скачать книгу бесплатно
– Вы мне хамите?
А дальше случилось нечто невообразимое.
Тихонов длинным изящным движением взял свою чашку кофе с журнального стола, невозмутимо положил одну ногу на другую, откинулся на мягкую спинку дивана и начал с удовольствием пить, глядя на Евгения в упор.
Лисичка превратилась в ошпаренную курицу. Причём ошпаренную живьём.
– Да что вы себе позволяете?! – кричал Евгений.
Тихонов молчал.
– Я тебя уволю, дерьмо! Дворником не возьмут! – Заказчик подскочил на месте.
Саша поставил чашку, встал и с видом человека, не интересующегося вопросами трудоустройства, пошёл к выходу.
– Я с тобой разговариваю! Эй, куда намылился?
– Домой. Рабочий день закончился два часа назад, – сообщил Саша в дверях. – Вы тут остаётесь?
Евгений бросился прочь, оглашая помещение яростной бранью.
Феня почесал макушку и голосом главного героя мультика «Ёжик в тумане» произнёс:
– Псих.
Самое интересное, что никаких последствий выступление Тихонова не имело.
* * *
Во второй раз мой ночной гость из магического мира явился через пару дней. Я стояла на балконе и любовалась звёздным небом. Наяву оно было затянуто толстой пеленой туч, а во сне сияло бриллиантами, высыпанными на чёрную бархатную бумагу. Под стать небу был и ветер – тёплый и влажный, с ароматом сладких цветов, будто долетел до нас из далёких краёв, оставив в тоске безутешное море.
– Доброй ночи, сударыня, – двуногое чудовище галантно поклонилось.
Теперь я рассмотрела его получше: покрытое шерстью лицо напоминало волчью морду, как и в четвероногой ипостаси. У чудовищ лицо или морда?
– Здравствуйте, Вольфрам. Как вы поживаете?
– Здравствуйте, Симона. Спасибо, неплохо. А вы?
Я поругалась с прорабом, он обозвал меня недоделанной идиоткой и получил: «От идиота слышу!», забыла вовремя заплатить штраф за нарушение ПДД, и тот удвоился, как штамм гриппа. На юбку пролился кофе из сломанной кофемашины, и по дороге домой потерялась набойка. Но с Вольфрамом я была изысканной светской дамой, кофе которой подают специальные люди, они же прибивают набойки. Штрафы платят водители. А прорабы… Что-то из древней истории? Рабы? На галерах? Ах, дома строят…
– Красивое небо! – сказал он. – Что это за звезда?
– Оранжевая? Арктур, альфа созвездия Волопаса. А в зените, на ковшик похоже, Большая Медведица. По легенде одной древней цивилизации, верховный бог Зевс воспылал страстью к нимфе Каллисто. Его супруга Гера из ревности превратила Каллисто в медведицу, а Зевс, пожалев её, сделал созвездием. Арктур, в переводе «медвежий страж», – это сын несчастной нимфы. Он обречён вечно охранять мать, рассердившую капризную богиню.
– А внизу, у горизонта?
– Спика из созвездия Девы, она – колосок, который держит богиня плодородия и земледелия Деметра.
– Вы хорошо разбираетесь в астрономии. И в древней истории.
– Моя мама была астрофизиком. Любовь к древней истории – тоже от неё.
– В вашем мире дамы занимаются наукой? Астрофизика – наука о звёздах?
– Да. Совершенно верно.
– О! Я полон восторга. А чему посвящаете себя вы, сударыня?
– Я… строительству.
– Потрясающе!
– А вы, сударь?
– В настоящее время… я, – он вздохнул, – чудовище.
* * *
С утра снова пришлось выдерживать испытующие взгляды коллег: они видели во мне что-то непривычное. Может, отблески звёзд?
Избежать лишних вопросов помогли наушники – под Брамса отлично чертится.
Классическую музыку я привыкла слушать с детства. В первый раз она настигла меня в возрасте четырёх с половиной лет. Я шла с кухни, натягивая колготки и одновременно жуя коржик, и остановилась на льющейся через соседское окно «Pace, pace, mio Dio!»[4 - «Покоя, дай покоя, Боже!» – перевод с итал. Alexander Kuzmin. Начало арии Леоноры из оперы Дж. Верди «Сила Судьбы».], а на «Crudas ventura m’astringe, ahim?, a languir»[5 - «Жестокое страдание томит и угнетает меня».] застыла, как кролик перед удавом, с надкусанным коржиком в руке. И не могла пошевелиться. До последних страстных и трагичных «Maledizione! Maledizione! Maledizione!»[6 - «Проклятие! Проклятие! Проклятие!».] Шесть минут я отсутствовала в подлунном мире. Соседям кто-то подарил итальянскую пластинку, глуховатая тётя Наташа включила проигрыватель на полную громкость. С тех пор «Сила судьбы» стала моей любимой оперой, Рената Тибальди, лучшая в мире Леонора, похитившая детское сердце, – любимой певицей, а опера – частью жизни. Потом я училась в музыкальной школе и остро завидовала ровесникам, игравшим в казаков-разбойников и вышибалы, пока я играла гаммы, с грустью подглядывая за чужой радостью в окно. Лишь изредка мне удавалось присоединиться к ним, возвращаясь с занятий и бросив скрипичный футляр в кусты.
Однажды я так увлеклась, что не заметила, как солнце мстительно вылезло из-за тучки – «Я тут тружусь день-деньской, а она скачет!» – и пробралось сквозь боярышник к моей скрипке. Вдоволь натешившись потертой чёрной клеёнкой, оно растопило спрятанную внутри канифоль, залившую полфутляра и испортившую кусок старинного шёлкового бархата, в который я заворачивала инструмент. Бархат погиб безвозвратно (канифоль не отстирывалась ничем!), но спас скрипку, а заодно и мою головушку – страшно предположить, что бы сделали со мной родители! В общей сложности страдала я десять лет: вместо казаков-разбойников у кого-то уже были свидания и поцелуи, а у меня по-прежнему – специальность, фортепиано, сольфеджио, ансамбль, хор и музлитература. Но Эвтерпа[7 - Греческая муза лирической поэзии, пения и музыки.] оказалась благодарной и щедрой особой: в утешение она дала мне счастье любви. К классической музыке.
Дождавшись обеденного перерыва, я побежала в магазин белья.
– Мне нужна ночная сорочка, – обратилась я к жгучей (даже несколько пережжённой) блондинке, застывшей между двумя вешалками. Перебрала щедро развешенные кружева на бретельках и уточнила: – Закрытая. И желательно с рукавом.
Все закрытые были какими-то «тёткинскими». В цветок, больше похожий на кочан капусты, и с пуговичками.
– Нужна красивая, понимаете?
– Вам, извините, для чего?
– Спать… – Я покраснела. Ложиться в постель в одежде было как-то глупо. И нарочито.
– Спать можно по-разному, – заметила она и была права.
– Ну…
Я не знала, как сформулировать требования к сорочке, чтобы не умереть от стыда и не купить мешок в капустку и с пуговичками.
– Вам для свидания? – тактично понизила голос продавщица.
– Не совсем. Я должна выглядеть привлекательно, но прилично. И снимать её я не собираюсь. Просто мы будем находиться в одной комнате.
Скромный набор нестандартных требований обошёлся недёшево, но уходила я с улыбкой. На дне глянцевого пакета стоимостью в треть зарплаты лежала синяя сорочка из шёлкового трикотажа на тончайших бретельках и халатик к ней с нежным кружевом по краю воротника – мило, элегантно, дорого.
– Чем разжилась? – Света полезла в пакет, едва я отошла к кулеру сделать себе чая.
– У одноклассницы день рождения. Подарок купила.
– Ни фига себе подарочек! – коллега округлившимися глазами бесцеремонно рассматривала чек.
Ну что за фамильярность!
– С выпускного не встречались, вот, скинулись с девчонками. Она шикарный ресторан заказала.
– У меня тоже «дэрэ» скоро. Давайте вы мне скинетесь! – обратилась Света к коллективу.
Аполинэр отсутствовала, подписывая очередной контракт и одновременно давая нам возможность отвлекаться на нерабочие разговоры.
– Светик, – подал голос Феня. – Шикарный ресторан, понимаешь? Они скидываются, чтобы погулять в шикарном ресторане и расстаться с ней ещё на десять лет, а мы должны кучу денег отвалить, чтобы завтра твои хвосты подчищать?
Она надулась и села за компьютер, а я не могла дождаться заветных восемнадцати тридцати.
– Куда это в такую рань? – возмутилась Света, наблюдая мои спешные сборы. Зависть – штука неугомонная.
– Как «куда»? – удивилась я. – А причёска?
– Правильно, Лизок, – поддержал Феня. – Давай, детка, жарь, пока драйв есть. С плохими не целуйся. И водку холодную не пей – у тебя горлышко слабое.
– Фенечка, да у нас девичник.
– Печально, Лизок. Очень печально.
* * *
Маникюр и педикюр я сделала вчера. И квартиру пропылесосила.
Укладку попросила максимально лёгкую и естественную.
– Мне для пикника. Не надо лака.
Парикмахер, дама предпенсионного возраста, солидной комплекции и в обязательном леопарде, скептически прищурилась.
– А если ветер?
– Там нет ветра.
За окном пролетел полиэтиленовый пакет.
– В оранжерее, что ли?
– В зимнем саду. В частном.
Толстуха скривилась, но зауважала.
* * *
Я навела в спальне лоск и поставила на туалетный столик букет садовых ромашек, купленный у бабушки возле метро. Оставался вопрос: подкраситься или нет. Как волки относятся к макияжу? А двуногие чудовища?
У кого бы узнать…
Наволновавшись ожиданием, я никак не могла уснуть, а два предыдущих раза он приходил, когда я спала.
Что же делать?
Помучилась ещё полчаса и приняла снотворное. А засыпая, подумала: «Капли-то – на спирту. А как волки – к этанолу?»
Проснулась я в четыре ночи, вернее утра. Вольфрама не было. Такое со мной уже случалось. В институте мне нравился один мальчик. Он учился на соседней кафедре и заходил на перемене к бывшему однокласснику. Симпатичный, спортивный. Смотрел и улыбался, а у меня – то свитер старый, то, как назло, стрелка на колготках. Зайдя в очередной раз, он поинтересовался, что я читаю. Это были Стругацкие – «Волны гасят ветер».
– Интересно? Дашь почитать, когда закончишь?
– Конечно.
На следующий день я надела новое платье и намазала губы блеском с запахом клубники. А мальчик не пришёл. Его друг сказал, что он сломал ногу на тренировке.
* * *
Я лежала на кровати в отделанном кружевом халатике поверх восхитительной ночной сорочки и огорчалась. Укладка обошлась в стоимость универсального проездного на месяц! От обиды наворачивались слёзы. И всё-таки заснула.
Мне снился лес. Несомненно, лес другого мира. Растения были похожи на наши, а некоторые почти совпадали с ними. Под почти берёзами алела почти земляника. Она не выглядывала из-за листиков (её было очень много!), а выпрыгивала маленькими взрывами. А на почти орешнике завязались орехи.
Я шла в обновках из магазина белья и с голливудскими локонами. Навстречу бежал огромный волк. На четырёх лапах. Он запыхался.
– Простите, сударыня, не мог раньше.
– Перестаньте, пожалуйста! Вы и не должны. Мы же не договаривались.
– Вы необычайно красивы сегодня! Случилось что-то хорошее?
– А… Это? – я небрежно указала на причёску. – Подруга пригласила на торжество по случаю её дня рождения.
– Вы приятно провели время?..
– Великолепно! Повеселилась от души. Ужин был чудный! И танцы.
Он погрустнел и будто хотел ещё о чём-то спросить, но не осмелился. Тогда я сама прервала затянувшуюся паузу.
– Не совсем понимаю, я сплю или нет.
– И да, и нет. Скорее спите. Я подумал, что жестоко приходить к вам наяву, бессонница вредна для здоровья. А так – вы сможете отдохнуть, и мы увидимся…
Его забота трогала, а желание увидеться согревало сердце.