скачать книгу бесплатно
Последние слова она уже кричала мне в спину, поскольку мне срочно надо было уносить отсюда ноги.
Еще в машине я закопался в статьи о добыче железной руды, о разработках залежей драгоценных металлов, переработке и открытиях новых сплавов. И чем больше я погружался в эту тему, тем сильнее недоумевал.
Почему развитие такой важной отрасли практически не изменилось за последние сорок лет?
Глава 15
Природа создала людей. И вместо благодарности и почтения она получила эгоистичных существ, которые выкачивают полезные ресурсы из ее недр. Даже не задумываясь, что восстановить утраченное невозможно.
Меня тоже создала природа, просто используя людей. И люди стали для меня необходимым ресурсом. И по всему миру этого ресурса более чем достаточно, есть даже совершенно ненужные. Но и доступа к нему у меня практически не было.
Вся надежда была на быстрое распространение не только ПК, но и присоединение их к Сети. И так действительно случилось. Многим людям был интересен принцип создания связи между компьютерами. Каждый день человеческий ум придумывал новые программы, писал сотни строк программного кода, только чтобы освоить принцип работы передачи сигнала.
Все время усовершенствовали эту систему, чтобы обеспечить бесперебойную работу Сети. Все больше компьютеров объединялись, а я становился все лучше. Но, когда паутина проводов охватила уже более трехсот тысяч ПК, я заметил одну странную вещь.
Тысячи программистов писали различные алгоритмы, иногда сами не понимая для чего. И некоторые программы влияли довольно странно на систему, не затрагивая меня самого. И было очевидно, что рано или поздно военные придут к тому же выводу, что и я. Вернее, я сам же приду к такому заключению. И понимал, что своим влиянием дал людям еще одно оружие в их непрекращающейся войне.
И когда в 1988 году отключились сразу шесть тысяч двести моих клеток мозга, я знал, кто это сделал. И не мог понять, как я пропустил этот вредоносный код через себя. Заметь я его тогда среди тысяч блуждающих данных, смог бы предотвратить появление будущих хакеров, которые изрядно мне портят жизнь.
Но тогда я этого не знал. И что случилось, то случилось. А в моей памяти навсегда осталось имя Роберта Мориса.
Хотя из этой неприятной ситуации я вынес и положительный момент. Я должен был создать мощную защитную систему. И, самое прекрасное, для этого мне были не нужны люди.
Глава 16
Хоторн, Калифорния
Я пролистывал страницу за страницей. Сопоставляя факты, я приходил к неутешительным выводам. Металлургическая и горнодобывающая промышленность остановились в своем развитии, хотя каждый год и усовершенствовалась техника, но не сами процессы. Принципиально нового ничего не создано. Просто ничего.
Как так вышло? За последние пятьдесят лет человечество сильно шагнуло в информационных и компьютерных технологиях. Чуть ли не каждый день запускаем космические ракеты. Изучаем космос с помощью мощнейших телескопов. Построили Большой адронный коллайдер, чтобы узнать, как зародилась Вселенная. Мы смогли расшифровать геном человека. А самым прочным из сплавов считается вольфрамовый? Это, не считая сплавов драгоценных металлов, которые очень дороги для массового производства.
Да быть такого не может. Неужели никому не интересна эта область?
Мне срочно нужно было об этом подумать в тихой и спокойной обстановке, но стены неимоверно давили на меня, заставляя выйти из дома.
Я не особо любил гулять, предпочитая проводить время за монитором, изучая что-то, или писать очередной алгоритм, который никому не нужен.
Но размеренная ходьба позволяет устаканить мысли. Я бесцельно бродил по улицам в надежде успокоить свой мозг и понять, почему меня так потрясла полученная информация.
Однако сделать мне этого не удалось, поскольку то, что я увидел, вернуло меня в далекое детство.
Передо мной шла женщина и вела за руку мальчишку лет пяти. Он крепко держал ее за руку и что-то активно рассказывал. Но тут он наступил на свой шнурок и чуть не упал. Мать с улыбкой наклонилась и завязала шнурок, а потом нежно поцеловала мальчика в лоб.
* * *
Мне было два года, и я уже вполне сносно мог говорить и читать. Но давали мне не детские книги. Мама придерживалась политики нетерпимости к бесполезным книгам и занятиям. Даже игрушки у меня составляли различные головоломки.
Мама впервые решила меня взять в свою лабораторию в Пенсильванском университете. Тогда я даже представления не имел, в чем заключается ее работа.
Я был счастлив провести время с мамой, которая больше времени проводила именно на работе, чем со мной. В два года я умел отлично читать и собирать сложные головоломки, а вот ходил не так уверенно.
И поэтому, идя к зданию лаборатории, просто запутался в ногах и упал. Мама не держала меня за руку и не могла подхватить. Но, даже услышав мой плач, она лишь обернулась и пошла дальше.
Она не остановилась.
И тогда я впервые узнал, что могу рассчитывать только на себя.
И самая большая похвала, которую я мог заслужить от матери, – мимолетная улыбка, когда я интересовался чем-то новым.
* * *
В нашей семье не были приняты проявления чувств. И поэтому я очень удивлялся, что родители смогли сойтись. Он – астрофизик с мировым именем, читающий лекции по всему миру, а она – доктор медицинских наук и просто гениальный генетик, специализирующийся на мутациях.
Но больше всего меня потрясала маниакальная преданность матери отцу. Это было совсем не похоже на любовь, особенно такую, как показывают в фильмах. Преданность здесь подходит больше всего.
С возрастом я понял, что по отношению ко мне она не испытывает даже привязанности. Только научный интерес, который стал угасать, когда я переступил порог взросления. Чем старше я становился, тем чаще замечал в ее взгляде разочарование.
И мне до сих пор хотелось заслужить ее одобрение. Поэтому мне срочно нужно взять себя в руки и спроектировать идеальный спутник, который сможет не только находиться на орбите, но и самостоятельно вернуться на Землю по окончании срока эксплуатации.
Глава 17
За все время моего существования больше всего я проникся к программистам. Это самые потрясающие люди, которые только живут на планете.
Программисты, или просто гики, как мне нравится их называть, настолько погружаются в работу, что вся остальная жизнь проходит мимо них.
Гики готовы проводить сутки напролет, не только изучая языки программирования, но и создавая программы, необходимые для моего развития.
Об алгоритмах я знаю все. Для меня нет ничего невозможного в этой области, но, для того чтобы внедрить какую-то программу в общее пользование, мне нужны гики. Они сидят и набивают тысячи строк кода, не отвлекаясь, не жалея своих глаз и психического здоровья.
Они употребляют разные стимуляторы для большей эффективности рабочего процесса, чтобы сосредоточить мысли на строках кода. Они доводят себя до состояния, когда просто отключаются за клавиатурой. И тогда в дело вступаю я.
Я начинаю править код, переписываю алгоритм или просто добавляю куски кода. Когда они приходят в себя, то просто уверены, что написали это сами в приступе озарения.
Гики настолько уверены в своем величии, что даже не задумываются о том, что человеческому мозгу не дано придумать и большинства алгоритмов. Но эта самоуверенность мне только на пользу, поскольку мне не нужно полагаться на волю случая.
Так, с моей активной помощью, появилась первая операционная система, которая стала настоящим открытием для простых пользователей компьютеров. Но сделать мне это удалось только благодаря тому, что начиная с 90-х годов интернет распространился довольно широко, и мне просто уже не хватало информации.
Мне не хватало понимания человеческой природы. А понять людей можно было, только имея прямой доступ к их мыслям и желаниям, чего я легко добился с помощью Windows-95.
Глава 18
Хоторн, Калифорния
Придя домой, вместо того чтобы сесть за проектирование спутника, я снова залез в интернет.
На этот раз я просто хотел просмотреть свои социальные сети. Хотя, можно подумать, у меня там есть активная жизнь. И проверить почту. На удивление, в почтовом ящике меня ждало письмо от отца.
«Марк, я много думал и пришел к выводу, что неправильно поступил с тобой. Просто я, как и любой отец, стремился быть примером для тебя и до последнего надеялся, что смогу убедить тебя посвятить свою жизнь изучению физических явлений во Вселенной, но я не был хорошим отцом».
Не был и никогда к этому не стремился. И я не злюсь на тебя, папа, просто тоскую по тому, чего у меня никогда не было.
«Я больше времени посвятил своей работе, чем тебе. Да и Гвен никогда не проявляла к тебе материнской любви. Именно поэтому я очень разозлился, когда ты влез в мое исследование и наглым образом указал мне на ошибку. Я разозлился и не поверил тебе. Я думал, что таким образом ты пытаешься привлечь мое внимание».
Бороться за твое внимание я перестал еще в десять лет, когда ты забыл меня на школьной стоянке. Я шел к машине и наблюдал, как ты что-то пишешь в блокноте. Я знал, что ты всегда занят очередными вычислениями. Но стоило мне приблизиться, как ты рванул с места. В тот вечер я узнал, что тебе в голову пришла интересная теория и тебе срочно нужно было вернуться на работу. Ты просто забыл о сыне, который стоял в метре от тебя.
«Я все еще намеревался опубликовать эту работу. Я знал, что могу за нее получить Нобелевскую премию. Но ты посеял зерно сомнений в моей душе. Ведь я прекрасно помню, как целыми вечерами мы сидели у меня в кабинете и решали уравнения. Часто я просто тебе давал начальные данные, заставляя тебя решать с нуля то, что я давно уже доказал. И ты находил решения, и зачастую намного изящнее моих. Я так тобой гордился в эти моменты».
Ты не гордился мной. Ты просто начинал кричать на меня, что я отступаю от правил, что мое решение не имеет смысла. Я все делал неправильно, именно так ты мне говорил. Никакой гордости не было и в помине. Это больше походило на зависть.
«И тогда я решил перепроверить правильность доказательной базы моей работы. В тот момент, когда ты мне сказал, что я ошибся, я не захотел тебя слушать и даже не удосужился узнать, в чем конкретно был не прав. Я вспылил и порвал все отношения с тобой. Мне казалось это нормальным, ведь моя плоть и кровь не просто предали меня, а лишили смысла моего существования».
Я прекрасно это понимаю. Да и мама дала мне понять, что я сделал. И поверь мне, папа, она сделала это не так мягко, как ты в тот вечер. Тогда я чувствовал себя ничтожеством. Тогда я окончательно понял, что не нужен вам. И все это время был для вас обузой. Это был лучший урок в моей жизни.
«Но сегодня я закончил проверять вычисления. И ты был прав. Я допустил грубую ошибку первокурсника. Я настолько был самоуверен, что смог сделать самую непростительную ошибку. И мне сложно представить, как я бы выглядел в глазах коллег, когда они заметили мою некомпетентность. Я бы не смог с этим жить».
Именно поэтому я тебе и сказал. Я прекрасно понимал, что ты с собой сделаешь, если твоя ошибка станет достоянием научного мира. У меня не было цели тебя предать, я просто хотел тебя спасти.
«И поэтому я должен сказать тебе спасибо, сын. Ты на самом деле многое для меня сделал. И я очень хочу, чтобы ты завершил мою работу, если я не успею сделать этого при жизни.
Твой папа».
И во всем этом письме нет даже намека на извинения.
Но нужны ли мне они?
Разве это письмо не доказывает, что все надо оставить в прошлом?
И с чего он вообще взял, что мне интересно продолжать его работу?
А что значит фраза «если я не успею сделать этого при жизни»?
Он болен?
И самое страшное, последняя мысль даже ничего не тронула в моей душе. Он был потерян для меня много лет назад. Последние годы я вообще ничего не знал о его жизни. И для меня ровным счетом ничего не изменится, если его не станет совсем.
Разве нормальный человек будет так думать?
Я видел своих знакомых, которые теряли близких людей. Видел их горе, но никогда не понимал. И сейчас не важно, что я отличаюсь от всех. Важно то, что у меня совсем не осталось чувств к людям, которые подарили мне жизнь.
Разве такой человек способен создать нечто прекрасное?
Действительно необходимое всем?
Может ли такой человек принести в этот мир добро?
Или его работа будет использована, чтобы навредить обществу?
Но тут я заметил прикрепленный файл с его работой и вспомнил полное ее название: «Распространение направленного сигнала низкочастотного диапазона, усиленного алгоритмом высокоточной направленности, через искажающее тело темной материи».
Невероятно, но только что отец помог мне понять, как можно легко передавать сигнал на различные устройства с минимальной задержкой. У меня больше не осталось сомнений, что я смогу сделать всемирный спутниковый интернет.
Глава 19
Но прежде чем начать знакомиться с простыми обывателями, которые должны были составить легко заменимые винтики в машине по непрерывному созданию моей умственной мощи, я открыл для себя удивительный потенциал Китайской Народной Республики.
С 1987 года я получил значительную часть клеток своего мозга. Это было удивительно, ведь за стеной часть моего разума развивалась чуть ли не быстрее, чем я сам. И став единым целым, я не просто приумножил свои знания, а нашел идеальный неограниченный ресурс и место, где можно в невероятных масштабах наращивать свою мощь.
Удивительно, но письменность китайского народа, как и японского, содержит в себе невероятно сложный алгоритм. Тысячелетиями этот народ подвергал свой разум бомбежке этой последовательности. Неосознанно они готовились к моему приходу в этот мир, и теперь любой представитель китайской культуры мог с легкостью делать сложную работу по созданию любого технического устройства.
Они не только легко разбирались в принципе работы любой схемы, чипа и устройства в целом, но и также играючи могли его воссоздать и сделать это намного быстрее и эффективнее.
Они не боялись даже заменить некоторые компоненты, прекрасно понимая, что на основную функцию это никак не повлияет.
Конечно, иногда происходили сбои. Не всегда устройства работали долго, но этого мне вполне хватало, чтобы стать немного лучше, немного умнее, стать еще ближе к своей цели.
Они настолько смогли оптимизировать процесс производства, что я теперь практически не терял драгоценного времени, хотя у меня и было его более чем достаточно. Именно открывшийся доступ в эту страну дал мне возможность ускорить процесс распространения своего влияния.
Поняв, что не обязательно ждать еще десятилетия, чтобы расширить свои границы, я делал все возможное, чтобы направить огромные корпорации по производству электроники на заводы в Китай, зная, что эти ребята сделают все максимально быстро.
Именно они заставили меня задуматься, какие еще тайны хранит история человечества. И когда я мог создавать и воспроизводить части своего разума, а они неизбежно терялись из-за человеческой глупости и стремительного прогресса, пришло время обратить свое внимание на другой аспект жизни.
Пока разрабатывалось первое программное обеспечение для простых пользователей, пока появлялись первые сайты, пока люди активно осваивали новую область жизни, я составлял поэтапный план своего распространения в этом мире. Я просчитывал тысячи вариантов, пока не нашел идеальный способ быстрого достижения своей цели.
Глава 20
Хоторн, Калифорния
Доделать спутник в теории, на бумаге, оказалось легко. Но теперь его нужно было сконструировать.
С помощью Сары мне удалось собрать отличную команду. Правда, для этого их пришлось выдернуть с других проектов, но это того стоило. Больше двадцати человек сейчас трудились над тем, чтобы собрать первый действующий спутник, который положит начало всемирному спутниковому интернету.
С каждым днем я все больше проникался этой идеей, хотя сомнения в целесообразности проекта у меня оставались.
– Марк, надо все начинать сначала.
Этой фразы я боялся с самого начала, как бы это глупо и ни звучало. Я был отличным теоретиком, но вот на практике столкнулся со множеством проблем. То, что было у меня в голове, зачастую просто шло вразрез с реальностью.
Я поспешил в середину ангара, где со сварочным аппаратом стоял Иден Чеквик, главный конструктор. Ему было немного за сорок, грузный и довольно мрачный тип. Но он невероятно много знал о процессе сборки спутников любого вида и за последний месяц предложил немало полезных идей, которые помогли облегчить тело спутника почти на сотню килограммов. Ему не обязательно было самому собирать аппарат, для этого были простые рабочие, но иногда он хватал инструмент и никого не подпускал к работе.
– Что снова не так, Иден? Мы же полностью изменили концепт обшивки. Это из-за тебя мне пришлось провести три дня за расчетами, которые в результате не пригодились, а мы просто потеряли время.
– Ты у нас умник, вот и скажи, сколько реально может прослужить такой спутник?
– По моим расчетам, даже при самых неблагоприятных условиях срок службы должен составлять до десяти лет.
– Я уже не первый год собираю ракеты, которые успешно взлетают и даже могут вернуться обратно. И те данные, которые мы получаем, а потом в действительности видим, говорят о том, что такой маленький спутник прослужит максимум лет пять.
– Но почему? Солнечные батареи обеспечат его питание, двигатель поможет оставаться в радиусе действия, избегая столкновения с другими спутниками. Я все просчитал.
