Поиски счастья во времена перемен

скачать книгу бесплатно


– Успокойся, Ехуда, – Иешуа называл его по имени при каждом обращении и Ехуде это не нравилось. – Ночуй с нами, мы дадим тебе еды.

После этих слов все собравшиеся вокруг, как по команде, вернулись к своим делам. Иешуа встал с накидки, покрывавшей камень, сбросил её на землю, сел и указал Ехуде место рядом с собой.

– Как же ты ушёл из дому, Ехуда? Детей на кого оставил?

Костер разгорелся и осветил недавнего пленника. Лицом он ещё не стар, но волосы уже с проседью, тонкие и редкие. На макушке уже угадывалась будущая плешь. Неопрятная одежда и корка грязи на ногах свидетельствовали, что он был в дороге много дней.

– У меня нет детей. Я прожил с женой четыре года, но детей мы так и не нажили. После её ухода я бросил хозяйство и пошёл к её родителям, – тут он сделал жест рукой, словно указывая направление куда шёл, – Но они ничем не могли мне помочь и вот теперь иду к царю Ироду.

– Похоже, её родители встретили тебя неласково, Ехуда.

– Да. Её мать меня всегда не любила, а сейчас грозилась убить.

Беседу прервал Кефа. Еда была готова. Они переместились поближе к костру. Иешуа прочёл короткую молитву, слова которой были Ехуде незнакомы. Бог их поймёт, этих галилеян. Судя по звукам речи вокруг, они все были оттуда.

Иешуа ломал хлеб и раздавал его сидящим. Ещё были солёные маслины в кувшине и почти пустые мехи с вином. На какое-то время все притихли, потом по кругу пошла чаша и разговоры возобновились. Высокий, тощий юноша с узким лицом и вьющимися каштановыми волосами обратился к Иешуа:

– Скажи, Учитель, что ты хотел сказать рассказом о сеятеле, чьи зёрна падают то у дороги, то на камни и совсем немногие на плодородное поле? Расскажи, чтобы понятнее было, – сказал он, внимательно глядя в лицо Учителя.

Лицо Иешуа просияло. Он ласково взглянул на заговорившего.

– Всё просто, дорогой Иоханан. Зёрна – это смысл моих проповедей. Плодородная земля – это вера в бога. Если попадёт зерно в землю, то будут всходы. А если нет веры, нет земли, то зёрна бесполезны. Не будет там царства божьего. Но не только от веры зависит урожай. Как живёт человек – тоже важно. Если слишком заботится о мирском благополучии, то вера не поможет. Это как терновый куст вокруг всходов.

Страх уже отпустил Ехуду. Вино из общей чаши потекло с кровью по его измученному телу и слегка затуманило ум. Ему стало ясно, что эти люди не сделают ему ничего плохого, хотя и не совсем понятно было откуда эта ясность появилась. Неожиданно для самого себя он сказал:

– Сеятель, разбрасывающий зёрна по дорогам и кустам, умрёт скоро.

Те, кто слушал разговор засмеялись, но лицо Иешуа помрачнело.

– Да ты, Ехуда, уже пророчествовать начал?

– Я не пророк, а земледелец и знаю, что если сеять на дороге и в кустах, то урожая не собрать и скоро сеятелю нечего будет есть. А тогда уж – или воровать, или милостыню просить. Прогонят, а то ещё и побьют. Недолго протянешь.

Сообразив, что сболтнул лишнего, он скосил глаза на лицо Иешуа, но увидел, что опасения были напрасны.

– Ловко ты смешал, Ехуда, божье и крестьянское. Но это поле не похоже на твоё. Из одного зерна, упавшего на хорошую почву, вырастет тысяча колосьев и в каждом колосе будет тысяча зёрен и каждое зерно будет в тысячу раз больше, чем те из которых ты печёшь свой хлеб. И если тебе достанется всего лишь одно зерно этого урожая – ты будешь сыт целый год.

– Ты о чём говоришь, Учитель, об урожае хлеба или о зёрнах твоих слов?

– Да это одно и то же. Где мои слова будут приняты всем сердцем, там начнётся царство божье и там будет во всем достаток. Покорись ему, и ты узнаешь великую милость, которую никогда не встречал в своей жизни. Ты познаешь своего бога, Ехуда.

—Я знаю своего бога, Учитель – сказал Ехуда, не отрываясь от кувшина с маслинами.

Иешуа снисходительно улыбнулся.

– Ну расскажи тогда, каков он.

– Так ведь все просто, Учитель. Сказано же: «и сотворил Господь человека по образу и подобию своему».

– Правильно, – подхватил Иоханан, – Ищи в себе чистое, прекрасное и восхищайся мудростью творца!

– А ты взгляни на это с другой стороны, – ответил Ехуда, – посмотри на всех людей вокруг, как на отражение божьих черт. Собери все их черты в один образ – это и будет бог. Он – как все мы. Легкомысленный и капризный от безнаказанности. Любит власть. Иногда он злится без причины, много судеб может поломать. Но не может он гневаться вечно – устаёт и добреет. Переждать нужно. А бывает радостно ему и хочет он всех сделать счастливыми. Но потом обижается за что-то на людей и подаренное счастье отбирает.

– И как же ты будешь жить с таким богом? – спросил Иоханан.

– Да как живу, так и буду дальше жить. Не буду злить его понапрасну, буду терпеть все его испытания и ждать, когда созреет мой урожай.

Лицо Иешуа было серьёзным и сосредоточенным. Можно было бы сказать, что он стал похож на шахматиста, обдумывающего следующий ход, если бы шахматы были известны на Ближнем Востоке в начале нашей эры.

– Велиал силён в этом мире, – начал он. – Многое из того, что ты о боге говоришь – ростки его зёрен в людях.

– Ты прав, Учитель! – прозвучал высокий голос Иоханана. – Не может быть жадным тот, кому принадлежит весь мир, и кто не может получить больше, чем у него уже есть. Нет сокровищ в мире, кроме тех, которые ему принадлежат.

– Не может он быть завистливым, так как нет того, кому он может позавидовать. – вставил Кефа.

– И не может быть похотлив, потому что способен создать новую душу без участия женщины. – раздался чей-то голос из мрака.

– Дьявол не творец, – продолжал Иешуа, – Не может быть ничего под солнцем созданного им. Душ дьявол не создаёт, а только опускает тени в души. Испаскудит, как может, но человек после этого всё ещё остаётся творением божьим. Это основа человека.

– А ты посмотри, Учитель, на эти основы где-нибудь на рынке или в суде, – не унимался Ехуда, – Сколько творится несправедливости?! Ты исключил из божьих черт самое очевидное, а как остальное различить? Как в полутьме разглядеть, где кончается густая тень, и где начинается реальная вещь?

– Да, Ехуда, мрачно ты видишь мир. Не зря от тебя жена сбежала. Жить с таким и без детей – это тяжёлое наказание!

– Ну, Учитель, если возьмёшься разбираться, где в человеке божье, а где нет, то уж наверняка позабудешь, что такое скука. Жаль только платы за эту работу не дадут никакой, – он покосился на чашу, но она была пуста и из мехов вино выжали до капли.

Взгляд его не остался незамеченным. Шимон Кефа обнажил белые зубы и обратился к Ехуде:

– Раз уж ты заговорил о деньгах, не пора ли за ужин заплатить?

Ехуда мрачно спросил:

– И сколько же ты хочешь за еду?

– Думаю двух динариев будет достаточно, – проговорил он и откинулся назад, опершись локтем о камень.

– Два динария?! – взволновано вскрикнул Ехуда и вскочил на колени, – Да ты…, – он осёкся и сказал уже спокойнее, – Ты берёшь цену ужина, присланного с конным нарочным из Ершалаима.

Несколько человек засмеялись

– Как тебя деньги возбуждают, – Кефа опять сверкнул зубами, – Даже забыл, как вот тут стоял на коленях, глядя на острый меч. Совсем ведь недавно.

– Оставь его, Кефа, – Иешуа сказал так, будто говорил с непослушным ребёнком, – Говорим о Боге, забудь пока о деньгах!

Он обратился к Ехуде:

– Ты не доверяешь людям, Ехуда, а ему сейчас почему-то сразу поверил. Шимон шутит, никто не возьмёт с тебя денег. Послушай меня, ты идёшь в Ершалаим просить неправедного царя Ирода наказать твоего неправедного соседа. Ну какая польза тебе, человеку, принявшему бога, от наказания одного нечестивца другим?

– Я хочу вернуть жену, Учитель. Я люблю её!

– Да перестань же называть похоть любовью! – Иешуа сказал это громко, явно обращался не только к Ехуде. Судя по лицам вокруг, эта тема звучала не впервые, – Придумай какое-нибудь другое слово, если «похоть» не совсем подходит по смыслу! Подумай, Ехуда, если твоя жена блудница, зачем тебе возвращать её? Побить камнями и похоронить потом? Тебе станет лучше у её могилы? Или хочешь простить и жить с ней дальше? Это же блуд! А теперь представь её жизнь с тобой: тяжёлый крестьянский труд пропитания ради с мужем, который не может бога от дьявола отличить. А, может, она поняла бога по-другому и пошла искать его царство, так за что её наказывать?

– Видел я это царство, – опять отозвался Кефа, – Неподалёку от римского военного лагеря в Кесарии.

Шутка его не имела успеха на этот раз. Иешуа резко вскинул руку в его сторону, показав ему открытую ладонь.

– Посмотри на птиц, Ехуда. Они послушны Богу. Не сеют и не жнут, но Господь заботится о них, и их много. Он даёт им жизнь достойную за покорность!

Ехуда наблюдал птиц раньше, когда те слетались клевать его посевы. Он видел, как они скакали по пашне, воровато оглядываясь, и выклёвывали зерно. Как жадно гонялись в воздухе за насекомыми и тут же трусливо убегали, едва почуяв опасность. Он не любил птиц и не считал их жизнь достойной, но возражать Учителю не стал. Тот, похоже, видел птиц по-своему. В полёте.

– Господь милостив к нашему народу. Он избрал нас из всех. Спас нас от истребления в плену, привёл в Палестину, сорок лет кормил манной в дороге. Он всемогущий, к нему нужно идти и просить у него, а не у Ирода. Он вернёт тебе настоящую любовь.

– Но, Учитель, посмотри на жизнь евреев! Ты считаешь это жизнь Божьих избранников? Мы живём под властью язычников и нас притесняют со всех сторон. Множество народов живут лучше, чем мы. Бог давно отвернулся от нас.

– Нет, всё не так, Ехуда! Он учит нас. Он показывает своё могущество и зовёт нас за собой. А ты идёшь искать правду не к нему, а к выродку Ироду и язычнику Кесарю. Так каких же благ ты ждёшь от бога?

Иешуа уже стоял, склонившись над Ехудой. Голос его звучал громко, но в нём не было ни угрозы, ни гнева.

– Он наказывает нас за неверие и непослушание. Ты должен жить под властью одного бога, а не считать всесильными нечестивцев. Если мы вернёмся к богу и утвердим в Палестине его царство, земля сама расцветёт, и народ заживёт как никогда раньше. Лучше любого народа на свете. Он может превратить всю эту засушливую землю в райские кущи для тех, кто примет и полюбит его. Это в его силах!..

Лицо Иешуа озарилось вдохновением, слова лились легко и красиво. Ноты голоса пронзали сердце и наворачивались слезы от его срыва на хрип или шёпот в каком-нибудь особо значимом слове. Он умел выбирать слова. Они кололи, как рыбьи кости в сочной мякоти, где не должно быть костей. Враг – так уж враг, а друг такой, что не найдёшь нигде. Смысл, несомненно глубокий, заслонялся эмоциями этого человека. Не уследить за его нитью, но нельзя не верить. Шорохи в среде слушателей прекратились и они, не отрываясь, смотрели на своего Учителя. Ради таких минут они ходили за ним.