скачать книгу бесплатно
Экзамен первокурсницы
Аня Сокол
Первокурсница #2
Я Ивидель Астер, богатая наследница, маг огня и студентка первого потока Магиуса. Я влюблена и помолвлена. Увы, это разные люди, что меня бесконечно удручает. Но пока на запястьях не защелкнулись брачные браслеты, я буду надеяться. Надежда – это все, что позволено леди в нашем мире. Но иногда даже леди нарушают правила, особенно когда любят совершенно неподходящего рыцаря.
Аня Сокол
Экзамен первокурсницы
Билет 1
Уложения этикета, или Правила техники безопасности
Я нарушила данное отцу слово через неделю. А потом нарушала его неоднократно. Но самый первый раз запомнился сильнее всего, как запоминаются первый бал, первый поцелуй, первое «прощай». Мне удалось придумать сотню оправданий и даже поверить в них, но… факт остается фактом: я нарушила обещание.
Невыносимо думать, что я, Ивидель Астер, дочь графа Астера, маг огня и ученица Академикума, опустилась до такого.
Я смотрела в зеркало и искала на лице печать обмана. Но не обнаруживала ни клейма на лбу, ни бегающих глаз, ни дрожащих губ. Старая кормилица Туйма всегда говорила, что стоит хоть раз ступить на скользкий путь вранья и порока, и уже не свернешь. Ложь вцепится в тебя и утянет на самое дно, где леди совершенно не место.
Я продолжала смотреть в зеркало, а порок где-то задерживался, отказывался утягивать меня на дно. Да и какой именно порок, кормилица никогда не уточняла. А уточнить бы не помешало, я столько всего натворила, что никак не соответствует определению «леди»…
Леди ни в коем случае не должна быть замешана ни в одном скандале, тем более в преступлении. А вот мне не повезло: еще недавно на улицах Льежа травили людей, а яд оказался у меня.
Леди ни в коем случае не должна вмешиваться в дела мужчин. Но когда магистры устроили облаву на убийцу и поймали кузена, который едва не угробил сотню-другую бедолаг, я, как истинная леди, чуть не сорвала боевую операцию.
Я решительно тряхнула головой, стараясь избавиться от навязчивых воспоминаний, но они, как попрошайки, которые преследуют тебя от храма богинь до кареты, упрямо возвращались. Никто не любит, когда ему припоминают проступки. Даже если этот припоминающий – ты сам.
Леди ни в коем случае не должна посещать по ночам остроги, а я помогла одному несносному рыцарю выбраться из тюрьмы. Впрочем, об этом я как раз не жалела. Ни капельки. Потому что хуже всего не преступления, не грозившее отчисление из Академикума, хуже всего то, что меня угораздило влюбиться.
Я подняла руки к пылающим щекам, и отражение в зеркале повторило жест.
Если об этом узнают, будет скандал. Потому что отец посватал меня за другого и даже заключил брачный контракт. И я, как послушная дочь, должна выполнить данное папенькой слово. Смешно, я и свое-то сдержать не в состоянии.
Чтобы продолжить обучение и хоть иногда видеть совсем неподходящего для леди рыцаря, да и ради собственного блага я обещала родителям, что не покину Летающий Остров. Они мне поверили. И вот я снова здесь: над головой облака, далеко внизу земля, в руках непослушное и своевольное пламя. Не только в руках, но и в сердце.
– Это всего лишь урок, – громко сказала я пустой комнате. – Я не обманываю, а иду учиться. Ведь не будет же папенька возражать, если очередное занятие пройдет, к примеру, в оранжерее, где нам надлежит выдавить магистрам к ужину унцию яда из корней лиственного аспарагуса?
Но отражение молчало, а лицо в зеркале было полно укоризны.
– Это просто урок, как… как… утренний урок по этикету.
Я вспомнила скрип перьев. Шорох, с которым они касались бумаги. Вспомнила, как аудиторию…
…Аудиторию в очередной раз тряхнуло, Мерьем Вири в очередной раз взвизгнула. Я привычно придержала чернильницу, магистр Ансельм Игри в очередной раз не повернул головы. Дверца одного из шкафов открылась, и на пол посыпались свитки.
– Когда же это кончится? – непонятно у кого спросила Дженнет. Перо в ее руке сломалось пополам.
– Никогда, – улыбнулся ей Оли. – Пока мы над Запретным городом, Остров так и будет трясти.
– Правильно, мистер Ревьен. А не объясните герцогине, да и всем остальным, почему? – Посмотрел на парня магистр.
– Ну, – протянул сокурсник, оглянулся, взъерошил волосы, разом стал похож на нахохлившуюся серую найку[1 - Серая найка – птица, водится в прибрежных провинциях, по поверьям ее крик предвещает несчастье. – Здесь и далее примеч. авт.], но все-таки ответил: – Дело в этих горах, да?
– Да, отчасти дело в Чирийском хребте, – согласился учитель, останавливаясь напротив карты. – Кто дополнит ответ мистера Ревьена? – Мы молчали. – Ну же, смелее. Или вам действительно нравится вспоминать десять уложений этикета, принятых при Людвиге Третьем?
Я подняла голову от листка бумаги, где сиротливо жались друг к другу две строчки – все, что удалось вспомнить из старого уложения. Правила этикета нам с братом вдалбливали едва ли не с рождения. Моя гувернантка Кларисса Омули была очень строга, но даже ей не пришло в голову заставить меня выучить нормы, принятые при дворе Людвига Третьего, прадеда нынешнего князя.
Я смогла вспомнить лишь то, что леди запрещалось смотреть в глаза джентльмену, если тот стоит против солнца. Понятия не имею почему. Права была матушка: чем бо?льшую глупость мы слышим, тем лучше запоминаем.
На самом деле правил и положений в кодексе этикета было намного больше. Каждый правитель считал своим долгом добавить еще парочку, чтобы подданные не скучали, а Людвиг Третий расщедрился на целых десять.
Кажется, там еще говорилось что-то про путешествия… Леди без сопровождения запрещено путешествовать в салон-вагоне поезда, но дозволено в вагоне-конюшне наедине с конем.
Воображение живо нарисовало картину «Иви в стойле тридцать часов спустя». Рука дрогнула, и по светлому листу расползлась синяя клякса. Теперь придется переписывать, если не хочу получить несколько дополнительных часов чистописания.
– Неужели никто не знает? – удивился магистр Ансельм. Он больше напоминал дровосека: широкоплечий, высокий, абсолютно лысый, с короткой черной бородкой. Более неподходящую кандидатуру для замены преподавателя этикета придумать сложно. Что-то у них там не получилось, у магистров, я имею в виду, и нанятый учитель опоздал к отлету Академикума из Льежа, теперь его замещали все магистры по очереди.
– Динамические потоки воздуха, характерные для горной местности… – начал рассказывать Отес.
Магистр развернулся к парню, и тот замолчал.
– Продолжайте, мистер Гиро, вы так хорошо начали. Динамические потоки, и что?
За соседним столом Гэли сосредоточенно кусала кончик пера, ее лист оставался полностью чистым.
– Они нестабильны, а поскольку Академикум – это летающий остров…
– Тоже мне новость, – отчетливо прошептала герцогиня.
– И этот остров по форме напоминает диск… – Не обращая внимания на девушку, наш умник достал из кармана серебряную монету. – Будь мы на дирижабле, трясло бы еще сильнее, но мы могли бы маневрировать и за счет вытянутой формы корпуса пройти между потоками. – Парень перекатил монетку между пальцами.
– А сейчас не можем? – удивилась Гэли, отложив перо.
– Размеры основания Академикума делают это маневрирование бесполезным, уйдем от одного потока, сразу попадем в другой. Ветер с гор сильнее всего у вершин и слабее у подножия. Технические характеристики Острова таковы, что влияние взаимного расположения основания Академикума и воздушных струй на величины аэродинамических коэффициентов…
– Стоп, – прервал парня магистр. – Вам пять баллов по основам механики, мистер Гиро, она начнется у вас послезавтра. Авансом.
– А я подумала, он демона вызывает, – хихикнула Гэли.
– Вы же, мисс Миэр, напишите к первому уроку эссе по истории постройки Академикума и спуска его в воздух, где объясните, как такое вообще возможно. – Магистр Ансельм улыбнулся, а подруга едва слышно застонала. – Да, и слово «аэродинамический» должно повторяться в работе не менее дюжины раз. Я проверю.
– А как же… – Оли с отвращением посмотрел на листок, на котором он последние полчаса со всей старательностью выводил завитушки. – Этот… этикет?
– Да, богини с этим уложением, – махнул рукой магистр Ансельм. – Я и сам не помню ни одного пункта.
Все с облегчением выдохнули, а Отес бесстрастно сложил и убрал в карман листок, исписанный от края до края четким убористым почерком.
– Когда у вас первый спуск в Запретный город? – Учитель подошел к своему столу.
Настроение аудитории сразу изменилось, сонное оцепенение, в которое погрузило учеников уложение по этикету, мигом слетело, как слетает со шляпки подхваченная ветром вуаль. Тара демонстративно разорвала листок, Мэри поправила прическу, Коррин и Оли переглянулись. Предстоящий спуск в легендарный город будоражил весь первый поток. Даже невозмутимый Мэрдок Ирс Хоторн одернул сюртук и, словно почувствовав мой взгляд, повернул голову… Я призвала на помощь всю выдержку и воспитание, чтобы не вздрогнуть от холода в его серых глазах. Что ж, Мэрдока можно было понять.
– Сегодня, – ответил Коррин.
– Хм… – Магистр нахмурился и уточнил: – Но вашу группу веду не я?
– Магистр Виттерн, – пояснила Тара. – Он сказал, чтобы мы были готовы к часу дня.
– Советую вам послушаться, и даже более того, если Йен Виттерн там, внизу, – Ансельм Игри указал на пол, – велит вам упасть в грязь, вы тут же падаете, не утруждая себя тем, чтобы найти лужу посимпатичнее, иначе можете потом и не подняться.
– Но разве позавчера город не прочесали рыцари? – возмутилась Мерьем Вири.
При слове «рыцари» я сжала кулаки, но тут же заставила себя положить ладони на стол. Получилось почти сразу, не то что два дня назад. Я с начала второго полугодия не видела одного конкретного рыцаря. А все потому, что дала себе слово не искать встречи. И пока мне удавалось его сдержать. Хоть и с трудом. На самом деле я надеялась, что рыцарь найдет меня сам.
– А вчера спускались старшие курсы, – пожала плечами дочь первого советника князя Алисия Эсток.
– И это отменяет осторожность? – удивился учитель.
– Вы говорите так, словно мы собрались спускаться в Разлом, а не в город, где живут люди и даже сам князь, – добавила Мерьем.
– Если с нами что-то случится, – поддержала подруг герцогиня. – Если… Мы вам не дети каких-то там травников.
Мэри Коэн густо покраснела и опустила голову. Как по мне, так это было глупо. Глупо принимать слова Дженнет всерьез.
– Даже герцоги, отправляя свое неразумное чадо в Академикум, подписывают контракт, – невозмутимо пояснил магистр. – Согласно которому ваши похороны они обязываются оплатить сами.
– Но… – возмутилась Дженнет.
– Не верите мне, можете спросить отца, леди Альвон Трид, – прервал ее магистр. – А мы по этому самому контракту обязуемся сделать все для защиты вашей жизни и здоровья. При условии, что вы не будете нам в этом мешать. Пункт о послушании идет под номером семь, если не ошибаюсь. Хотите оспорить?
Дженнет вздернула подбородок, но промолчала. При всем своем высокомерии глупой герцогиня Альвон Трид не была.
– Итак, – продолжал магистр Ансельм. – Перечислим основные принципы поведения в Запретном городе. Что надлежит помнить всегда? Кто начнет?
– Полное полевое снаряжение, – сказал Коррин.
– Да. Еще?
– Не отходить от группы, не разговаривать с местными, не заходить ни в дома, ни в лавки, даже если будут очень просить, – добавил Отес.
– Очень точно, мистер Гиро.
– Там все не то, чем кажется, – трагически прошептала Мэри, и все разом заерзали на стульях.
– Рад, что вы относитесь к этому серьезно, – кивнул магистр. – Кто назовет мне самое главное правило?
На миг воцарилась тишина, а потом заговорил Мэрдок:
– Если вам показалось, что что-то не так, значит, что-то сильно не так.
– Именно, мистер Хоторн, – кивнул Ансельм Игри. – А теперь позвольте, леди и джентльмены, пожелать вам удачи, она вам понадобится. Можете быть свободны, у вас впереди интересный день. Идите и готовьтесь. Но помните, магистр Виттерн терпеть не может опоздавших.
– Мы знаем, – прошептала я… уже стоя в своей комнате, бросила взгляд на брегет, что достался мне от папеньки, и добавила: – Отец бы понял.
Открыла и закрыла крышку карманных часов, которые никогда не носила. Украшения магам только мешают, они искажают изменения. Эти часы достались мне по воле случая. Два года назад они сломались, и пока часовщик пытался вернуть брегет в строй, маменька презентовала отцу новые. Неделю спустя эти часы вернулись от мастера, тикающие и отполированные до блеска, но отец не посмел заменить подарок жены. А когда их попросила я, отдал с видимым облегчением, даже не спросив, зачем мне мужское украшение. Оно мне было не нужно, но поскольку у Илберта уже имелись свои часы, я задалась целью обзавестись такими же.
Отложив брегет, я схватила рапиру и торопливо закрепила ножны на поясе с ингредиентами. Клинок мелодично звякнул о крайнюю склянку, где бесшумно перекатывалась «горошинка тьмы», в соседнем флаконе мерцал «осколок света», дальше «зерна пустоты», «ржа», «слюна тритона», «паутина», «живая вода», «сухой огонь», еще с пяток склянок и целительский набор в непромокаемом мешочке. Я попрыгала на месте и сдвинула крепление рапиры, чтобы она не стукалась о пузырьки при каждом шаге.
Вышло тяжеловато. Я не рыцарь, чтобы таскать на себе два десятка разных железок и при этом умудряться махать клинком. Не рыцарь, а маг, и спрос с нас куда больше, чем с воинов. Магистр Виттерн сказал: полное полевое снаряжение. А это значит – забранные под шляпку волосы, никаких лент и каблуков. Это значит – рапира у пояса и набор ингредиентов.
Я снова посмотрела на часы, а потом пошла к двери. Остановилась, позволив себе несколько минут подумать. И все-таки вернулась обратно.
Переложила книги с туалетного столика на кровать. «Новейший этикет», десятая редакция, переработанная и дополненная ее величеством Алолией, бабушкой нынешнего правителя; «Воздушная механика» под редакцией Картура Безрукого; «Свойства веществ»; «Совместимость веществ»; еще что-то о веществах…
Сведения, таблицы наложения, статистика и коэффициенты изменений, от которых двоится в глазах. Что можно изменять, а что запрещено. Некоторые зерна изменений нельзя применять к определенным веществам. К примеру, вода и молния, паутинка и утренний свет. Первые две усиливают друг друга в сотню раз, вторые, накладываясь, полностью гасят изменения. Магистры называли такие вещества «катализаторами» и «нейтрализаторами».
И заставляли запоминать кучу условий взаимодействия, доказанных формулами и научными трудами бородатых старцев, что умерли еще до моего рождения.
Второе полугодие совсем не походило на первое, когда мы со смехом мерялись силой, словно ярмарочные шуты на потеху толпе.
Я одну за другой отбрасывала книги с небрежностью, которой они не заслужили.
Он лежал в верхнем ящике туалетного столика с тех пор, как я его туда положила. Хотя первые два дня таскала с собой, пока не поняла, как это глупо. Бархатный мешочек, на дне которого спал камень рода. Одно прикосновение, и камень проснется и разбудит все остальные. Тогда отец будет знать, что со мной беда.
Отец… Он взял с меня слово, что я не покину стены Академикума, что я буду учиться. Я согласилась на все, лишь бы вернуться на факультет, и тут же нарушила обещание. Граф Астер заслуживал лучшей дочери.
Я представила, как говорю магистру Виттерну, что не могу спуститься с группой в Запретный город, и выражение его лица, когда учитель посылает меня… замуж. Нет, папенька понял бы.
Прикрепив мешочек с камушком к поясу (стало еще тяжелее), я снова пробежалась пальцами по пузырькам с ингредиентами. Что лучше оставить? «Горошину тьмы» или «паутину»? А может, обе? Понадобятся ли они мне в Запретном городе? Стоит ли таскать на себе лишнюю тяжесть в ущерб подвижности и маневренности?
Это всего лишь прогулка, пусть и не в самое приятное место Аэры. Что-то подсказывало мне – магистры вряд ли отправят учеников на заведомо опасное мероприятие, во всяком случае, не учеников первого потока, от которых больше вреда, чем пользы. Нет, точно не отправят.
Вздохнув, я оставила все как есть. Надеюсь, мне не придется об этом пожалеть.
В третий раз бросила взгляд на часы и бросилась вон из комнаты. Милорд Йен терпеть не мог опозданий.
– Одиннадцать человек из двенадцати, – констатировал спустя несколько минут учитель, разглядывая нашу группу, собравшуюся у пятого каменного пирса воздушной гавани. – Неплохо, я думал, будет хуже. Кого нет, мистер Лорье?
– Леди Эсток, – тут же ответил Коррин.
Я оглянулась. Он прав, собрались почти все. Серьезные, взволнованные, напуганные. Даже высокомерная герцогиня, рассеянно касающаяся пузырьков на поясе. Бесшабашный Оли, продолжающий запускать руку в волосы и напоминающий пугало. Серьезный Отес, пугливая Мерьем, молчаливая Мэри, Рут, Тара, Мэрдок, выглядевший в кожаной куртке так, словно собрался на прием, подозреваю, он будет выглядеть так же, если надеть на него рубище. Собранный и с беспокойством поглядывающий на небо Коррин. Бледная Гэли, на поясе которой покачивались всего три склянки. Полную экипировку каждый понимал в меру своего разумения, в случае с подругой уже одно то, что она надела пояс, было показателем серьезного отношения.
И я. Ивидель Астер, дочь графа Оро Кльер Астера. Вся первая группа первого потока факультета Магиус. За исключением дочери первого советника Алисии Эсток. Ее отсутствие только усилило чувство вины. Теперь уже не скажешь, что не было выбора.
Как же тяжело становиться на путь обмана и порока! Пока встанешь, семь потов сойдет и мозги набекрень съедут. Если подумать, я совершала достойные порицания вещи и раньше. Но раньше я не давала слова отцу. А первый раз запоминается сильнее двадцатого.
– Что ж, это ее право и ее выбор, – пожал плечами магистр. – Но, сидя за стенами замка, магами не становятся.
Эх, сказал бы он это папеньке.
