Чудесное лето

скачать книгу бесплатно

Чудесное лето
Елена Юрьевна Сорокина

Вы верите в сказки? Героиня книги Полина верит. Потому что знает, что они в жизни всё-таки есть. Во всяком случае, оказалось, что эльфы есть. И Поля этим летом познакомилась и даже подружилась с одним. Вообще этот год стал для Полины особенным. Год потерь и обретений – так можно сказать.Она сделала для себя много открытий. Про то, как люди относятся к природе. Про то, что всегда считала, что у взрослых жизнь легче. А теперь девочка думала, что всё-таки ребёнком быть лучше. А начинаешь расти – начинаются проблемы. И с твоим телом, и в отношениях с ровесниками, со взрослыми.А ещё в городе произошли тревожные и даже страшные события, которые затронули их всех. Ребята даже помогали поймать маньяка. И обнаружили, что иногда бывает стыдно за то, что ты человек. Самое главное – этим летом Полина нашла настоящих друзей. А ведь если ты нашёл друга – это навсегда. И даже если друг так далеко, что не дозвониться, ни получить ответа, всё равно. Остается память и…надежда.

Елена Сорокина

Чудесное лето

Вы верите в сказки? Полина верит. Хотя лет ей немного, представление о сказках, о том, верить в них или нет, она поменяла уже три раза.

Когда девочка была совсем маленькой, она в сказки верила. Даже просила бабушку сходить с ней в лес и поискать, а вдруг они встретят старичка-лесовичка или лешего. «А может, бабу-ягу?» – с улыбкой спрашивала бабушка. «Нет, бабушка, что ты?! – восклицала Поля. – Она страшная! Она же может нас съесть!»

Потом Поля подросла и в сказки верить перестала. Нет, она по-прежнему любила их читать, но понимала уже не так буквально. По крайней мере, не надеялась встретить в жизни сказочных героев. Бабушка однажды долго рассказывала ей, как появились сказки, откуда все эти герои. Поля не всё поняла, но сделала для себя такой вывод: раньше, наверно, на самом деле были все эти змеи-горынычи, кикиморы, лешии, а потом исчезли. Вот вымерли же динозавры, может, и лешии с домовыми вымерли тоже.

А теперь Поля снова верит в сказки. Потому что знает, что они в жизни всё-таки есть. Называть можно по-разному – чудеса, фантастика. Во всяком случае, оказалось, что эльфы есть. И Поля этим летом познакомилась и даже подружилась с одним. Вообще этот год стал для Полины особенным. В нем было много событий и хороших, и плохих. Год потерь и обретений – так можно сказать.

Часть 1

Поля сидела на подоконнике, обняв руками колени, и смотрела в окно. Учебный год закончился. Третий день каникул. Скучно-о! Полина, как и все одноклассники, с нетерпением ждала окончания учёбы. «Ура! Ура! Каникулы! Гуляй – сколько хочешь. Речка! Велосипед, ролики – катайся – не хочу», – с восторгом обменивались ребята, и Полина согласно кивала: «Свобода!» А оказалось… Мама целый день на работе. Папа уехал на вахту. И Поля целый день одна. На речку без взрослых нельзя. Кататься одной на велосипеде – скучно. Играть – тоже. Во дворе одни бабушки и малыши. Вот тебе и каникулы.

Раньше каникулы проходили по-другому. Поля почти всё время проводила у бабушки, потому что мама и папа – на работе. Внучка и бабушка играли, читали книжки, бабушка учила её всему-всему: рукодельничать, готовить. Поля играла во дворе с детьми. Кто-то из них жил в этом же доме, а кто-то приезжал на каникулы к бабушке. Иногда они ходили в парк, или на детскую площадку, или даже на речку. Но туда бабушке идти было тяжело, поэтому ходили редко.

Раньше вообще всё было по-другому. Но лучше по порядку.

Полине десять лет, она закончила четвёртый класс. Но Полиной её никто не зовёт, почти. Почти все зовут Полей. А Полиной мама называет, когда сердится. Бабушка почти всегда зовёт Полюшкой, а в особых случаях, когда недовольна внучкой, – Апполинарией. Это её крестильное имя.

Поля живёт с мамой и папой. Мама каждый день ходит на работу, она бухгалтер. А папа уезжает «на вахту». Две недели он дома, а две недели – на работе. Поля раньше думала, что папа моряк, раз он на вахте. Но бабушка объяснила, что папа работает на строительстве дорог. А «на вахте» говорят не только про моряков, но и про всех работников, которые уезжают на работу в другое место и работают там какое-то время, а потом возвращаются домой. Вот это время на работе и есть вахта. Бабушка сказала, что это в переносном смысле. Поля знает, что это такое. В школе проходили, и бабушка объясняла. Как хорошо, что у Поли есть бабушка! Поля её очень любит, и бабушка внучку тоже. Нет, Поля, конечно, любит и папу, и маму. Но мама на работе, а после работы тоже занята: готовит, убирает. А папа – то его нет, а когда приезжает, то отдыхает, то тоже занят. Нет-нет, они любят дочку, заботятся о ней. Но взрослые всегда такие занятые! А вот у бабушки для Поли всегда время есть.

Девочка помнит, что раньше они жили все вместе у бабушки. А теперь живут отдельно. Квартира однокомнатная, и, хотя комната просторная, трём в ней все-таки тесновато. У Поли есть свой уголок. Шкаф отодвинули от стены и поставили туда детскую кроватку. От шкафа до стенки прибили деревянную планку и на неё на кольцах повесили половинку ночной шторы. Если её задернуть, получается отдельная крошечная комнатка, даже ночничок над кроватью есть. Кроватку раздвинули в длину, потом убрали переднюю стенку, получился такой овальный диванчик. И всё равно последнее время Поля уже почти упиралась ногами и головой в деревянные прутья. Поэтому, когда папа был на вахте, девочка перебиралась на диван к маме, а когда папа возвращался, и она возвращалась к себе за шкаф. В другом углу напротив шкафа был учебный уголок: маленькая парта, полки с книгами, стул. Но уроки здесь девочка делала редко, чаще у бабушки.

Она вообще не понимала, зачем мама с папой ушли от бабушки. Там было лучше. В одной комнате жила бабушка, в другой Поля с мамой и папой, а ещё была большая комната, где все собирались по вечерам, смотрели телевизор. А ещё была кухня и коридор. Маленькая Поля даже каталась на велосипеде по всем комнатам. А на дверь в большую комнату вешали качели, и девочка так любила на них качаться.

Когда мама сказала, что они теперь будут жить отдельно, Поля спокойно ответила: «Ладно. А я буду к вам на выходные приходить». Мама нахмурилась: «Не говори глупости. Мы втроём будем жить отдельно, в другом месте. А к бабушке ты будешь приходить в гости». Поля испуганно посмотрела на бабушку, но та смотрела в сторону и выглядела сердитой. Поля заплакала. Мама строго велела прекратить, однако девочка, продолжала плакать, приговаривая сквозь рыдания: «Я не хочу, не хочу!»

Поля плакала и плакала, наконец, бабушка, вздохнув, встала и, прижав к себе внучку, повела в спальню. Там она села на диван с девочкой на руках и, обняв её, гладила по голове, по спине и приговаривала: «Ну, всё, всё, не плачь, моя рыбочка! Не плачь!» Постепенно Поля затихла, но ждала, что сейчас бабушка скажет, что всё останется по-прежнему, что никуда они не уедут. Но бабушка не говорила ничего такого. Продолжая поглаживать внучку и успокаивать, она сказала, что папа с мамой так решили, а дети должны жить с родителями. Поля перестала плакать. Она подумала, может, завтра мама передумает. Но всё-таки спросила: «Бабушка, а почему они так решили?» Бабушка снова вздохнула: «Им кажется, что так будет лучше».

Назавтра мама не передумала, и через несколько дней они переехали. Когда Полина увидела новую квартиру, она очень удивилась. Как мама и папа могли подумать, что здесь лучше? Пару раз она попыталась убедить родителей вернуться. Первый раз мама просто оборвала дочку, велев ей не говорить глупостей. Во второй – сильно рассердилась. Даже закричала: «Не лезь не в своё дело! Мала ещё родителям указывать! Чтобы я больше этого не слышала!» Поля испугалась. Раньше мама на неё не кричала. Больше она таких разговоров не заводила.

Постепенно всё устроилось. Мама ходила на работу, папа стал ездить на вахту, а Поля ходила в садик. Всю неделю она была с мамой и папой или с мамой, если папа был на вахте, а на выходные её отпускали к бабушке.

Бабушка и внучка играли, гуляли в парке. И вообще, у них столько интересных дел. Каждый выходной Полю ждало что-то новое. Бабушка к её приходу уже приготавливала всё необходимое, и потом они вместе то делали аппликацию, то рисовали цветной крупой, то выкладывали картинки из пластилиновых червячков. А ещё Поле очень нравилось помогать бабушке. Они вместе мыли посуду, пекли коржики. Бабушка разрешала ей самой гладить, резать, мыть. И никогда не говорила, что Поля ей мешает, и не ругалась, если у внучки что-то не получалось.

Поэтому в пятницу сразу после садика она начинала собираться. Мама недовольно поджимала губы, но ничего не говорила. Став постарше, Поля поняла, что мама и бабушка недолюбливают друг друга, но почему-то не решалась спросить об этом ни у мамы, ни у бабушки.

Отводили дочку мама или папа. Если мама, то до подъезда. Если папа, то они вместе заходили, и папа немного был вместе с ними, разговаривал с бабушкой, иногда ужинал. В воскресенье к вечеру бабушка отводила внучку обратно.

Так они и жили. А потом Полине пришло время идти в школу. Девочка ждала этого с нетерпением. В шесть лет она умела читать, немного считать, писать печатными буквами. Всем этим она занималась с бабушкой. Писать по-настоящему бабушка её не учила – «в школе научишься». Но заставляла писать по специальным детским прописям. Там надо было сначала обводить какую-нибудь фигурку по точкам, а потом повторять самой. Это Поле не очень нравилось: работа была однообразной, а потому скучной. Однако бабушка была неумолима. «Учись терпению, – говорила она. – Ведь в жизни тебе не всегда придётся делать то, что интересно. А эти упражнения нужны, чтобы окрепла рука, чтобы почерк был хороший». Полина вздыхала и продолжала обводить ненавистные крючки и загогулины. Хорошо ещё, что бабушка задавала немного. В первые разы девочка попыталась схитрить, она быстренько всё делала и несла бабушке. Однако та, посмотрев на кривые и косые фигурки и огорчённо покачав головой, говорила: «Не получается пока. Сделай-ка ещё кусочек». Постепенно Поля привыкла, что лучше сразу постараться. Да и получалось с каждым разом всё быстрее и аккуратнее. Как и говорила бабушка. Вообще бабушка всегда оказывалась права и всегда всё знала. Это, наверно, потому, что она работала в школе учительницей.

Перед школой Поля целый год ходила на подготовку. Каждую субботу они с бабушкой шли в школу. Полине купили специальную папку, куда она складывала прописи, тетради, альбом, ну и всякое, что нужно было в этот день. Бабушка вела внучку за руку, а папку Поля всегда несла сама. Ей нравилось сидеть на уроках, слушать учительницу, отвечать, когда та спрашивала, на переменке бегать и играть с ребятами. Часть из них она знала по садику. По дороге домой она рассказывала бабушке, что сегодня было на занятиях. Когда та спрашивала, что внучке больше всего нравится в школе, Поля честно отвечала: «Всё!»

Так прошла зима, и весна, и уже начиналось лето. У Полины в садике был выпускной – такой замечательный, прямо как у больших. Полина, как и другие дети, была в нарядном платье. Мама сделала из её волос завитушки – это называется локоны, вдела красивый ободок. Девочка смотрела в зеркало и замирала от счастья – ей казалось, что она похожа на принцессу из сказки. На празднике они рассказывали стихи, пели, танцевали. Родители аплодировали, благодарили воспитателей, дарили подарки. Всем детям тоже подарили подарки: книгу со сказками и шоколадные наборы. А ещё устроили сладкий стол, вернее, два стола: один для детей, другой для родителей и воспитателей. Полина была счастлива, но уморилась так, что часть пути домой папа нёс её на руках, как маленькую. А дома у неё едва хватило сил помыться, и она сразу уснула.

А потом оказалось, что Полю ждёт ещё одна радость. После выпускного ходить в садик уже было не надо. Мама с папой были на работе, и поэтому – ура! ура! ура! – Полину отправили к бабушке. И весь бабушкин отпуск Полина провела у неё, периодически навещая родителей. Как говорила бабушка, чтобы те не обиделись и не соскучились.

В начале этого отпуска Поле предстояло пройти испытание – экзамен, как говорили родители, чтобы её приняли в школу. Полина заволновалась, но бабушка её успокоила. Она сказала, что никакой это не экзамен, просто ей будут задавать вопросы, чтобы определить, готова ли она к школе. Но поскольку Полина готова, то она, конечно, на все вопросы ответит. Да если и не ответит – не беда, в школу её всё-равно возьмут.

И всё-таки Полине было страшновато. И тогда они с бабушкой стали играть в экзамен. Бабушка изображала комиссию и задавала вопросы, разные-разные, а Поля отвечала. И если внучка чего-то не знала, бабушка тут же объясняла.

Наконец они отправились проходить испытание. Поля теперь совсем не волновалась, однако в школе всё изменилось. Около кабинета сидело несколько взрослых с детьми. Дети выглядели взволнованными и испуганными. А одна девочка даже всхлипывала, и мама её успокаивала. Поля тоже заволновалась, она вдруг почувствовала себя, как возле зубного кабинета, и оглянулась на бабушку. Бабушка смотрела с неудовольствием и даже не стала успокаивать внучку, а наоборот, строго сказала: «Даже не вздумай! Это уж совсем ни на что не похоже. Ты уже большая». И Поля как-то сразу успокоилась.

Наконец подошла их очередь, и Поля с бабушкой пошли в класс. Там оказалось совсем не страшно. Девочку усадили за стол, вокруг которого сидела комиссия – несколько тётей, четыре или пять, Поля от волнения не запомнила. А главное – бабушка была с ней. Она сидела за столом сбоку, чуть поодаль. Тёти стали задавать вопросы: как её имя, фамилия, отчество, сколько ей лет, где и с кем она живёт. Поля оглянулась на бабушку, и одна тётя тут же сказала: «Не волнуйся, Полина». Поля хотела сказать, что она не волнуется, а удивляется, вопросы какие-то…как будто совсем для малышей, но передумала. Потом вопросы стали сложнее, Поля сосредоточилась. Она ответила на все вопросы, правда, с одним вышла целая история. Одна из тётей спрашивала, что и для чего нужно человеку:

– Что человек делает глазами?

– Смотрит, – отвечала Полина.

– А что делают ушами?

– Слушают.

– Носом?

– Дышат.

– А что делают лопаткой? – чуть помедлив, спросила тётя.

– Лопаткой? – Поля никак не могла придумать, что же можно делать лопаткой. Потом, тоже помедлив, она пожала плечами и неуверенно сказала: «Лежат».

– Лежат? – переспросила тётя, и все уставились на девочку.

– Ну да, лежат, – подтвердила девочка и, похлопав себя по плечу, продолжила: «А что ещё можно делать лопаткой?»

Тёти ещё мгновенье смотрели на неё, а потом разразились смехом. Поля даже обиделась: что такого смешного она сказала.

Тётя, очевидно, заметила и, вытерев с глаз слёзы, сказала: «Извини, Полина. Мы не над тобой смеёмся, а над собой. Я уже переключилась и имела в виду совсем другое. Вот эту лопатку». Она показала картинку. Поля тоже улыбнулась: правда смешно получилось. Этой лопаткой понятно что делают – копают.

Поля почувствовала себя совсем спокойно, ответила на все остальные вопросы, и они пошли домой. По дороге Поля спросила: «Бабушка, а что значит «высокий уровень развития»? Это хорошо или плохо?» – «Хорошо. Это значит, что ты хорошо готова к школе». Поля обрадовалась: всё, теперь она может отдыхать до самой школы.

А потом случилась неприятная история.

Поля была дома с мамой. Они смотрели фотографии с выпускного. Фотографии были красивые, и мама с папой – красивые и весёлые, а сама Поля – прямо как принцесса. Поля смотрела одно фото за другим, и в душе у неё постепенно появлялась… нет, не тревога, а какое-то неудобство – что-то было не так.

Отправляясь к бабушке, Полина попросила фото с собой – показать бабушке. А рассматривая вместе с ней, вдруг поняла, что не так.

– Бабушка, а почему ты не была на празднике?

– Потому что меня туда никто не пригласил, – разглядывая фотографии, негромко сказала бабушка.

Поля растерялась. Она смотрела на бабушку, а бабушка – на фотографии.

– Я думала, ты сама придёшь, – жалко пробормотала девочка.

– Ну как же я приду туда, куда меня не звали, – искоса взглянула на внучку бабушка.

– Бабушка…, – всхлипнула Поля. Ей стало так стыдно. Она не позвала свою любимую бабушку на праздник! Щёки у неё горели, а из глаз потекли слёзы. – Бабушка, – снова растерянно повторила она.

Бабушка отложила фото в сторону, и внучка оказалась в её объятиях. «Ну, не плачь, моя птичка, не плачь», – бабушка гладила её по голове. – Просто запомни, что если ты хочешь видеть человека на празднике, то надо его пригласить.

– Я запомню, – утирая слёзы, уверила девочка. – А ты, бабушка, тоже запомни, что я тебя приглашаю на все свои праздники. На все-все, какие будут.

Бабушка рассмеялась, и мир был восстановлен.

Прошёл август, и наступило время идти в школу. Уходя домой, Поля напомнила бабушке, что приглашает её на линейку первого сентября. Папа, который пришёл за дочкой, очень удивился и, смеясь, сказал: «Поля, бабушка и так будет на линейке. Она же работает в школе». – «Ну и что. Она будет на работе. А я приглашаю её к себе на линейку».

По дороге домой она рассудительно продолжила: «Бабушка мне сказала, что если ты кого-то хочешь видеть на своём празднике, то надо его пригласить. Мы вот бабушку в садик на выпускной не пригласили… Знаешь, папочка, я думаю, она обиделась. Но мы уже помирились». Папа внимательно выслушал дочку и покачал головой: «Ты у меня, оказывается, совсем взрослая». – «Да, – согласилась девочка, – и бабушка так говорит. Я же с завтрашнего дня буду уже школьница. Папа рассмеялся: «Ну, а пока ты ещё не школьница, залезай». Он подхватил дочку на руки и усадил себе на плечи. Поля взвизгнула от восторга и до дому ехала на папиных плечах.

Утром она проснулась, не дожидаясь будильника, и отправилась умываться. «Поля, – простонала мама, – Поспи. Рано ещё». – «Я не хочу, мамочка. И не рано совсем. А то на линейку опоздаем». – «О, господи, ещё куча времени!»

На линейку они, конечно, не опоздали. Они вышли втроём из дома, мама и папа нарядные, красивые. Поля в школьной форме, с красиво заплетёнными косичками и пышными бантами. Мама несла Полин букет, папа – ранец, а Поля двумя руками держалась за их руки. Они шли по улице, и девочке казалось, что все встреченные люди ей улыбаются, и она улыбалась им в ответ.

В школе они подошли к своей учительнице, и скоро та начала строить детей. Поля заволновалась: где же бабушка. Она покрутила головой по сторонам и, увидев подходившую бабушку, громко закричала: «Бабушка! Бабушка! Я здесь!» Та улыбнулась и, обняв внучку, тихонько сказала: «Не надо так кричать». – «Я боялась, что ты нас не найдёшь. Здесь столько народу! Бабушка, а ты будешь с нами?» – «Нет, Полечка, я буду стоять со своим классом. Но я буду тебя видеть. И ты меня».

Учительница повела детей куда-то в сторону, родители потянулись следом. Детей начали строить в шеренгу рядом с большими, очень взрослыми учениками. Их ставили по парам – большой ученик и маленький. Поля попала в пару с большим мальчиком. Девочка не понимала, зачем это. Она серьёзно посмотрела на свою пару. Он улыбнулся ей и подмигнул. И Поля тоже улыбнулась ему. «Привет, – сказал он. – Меня зовут Павел. А тебя?» – «Меня Полина. А вы правда ученики?» Павел и девочки рядом засмеялись. «Правда. А почему ты спрашиваешь?» – «Вы такие большие, взрослые!» Ребята опять засмеялись. Настроение у них было хорошее. «Мы идём в одиннадцатый класс, – объяснила девочка из пары впереди. – В последний. А вы в первый. Поэтому мы вас выведем на линейку и заведём в школу. Такая традиция. Понятно?» – «Понятно, – кивнула Полина. – Конечно».

Потом заиграла музыка, что-то громко начали говорить в микрофон. Старшеклассники, держа малышей за руки, пошли на линейку, обошли по кругу и выстроились: первоклассники внизу, около первой ступеньки, а старшие – на верхнем порожке. Учительница прошла вдоль ряда и построила их получше, подравняла. Дальше они просто стояли и смотрели. Вокруг было много-много народу, целое море. Напротив и по бокам дети, разные – маленькие и большие, сзади взрослые, наверно, родители. На школьном крыльце стоял стол, трибуна. Там говорили, пели, оттуда играла музыка. Взрослые дяди и тёти один за другим подходили к микрофону и говорили. Поля внимательно послушала директора, потому что…ну…это же директор. Она даже обернулась посмотреть, какой он – директор, то есть какая, потому что директором оказалась тётенька. Потом она уже не слушала. Взрослые один за другим всё говорили, говорили… А Поля стала искать бабушку. Она смотрела туда-сюда, но народу было так много… Девочка растерялась. Бабушка же сказала, что Поля будет её видеть. Значит, она где-то здесь. Поля сосредоточилась и стала смотреть по порядку слева направо, не спеша и вскоре увидела бабушку. Ну вот же она! Почти напротив! Стоит и смотрит внимательно на Полю. Увидев, что внучка нашла её, бабушка улыбнулась и чуть-чуть покачала поднятой рукой. Обрадованная Поля заулыбалась и замахала рукой в ответ. Бабушка чуть подняла брови и предостерегающе указательный палец. Ой! Поля даже забыла, что она на линейке. Подняв согнутую в локте руку, она тоже осторожно поводила ею из стороны в сторону. Бабушка была красивая, в нарядном светлом костюме, с большим букетом цветов. Около неё стояли дети, большие, но поменьше, чем те, что вели их на линейку. Время от времени кто-то из детей что-то говорил бабушке или она им. Поля понаблюдала за бабушкой и её детьми, потом посмотрела вправо-влево и сделала открытие: дети, оказывается, стояли классами и около каждого класса учительница или учитель. Учительниц было больше. Молодые, как Полина мама, постарше и ещё старше, как бабушка. А учителей мало, Поля насчитала всего три штуки.

Пока она рассматривала и считала, речи закончились. Стало интереснее. Сначала одиннадцатиклассники танцевали вальс, потом первоклассники читали стихи, и Поля тоже читала. Она старалась говорить громко, и было так странно слушать, как твой голос разносится по всему большому школьному двору, и даже немножко страшно. Потом выпускники дарили им подарки в пакетах, и было интересно, что там, и хотелось скорее заглянуть. Всё было здорово, но только долго, и Поля уже устала. А тут ещё букет. Букет был красивый, из мелких розочек и каких-то белых цветочков, похожих на бабочек. И сначала он был легкий, а потом становился всё тяжелее и тяжелее, и очень мешал. Поля думала, куда бы его положить, но положить было некуда. Она смотрела по сторонам. У девочки, стоящей неподалёку, букет был большой, и она опустила его вниз почти до земли. Поля посочувствовала ей, но свой букет опускать не стала, а положила его на сгиб локтя и прижала к себе, потом переложила на другой локоть.

А потом наступил торжественный момент – так сказали в микрофон: «Сейчас прозвенит первый звонок». Большой мальчик из одиннадцатого класса и девочка из Полиного класса вышли вперёд. У мальчика был в руках большой колокольчик, а у девочки маленький. Мальчик поднял девочку и посадил к себе на плечо. Мальчик с девочкой на плече пошли по кругу, звоня в свои колокольчики. Они шли, а все хлопали. И Поля тоже хлопала, зажав под мышкой букет. А сама думала: «Хорошо, что меня не выбрали звонить». Ей казалось, что девочке неудобно на плече у мальчика. И все на тебя смотрят. И страшно.

Но наконец линейка подошла к концу. Выпускники снова подошли к первоклассникам, взяли за руки и повели в класс. В классе был праздник. Перед ними выступали ребята из пятого класса, проводили игры и конкурсы. Потом родители повели их в кафе, а потом все пошли домой. Поля устала, но была очень довольна.

А назавтра начались уже настоящие школьные дни.

Утром в школу Полю отводила мама, иногда папа, а возвращалась она с бабушкой. У Поли заканчивались уроки и внеурочка, у бабушки – её уроки, и они вместе шли домой. Но в те дни, когда внеурочки не было, у Поли занятия заканчивались раньше. И тогда бабушка забирала её к себе на уроки. Это девочке очень нравилось. Бабушка усаживала её за последний стол и велела сидеть тихо и заниматься своими делами «Можешь сделать домашнее задание, чтобы не тратить время впустую», – говорила бабушка. Но делать домашнее задание у Поли не получалось. Во-первых, потому, что стол был высокий и писать за ним было неудобно. А во-вторых, Поле было очень интересно всё, что происходило. Она смотрела, слушала, удивлялась, мечтала даже.

Она теперь немного по-другому смотрела на бабушку. Оказалось, что её бабушка – это не просто бабушка. Здесь, в школе, она была Лидия Сергеевна, учительница русского языка и литературы. Поле казалось, что она даже выглядит по-другому. Когда бабушка смотрела из-под очков на тех, кто отвлекался или не слушал, и внушительно говорила: «Тихо-о!» – Поля замирала вместе с нарушителями. Но это было редко. Обычно все работали: слушали, писали, говорили. Поля только успевала вертеть головой. На русском языке, правда, было не так интересно, Поля многого не понимала: она слышала загадочные слова «причастие», «склонение» и недоумевала: что или кого склоняют и куда? А причастие – это ведь в церкви? Иногда ей казалось, что это какой-то иностранный язык, и она спрашивала: «Бабушка, а я тоже буду всё это знать?» – «Конечно, будешь. Понемножку. Постепенно».

Девочке больше нравилась литература. Здесь рассказывали стихи или читали книжки. И хотя она тоже многого не понимала, но слушала с удовольствием. Особенное впечатление произвела на Полю одна сказка. Бабушка рассказывала, а Поля слушала, затаив дыхание, впрочем, как и все в классе. Речь шла о племени, которое жило в степи, а потом на них напали враги, и люди, чтобы спастись, ушли в леса. Поля слушала и представляла, как они шли, спотыкаясь о корни, падая и снова поднимаясь, а вокруг были только огромные деревья, которые закрывали небо и не пропускали свет. Люди спаслись, но должны были жить в этом страшном лесу. А потом один смелый юноша повёл их за собой из леса. Они никак не могли выйти, и люди отчаялись. Тогда юноша вынул своё сердце, оно осветило путь, и люди спаслись. Это была необыкновенная история, и Поля по дороге спросила, что это за сказка.

– Тебе понравилось? – спросила бабушка.

– Очень, – кивнула Поля.

– Это легенда о Данко из рассказа Горького…

– Горького? – удивилась девочка. – Как это рассказ горький?

– Да не рассказ горький, – улыбнулась бабушка, – Это псевдоним писателя – Максим Горький. Ты знаешь, что такое «псевдоним»?

– Нет, – покачала головой девочка.

Она не знала. Бабушка объяснила, что псевдоним – это вымышленное имя или фамилия, которыми авторы подписывают свои произведения.

– А зачем они вымышляют этот седо… пседо…

– Псев-до-ним, – раздельно произнесла бабушка. – Повтори.

– Псев-до-ним, – послушно повторила Поля. – Зачем, бабуш? Им что ли не нравится своя фамилия?

– Бывает, что не нравится, – кивнула бабушка. – Бывает, не хотят, чтобы знали, кто написал. По разным причинам.

– Понятно, – кивнула девочка и, чуть-чуть подумав, спросила: – Бабушка, а баба Аня Жучиха – это псевдоним?

– Нет, это не псевдоним. И ты смотри не вздумай бабушку Аню так называть.

– Нет, бабушка, я только тебе говорю.

Дома Поля с бабушкой делали уроки: Поля свои, а бабушка свои или проверяла тетради. Поле казалось, что это так интересно – проверять тетради, красной ручкой исправлять ошибки, ставить оценки. Она уже решила, что, когда вырастет, тоже станет учителем.

Иногда бабушка, проверяя тетради, начинала хмуриться, что-то шептать, водить рукой над буквами, а потом ругаться: «Ну что это за безобразие? Что за почерк?! Это же невозможно прочитать!» Поля подходила к бабушке, смотрела в тетрадь, хмурилась, тщетно пытаясь прочитать неразборчивое слово, потом вздыхала и садилась старательно выводить свои буквы.

Однажды она сидела в очередной раз на уроке у бабушки. Свободной парты не было, и бабушка посадила её за последний стол с большим мальчиком. На уроке бабушка диктовала, а ученики писали. Поля заскучала и стала потихоньку посматривать в тетрадь сидящего рядом мальчика. Смотрела, хмурилась, а потом тихонько потянула его за рукав. Мальчик повернул голову, а Поля сердито зашептала: «Ты что так пишешь? Как бабушка будет проверять эти каракули? Все глаза себе испортит!» Мальчик вытаращил глаза. «Что смотришь? Пиши лучше!» Сзади незаметно подошедшая бабушка положила руку ей на макушку и тихонько сказала: «Поля, сиди тихо». Повернувшись, Поля возмущенно прошептала: «Бабушка, ты посмотри, как он пишет! Это же не буквы, а козюльки какие-то. У тебя же все глаза заболят проверять! Мы и то лучше пишем!» Бабушка, улыбнувшись, сказала: «Всё-всё, успокойся. Конечно, надо стараться. И Саша будет стараться, правда?» Покрасневший Саша кивнул, угнувшись под удивлёнными или насмешливыми взглядами повернувшихся на Полин громкий шёпот ребят. А Поля, удовлетворённо кивнув, продолжила слушать урок.

Но скоро сиденье на уроках прекратилось. Бабушка сказала, что так нельзя. И сидеть на уроках неправильно – так не полагается, да и устаёт внучка. Полю определили в группу продлённого дня. Теперь в те дни, когда у бабушки уроки кончались поздно, девочка была в группе. Они обедали, играли на школьном дворе или шли на прогулку, а потом приходила бабушка, и они отправлялись домой.

Так они и жили. Всю неделю Поля ходила в школу. Утром мама или папа отводили её, после уроков они с бабушкой шли к ней, делали уроки, а вечером бабушка провожала внучку к родителям.

Когда Поля закончила первый класс, бабушка ушла на пенсию.

Полина мама Марина – весёлая и красивая. Она любит смеяться, танцевать, красиво одеваться. Когда они с папой идут в гости или куда-нибудь на праздник, Поля усаживается на стул и внимательно смотрит, как мама красится, делает причёску, одевается. В конце мама обязательно покружится перед дочкой и спросит: «Нравится?» – «Очень!» – восхищенно говорит девочка. Мама смеётся и ласково треплет дочку по щеке.

У мамы есть подруга, Полина крёстная – тётя Инна. Поля любит ходить к ней в гости вместе с мамой. У тёти Инны тоже есть дочка немного поменьше Поли со сказочным именем Василиса. Раньше, когда Поля была поменьше, она даже немножко завидовала – надо же какое красивое имя, как в сказке – Василиса прекрасная, Василиса премудрая. Маленькая Василиса, правда, не была ни прекрасной, ни премудрой – обычная девочка, весёлая, любила играть с Полей, когда та приходила в гости. И звали её в обычной жизни Васей. Это Поле категорически не нравилось. «Как же Вася, – возмущалась она, – так же мальчиков зовут». Василисе тоже не нравилось, но её никто не спрашивал. Все звали её Васей, а во дворе даже иногда Васькой. Только Поля, обиженная за подругу, упорно выговаривала всякий раз – Василиса. Поэтому, наверно, Василиса и любила, когда они приходили в гости. Сама Поля не очень любила играть с Василисой. Девочка она была добрая, всегда делилась игрушками, но очень плохо разговаривала, совсем непонятно, казалось, что во рту у неё каша. А как, скажите на милость, играть, если ты не понимаешь почти ни одного слова? «Мама, а почему Василиса так разговаривает непонятно?» – спрашивала Поля. Та пожимала плечами. Поля спросила у бабушки. «Потому что разговаривать надо с ребёнком, – сердито сказала бабушка. – А теперь к логопеду водить надо. А ей всё некогда». Про «разговаривать надо» Поля не поняла. Как это, ведь с Василисой все разговаривают. А про логопеда спросила, кто это такой. «Это такой специалист, который учит правильно разговаривать», – объяснила бабушка. Конечно, Поля вечером спросила у мамы, почему тётя Инна не отведёт Василису к логопеду. Мама сердито посмотрела на дочку, помолчала, потом, видя, что та ожидает ответа, вздохнула и сказала: «Полюша, вечно ты лезешь, куда не надо. Про логопеда бабушка сказала?» – «Да, – с готовностью кивнула Поля и уточнила: «Потому что я у неё спросила». Мама хотела что-то сказать, но только вздохнула и поджала губы.

Постепенно Василиса изменилась. Она стала молчаливой, тихой и почти ничего не говорила. С ней стало скучно. Конечно, хорошо рассказывать, когда тебя никто не перебивает. Но ведь хочется что-то обсудить. А как обсудить, если подружка молчит. С Полей наедине она ещё что-то иногда решалась сказать, а с остальными ограничивалась «да» (которое у неё звучало как «га») и «нет». В общие игры её почти не брали, подружек в школе она не завела. Поле было очень жалко Василису. Глаза у той теперь всё время были грустные-грустные. Поле очень хотелось помочь, но как, она не знала. Она играла с Василисой, когда они с мамой приходили в гости, спрашивала у неё то одно, то другое и внимательно слушала, стараясь понять подружку. Но в гости они приходили редко. Обе мамы работали, да и жили они далеко друг от друга. Потом Поля придумала звать подружку Асей, убрав одну букву от Васи. «Можно? – спросила она в первый раз, – мне кажется, это лучше, чем Вася». Девочка прямо расцвела улыбкой и активно закивала. Вслед за Полей и мама стала называть бывшую Васю Асей, а потом и мама Инна. Но больше Поля ничего сделать не могла.

А потом случилось происшествие, которое неожиданно помогло.

Поля с мамой пришли в гости на день рождения тёти Инны. Все сели за стол, поели, а потом девочек отправили гулять. Они повздыхали, переглянулись, взяли большую книгу сказок и нехотя пошли. Почему нехотя? Поля не любили гулять в чужом дворе, а Ася даже и в своём. И Поля вскоре поняла, почему. Они ушли в беседку, сели там вдвоём и начали читать сказку. Читала Полина, а Ася слушала. Они увлеклись сказкой и не сразу заметили, что в беседку зашёл мальчик. Поля замолчала и вопросительно посмотрела на него. Но он просто стоял и смотрел на них. Поля пожала плечами и продолжила чтение. Мальчик прошёлся туда-сюда, а потом остановился напротив Аси и громким противным голосом затянул, перекрывая голос Поли: «Ва-а-ська ду-у-ра! Ва-а-ська ду-у-ра!» Поля замолчала, недоумённо уставившись на него. А мальчишка стоял перед Асей, строил рожи и дразнился: «Дура убогая! Даже читать сама не умеешь!» Он оттянул руками уши, высунул язык и забубнил: «Бу-бу-бу! Картавая! Бу-бу-бу!» Ася остановившимися глазами смотрела на него, мелко и прерывисто дыша, и глаза её постепенно наполнялись слезами. А мальчишка прыгал, как обезьяна, перед ними, корчил рожи, кривлялся и приговаривал: «Дура! Васька – дура! Убогая!»

В голове у Полины что-то вспыхнуло, она не помня себя шагнула к мальчишке и изо всех сил ударила его по голове увесистой книгой сказок. Мальчишка замолчал на полуслове, помотал головой и повернулся к Поле: «Ты что, дура?» – «Сам дурак». Мальчишка грозно шагнул к ней, но Поля сейчас ничего не боялась. Воинственно выставив перед собой книгу, она пообещала: «Щас как дам!» – и ткнула его ребром книги в живот. Мальчишка остановился, а потом повернулся и побежал. А Поля побежала следом. Она нагоняла мальчишку и била его книгой по спине, по плечам, пока он не скрылся в подъезде. Потом вернулась к Асе и, тяжело дыша, уселась на скамейку. Ася тихо плакала и вытирала слёзы, размазывая по щекам. «Не реви, – стараясь отдышаться, сказала Поля. – Сам он дурак убогий».

Они уже почти успокоились, когда в беседке появилась женщина. Остановившись напротив, она уперлась руками в бока и, грозно глядя на девочек, начала ругаться. Ах, они бессовестные! Как они могли! Избили Кирюшу! Не девочки, а хулиганки! Девочки таращились на неё, Ася потихоньку подвинулась к Поле и взяла её за руку. Поле тоже было страшно, она очень не любила, когда ругаются, кричат. На словах «я сейчас позвоню в полицию, пусть вас заберут» девчонки подхватились с лавочки и, держась за руки, помчались домой. Вихрем поднялись по лестнице и, вбежав в квартиру, с рёвом бросились к мамам. Те испуганно вскочили и, схватив каждая свою дочку, стали их осматривать и ощупывать, испуганно спрашивая: «Что случилось? Вы целы?» Но те громко ревели, и понять что-либо из бессвязных объяснений было невозможно. Полина мама, наконец выяснив, что дочка цела и никаких повреждений нет, строго сказала: «Замолчали обе! Полина, объясни внятно, что случилось». Не особенно внятно, всхлипывая и переводя дыхание, Полина рассказала, что случилось. По ходу рассказа мамы поглядывали друг на друга, хмурились и поджимали губы. Когда Поля закончила: «А тётя сказала: «Я вызову полицию, и вас арестуют». А мы как побежали!» – тётя Инна сквозь зубы сказала: «Я ей арестую! Я ей так арестую! Всё, успокойтесь. Никакой полиции не будет». Девочек напоили горячим сладким чаем, а Асю ещё и какими-то каплями. Потом в дверь позвонили, и тётя Инна, загадочно сказав: «Ага!», пошла открывать. Она вышла на площадку. Сначала было тихо, потом раздались голоса, потом голоса стали громче, а потом… Полина мама, усевшись с девочками на диване, обняла каждую, прижала к себе с обоих боков и бодро сказала: «Ничего-ничего! Не бойтесь. Сейчас Инна им задаст!»

А за дверью бушевала целая буря. Голоса становились громче, громче, потом громче стал голос Инны. Он гремел, грозил, а второй голос стал срываться на визг, потом притихать. Девчонки, закрыв глаза, уткнулись в бока Марины. Наконец входная дверь хлопнула, и вошла Инна, немного растрёпанная и запыхавшаяся. Марина посмотрела на подругу, улыбнулась и непонятно сказала: «Изрядно ощипанная, но непобеждённая». Они посмотрели друг на друга и рассмеялись. Девчонки, открывшие глаза по хлопку двери, удивлённо уставились на мам. Инна, сдунув с лица прядь волос, откинула голову: «Ещё чего! Конечно!»

Марина с Полей возвращались домой, держась за руки. Обе задумчиво молчали. Вдруг Поля вскрикнула испуганно: «Мамочка!» Она остановилась и, освободив руку, испуганно приложила обе ладошки к щекам: «Мамочка!»

– Поля, ты меня испугала! Что случилось?