Чёрный Лес

скачать книгу бесплатно


– Пошли.

Он снова поцеловал ее, подхватил гитару, и они двинулись уже в обнимку по темной аллее в сторону мерцающих теплым светом уличных фонарей на выходе из парка.

Они поднялись в ее маленькую квартирку и какое-то время целовались прямо возле двери не включая свет, потом Ма?ри порывисто высвободилась, зажгла несколько расставленных по всей комнате свечей, поставила на стол два бокала и бутылку вина.

– Откроешь? Я сейчас… Штопор в ящике. – Она вышла из комнаты.

Мартин кивнул и занялся вином. До него донесся шум льющейся в ванной воды, потом все стихло. Он разлил вино по бокалам и сел к столу вполоборота. Мари вернулась, теперь на ней был только коротенький цветастый халатик на молнии, темные блестящие волосы она распустила, и они мягко струились по ее покатым плечам. Она встала прямо перед ним, ему показалось, что огоньки свечей отражаются в ее гладких, чуть полноватых ногах.

– Чин-чин! За встречу! – в ее голосе явственно слышались низкие волнующие нотки.

– С возвращением!

Мартин отпил из своего бокала – вино оказалось очень неплохим. Мари, ни слова не говоря, поставила недопитый бокал на стол и медленно потянула молнию халатика вниз, одновременно другой рукой взяв его ладонь, свободно лежавшую на столе и повлекла за собой к темнеющему дверному проему, ведущему в спальню.

– Мне бы… умыться… – Мартин чуть задержал ее требовательную руку.

– Успеется! – ее голос чуть прерывался, она совершенно не собиралась никуда его отпускать.

Он подчинился и последовал за ней. Она села на постель, чуть откинувшись назад, халат распахнулся, колеблющийся свет свечей рисовал красивые блики на ее матовой коже. Мартин опустился перед ней на пол, взял в руки полные груди с широкими, словно нарисованными ареалами. И тут он вспомнил, почему в юности у них с самого начала не очень-то складывалось. Тогда-то он был без памяти влюблен и, конечно, в принципе не мог понять, в чем тут дело. Но теперь все стало ясно. Мари была красивая и темпераментная девушка, но всего у нее было слегка перебор: грудь – слишком большая, поцелуи – слишком напористые, стоны – слишком громкие. Вся она была чуть широковата и большевата для Мартина, во всяком случае, так ему казалось, несмотря на то, что он был выше нее на целую голову. И эта чрезмерность все портила, совсем чуть-чуть, но не давая по-настоящему, до конца отдаться чувствам. И теперь все повторялось: чем темпераментней реагировала Мари, тем спокойней становился Мартин. Впрочем, сейчас это было только на руку: он очень не хотел разочаровать девушку, и трезвая голова очень помогала контролировать процесс, пусть даже его ласки становились чуть надуманными.

Когда все закончилось, он чуть виновато заглянул в ее сонные глаза, в которых отблескивали огоньки догорающих свечей и сказал:

– Мне пора,

– Как, ты не останешься?

– Нет.

– Как хочешь, – она неожиданно не стала настаивать, – тогда просто захлопни дверь.

– Хорошо, – Мартин был несколько разочарован, что его не уговаривают. – Тогда – спокойной ночи.

– Ага…

Мари отвернулась, закутавшись в одеяло, а он быстро оделся и, стараясь не шуметь, выскользнул из квартиры.

Мартин задумчиво брел по спящим улицам сквозь сырую теплую ночь. У него так и не возникло чувства, что у них с Мари сможет снова что-то получиться. Он был очень благодарен ей за этот вечер: оказывается, ему было очень важно пообнимать настоящего, живого и теплого, чуточку родного человека, но он начал сомневаться, что захочет повторить этот опыт в ближайшее время. Незаметно для него самого, ноги принесли его к дому, где когда-то жила Май. Он почувствовал легкий укол грусти, привычно поднимая глаза к знакомому окну. И вдруг он задохнулся: в окне горел свет, это было единственное освещенное окно в доме. На мгновение ему показалось, что все произошедшее в эти годы было лишь жутким кошмаром, он даже успел обрадоваться, что морок развеется и он снова увидит Май живой и здоровой. Но в этот момент кто-то из нынешних жильцов повернул выключатель, гася свет, а вместе с ним и приступ иррациональной глупой радости. Мартин повернулся и широко зашагал прочь, унося с собой горечь разочарования и внезапно воскресшую тупую боль в груди.

Он никак не мог заснуть в эту ночь: мысли о прошлом нахлынули с новой силой. Наверное, это было несправедливо по отношению к Мари, ведь вспоминал Мартин не их отношения, а Май, ее пронзительный взгляд, ее голос, тихую улыбку тонких губ. Ему было неловко перед ней за то, что случилось. Он будто бы изменил той единственной, кого по-настоящему любил, и это было гадко. Хотя умом он понимал, что Май давно не здесь, не с ними, и подобные мысли совершенно непродуктивны – надо продолжать жить, а не превращаться в двадцатипятилетнего старика.

Мартин встал и, достав из ящика аккуратно сложенную голубую футболку Май, бросился на кровать, уткнулся лицом в мягкую материю и мгновенно отключился.

Глава 8

Было тихое субботнее утро. Мартин выскользнул из комнаты, решив не дожидаться, пока отец и Элена проснутся – ему совершенно не хотелось ни с кем разговаривать и, тем более, ловить на себе понимающие взгляды: наверняка они слышали, во сколько он вернулся после концерта. Мартин налил себе оставшийся в кофеварке вчерашний кофе, отпил, почти не ощущая вкуса и подошел к окну кухни. Погода была так себе и очень перекликалась с его настроением: низкие тучи закрывали все небо над Доностией, казалось из них вот-вот начнет сеяться мелкий, не по сезону прохладный дождь. Хотя и совсем не обязательно: тучи – тучами, а дождь – дождем. Здесь на побережье одно совсем не обязательно дополнялось другим: то безобидное с виду облачко могло пролиться настоящим ливнем, то плотная серая пелена на несколько дней заполняла небо от горизонта до горизонта, не пролив при этом ни единой капли.

Мартин отставил кружку и, стараясь не шуметь, вышел в прихожую, секунду подумав, прихватил зонт и аккуратно, без щелчка, закрыл за собой входную дверь. Ему необходимо было проветриться, просто идти куда-то без цели, дыша прохладным сырым воздухом с легким привкусом соли. Мартин вышел на набережную, где было малолюдно по случаю непогоды, остановился у белых перил, глядя вниз на набегающие на песок свинцовые волны, неторопливые, длинные и пологие. Он вспомнил, как они стояли на этом самом месте с Май в их первую ночь, и ему стало совсем грустно. Он повернулся было, чтобы пойти дальше и тут же поспешно вернулся к созерцанию океанской дали: краем глаза он заметил знакомую фигуру Мари, стоявшую в отдалении у пешеходного перехода. Вот уж чего он совершенно не жаждал, так это обсуждать сейчас туманные перспективы их отношений. Мартин понадеялся, что она не заметит его и пройдет мимо, но нет – скоро за спиной раздался ее голос, правда совершенно нетипично подавленный:

– Мартин! Ты здесь! А я как раз к тебе шла… Хорошо, что я тебя заметила!

– О, Мари! – он обернулся и сделал вид, что только ее увидел. – Ко мне? М-м-м… зачем?

– Ты знаешь… – она слегка прикусила губу, собираясь с мыслями.

Мартин заметил, что выглядит она невыспавшейся и странно печальной, хотя ярко накраситься все же не поленилась. Одета она была в линялые джинсы и просторную темную толстовку, словно этим утром ей совсем не хотелось подчеркивать свои формы.

– Ты знаешь, то что было вчера… Это было ошибкой. Не надо было этого делать.

– Почему? – слишком эмоционально вырвалось у Мартина, который совершенно не ожидал, что Мари сама затронет эту тему.

– Ой, – девушка смутилась, подумав, что задела его мужское самолюбие, – не подумай ничего такого, все было здорово! – сказала она поспешно. – Просто… Это из-за Майтанэ!

– А-а-а… – как можно более нейтрально протянул Мартин, испытывая при этом невероятное облегчение.

– Понимаешь… Ты ушел, а я почему-то вспомнила Май… Столько лет прошло, а она перед глазами, прямо как живая… Ой, прости! – добавила она, увидев, как он переменился в лице при этих словах и продолжила жалобно: – В общем, давай просто друзьями останемся?

– Хорошо, – медленно кивнул он, чувствуя, как груз мнимой вины исчез, оставив лишь неприятное послевкусие.

– Вот и ладно! – Мари облегченно улыбнулась, но тут же снова погрустнела. – Давай сходим, навестим ее?

– Прямо сейчас?

– Да. Я, как проснулась, себе места не нахожу. Я, вообще-то, за этим к тебе и шла, попросить со мной сходить.

– Пойдем, – согласился Мартин, вдруг осознав, что его собственная вроде бы бесцельная прогулка скорее всего привела бы его туда же: в маленькую тихую палату городской больницы, где на высокой кровати с приподнятым изголовьем вот уже почти семь лет лежала Май, абсолютно безучастная ко всему, что происходило вокруг.

Они пошли пешком – торопиться и ехать на автобусе совершенно не хотелось. Молодые люди свернули с набережной и побрели по тротуару вдоль нескончаемого ряда баров и магазинчиков, по большей части закрытых. Когда они проходили мимо едва освещенной витрины цветочного магазина, Мартин, внезапно повинуясь сиюминутному импульсу, толкнул дверь, которая, неожиданно, поддалась. Он зашел внутрь. Мари молча последовала за ним. Магазин был скорее рассчитан на продажу предметов декора и комнатных растений всевозможных видов: небольшой торговый зал был под завязку забит кадками с пальмами и фикусами, горшками с геранью и кактусами, но с краю на прилавке обнаружилось два небольших оцинкованных ведерка, в одном было тесно от нежно-розовых тюльпанов, а в другом сиротливо накренились штук семь невысоких, отчаянно колючих ярко-алых роз.

Мари приблизила к ним лицо:

– Ах, как они пахнут!

– Молодой человек, купите розы для девушки! – улыбнулся пожилой продавец, бесшумно, как привидение, появляясь из-за большого фикуса. – Свежайшие, только сегодня привезли из Эрнани.

– Да, я возьму все, – не стал спорить Мартин, доставая деньги.

Старик вынул розы из воды, ловко завернул их в прозрачную пленку и театральным жестом протянул Мари.

– Пожалуйста!

Та, чуть замешкавшись, приняла букет. Она понимала, что эти цветы совсем не для нее, но все равно порозовела от смущения.

Когда они вышли на улицу, девушка сказала негромко:

– Ей понравятся эти розы, вот увидишь… Можно я пока понесу их?

– Конечно…

Дождь, между тем, все-таки начался. Мартин раскрыл зонт, галантно предложил локоть Мари. После их разговора близость девушки его больше так не волновала, хотя со стороны они выглядели совсем как влюбленная парочка.

Скоро они уже стояли перед высокой стойкой регистратуры. Суровая на вид пожилая женщина, ответственная за работу с посетителями, бросила быстрый взгляд на подошедших и вдруг тепло улыбнулась Мартину, мгновенно его узнав:

– Вы к Майтанэ? Давно вас не было видно.

– Да, я… уезжал, – соврал Мартин, краснея.

– Понятно… Сегодня дежурит сестра Ньевес, я сейчас вызову ее, и она вас проводит. Подождите немного.

– Конечно, большое спасибо! – Мартин чуть улыбнулся вспомнив веселую, невысокую и полноватую медсестру, бывшую соседку Майтанэ по лестничной клетке, у которой всегда находились конфеты для детей и искренние слова утешения для взрослых.

– А вон и она… Ньевес! К бедняжке Майтанэ посетители!

И действительно к стойке уже подходила миловидная женщина средних лет в очень чистой, но слегка помятой больничной униформе светло-бирюзового цвета.

– Боже мой! Мартин, ну наконец-то ты снова пришел! А это кто с тобой, неужели малютка Мари? – улыбаясь затараторила Ньевес, расцеловав на правах старой знакомой, молодых людей в щеки. – Как хорошо, что вы решили навестить бедняжку! Мари, ты говорят, теперь тоже доктор?

– Логопед, – не удержавшись, улыбнулась Мари в ответ, – только вернулась из Мадрида, скоро начну работать…

– Вот и хорошо! Будешь деток учить правильно говорить… Это же так замечательно! Да и взрослым частенько логопед нужен, в жизни всякое случается… Так, идемте к лифту, сюда… Ну а ты Мартин?

– Да все так же, с отцом работаю… И учусь понемногу…

– Да-да, я помню… Оскар и Элена мне говорили, – Ньевес одобрительно кивнула. – А музыку свою не забросил? Все играете?

– Ага, играем…

– Ясно, ясно, как-нибудь приду к вам на концерт: интересно же! – Они зашли в лифт. – Так, нам четвертый… Мартин, нажми кнопку, пожалуйста! Как хорошо, что вы с утра пораньше решили прийти! Сейчас тихо, спокойно, а то суббота – народу много будет…

Лифт плавно остановился, и они пошли по длинному коридору со светлыми стенами и рядами совершенно одинаковых дверей по обеим сторонам.

– Так, все как и прежде, комната номер семнадцать, вот сюда. Май теперь одна, без соседки, в персональных апартаментах, так сказать!

Медсестра распахнула одну из дверей, пропуская визитеров вперед. Мартин и Мари очутились в маленькой стандартной палате, свет был приглушен, немного пахло дезинфектантом, но тонкий аромат роз в руках Мари быстро стер больничный запах.

– Давай букет сюда! – Ньевес прошла к маленькой раковине, притулившейся в углу комнаты, по пути прихватив с подоконника наверное специально дожидавшуюся такого случая стеклянную банку. Медсестра наполнила ее водой и поставила на столик, придвинутый к изножью высокой больничной кровати, затем опустила в эту бесхитростную вазу цветы, аккуратно расправив букет.

– Ну вот, Майтанэ, смотри, кто к тебе пришел, какие цветы замечательные! – она так непринужденно обращалась к Май, словно та все слышала и понимала. – Ладно, ребятки, поболтайте тут с нашей Спящей Красавицей, – медсестра повернулась к притихшим гостям, – а я побегу: дел – уйма!

Она ободряюще улыбнулась и вышла, осторожно прикрыв за собой дверь. И только тут Мартин наконец отважился посмотреть на Май. Он почему-то боялся, что за то время, пока он здесь не появлялся, с ней произошли какие-то перемены к худшему, но нет: девушка расслабленно лежала на спине, лицо ее было спокойно, да и кожа не поражала какой-то особенной нездоровой бледностью, казалось, она просто крепко спит.

Мари подошла к кровати и осторожно взяла подругу за безучастную податливую руку.

– Ну здравствуй, подружка… Вот я уже и отучилась… А ты все лежишь.