скачать книгу бесплатно
– У местных это непопулярная тема. Эксцентричный иностранец… Даже те, кто хорошо относятся к Айвену, увидев его посреди улицы, делают вид, что ничего не происходит, отворачиваются и демонстративно восхищаются красотой хризантем на клумбах перед судом.
Впервые за всю поездку Кэти рассмеялась:
– Я вам не верю!
– Ничего, останетесь здесь до октября, сами увидите. Но опять-таки, не поймите меня превратно: он хороший человек, и ресторан у него отличный. После пляжа мы почти всегда туда заходим. В следующий раз попросим, чтобы нас посадили за ваш столик.
Кэти поколебалась, но сказала:
– Хорошо.
– Вы ей нравитесь, – сказал Алекс. – Кристен, в смысле.
– Я ее очень люблю. Она смышленая, самостоятельная – настоящая личность.
– Спасибо. Я передам ей ваши слова.
– Сколько ей?
– Пять. Осенью пойдет в школу. Что я буду без нее делать? В магазине будет слишком тихо.
– Вы станете по ней скучать, – заметила Кэти.
Алекс кивнул:
– Еще как. В школе ей, конечно, понравится, но я люблю, когда она рядом.
Дождь по-прежнему лил стеной. Вспышки молний освещали небо с частотой стробоскопов. Не затихая, накатывались все новые раскаты грома.
Кэти, задумавшись, смотрела в боковое окно. Алекс ждал, чувствуя, что она вот-вот заговорит.
– Сколько лет вы были женаты? – спросила она наконец.
– Пять. Мы познакомились за год до свадьбы. Я увидел Карли в Форт-Брэгг, мы там были расквартированы.
– Вы были в армии?
– Прослужил десять лет. Ценный жизненный опыт. Я об этом не жалею, но не жалею и о том, что ушел.
Кэти ткнула пальцем вперед, указывая на что-то за ветровым стеклом.
– Вон впереди поворот, – сказала она.
Алекс свернул на гравий и сбросил скорость. Неровную щебенку затопило ливнем, водой из-под колес окатывало и боковые окна, и ветровое стекло. Сосредоточенно ведя джип по глубоким лужам, Алекс вдруг подумал, что впервые после смерти жены едет в машине с женщиной.
– Вам в который? – спросил он, разглядывая смутные очертания двух маленьких коттеджей.
– Мой справа.
Алекс свернул на самодельную подъездную дорожку и подъехал как можно ближе ко входу.
– Позвольте донести покупки до двери.
– Зачем же, вы не обязаны…
– Я так воспитан, – сказал он, спрыгивая на землю прежде, чем Кэти успела возразить. Подхватив пакеты, бегом кинулся под навес. Он уже поставил сумки и отряхивался от дождя, когда подоспела Кэти с зонтом, который ей одолжил Алекс.
– Спасибо! – поблагодарила она, перекрикивая шум дождя.
От протянутого зонта Алекс отказался.
– Оставьте себе хоть насовсем. Раз вы много ходите, он вам пригодится.
– Я могу заплатить… – начала она.
– Не беспокойтесь об этом.
– Как же так, ведь зонт из магазина!
– Ничего, – сказал Алекс. – Поверьте, все нормально. Не хотите брать, приносите в следующий раз.
– Алекс, но правда же…
– Вы постоянный клиент, – перебил он. – А я всегда помогаю своим покупателям.
Несколько секунд она молчала.
– Спасибо, – сказала она наконец, пристально глядя на Алекса зелено-карими глазами. – И за то, что подвезли, спасибо.
Он улыбнулся:
– Всегда пожалуйста.
* * *
Вечный вопрос, куда девать детей, порой оставался без ответа. В выходные Алекс снова не знал, что придумать.
Из-за грозы, не собиравшейся утихать, прогулки на свежем воздухе исключались. Можно было свозить их в кино, но не было ничего интересного. Предоставить им занять себя самим? Алекс знал, что многие родители так делают. Но дети слишком малы, чтобы перекладывать организацию досуга на их плечи. Они и без того самостоятельные, привыкли придумывать, чем заняться в магазине. Поглощенный раздумьями, Алекс делал на гриле сандвичи с сыром и поймал себя на мысли о Кэти. Она очень старалась не привлекать к себе внимание, но Алекс знал, что в маленьком городке это практически невозможно. Девушка слишком красива, чтобы не выделяться, и когда люди заметят, что она всюду ходит пешком, это неизбежно вызовет толки и интерес к ее прошлому.
Этого Алексу не хотелось. Не по каким-то эгоистическим причинам, а просто потому, что Кэти имела право на тот образ жизни, в поисках которого приехала в Саутпорт. На нормальную жизнь с простыми удовольствиями, которые большинство людей принимают как должное: возможность пойти туда, куда захочешь и когда захочешь, и ничего не бояться в собственном доме.
– Ребята, – сказал он, раскладывая бутерброды на тарелки. – Я вот что придумал: давайте подготовим сюрприз для мисс Кэти!
– Давайте! – загорелась Кристен.
Джош, от природы покладистый, просто кивнул.
7
Косой дождь лил с потемневшего неба над Северной Каролиной, заливая оконные стекла на кухне. Днем, когда Кэти постирала, что было стирать, в кухонной раковине и приклеила рисунок Кристен на холодильник, с потолка гостиной начало капать. Кэти поставила под капель кастрюлю и уже дважды выливала воду. Она решила позвонить утром Бенсону, но сомневалась, что он сразу приедет чинить крышу. Хоть бы вообще когда-нибудь починил.
В кухне она резала чеддер маленькими кубиками, то и дело пробуя. На желтой пластмассовой тарелке лежали крекеры и нарезанные помидоры с огурцами, хотя Кэти и не разложила их так, как любила. Кухня вообще выглядела не так, как ей хотелось. Когда-то у Кэти была красивая деревянная разделочная доска, и серебряный нож для сыра с кардинальской гравировкой, и большой набор бокалов для вина. У нее в кухне был обеденный стол черешневого дерева и легкие шторы на окне, а здесь стол шатается, стулья разные, окна голые, а вино им с Джо придется пить из кофейных кружек. Как ни ужасно было ее прежнее существование, раньше Кэти любила покупать мелочи под обстановку, но теперь они, как и все остальное, брошенное ею, казались ренегатами, перешедшими на сторону врага.
За окном мигнули фары машины. Отворив дверь, Кэти увидела, как соседка шагает по щиколотку в воде, закрываясь зонтом, с бутылкой вина в руке. Еще пара неловких широких шагов, и Джо поднялась на террасу. С клеенчатого макинтоша стекали струйки воды.
– Фу, теперь я поняла, каково пришлось Ною. Ничего себе гроза, а? У меня лужи по всей кухне!
– У меня течет в гостиной, – показала Кэти за плечо.
– Дом, милый дом! Вот, – протянула она бутылку. – Как обещала. Поверь, я собираюсь принять в ней активное участие.
– Трудный день?
– Ты даже представить себе не можешь.
– Входи, входи же!
– Лучше я плащ здесь оставлю, иначе в твоей гостиной будут две лужи вместо одной, – сказала Джо, выбираясь из дождевика. – Без него я бы сразу промокла насквозь.
Джо бросила плащ на кресло-качалку, положила зонт и пошла за Кэти в кухню.
Девушка сразу поставила вино на стойку и, когда Джо направилась к столу, выдвинула ящик шкафчика у холодильника, достала лежавший у задней стенки ржавый швейцарский армейский нож и отогнула штопор.
– Какая вкуснота! Умираю с голоду, с утра во рту ни крошки.
– Угощайся. Как дела с покраской?
– Ну, гостиную я закончила, но потом день не задался.
– А что случилось?
– Потом расскажу. Сперва я хочу вина. А ты? Какие у тебя успехи?
– Ничего особенного. Сходила в магазин, прибралась, постирала…
Джо присела у стола и взяла крекер.
– Ясно. Материал для мемуаров.
Кэти засмеялась, ввинчивая штопор в пробку.
– Да уж, страшно интересно.
– Может, я открою? – предложила Джо.
– Да нет, я справлюсь.
– Правильно, – усмехнулась Джо. – Я гостья, мне полагается ничего не делать.
Кэти зажала бутылку коленями, и пробка поддалась с негромким хлопком.
– Кроме шуток, спасибо за приглашение, – вздохнула Джо. – Ты представить себе не можешь, как я этого ждала.
– Неужели?
– Не надо так.
– Как?
– Притворяться, будто не догадывалась, что я хотела зайти. Скрепить нашу дружбу бутылкой вина. Друзья познаются в грозе. – Она изогнула бровь. – Да, и прежде чем ты начнешь анализировать, можно ли считать нас подругами и хорошо ли мы знакомы, знай, я искренне считаю тебя своей подругой. – Она помолчала, давая Кэти время переварить услышанное, и заговорила снова: – Ну что, давай по бокалу?
* * *
Гроза утихла ближе к вечеру, и Кэти открыла кухонное окно. Дождь принес ощутимую прохладу, и воздух был свеж и чист. С земли поднимался туман. Тучи беззвучно сталкивались в небе в большие горы, но ветер уносил их прочь. Лунный свет почти через равные промежутки сменялся густой тенью. Кроны деревьев становились то серебристыми, то черными, словно светясь под вечерним бризом.
В самом мечтательном настроении Кэти упивалась вином, ветерком и красивым смехом Джо, смакуя каждый крекер с маслом и резкий сочный сыр и вспоминая, как ей приходилось голодать. Было время, когда от голода она была тонкой, как горячая струйка выдувного стекла.
Мыслями она унеслась далеко-далеко. Ей вспоминались родители. В хорошие дни, когда их демоны спали, а мама жарила яичницу с беконом и аромат наполнял весь дом, папа тут же появлялся в кухне, подходил к жене, отодвигал ее волосы и целовал в шею сбоку, а мама смеялась от щекотки. Однажды отец возил их в Геттисберг и держал Кэти за руку, гуляя по городу. Она до сих пор помнит непривычное ощущение силы и нежности отцовской руки. Отец у нее был высокий, широкоплечий, темноволосый, с флотской татуировкой на плече. Он четыре года служил на эсминце и побывал в Японии, Корее и Сингапуре, но, кроме этого, ничего не рассказывал.
А мама, миниатюрная блондинка, участвовала однажды в конкурсе красоты и дошла до третьего тура. Она любила цветы и весной сажала луковицы в керамические вазоны, которые выставляла во двор. Тюльпаны и нарциссы, пионы и фиалки полыхали столь яркими красками, что у Кэти резало глаза. Когда они переезжали, вазоны ехали на заднем сиденье, пристегнутые ремнями безопасности. Часто во время уборки мама напевала мелодии своего детства – польские песенки, а Кэти слушала, притаившись в соседней комнате, и пыталась понять их смысл.
Вино, которое пили Джо и Кэти, хранило чуть заметный привкус дубовой бочки и абрикосов и было очень вкусным. Кэти допила свою чашку до дна, и Джо налила ей еще. Когда к лампе над раковиной прилетел мотылек, обе женщины начали смеяться, наблюдая за его сумбурным, дерганым полетом. Кэти нарезала еще сыра и добавила крекеров на тарелку. Они говорили о кино, о книгах, и Джо ахнула от радости, услышав, что любимый фильм Кэти – «Эта прекрасная жизнь», и сообщила, что разделяет ее вкусы.
В детстве, вспомнилось Кэти, она просила у матери колокольчик – помочь ангелам обрести крылышки. Она допила вторую кружку вина, чувствуя себя перышком на летнем ветру.
Джо задавала мало вопросов. Словно сговорившись, они придерживались самых общих тем, и Кэти вновь подумала, что ей очень нравится дружить с Джо. Когда мир за окнами залило серебристое сияние, женщины вышли на террасу. Кэти чуть пошатывало, и она взялась за перила. Мелкими глотками подруги пили вино, тучи продолжали рваться, и вдруг все небо оказалось чистым и звездным. Кэти показала Большую Медведицу и Полярную звезду – единственное, что знала, но эстафету подхватила Джо, с ходу назвав десятки других звезд и созвездий. Кэти во все глаза рассматривала ночное небо, удивляясь, как много знает соседка, пока не вслушалась в ее болтовню.
– Вон та называется Элмер Фадд, а прямо над той сосной можно различить Даффи Дакка…
Тут до Кэти дошло, что Джо тоже не знает астрономии, а соседка рассмеялась, как шаловливая девчонка.
Когда они вернулись к столу, Кэти разлила по кружкам все, что осталось в бутылке, и сделала глоток. В горле стало тепло, голова закружилась. Мотылек по-прежнему вился вокруг лампы, хотя теперь Кэти казалось, что там два мотылька. Ей было хорошо и спокойно, и она подумала, что вечер выдался прекрасный, что у нее есть настоящая подруга, которая красиво смеется и в шутку притворяется знатоком звездного неба. Но сама Кэти не знала, смеяться или плакать, потому что очень давно не чувствовала себя так легко и естественно.
– С тобой все нормально? – спросила Джо.
– Отлично, – заверила Кэти. – Я как раз подумала: как хорошо, что ты зашла.
Джо внимательно посмотрела на нее:
– По-моему, ты наклюкалась.
– По-моему, ты права, – согласилась Кэти.
– Так… Чем же ты займешься? Тебя тянет на подвиги?
– Не понимаю.
– Ну, ты не хочешь съездить в город поразвлечься?