме один алкоголь, тусовки и курево. Со временем я всё пойму…
Знаете, порой нужно делать внутри своей головы мыслительные вычисления того, что для тебя важно, а что нет. Выбирать тех, с кем хочешь находиться рядом. Эти очень важные правила пригодятся на всю жизнь. Не обязательно включать вычислительную машину, можно всего лишь просто высчитать в голове возможные повороты событий с этим человеком.
В то время с нами гуляла одна девочка и её звали Даша. Она была самой адекватной среди нас всех и гуляла всегда со своей смешной младшей сестрой, которая постоянно дралась со мной.
Про Дашу можно рассказывать долго, ведь она сыграла очень важную роль в моей жизни.
С ней мы познакомились очень давно, буквально через 2-3 года после знакомства с Гошей и Федей. Даша была их подругой, и мы очень часто гуляли с ней и ещё одной её подругой, Катей. Федя любил общаться с Дашей, потому что они постоянно ловили общий контакт и были хорошими друзьями. Видимо родители Даши и родители близнецов дружили семьями.
В тот год Даша больше общалась с Гошей, а не с Федей, как я говорил ранее. Они какое-то время даже были вместе, пока она не уехала и не сказала ему, что не может быть с ним на расстоянии. Помню, как Гоша в то время мучился, а я с лёгкими мыслями даже и не догадывался, что такое, когда тебя бросают и что такое любовь на расстоянии.
В один из дней мы подошли с моим другом Антоном к нашей компании, где среди остальных ребят сидела Даша с сестрой на лавочке и начали рассказывать очень увлекательную историю.
Перебью и вмешаюсь в рассказ, потому что есть одна очень важная вещь, потому что тогда я постоянно общался не только с Федей и Гошей, но и с ещё одним моим другом, которого звали Антон.
Антон – это уникальный человек, таких людей я не встречал и не встречу никогда. Уникальность Антона заключалась в его умении шутить про всё, что угодно и делать это максимально умело и самое главное, делать это смешно. Как-то раз мы с Антоном решили пойти в самую дальнюю часть пляжа, где обычно все собираются.
Раньше там было очень много людей, которые с разных уголков мира съезжались туда и участвовали в разных вечеринках в посёлке, да и не только в посёлке, в основном они собирались на пляже.
Мы договорились пойти вдвоём с Антоном, который до этого рассказывал всем, как правильно нужно собирать мох, ведь он родом из деревни Балашовка, поэтому все его прозвали Балашовкой.
Он всегда кривлялся, вызывал дикий смех не только у меня, но и у всех вокруг. Я обязан вас с ним познакомить, ведь дальше вы услышите очень интересную историю, связанную с этим удивительным человеком.
Решились мы пойти с ним на этот пляж, чтобы то ли искупаться, то ли просто время потратить. В итоге идём мы с ним туда минут 50, потому что та часть пляжа находится далеко, а зона, где раньше проводились все тусовки, находится ещё дальше.
Идём, идём и тут он говорит, что хочет искупаться, ну, а я что?
Я, конечно же, залез в воду вместе с ним искупаться. Время было вечернее, но мы успели обсохнуть, ведь это Крым с температурой воздуха +35 градусов под вечер.
У нас был выбор, каким путём идти к тусовочной зоне. Мы могли выбрать короткий вариант, идти через достаточно крупное высохшее солёное озеро. Он быстрее, но не надёжнее. Мы могли выбрать дальний, но надёжный путь, идти вдоль асфальтовой дороги.
Как вы думаете, просто представьте себя на минуту, чтобы вы выбрали в этот момент, ну, конечно, нам ничего не было страшно, ведь для нас важно только время. А время – деньги!
Мы решили идти через солёное озеро.
Солёные озёра очень часто попадаются в Крыму. Когда они высыхают, то выступают кристаллы соли. Я часто бывал на одном из таких, когда ходил на море вместе с родителями.
Чтобы пройти на море было много разных путей, один из них – через небольшое солёное озеро, где было очень много целебной крымской грязи, которой все так любили себя измазать. И ко мне тоже приставали.
Когда мы с Антоном прошли дальше и встали прям перед высохшим солёным озером, то увидели, как все шли в обход длинным путём, а мы только смеялись над ними.
Мы удалялись всё дальше и дальше, людей уже было не видно. Мы шли, Антон постоянно что-то шутил про машины и рассказывал про свою любимую марку внедорожника.
Тут внезапно шутки оборвались и наступила тишина. Неожиданно для меня прозвучала только одна фраза, громкая и чёткая:
– Андрюха помоги, – крикнул Антон очень настойчивым голосом.
Тут же я обернулся назад, чтобы посмотреть, что же там произошло с ним такое, почему он просит у меня помощи. И тут я понял, что все мои опасения не напрасны, ведь он провалился в глину и грязь. Мы шли по слою высохшей соли, под которым ничего не было видно.
Антон проваливался сначала одной ногой, потом другой, крича только про свой шлёпанец. Почему люди беспокоятся не за свою жизнь, а за свои вещи, тем более не дорогие вещи, которые возможно им ничего и не стоили бы в жизни. Но Антон был не таким, вы чего? Для него каждый шлёпанец был на вес золота, каждая футболка имела самое большое значение в жизни.
О чём речь, если он носил одну и ту же футболку пять лет подряд, пока не купил вторую. Кстати, на футболке был изображён волк, который говорил легендарную фразу: «Ну, ты это, заходи если что». Вот он и «зашёл».
Вижу такую картину перед собой – кричащий Антон, который в основном кричит только то, что ему надо помочь вытащить его шлёпанец и пол его ноги, которая уже погрузилась в грязь.
Всё это происходило в течение минуты.
А то вы ведь лишний раз подумаете, что я стоял и не помогал своему другу, можно сказать, что я его бросил в беде. Нет, конечно!
Я в самый первый миг ринулся к нему помогать и вытаскивать, не подумав своей головой, что я тоже человек и, что я тяжёлый человек: «65 кг».
Не подумав головой, я сразу побежал спасать Антона и, конечно же, сам провалился. Меня самого начало засасывать. Я не боялся, что у меня в кармане мой дорогущий и единственный телефон, не боялся за новые шорты, наконец, я не боялся за шлёпанцы, но шлёпанцы всё равно было жалко.
Я впервые забоялся за себя. И это очень плохое чувство, которое трудно передать, потому что все мои рецепторы были обращены только на то, чтобы я попытался вытащить себя и друга. Но я просто не мог, как я только не пытался вылезти оттуда, как я только не пытался бороться, но всё было впустую.
Через некоторое время мы с ним успокоились, он начал подбадривать нас шуточками, конечно, они, возможно, были не к месту, но было слишком смешно. Умирать надо в позитиве. Потому что все силы тратились на то, чтобы вытащить ноги, но это было бесполезно, и мы просто тратили драгоценные силы.
Прошло минут пять нашего погружения в грязь и глину, тут от страха и прилива адреналина мне в голову приходит идея. Она заключалась в том, что нам надо схватиться за руки и вытащить кого-то одного. Тот ляжет полностью всем телом на поверхность и тогда сможет попробовать вытащить другого.
Я прошу Антона по кличке «Балашовка» не смеяться и не ржать больше, потому что нам нужно было сосредоточиться перед тем, как бы мы выйти из этой ситуации.
Первым мы начали вытаскивать того, кто легче, потому что шанс, что он увязнет второй раз, будет меньше, чем тот, кто крупнее и по весу больше. Тут же одним махом мы вытащили меня, и я резко ложусь на живот и пытаюсь вытащить Балашовку, поэтому все мои мысли были в этот момент направлены только на это.
Замечу, один очень интересный факт, что когда тебе реально плохо и надо сосредоточиться, то ты не можешь.
Когда ты в патовой ситуации и некуда деваться, то твой мозг просто моментально становится самым серьёзным и самым умным на свете и начинает придумывать самые разные способы спасения.
После того, как я вылез и стал тащить его к себе, понял, что если я его не вытащу, то у нас будут большие проблемы. Даже если побегу кого-то звать на помощь, тогда он просто не сможет вылезти и уйдёт туда под эту вязкую грязь. Я понимал, что времени у меня очень мало, поэтому я всеми силами пытался его вытащить. Всё было тщетно. У меня ничего не получалось и из-за этого я погружался в огромный болевой шок, что не могу ничего сделать.
Самое страшное – это паника.
Поняв всю ситуацию, я начал придумывать всё больше и больше вариантов выхода из неё. Одним из таких выходов было то, что я беру свой шлёпанец, который заранее успел чудом вытащить, и остаться при этом с телефоном в кармане. Про телефон вообще отдельная песня, ведь я его просто забыл в кармане. Оставив его дома, я мог бы вообще за него не волноваться. Но нет же, мне обязательно надо было взять с собой телефон, с которого нельзя было даже никому позвонить.
Крым – это зона покрытия сети, в которой ловит только рыба.
– Балашовка, – говорю я ему тихим голосом.
– Бала…
– Что? – ответил он мне громким и настырным голосом.
– Ну что, ты как там братан?
– Лучше не бывает.
На протяжении всего времени диалог был смешной и страшный.
Я понимаю, что нам сейчас тяжело, но что-то же делать надо было, правильно?
Конечно, правильно, ведь мы находились в безлюдном месте, мой друг погрузился по пузо в грязь, которая засасывала его глубже и глубже.
Кое-как он успел схватить меня за шлёпанец. Я вытащил его и сразу же встал на ноги, но потом резко опять начал проваливаться и, поэтому сразу же упал обратно на живот.
Как же мы были счастливы в этот момент жизни. «Наконец выбрались из этого ада», – подумали мы с улыбками на лице. Самое страшное нас ждало потом.
Оно заключалось в том, что кристаллы, про которые я говорил, были очень острыми и всё это время пока мы елозили по грязи, то резали себе ноги и руки этими кристаллами. Как мы это заметили? Очень легко, ведь между нами, когда мы выбрались и ползли на животах до конца озера, завязался диалог.
Я – Фухх, ну наконец-то мы выбрались с тобой, теперь надо как-то доползти обратно.
Антон – Да, да, да, я-то очень рад, только вот я одного понять не могу, там километров шесть впереди или мне кажется?
Я – Тебе не кажется.
Антон – Андрюха…
Он сказал это каким-то необычным голосом. Такого голоса я давно от него не слышал, даже в тот момент, когда он провалился в эту глину.
Я – Чего?
Я спросил у него тоже настороженным голосом, потому что не понимал, что может нас ждать ещё. Приключений на одно место мне уже хватило.
Антон – Слушай, я тут ползу и вижу, что кровь за тобой следом течёт.
Я – Что? Кровь?
Я был в полном шоке и не понимал ничего, потому что ничего не чувствовал.
Антон – Да, очень много крови.
Антон – Я тут на себя тоже посмотрел и у меня ситуация ничуть не лучше.
Я посмотрел на свои руки и ноги и увидел то, что по ним шлейфом текла кровь из-за порезов.
Я – Это кристаллы соли Антон.
Антон – Я так и понял.
Антон – И что делать будем?
Я – Да ничего, кровь и остановить можно, ничего страшного от этого нет, не критично ведь.
Антон – Надо быстрее ползти, но аккуратно.
Я – Ага, тут я согласен, но про аккуратность – это точно вряд ли.
Прошло буквально минут 40-50 после того, как мы выбрались из грязи и поползли вперёд.
Сначала мы обрадовались после трёх километров пути, но потом началось новое испытание, почти как испытание огнём.
Всё это время озеро было на солнцепёке, под 40-градусной жарой и постепенно грелось, грелось до кипятка.
Я почувствовал кипяток, когда дополз до первой большой лужи в этом озере, дабы смыть кровь с рук и ног, а также глину и лечебную грязь.
Когда я потрогал пальцем водичку, то понял, что она градусов 80, не меньше, потому что такой кипяток бывает только в горячем чайнике. Будто бы потрогал чайник, но при этом тебе через него надо как-то проползти или пробежать. Мы, конечно, как всегда выбрали второй вариант и резко побежали, при этом с каждым прыжком начинали сильней и сильней проваливаться. Пробежав этот кипяток, мы вздохнули с огромным удовольствием, ведь дальше нас ждала финишная прямая.
Мы вышли на берег и увидели кучу людей, проходящих мимо, и поняли, что спаслись и с нами всё хорошо.
Нас переполняли эмоции, которые били ключом внутри нас, будто бы мы не осознавали, что было с нами несколько минут назад.
Я тогда вспомнил всех, кого только помнил, потому что в такие моменты всегда страшней всего.
Наш Розовый сон и заключается в том, что мы воспринимаем всё вокруг с кривизной, до того момента, пока адреналин не начинает бить в голову.
Мы вернулись обратно очень поздно, но и не ночью, скорее это был вечер. Мы вернулись, чувствуя в себе неких героев, которые что-то победили, скорее всего, страх.
Тут же много ребят подошло к нам, начали расспрашивать, как мы там и, что мы так долго делали на пляже. Среди тех, кто внимательно слушал эту захватывающую дух историю, была как раз Даша с маленькой сестрой, которые всё это время смотрели только на меня.
После этого наше общение с Дашей начало активизироваться, и мы стали шутить, вместе гулять и всё сводилось к одному, к любви, но я не хотел этого, просто не хотел.
Я не понимал тогда, что такое любовь и отвергал любые позывы людей к ней.
Она открылась мне и сказала, что ей нравится мальчик, я, включив профессионального дурачка, начал говорить, что ей нравится Антон. Она сказала, что да – это Антон. Я, как бы поверил ей, но при этом понимал, что, возможно, это я.
Даша подавала много знаков внимания, особенно тогда, когда подходила к нам. Она обнимала меня больше всех остальных ребят.
Однажды мы остались с ней наедине, и она призналась мне в своих чувствах, и тут я впервые засмущался и толком ей ничего не ответил. Вскоре я забыл про эту ситуацию, а она нет.
Я, по сути, отшил её тем, что просто забыл про это.
Я не понял, почему тогда так поступил и, почему не ответил ей взаимностью. Она была тоже хорошей и красивой девушкой, но что-то меня остановило в тот момент, видимо, судьба распорядилась по-другому.
У судьбы на меня были особые планы.
ВВЕДЕНИЕ
Клён ты мой опавший, клён заледенелый,
Что стоишь, нагнувшись, под метелью белой?
