скачать книгу бесплатно
– А вот думать некогда, боец. Ты или соглашаешься или сразу же покидаешь этот кабинет. И еще…
Мурашко быстро написал на листке цифру и показал Егору.
– Это средняя зарплата наших бойцов.
– За год? – осторожно спросил Громов.
– За месяц. Плюс все получают офицерские воинские звания. Но для начала – нужно будет пройти шестимесячные курсы в Учебном Центре. Но главное, Громов, тебе выпадает честь послужить на благо процветания великой России.
– Я согласен! – твердо сказал Егор.
Ему было немного стыдно, что он сейчас думал даже не о процветании России, а о волшебных круглых цифрах, которые сразу вскружили ему голову. За год вполне можно было заработать на приличную квартиру в областном центре, обставить ее и прилично приодеться, а там посмотрим…
Отец бросил семью, когда Егору едва исполнилось восемь. Мать так больше и не вышла замуж, всю жизнь работала то продавщицей в магазине, то на почте, к тому же с ними в маленьком домике жила бабушка, которая почти не ходила и требовала постоянного ухода. Егор еще после восьмого класса хотел уехать в город и устроиться на работу. Хотелось побыстрее вырваться из нищеты и безденежья. Но мама все же настояла, чтобы сын закончил десятилетку. После школы он полгода поработал на стройке. А осенью, как только исполнилось восемнадцать, Егора сразу забрали в армию…
Он попал служить в ВДВ, как и просил в военкомате…
После обеда восемнадцать дембелей проходили психологический тест в штабе. Необходимо было быстро ответить на сто двадцать вопросов за компьютером. На весь тест отводилось всего двенадцать минут, а вопросы оказались довольно необычными и заковыристыми: «сдерживаете ли вы свои эмоции?» или « сможете ли без раздумья пристрелить взбесившиеся животное?» и все в таком же духе…
Однако, этот странный тест отсеял сразу шестерых.
После психологического теста дембелей посадили в будку « Урала» и через пол часа привезли на какую-то заброшенную ферму.
Подполковник Мурашко и его помощник, суровый майор Стеганцев, построили их в одну шеренгу и показали на строение.
Егор только сейчас заметил с другой стороны здания зеленый «автозак».
Подполковник Мурашко тихо сказал:
– Парни, все вы прекрасно понимаете, куда вас отбирают служить и чем придется заниматься. Поэтому второй тест будет следующим. Сейчас вы будете по очереди заходить в здание фермы. Без оружия. Внутри будет находиться человек. Преступник. Это убийцы, педофилы и прочая мразь. Они напрасно надеялись, что государство будет их содержать в тюрьме долгие годы. Вам нужно убить своего соперника и выйти назад. Но сразу предупреждаю – каждый из них будет вооружен. Ножом, битой или заточенным прутом арматуры. Любой из них также может убить одного из вас. К тому же преступникам от администрации колонии обещано смягчение режима, если они справятся со своим противником. Вы уже большие мальчики и сами все понимаете. Кто откажется от прохождения этого теста – мы поймем. Напоминаю вам, что риск действительно смертельный.
– Товарищ подполковник, разве их обязательно убивать? – осторожно спросил здоровяк Вася Левшин.– Может, просто вырубить?
– Обязательно ликвидировать, – кивнул Мурашко.– Впрочем, я еще раз повторюсь – кто хочет отказаться – шаг вперед. Даю ровно минуту на размышление.
– Товарищ подполковник, а они точно все убийцы и педофилы? – осторожно спросил Егор.
– Есть еще один серийный маньяк. Можете у них сами поинтересоваться, когда зайдете внутрь…– усмехнулся Мурашко и гневно сверкнул взглядом. – Ну что, десантура, начинаем?
Из строя вышли двое: Вася Левшин и Кирилл Усачев.
– Все ясно,– печально кивнул подполковник.– Идите в курилку.
Он показал на лежащее под навесом колесо от «Кировца» вместо скамейки.
Егор вспомнил, когда он учился в восьмом классе, один больной псих задушил за гаражами двух девятилетних девочек из его дома. На Суде ему дали двенадцать лет. Весь город возмущался и кипел от такой несправедливости…
Кто знает, может этот урод сейчас тоже в той команде, с другой стороны фермы…
Первым в здание фермы вошел хохол Иван Сердюк. За глухими дверями было совсем не слышно шума борьбы, но через несколько минут Сердюк вышел, в перемазанном в крови камуфляже. На щеке у него алела свежая ссадина.
– Иди отдыхай…– усмехнулся подполковник.– Тест прошел.
Через несколько минут, когда с другой стороны здания выволокли тело убитого преступника, офицер скомандовал:
– Второй пошел!
Следующим оказался невысокий белобрысый Валера Камолов из Астрахани. Лучший в роте по стрельбе и рукопашному бою. Егор почти не сомневался, что Валера выйдет назад уже через минуту. Однако прошла и минута, и другая, а Камолов все не выходил. Подполковник и майор уже немного занервничали.
Наконец, с другой стороны фермы вышел инспектор из колонии и поднял вверх руку.
Майор повернулся к бойцам в курилке:
– Левшин, Усачев, бегом в здание!
Через пару минут парни вытащили наружу Валерку. У парнишки был проломлен череп, а голова безвольно болталась на сломанной шее. Валеру положили под деревом на брезентовые носилки. Майор Стеганцев быстро осмотрел его и печально покачал головой, оглянувшись на подполковника.
– Ну что стоим? – прикрикнул Мурашко.– Третий пошел!
Егор с ужасом взглянул на тело Валерки, с которым всего пол часа назад шутили и строили планы на ближайшее увольнение в город.
Мурашко подошел к Егору и легонько подтолкнул его к зданию.
– Вперед, боец!
Когда сержант Громов вошел внутрь, в полутемном здании фермы он рассмотрел высокого бритоголового человека. В руке у него был полуметровый обрезок металлической трубы.
– Ну что, вояка, одного вашего уже отправили к архангелам. Ты тоже хочешь?
– За что сидишь? – поинтересовался Егор.
Бритоголовый усмехнулся:
– Богатеньких сучек на трассе останавливал и просил подвезти, потом драл, а после душил. Иногда наоборот. Сначала душил, а потом драл…
– Больной ублюдок…– прорычал Егор.
Он выставил руки перед грудью и шагнул вперед. Противник оказался почти на голову выше. Он резко выпрыгнул и почти достал Егора трубой. В последний момент Громов увернулся, ушел чуть вбок и попытался достать преступника ногой, и тут же получил мощный боковой удар в челюсть. Егор едва устоял на ногах. Он уже догадался, что соперник наверняка бывший спортсмен. Чуть отступив, Громов попытался сосредоточится, но бритоголовый вновь пошел в атаку, выписывая трубой в воздухе «восьмерку». Егор резко поднырнул и сбил противника на землю двойной подсечкой. Преступник упал, но трубу из рук не выпустил. Он перекатился и начал быстро приподниматься. Но Егор уже не дал ему шанса. Он в молниеносном прыжке пробил прямым ударом ногой в грудь. На этот раз противник выронил трубу и чуть слышно хрюкнул, отлетев назад метра на три. Егор мгновенно оказался рядом с поверженным уголовником и ударил кулаком в лицо, раздробив ему носовую перегородку.
– К-хм-аа…– закашлялся противник. Егор зашел сзади и левой рукой взяв под низ шею, правой обхватил подбородок, резко потянув его вверх и влево, услышав характерный и немного глухой треск. Противник дернулся и сразу затих, завалившись на землю.
Егор взглянул на неподвижное тело преступника и на негнущихся ногах вышел наружу.
Подполковник Мурашко чуть заметно улыбнулся:
– Иди покури, боец…
Проснувшись на следующий день, Егор вспоминал первые дни занятий в Учебном Центре под Новороссийском. Сначала ему казалось, что их гоняли даже больше, чем на КМБ на срочной службе. Однако, были и существенные отличия. Курсанты жили в раздельных уютных комнатах по два человека. После семи вечера могли делать что угодно, даже по выходным выезжать в город, но к двадцати двум часам надлежало обязательно вернуться на Базу. Да и кормили в Учебном Центре не в пример лучше, чем на срочной службе.
Но больше всего сержанта Громова потрясли сами занятия. Курсантам преподавали различные темы, но в большей степени о тактике видения тихой диверсионной войны, бесшумных способах умерщвления человека, и о редких видах оружия и взрывчатках. После пары месяцев занятий Егор уже вполне мог самостоятельно изготовить довольно мощную бомбу, для этого достаточно было всего лишь посетить хозяйственный магазин и прикупить нужные и вполне легальные ингредиенты.
Конфликтов среди курсантов никогда не возникало. Хотя парни собрались из разных родов войск: и десантники, и морские пехотинцы, и погранцы. Все держались на равных и с большим пиететом относились к офицерам-наставникам. Каждый месяц обычно отсеивались два или три курсанта, не выдержавшие колоссальных физических и психологических нагрузок. К концу курса оставалось всего двадцать четыре выпускника. А за неделю до окончания шестимесячного курса парней ожидал большой экзамен…
Егор вздрогнул, услышав скрип открывающейся двери. Девушка в хиджабе вновь принесла ему поесть и поставила поднос с тарелками на небольшой столик. Егор выглянул в окно. Уже давно наступило утро, сквозь серые тучи проскальзывали лучи солнца.
– Поешь, русский…– кивнула девушка.
– Спасибо,– тихо сказал Егор.
Он хотел сделать темноглазой красавице комплимент, но вспомнил, что здесь так не принято.
После завтрака Громов привстал с кровати и сделал несколько шагов. Сегодня тело слушалось уже намного лучше. Он даже попробовал сделать несколько круговых движений руками и наклоны.
– Это хорошо, что ты заставляешь тело работать… но смотри, пока не переусердствуй…– усмехнулся в дверях старик.
Он подошел ближе и положил на столик пожелтевший листок с черно-белым фото. Егор мельком взглянул и сразу же узнал себя.
– Откуда это у тебя, Ашур?
– Теперь я почти все знаю про тебя, парень. Ты русский диверсант. За твою голову обещали хороший куш четыре года назад. Пятьдесят тысяч динар. Это довольно приличная сумма для наших мест…
– Сейчас я полностью в твоих руках, старик. Но поверь, все что я совершил в вашей стране… диверсии, убийства военных… я наверняка искупил за эти годы, которые провел в долине. Самое удивительное – я действительно совершенно ничего не помню после падения вертолета…
– Мои сыновья тоже военные. Ты мог бы и их тогда убить…– нахмурился Ашур. – В нашем селении очень редко происходят какие-то события. А поскольку время, пока ты поправишься, у нас еще есть, я хочу чтобы ты все рассказал о себе… И тогда уже решу, помогать тебе или сдать властям…
– Хорошо, Ашур. Но дай мне слово, что все, что я тебе расскажу – больше никто не узнает. Я знаю, что вы, горцы, умеете держать слово…
– Я даю тебе слово…– кивнул старик.
Громов тяжело вздохнул:
– Как ты и догадался – я действительно выполнял задание на территории вашей страны. В середине августа две тысячи шестнадцатого года нашей диверсионной группе было поручено взорвать военный склад, недалеко от Ахлуна. Была информация, что это склады принадлежат одной из военных исламских группировок, готовящих устроить войну на Ближнем Востоке. Нас тайно перебросили в Ирак, через день мы добрались до Ахлуна и ночью проникли на территорию склада, убив четверых охранников. Пока мои товарищи закладывали взрывчатку внутри склада, я находился снаружи. И тут неожиданно раздался мощный взрыв небывалой силы. Меня отбросило взрывной волной и спасло только то, что я оказался в каком-то бетонном приямке…
Егор тяжело вздохнул. Старик Ашур слушал его очень внимательно.
– Очнулся я в больничной палате с зарешеченными окнами. Врачи сообщили, что я был без сознания почти двое суток… А дальше, когда я немного поправился, последовали допросы… Меня не били, только кололи скополамин… В Учебном Центре нас учили противостоять «сыворотке правды», полностью выключая сознание. Но после пятого раза я понял, что начинаю постепенно сходить с ума и вскоре не выдержу всего этого. Дознаватель обещал, что скоро меня расстреляют и я подумал, что возможно, для меня это будет лучший выход… настолько я был уже психологически сломлен. Но точно знаю, что я ни слова не сказал о себе, о своих погибших товарищах и о задании… Убежать тоже не представлялось возможным, меня охраняли почти как президента… Через неделю меня посадили в машину и долго куда-то везли. Так я оказался в тюрьме Айлушак, посреди мертвой безжизненной пустыни. Месте, где содержатся самые опасные преступники со всей страны…
– Я слышал про это страшное место…– кивнул старик.
– Я оказался там единственным из русских. Меня посадили в большую камеру, где сидела определенная каста. Эти заключенные выполняли в тюрьме практически всю работу. Мыли полы, убирали, занимались ремонтными работами. По периметру тюрьмы стояли шесть вышек с часовыми, а внутри заключенные были практически предоставлены сами себе. За порядком внутри следили начальники бараков, тоже из заключенных. В этой тюрьме оказались еще две касты. Отпетые уголовники и наркодельцы, которые не работали и «опущенные», они питались объедками, их постоянно били и иногда насиловали. Заступится за опущенного – означало и самому оказаться в их касте. Но однажды я все же вступился за молодого паренька, которого хотели изнасиловать прямо на моих глазах. Я хорошенько отделал троих крепких арабов и Рагул, местный авторитет, вскоре предложил мне стать его личным охранником. Вскоре я переехал в другой барак. Более чистый и комфортабельный. И с хорошей кормежкой. Здесь даже был небольшой спортивный уголок с тренажерами и боксерскими мешками. Я начал восстанавливать былую физическую форму. Но все дни, проведенные в тюрьме Айлушак я мечтал о побеге. Но куда бежать, когда кругом на сотни километров пустыня…
– Похоже тебя и вправду хорошо готовили в России, если ты сумел расправится с тремя бойцами…– покачал головой Ашур.– Но как все-таки тебе удалось вырваться из тюрьмы?
– Помощь пришла, откуда я совсем не ждал. Один из охранников предложил мне убить Тагира, ближайшего друга Рагула. Закоренелого преступника и серийного убийцу. Заказ поступил с воли. В обмен охранник предложил мне помочь устроить побег. Раз в две недели в тюрьму прилетал офицер из правительства с проверкой. Это был единственный шанс вырваться на свободу. Как раз накануне я узнал, что местный Суд приговорил меня к пожизненному заключению, без права переписки. Мне удалось убить Тагира и захватить вертолет. К сожалению, при побеге погиб еще один охранник и проверяющий офицер из правительства. Я захватил вертолет и под дулом автомата заставил пилота взлететь. Мы быстро покинули территорию тюрьмы и полетели на Запад. Отдалились довольно далеко от тюрьмы, но через час нас подбили из ЗРК. Вертолет потерял управление и стал резко падать. Последнее что я помню – быстро приближающиеся серые и голые скалы внизу…
– Больше ты ничего не помнишь? – удивился старик.
– Ничего…– вздохнул Егор. Он и сам очень сильно хотел узнать, где пропадал целых четыре года…
– Хорошо,– кивнул Ашур.– Пока набирайся сил. Так и быть. Я помогу тебе попасть в Сирию, а там ты уже без особого труда доберешься до своих…
Глава 2
Когда старик вышел из комнаты, Егор задумался. Неужели и вправду прошло целых четыре года. Где же он находился все это время? Что произошло с его семьей, с женой Оксаной, с дочкой… как мама перенесла его исчезновение… Если и вправду прошло целых четыре года они уже наверняка даже потеряли надежу увидеть его снова…
Егор печально вздохнул, неожиданно нахлынули давние воспоминания, как он познакомился с Оксаной…
Первого октября две тысячи четырнадцатого года в Учебном Центре был назначен Большой экзамен. Курсантов построили в одну шеренгу на плацу. Начальник Учебного Центра, полковник Глебов, огромный и кряжистый, как медведь, медленно обошел бойцов, а затем встал в центре плаца.
– Товарищи курсанты! Скоро заканчивается ваша подготовка в Учебном Центре. Сегодня вас ждет очень важный и ответственный экзамен. До этой минуты вам не разглашалось, в чем он будет заключаться. Но сразу скажу – это сложное и серьезное задание, связанное со смертельным риском. Каждому из вас на аэродроме введут снотворное бензодиазепин и переместят в определенную горячую точку, за пределами России. Без документов, оружия и запаса пищи. Для каждого будет индивидуальный маршрут перемещения. Ваше задание – в течении ста двадцати часов вернуться на Базу. Кто опоздает хотя бы на одну минуту – автоматически выбывает из Учебного Центра. Можно сказать, это задание на вашу профпригодность….
Снотворное вкалывали уже на военном аэродроме, перед самой посадкой.
Через десять минут Егор уже крепко спал на тюках в самолете…
Проснулся Громов от сильного удара ногой по животу.
– Степан, подивись! Я москаля-диверсанта поймал!
Егор осторожно приоткрыл глаза. Он лежал на бетонном полу в сарае, руки были заведены за спину и крепко связаны. Над ним склонился русоволосый мордастый парень с охотничьим карабином. Возле входа улыбался седой мужик в серой кепке, с синими тюремными наколками на руках.
– Дмитро, на кой ты его сюда притащил?
– Да я этого дурака в овраге нашел. Спал, зараза, як в стельку пьяный…
Мордастый больно ткнул Егора в бок дулом карабина:
– Подивись, тюля глазки открыл, зыркает як красно солнышко!
Егор привстал и попробовал освободиться от веревок – но связали его довольно крепко.
– Мужики, где я?
– Он еще и вопросы задает! – нахмурился мордастый.– Что-то я не вразумляю…
– Хутор Синельцы. Сорок километров от Харького,– кивнул пожилой мужик и недобро ухмыльнулся. – А ты здесь какими судьбами, мил человек? Не заблудился случаем? Или ты российский диверсант?
Громов сразу все понял и даже слегка удивился. Как только сотрудники Учебного Центра умудрились тайно забросить его на объятый войной юго-восток Украины. Егор понимал, что эти военные действия в бывшей братской республике больше выгодны политикам, а не простому народу. У него самого с детства лучшими друзьями были украинец, казах и татарин, и все стояли друг за друга горой.
– Ну что молчишь, зараза? – усмехнулся мордастый.
– Мужики, да я сам не знаю, как здесь оказался. Я вообще-то за грибами в лес поехал…
– Грибник…– сморщился пожилой и сплюнул на пол.– В военной форме и без документов…
Он покачал головой:
– Ладно… дождемся пока Иван приедет. Пусть отвезет его к «айдаровцам» в Дивное. Там этому диверсанту очень даже рады будут…
