скачать книгу бесплатно
– Подруга позвала покататься, – переведя на неё взгляд, ответила Алина, – да и брат мой там был! Он сказал, что знает эту компанию.
– Ты не могла догадаться, что если идёшь на частный катер трое на трое, то от тебя чего-то ждут?! – вытирая губы салфеткой, произнесла Зинаида.
– Почему вы так думаете? – спросила Алина, догадавшись, что имеет в виду женщина.
– Господи, ты как маленький ребёнок!
– Зина, ты бы понятнее говорила, – прервав подругу, сказала Валентина, – девушка в шоке, ещё не всё понимает.
– Если понятнее, то у мужиков виды на вас были, – повернувшись к Алине, резко сказала Зинаида.
– Зина! – возмущённо посмотрев на подругу, проговорила Валентина.
Навалившись на спинку стула, уверенная в своих суждениях женщина, смотрела на растерянную девушку.
– Тут, Валь, хоть подбирай слова, хоть нет, а дело обстояло именно так! – невозмутимо ответила она.
– Зина, поясни!
– Поясняю. Алина просто кому-то отказала, вот её и наказали. У братков, это нормальное дело.
– Так, девочки, – положив пальцы рук на край стола, сказала Валентина, – упускаем эту пикантную подробность! Давайте, по существу.
– Там и упускать нечего, – обиженно произнесла Алина, – не было там никаких «пикантных подробностей». Я же говорю, мы веселились!
– А утром проснулись и прослезились! – хмыкнув, продолжила фразу Зинаида.
– Зина, прекращай! – строго проговорила Валентина.
– Ладно молчу, больше не буду ничего говорить, – ответила та с досадой. – Просто обидно. Нас дур учат по жизни, учат, а мы всё равно продолжаем всем верить!
Валентина приподняла руку, чтобы остановить речь подруги. С грустью глядя на девушку, Зинаида замолчала. Переглянувшись, женщины продолжили ужин, дав Алине немного собраться с мыслями. В ожидании, пока страсти за столом утихнут полностью, долго сидели молча. Первой заговорила Валентина.
– Сделаем так! – сказала она. – Чтобы Алине было легче вспоминать, я буду задавать вопросы, а ты отвечать на них. Потом обсудим. Согласны? – вопросительно посмотрев на собеседниц, Валентина ждала ответа.
– Давай валяй Шерлок Хомс, – коротко проговорила Зинаида.
Алина только кивнула в ответ. Получив одобрение, Валентина встала и, взяв блокнот с карандашом, вернулась на место. Раздвинула тарелки и приготовилась записывать.
– Значит, зовут тебя – Алина Звонарёва. Правильно? – взглянув на гостью, проговорила Валентина и начала записывать в блокнот.
– Правильно, – коротко ответила девушка.
– Родители твои кто?
Медленно переводя взгляд с одной женщины на другую, Алина молчала. На глазах заблестели слёзы.
– Ну вот, довела девку до слёз, – произнесла Зинаида, сочувственно глядя на девушку.
– Ты не молчи, говори! – обращаясь к Алине, вздохнув, сказала Валентина. – Что-то с родителями случилось, я правильно поняла?
Алина молча покивала. Валентина понимала, что, если девушка начала вспоминать, ей нужно дать возможность выговориться. Говорить хоть что. Вспоминать себя, своих родителей, детство, всё, что придёт на ум. Рассказать хотя бы то, что она помнит на данный момент, а стресс как раз может помочь вспомнить всё! Постепенно по извилистым коридорам мозга они подойдут к тому, что произошло сегодня.
Жалея расстроенную девушку, Зинаида укоризненно смотрела на подругу. Алина всхлипнула и, пытаясь сдержать слёзы, молчала.
– Хватит, Валя, прекращай доставать девчонку! – в сердцах сказала Зинаида.
Но Валентина, не обращая внимание, на возмущения подруги, придвинулась поближе к девушке.
– Алина, говори, не молчи, – видя её окаменевшее лицо, тихо произнесла Валентина. – Хотя бы попробуй. Это нужно в первую очередь для тебя.
– У меня нет родителей, – не поднимая глаз, ответила девушка, – папа умер совсем недавно, а мама… Мама умерла давно, мне тогда было четырнадцать, – тяжело вздохнув и не глядя на своих спасительниц, она продолжала: – Маму я очень любила. Хорошо помню её и до сих пор, глядя на женщин, ищу в них сходства с мамой. Если мне кто-то даёт совет или поучает, я представляю маму и кажется, что это она со мной разговаривает. Она была доброй, приветливой, всегда с улыбкой. Она не была красавицей, но была необычайно мила, отзывчива и внимательна, особенно ко мне. Иногда мне казалось, что она чересчур внимательная, даже навязчивая. Меня раздражало и утомляло это, особенно если она начинала что-нибудь расспрашивать подробно. Какая я была глупая и не понимала, что она хотела сблизиться со мной и быть не только мамой, но и лучшей подругой! Тогда я этого не понимала, а с годами жалела, что не скрывала своего недовольства и иногда чересчур бурно говорила ей об этом. Представляете, она даже не обижалась на меня! С улыбкой гладила по голове и приговаривала: «Ну, ладно, ладно!» Когда она умерла, мне кажется, я повзрослела в один момент, – Алина вытерла глаза и не глядя ни на кого, продолжала: – Через год после смерти мамы, отец завёл со мной серьёзный разговор. От него я услышала много нелестного о себе, что стала слишком закрытой и из приветливой, доброй девочки превратилась в амбициозную, самолюбивую девушку. Он предложил обратиться к докторам, к психологу. Я долго думала над тем, почему меня перестало радовать всё вокруг, но не найдя ответов, решила взять себя в руки и начала подстраиваться под этот мир. Первое время было сложно. Я пыталась быть естественной, но ничего не получалось, и я начала перевоплощаться: деланно улыбалась, вела светские беседы, старалась показать, что мне всё интересно и папа от меня отстал. Почти три года я обманывала весь мир и всех окружающих! Потом выросла, окончила школу, поступила в институт и всё изменилось. Передо мной открылся другой мир, я, как будто вырвалась из тёмной комнаты. Я повзрослела! Институт окончила с красным дипломом. После вручения диплома и торжественных мероприятий вернулась домой и почувствовала, что возвращаюсь в закрытый ото всех мир. Опять стало одиноко и тоскливо, я почувствовала себя никому не нужной маленькой девочкой. Мне хотелось похвастаться успехами, а мамы нет, и папа уехал за границу. Сидела на диване в пустом доме и думала, что мне даже некому рассказать о первых победах, услышать, как меня называют умницей и увидеть, как гордятся мною. Я бы, наверное, разрыдалась и опять начала себя жалеть, но раздался звонок в дверь, и на пороге появился папа. Он вошёл с огромным букетом и шариками. Их было так много, что папа с трудом протащил их через дверь. Войдя, отпустил шарики, и они разлетелись по потолку. Всё произошло настолько быстро, что я, не успев сообразить, оказалась у него на руках. Он кружил меня и громко кричал, что я самая лучшая, самая умная и самая красивая дочь на свете. Потом приехала тётя с огромным тортом, и мы весь вечер праздновали.
Замолчав, Алина с грустью и скорбью взглянула на женщин.
– Всё, на сегодня хватит воспоминаний! – вздохнув, проговорила Зинаида. – Сейчас ложимся спать, а завтра, на свежую голову, будем думать дальше.
Не возражая, последовали её предложению, но долго лежали в кроватях при приглушённом свете не засыпая.
– Всё-таки, что произошло на катере, почему после этой прогулки, ты, Алина, оказалась под мостом? – тихо произнесла Валентина.
Не услышав ответа на свой вопрос, повернула голову и прислушалась. Зинаида уже посапывала, уткнувшись в подушку, а Алина лежала тихо, вероятно, тоже спала.
– Спят! – проговорила Валентина и, удобно устраиваясь, прошептала: – Ну, спите спокойно и пусть вам приснятся светлые, радостные сны.
Алина не спала. Она, с грустью думала о семье, о родителях и о том, что прошло уже много времени после смерти мамы, но папа не смог никого полюбить и жениться. Она вспомнила как в один из походов к маме, стоя у могилы, он сказал:
– Знаешь, Аля, я до сих пор чувствую связь с мамой. Мне кажется, что наши души как соединились вместе много лет назад, так и держатся рядом. У каждого человека своё понятие любви, у кого-то интерес, уважение, а у кого-то страсть. Я, когда мама была рядом, не задумывался – почему люблю её; просто она была рядом и от этого было хорошо. Утром, когда просыпался, она улыбалась и в любую погоду в комнате становилось тепло и уютно, потому что это был тёплый лучик её сердца. Мне с ней было хорошо во всех смыслах, я просто чувствовал, что это мой человек и другого не нужно. Ни с одной женщиной в мире я не смогу быть искренним и не подпущу близко к себе, к своему сердцу, как маму. Помнишь слова Есенина: «И кто любил, тот полюбить уже не сможет. А кто сгорел, того не подожжёшь!» – это про меня, дочка.
Поразившись тому, как смело, запросто папа открылся, Алина поняла, что он продолжает любить маму, что тоскует и совсем не хочет убивать в себе это чувство, поэтому за все годы даже не взглянул ни на одну женщину. Ей стало стыдно за своё поведение после смерти мамы. Ведь она тогда не думала ни о ком, кроме себя, кроме того, как ей плохо без мамы, а папа? Разве она думала, как страдает и мучается он, нет – она думала только о себе?!
Именно в этот момент, находясь под железнодорожным мостом и наблюдая, как дрожит огонь от горящего фитиля в керосиновой лампе, она многое поняла.
– В семье с родными и близкими нельзя любить только себя, – думала Алина, – нельзя быть эгоистом, потому что это семья. В семье все должны быть вместе, рядом, в полном доверии и любви. Семья – это то, чем дорожил и всегда оберегал папа, а с его уходом рухнуло всё. Как правильно когда-то говорила бабушка: «Муж и жена подобны руке и глазам: когда руке больно – глаза плачут, когда глаза плачут – рука вытирает их». Точно сказано, потому что в семье ты не один и если тебе плохо, то, в первую очередь поможет родной, близкий человек. С папой мне было спокойно и надёжно. Как я буду без них: без мамы и папы? Я осталась одна, если ничего не изменится в моей жизни, меня поглотит чёрная комната. Папа, мне страшно!
Повернувшись к стене, Алина уткнулась в подушку и тихо заплакала.
Глава 3
Проснулись поздно. Закончив завтрак, Алина посмотрела на женщин не зная, что делать дальше.
– Алина, ты как? – спросила Валентина. – Отдохнула за ночь?
– Да, – коротко ответила та.
– Тогда рассказывай дальше, – сказала Валентина, удовлетворившись ответом.
– Что рассказывать? – в недоумении посмотрев, спросила Алина.
Понимая, что из девушки придётся вытягивать каждое слово, Валентина вздохнула, покивав с досадой.
– Нужно восстановить события последнего дня и попытаться разобраться – из-за чего ты оказалась здесь?! Если, конечно, тебе это нужно? – произнесла она и замолчала, что-то обдумывая.
– Правильно Валя сказала, а то решишь, две чужие тётки и лезут в душу, – поддержала Зинаида.
– Нет, я так не думаю, – ответила Алина, – мне кажется, вы правы в том, что прежде чем возвращаться, нужно понять, что произошло. Может быть, и в самом деле мне пока туда нельзя, – кивнув в сторону двери, закончила она с грустью.
Зинаида, внимательно наблюдая за подругой, удовлетворившись ответом девушки.
– Начнём с катера, – кивнув, как будто приняв решение, произнесла Валентина, – рассказывай, что помнишь.
– Я уже говорила, что нас на катере было шестеро, – начала Алина. – Если бы меня не позвали мой сводный брат и подруга, я бы не пошла! С ними я была совершенно спокойна, – она замолчала, обдумывая рассказ. – Ещё с одной девушкой и двумя парнями познакомилась на катере. Хозяин катера и третья девушка, были вместе.
– Третий парень был для тебя? – вставила вопрос Зинаида.
– Нет, – понимая, что имеет в виду женщина, ответила Алина. – Он вообще сторонился компании, сидел весь вечер молча с ноутбуком на коленях.
– Кто был знаком с этой компанией, твоя подруга или брат? – задала вопрос Валентина.
– Мой брат. Но они мало знакомы. Хозяин катера заказывал рекламу в его фирме, там и познакомились. Заказчику понравилась реклама, и он пригласил брата с друзьями покататься на катере, – ответила Алина, косясь на Зинаиду.
– Понятно, – изрекла та, – шапочное знакомство, а уже какая-то поездка на катере!
Алина опять с обидой взглянула на женщину.
– Не сердись, – заметив это, сказала Валентина, – в чём-то Зинаида права.
– В чём?!
– Посмотрим. Начни рассказ с брата, а потом про остальных в компании.
– Серёжа мне сводный брат, – сказала Алина и подумала: – А ведь это он пригласил меня на катер!
– Как я понимаю это – сын отца или матери? – увидев, что Алина отвлеклась, спросила Валентина. – Давно вы общаетесь?
– Как с братом недавно. Я о его существовании узнала, когда папа был в коме.
– Стоп! – остановив Алину рукой, резко произнесла Валентина. – Твой папа болен?
– Перед тем как умереть, пролежал почти три месяца в коме. Умер полтора месяца назад.
– Об этом позже! – записывая что-то в блокнот, сказала Валентина. – Рассказывай дальше про брата.
– Один раз я пришла в больницу, а Серёжа стоит на коленях у кровати папы, целует его руку и говорит: «Прости меня, если бы я знал, что ты мой отец, пришёл бы раньше!»
– Как полное имя брата, – приготовившись записывать, спросила Валентина.
– Сергей Александрович Хромов, – ответила Алина.
– У него фамилия матери?
– Нет, приёмного отца.
– Что произошло, когда ты увидела его в больнице? Как я понимаю до этого, ты не знала о его существовании?
– Нет, Серёжу я знала с детства, но то, что он мне брат, даже не догадывалась! В палате папы он не захотел ничего объяснять и предложил пойти в кафе. Мы долго разговаривали. Серёжа рассказал, что узнал о том, что мой папа его родной отец в тот же день. Оказывается, он всегда знал, что его воспитывал небиологический отец. От него родители этого не скрывали, просто не называли имени родного отца. Когда папа попал в больницу, приёмный отец всё рассказал Серёже, и тот ответил: «Я не знал родного отца всю жизнь, но не попрощаться с ним, не могу!» Собрался и приехал в больницу. Но папа не пришёл в сознание, и мы не знаем, слышал он или нет, что у него есть сын. С появлением брата в моей жизни всё изменилось. Я и раньше знала Серёжу, он для меня был сыном знакомых, а тут – родной старший брат. Он окружил меня заботой и теплом, которых мне не хватало последнее время. Я отогрелась в его любви. После знакомства Серёжи с моей лучшей подругой, у них завязались отношения. Мне кажется, они любят друг друга, хотя стараются скрыть это, – взглянув на Зинаиду, добавила: – Я поэтому и на катере кататься согласилась, даже не думала ни о чём. Да и, если честно, то там всё было нормально, я не думаю, что кто-то из ребят замешан в этом деле?!
– Мы пока воздержимся от выводов, – проговорила Валентина. – Расскажи, что было на катере: чем вы занимались, о чём говорили.
– Хорошая компания, тёплый вечер, приятная музыка, вкусный ужин. Мы веселились! – не зная, что ещё рассказывать, Алина замолчала.
– Ты ничего не рассказала о третьем парне и его девушке, – подсказала Валентина.
– Это хозяин катера. Он, кстати, совсем не пил. Сказал, что управлять катером в нетрезвом виде так же, как и машиной – нельзя. Он пил апельсиновый сок. Но веселился вместе со всеми. Танцевал только со своей девушкой – Ольгой. Никаких анекдотов, косых взглядов – ничего не было. Всё было совершенно спокойно, – она опять замолчала, взглянув на Валентину.
– После ужина, что произошло? – задавала очередной вопрос та.
– Я ушла раньше всех, – ответила Алина.
– Почему?
– У меня сильно разболелась голова, устала, ведь после похорон папы – это был мой первый выход в люди.
– Как ты устала?
– В смысле? – не поняв вопроса, спросила Алина.
– Какие ощущения были у тебя? У тебя что-то болело, тошнило? Что ты чувствовала?
– Нет! Я почти ничего не ела и не пила, поэтому чувствовала себя легко.
– Что тогда?
– Сильно захотелось спать.
– Все веселятся, играет музыка, а ты захотела спать?
– Да!
– Кто тебя провожал и где ты спала?
– Хозяин катера отвёл в каюту. Я помню, что, не раздеваясь, легла поверх одеяла.
– Что дальше?
– Ничего! Мне кажется, опускаясь на подушку, я уже спала.
– Что было потом? Напрягись вспомни!
