скачать книгу бесплатно
Первым вошёл разодетый по последней моде Еремей Тулупов. Нет, собственно, не было костюма сшитого на Кузнецком мосту у наилучших закройщиков, или там часов в золотом корпусе с алмазами. Но, богемный стиль присутствовал. Перед ним будто стоял обитатель Монмартра, прибывший совсем ненадолго, проездом, в Первопрестольную. Шейный платок, блуза, толстовская поддевка и синие штаны с ботинками «Скороход» составляли его феерический наряд.
– Здорово, Ерёма. Садись, – и Стабров показал на стул, – Как раз, ты, братец мне и нужен. Видишь ли, пропал поэт Феликс Рощиевский, и надо бы проследить за лодочником Песковым на Балчуге, где всё приключилось.
– Сам Красный Феликс! Не может быть! – можно сказать огорченно произнёс филёр. – Такой поэт! Глыба просто! Известный ведь в Москве стихотворец!
Сергей Петрович с явным сомнением посмотрел на собеседника, подумал, а не шутит ли молодой человек. Но, всё же спросил. Так, на всякий случай:
– И ты с ним знаком?
– Имел честь. Но, вот всё как вышло… – и филёр вздохнул.
– А его приятелей не видел? Может быть, ты с ними знаком? Андрей, Анна, Татьяна? Особенно интересна Анна, его барышня?
– Анна Дмитриевна Смычковская это жена редактора «Время». Журнал с тиражом в несколько тысяч экземпляров. Популярен среди футуристов и модернистов. – начал вещать Тулупов, словно читал по газете. – А с Анной у них высокие отношения, она его муза.
Сергей Петрович предпочёл промолчать, только платком протёр свой лоб. Однако! Всё что мог подумать в эту секунду.
– Андрей Леонтьевич Гурнатьев, журналист, хроникёр. Мастер по новостям города. Татьяна Алексеевна Булавина, поэтесса. Очень возвышенная натура, имеет трёх любовников. И, никто не ревнует другого! Потрясающие отношения! Гурнатьев один их них. Другие-Леонид Иванович Мочалов, прозаик, Евгений Михайлович Старцев, редактор газеты «Время». Очень возвышенные люди.
– Данные важные. – с благодарностью ответил Стабров. – Я могу попросить Елизавету познакомить меня с этими господами?
– Почему нет? Елизавета вам через полчаса телефонирует, – обнадёжил начальника Тулупов
– Это дело!
– Но вот что… Но, вам лучше представиться… – и задумался почти на минуту. – Скажем, как цирковой атлет из глубинки. Из Курска. Ищите контракт… С полицейским никто из них говорить не станет. Это уж точно…
– Может быть… Ну вот, Еремей. За лодочником тогда понаблюдай. Что, как. Ну, не мне тебя учить азам работы. И на расходы, – и Стабров положил перед Тулуповым конверт с деньгами.
Тот кивнул, и быстро покинул кабинет. Сергей Петрович, пребывая в растерянности, выпил полстакана чаю. Всё как-то выходило странно, и полицейский чиновник начинал жалеть о своем обещании Шустову. Но, тут зашёл криминалист Никулин.
– Николай Григорьевич! День добрый! Вот, попросил зайти, – и протянул руку сотруднику.
– Добрый день, Сергей Петрович! – поздоровался тот в ответ.
– Вот, чаю испейте. Горячий. И что ещё… Не глянете ли на вещички. Феликса Рощиевского. Там, бирки прачки, ещё что важное найдётся.
– Отчего не взять?
– Только об этом никому говорить не надо. Сам Аркадий Францевич распорядился.
Аркадий Францевич Кошко, будучи начальником Сыскной полиции Москвы, обладал в глазах сотрудников этого ведомства непререкаемым авторитетом. И, понятно, что Николай Григорьевич Никулин, зная такое распоряжение начальника, будет вдвойне аккуратен.
Криминалист не спеша допил чай, и неспешно покинул кабинет. Сергей Петрович посмотрелся в зеркало, взъерошил свою короткую прическу, «бокс».
– Да, – тихо проговорил он, – осталось завести только шапку охотника на оленей, hatdeer, а-ля Шерлок Холмс и изогнутую курительную трубку. И будет, самое оно. Смешно, конечно…
Он закурил, но свою любимую «манилу». Время было, и заодно привёл записи в порядок:
«Лодочник, Иван Ефимович Песков, атлет и любитель гребного спорта. Лодочная станция «Балчуг»
Феликс Рощиевский, поэт, печатается в журнале «Аполлон», известен под прозвищем «Красный Феликс», Анна Смычко, его муза.
Анна Дмитриевна Смычковская это жена редактора и владельца «Время». Это журнал выходит с тиражом в несколько тысяч экземпляров. Популярен среди футуристов и модернистов.
Корней Иванович Смычковский, редактор и владелец журнала «Время»
Андрей Леонтьевич Гурнатьев, журналист, хроникёр. Мастер по новостям города. Известен в богемных кругах. Встречается с Татьяной Булавиной.
Татьяна Алексеевна Булавина, поэтесса. Имеет своеобразные взгляды, имеет трёх любовников. Замужем. Муж, Степан Андреевич Булавин, владелец журнала «Аполлон». Это следующие господа: Леонид Иванович Мочалов, прозаик, Евгений Михайлович Старцев, редактор газеты «Время». Андрей Леонтьевич Гурнатьев, журналист.
Тут прозвонил телефонный аппарат, и Сергей Петрович мигом поднял трубку и произнёс:
– Стабров на проводе.
Привычка, как известно, вторая натура, а полицейский чиновник был человеком военным, и более того, флотским. И, подобные уставные слова стали не просто привычными, а даже приятными на слух.
– Вас ни с кем не перепутаешь. Сергей Петрович, это Елизавета Хохлова. Дело говорят, интересное?
– Это точно. Хотел бы попросить быть моим проводником в этом мире.
– Сегодня вечером, свободна. Понятно, что до двенадцати, что бы Ерёма не переживал. Он у меня ужасно ревнивый, – с некой гордостью объяснила барышня.
– Отлично, я к вам заеду.
***
Но, к такому визиту надо было подготовится. Сергей Петрович сел у туалетного столика своей жены, и принялся священнодействовать. Перед ним лежал заранее припасённый клей от Николая Григорьевича, кисточка, и наиважнейший предмет, позаимствованный в цирке на Цветном бульваре, и уже давно. Эта вещичка должна была бы очень облегчить вход в богемное общество. Штука немудрящая, но изрядно изменяла облик субъектов мужского пола. Это были усы, да ещё такого героического вида, как у известного силача и борца Ивана Поддубного. Сергей Петрович аккуратно приклеил этот реквизит, осторожно разгладил маленькой расчёсочкой и остался доволен. Теперь в бравом мужчине никто бы не узнал известного в узких, преимущественно криминальных, кругах полицейского чиновника Сыскной полиции.
– А вот и я! – и Елизавета вскочила в экипаж, – всё, едемте!
Девица, как всегда выглядела потрясающе. Недорого, но, красиво и вызывающе. Соломенная шляпка прикрывала стриженые завитые волосы, синее шёлковое платье, с громадными, словно горящими листьями мака, кружевной воротничок лишь оттенял это великолепие. Ну, и для защиты от вечернего холода имелся розовый короткий плащ.
– Отлично выглядите! – похвалила художница своего попутчика, А такие усы прекрасно вам идут!
Собственно, над усами он работал больше всего. Да, костюм из верблюжьей шерсти, песочного цвета и вправду был неплох, и очень нравился Стаброву. Как впрочем, и канотье из итальянской соломки. Тем более, этот наряд подходил к стилю Елизаветы, хотя бы в смысле шляпы.
– Я вам придумала легенду, -щебетала она, – будете цирковым атлетом. Вы ищете контракт в цирке на Большой Садовой, у Никитина. Сценическое имя я подобрала – Аллегри. Красиво? Да, кстати. В этих кругах меня зовут обычно Вергилией. Так, кстати, это Красный Феликс придумал.
Стабров промолчал, только про себя улыбнулся. Вот и вышло, почти как писанному, проводник в этих кругах. Прямо как у Данте, чьим спутником был сам Вергилий.
– А едем мы для начала, в квартиру на Большой Бронной, где содержит салон сама Софья Прудковская, но её всё Сибилой зовут. Гадает очень хорошо. Так колоду раскидывает… Ну, и спиритуализмом увлекается. Лучший ведь медиум, представьте, среди моих знакомых.
– А вы, что, верите в это?
– Вообще-то нет. Но иногда, помогает, – заметила художница, капризно подняв левое плечико, – и надо заехать в винный. Неприлично к Сибиле с пустыми руками приходить.
– Эй, малый! В винную лавку заедем по пути! – дал знать извозчику Стабров.
– Как знаете, барин…
Нет, Сергей Петрович тоже был согласен с тем, что на трезвую голову такими вещами заниматься просто глупо. Ибо, как гласит латинская пословица: « in vino veritas», то есть истина в вине. А Сибиле, как пророчице, что бы познать истину, вино просто жизненно необходимо. Ибо как бы она могла постичь все потаённые тайны мира без трёх-четырёх полных бокалов божественной влаги?
Винная лавка была рядом, Стабров быстро зашёл и намётанным взглядом оценил содержимое. Без сомнения, «Шабли», «Мерло» или там «Мозельское» решительно не годились для правильных спиритуалистов. И тут Сергей Петрович припомнил о любимом сорте вина господина Распутина. Решил, что это наилучший выбор из возможных, для просветления сознания.
– Любезный, нам бы дюжину «Мадеры» в экипаж. – распорядился Сергей Петрович.
– Так двадцать четыре рублика с вас, почтеннейший, – с добросердечной улыбкой проговорил приказчик, и одарил гостя улыбкой, притом совершенно бесплатно.
– Хорошо.
Стабров расплатился, проследил, как разносчик уложил вино на пол экипажа. Как следовало, в приличном ящичке. Затем расположился на сиденье, стукнул тростью по облучку и скомандовал:
– Поехали!
Елизавета оценила емкость тары и количество бутылок. Только слегка ехидно так улыбнулась.
– Вам будут рады! – многозначительно изрекла она.
– Так я надеюсь. Ну, посмотрим, что за общество нас ожидает.
***
– Вот сюда! – дала знать о себе прекрасная художница.
Сказать честно, Стабров призадумался, сидя в пролётке и обозревая Москву. Они уже ехали по Большой Бронной, и перед ними возник большой красивый четырёхэтажный дом. Признаться, ему больше нравились теперешние строения, выполненные в современных стилях, вычурных и необыкновенных – арт-деко и модерн. С такими прихотливыми и красивыми фасадами, с витражами, искусно набранными из цветных стёкол в причудливых окнах, или мавританской плиткой. Было чему глазу зацепиться. А вот, обычные доходные дома эпохи Александра Третьего, более похожие на армейские красные казармы, навевали грусть и тоску. И это здание радовало взгляд изящной лепниной, чудненькими балкончиками и даже аркой для въезда во двор.
– Вот, держи, – и Стабров уплатил обещанные полтора рубля лихачу.
Всё же ехали от Яузского бульвара, где теперь проживала где Елизавета Георгиевна, в собственной квартире.
Пусть это была и не аристократическая Остоженка, но всё же она купила жильё в новом доме, у застройщиков, на Яузском бульваре. Красивый трёхэтажный кирпичный дом, нефтяное отопление, водопровод. Сергея Петровича, сказать честно, впечатлило новое обиталище Елизаветы.
Сергей Петрович подал руку барышне, та обаятельно улыбнулась, и почти прильнула к своему спутнику. Запах духов словно толкнул Стаброва, тот не понимая глянул на девицу. Та же сама взяла его за руку.
– На нас смотрят, – прошептала она, – и Сибила в окошечко, из-за занавески подглядывает. Там как раз её спальня. Обожает женщина нежные страсти.
– Конспирация, конспирация и ещё раз конспирация, как говорят революционеры, – тихо произнёс в ответ Стабров.
– Ничего, не засыпемся. Вот, во дворе мотоциклетка Гурнатьева, а значит, уже и дело до водки дошло. Но, вино дам взбодрит. Мы Софье Прудковской! – объяснила она дворнику.
Служитель этого дома был человеком привычным, и много чего видевшим, и смутить его подобными гостями было непросто. Он спокойно взялся за метёлку, и принялся дальше выметать сор со двора.
Стабров вздохнул, решительно подхватил ящик с вином и пошёл к подъезду. Лиза подержала дверь, что бы он мог пройти, и они стали подниматься по парадной лестнице. Всё же четвёртый этаж, но он не устал, даже дыхание не сбилось, как убедил сам себя капитан флота.
Художница крутанула звонок в квартиру, и почти сразу дверь отворилась.
– Мы к мадам Прудковской, – сказала художница, – передайте что Вергилия пришла, с новым знакомым.
– А, Елизавета, это ты? Не узнала в новом платье, – степенно и немного устало проговорила экономка, – Софья тебе будет рада. И, с тобой новый кавалер? – удивлённо заметила женщина.
– Так и есть.
– Да что же это? А Ерёма такой милый молодой человек!
Экономка только всплеснула руками, осуждающе покачала головой и улалилась в своё убежище, на кухню. Лиза спокойно поправила волосы у зеркала и спокойно произнесла:
– Пошли!
ГЛАВА 3 Круг Первый. Лимб, преддверие Ада
Известно, что некая краткость всегда хороша и понятна. Особенно, если и сказать больше нечего. Стабров спокойно вошёл в гостиную, и поставил ящик с вином на паркетный пол. Ну, а за столом и около стола, присутствовала честная компания, а во главе, так сказать на почётном месте, сидела обворожительная женщина в лиловом бархатном платье с обширным декольте. Тёмно- каштановые волосы были убраны под золотую сетку, на манер римских патрицианок. Гости чувствовали себя вполне непринужденно. Трое сравнительно молодых людей обсуждали нечто важное, четыре барышни неторопливо вели беседу. Стабров услышал лишь часть дамского разговора.
– Да вот так всё и было, – говорила одна, – я присела перекусить, а Феликс пропал. Не заметила.
– Непонятно всё… – тихо проговорила другая.
– Добрый вечер! А вот и мы! – как бы невзначай, внезапно, поздоровалась Лиза, – это Сергей, он к вам с подарочком!
– Вот и здорово! – добавил один из молодых людей, рассмотрев сам сюрприз в деревянном ящике- а то всё водка… Разрешите представится, Андрей Гурнатьев!
– Андрюша, так это ты сюда ящик «Шустовской» доставил! – заметил его собеседник, не опуская рюмки.– и утверждал, что так оно лучше.
– Это какая-то ошибка, досадная ошибка, – и молодой человек опустил глаза в пол, но тоже не опустил рюмку, а выпил её содержимое и не поморщился, – вино, же будет как раз… Леонид, открой пожайлуста…
– Мигом, -согласился мужчина, названный Леонидом.
– Господа, вот, поешьте… Буженина, колбаса, – напомнила одна из дам..
Но, наконец, один из гостей подошёл к Стаброву, протянул руку и представился:
– Евгений Михайлович Старцев, редактор газеты «Время». Очень рад.
– Сергей Стабров. Спортсмен, атлет, – почти не соврал Сергей Петрович.
– Ах, как интересно… – произнесла хозяйка салона.
– Да, Сибила, – вмешалась Елизавета, – Сергей хотел бы поступить в цирк, на Садовой. Был разговор, что у вас есть возможности.,,
– О, господа! Я всё слышу! – поднял голову с подушки Гурнатьев, – а здесь ведь и гири имеются… Помнится, я поднимал! – и он помахал пальцем, – правба, правда!
– Ох, Андрей, куда уж тебе, – не утерпела одна из дам.
– Ты не права Анна, совсем не права, – ответил Гурнатьев, – а гири вот, у кресла. Я, сейчас непременно их подниму…
Но отважного героя удержал не внутренний голос, а его товарищ, сидевший рядом. Господин Мочалов, который возможно, не попал целиком под власть хитрой и коварной «шустовской», и ещё мог принимать логичные решения. Мужчина твердо и аккуратно держал руку журналиста.
– У меня есть силы! – упрямо бубнил и вырывался Гурнатьев, – ты не смеешь, Леонид! Я вызываю тебя на дуэль! – неожиданно заявил журналист, вскочив с дивана.
