Война за трон 3: Опасный союз

скачать книгу бесплатно


– Отжимаешься?

К своему удивлению, перед собой я увидела того самого сумасшедшего, который меня здесь и запер – Илью Андреевича. С нескрываемым интересом он рассматривал меня сверху вниз. Сдержавшись, чтобы не обматерить его здесь и сейчас, я сделала глубокий вдох и встала на ноги. Похоже, решение насчёт меня наконец было принято.

– Тебе бы душ принять, – сказал этот тип, как будто специально пытаясь меня взбесить.

– С радостью. Как только выпустите меня отсюда, и объясните наконец, что здесь происходит, – ответила я, продемонстрировав тем самым идеальный самоконтроль.

– Не спеши так. До этого нам ещё нужно кое-что сделать, – пожал плечами учёный, после чего крикнул кому-то в коридоре. – Давайте!

Не успела я опомниться, как на моих глазах оказалась тёмная повязка, а два незнакомых подкачанных мужика грубо повели меня под ручки в неизвестном направлении. Само собой, я попробовала возмутиться, однако угрозы учёного вставить мне кляп в рот и использовать метку возымели своё действие. После них я притихла и нехотя подчинилась.

«Ты здесь? Ты меня слышишь? Помоги!».

И вот опять. Стоило нам покинуть тюрьму и сделать пару шагов по коридору, как в моей голове вновь раздался незнакомый голос, точно так же, как и неделей раньше, когда я проходила здесь впервые. При этом мои надзиратели даже не дёрнулись, отчего я предположила, что кроме меня голос никто не слышал. Что это вообще такое? На глюки походило всё меньше и меньше. Хм. Хотя о чём это я? Сейчас мне точно не до этого. Подумаю об очередной загадке, если выживу.

Тем временем по спине стекал холодный пот, так как впервые за долгое время у меня не было ни единого варианта дальнейших действий. Чёрная повязка на хороший вердикт в отношении меня определённо не намекала, но что делать? Да, я могла попытаться освободиться силой, вот только от метки – главной проблемы – мне никуда не деться. Если даже произойдёт чудо, и я смогу выбраться за пределы храма, далеко мне всё равно не уйти. Разве что… Возможно, я смогу добраться до дома, где Ибрагим назначил мне встречу, и уговорить его помочь мне? Хотя с чего ему это делать, учитывая, что Мехмеда я в любом случае не приведу? Да и шанс на то, что мне удастся добраться до нужной точки, один на миллион. Тем не менее, покорно принимать смерть я точно не собиралась. Если эти подонки действительно решили меня убить, я, по крайней мере, попробую вырваться.

В какой-то момент мы стали подниматься по ступеням, на которых я с завязанными глазами раз пять чуть не убилась, после чего возобновили свой путь по длинным коридорам с кучей поворотов. Спустя минут пять с момента, когда меня насильно вывели из комнаты, после очередного спуска учёный скомандовал нам остановиться. Так как я не видела, где нахожусь, оставалось только прислушиваться. После отчётливого скрипа двери Илья Андреевич толкнул меня внутрь неизвестного помещения, а сам вместе с помощниками остался за дверью. Повторный скрип и отсутствие звука шагов моих надзирателей это подтвердили.

– Доброе утро, Катерина, – услышала я из темноты напоминание о том, что было уже почти шесть утра. – Можете снять повязку, в ней больше нет необходимости. Прошу прощения за неудобства, однако дорогу к этому месту разрешено знать ограниченному кругу людей.

Прислушавшись к уже знакомому голосу, я стянула повязку с глаз и удостоверилась в догадке. Передо мной действительно стоял Андрей Павлович – один из приближённых главы МГИВ, с которым я встречалась в свой первый день в столице. Комната же, в которую меня привели, напоминала своеобразную сокровищницу. Конечно, гор золотых монет, как в мультике о Скрудже Макдаке, здесь не было, однако чуть ли не каждый свободный сантиметр в комнате был заставлен пьедесталами и стеллажами со всевозможными экспонатами. Тут тебе и золотые бюсты, изображавшие отдалённо знакомые мне по учебнику истории лица; и серебряные статуэтки животных; и волшебные магические артефакты всевозможных форм.

Отдельно стоит отметить один стенд с оружием в углу комнаты. Разнообразного оружия с золотыми рукоятями и необычными росписями здесь, нужно сказать, было хоть отбавляй, и всё оно впечатляло, однако этот конкретный стенд производил особо неизгладимое впечатление. Оружие на нём (два меча, парные кинжалы и лук со стрелами) было каким-то не таким. Слишком идеальным, что ли? В полумраке комнаты оно как будто светилось и блестело. А также… не знаю, как описать… пожалуй, от него словно исходила энергия силы.

– Смотрю, вы уже приметили то, что нам нужно? – загадочно улыбнулся Андрей Павлович. – Пройдёмте. Нам сюда.

– Вы меня не убьете? – переспросила я на всякий случай, чтобы окончательно развеять свои опасения.

– Ну что вы? Пока это совершенно ни к чему.

«Пока». Что сказать? Очень интересное слово – «пока». Тем не менее, собравшись и отринув на время тревожные мысли, я ровной походкой направилась следом за мужчиной, одетым так же роскошно, как и в нашу первую встречу. А шёл он прямиком к стенду, привлёкшему моё внимание.

– Возьмите, – как только я его нагнала, Андрей Павлович кивнул на один из мечей, с которого я не сводила своего взгляда.

Не понимая, что здесь вообще происходило, я потянулась к рукоятке умело выкованного меча. На удивление, он с лёгкостью поддался, оказавшись далеко не таким тяжёлым, как я думала поначалу. И тут произошло нечто действительно удивительное. Меч вдруг засветился в разы ярче, чем до этого! Если раньше его свечение было едва заметно, то на мгновение стало таким же, как у лампочки средней силы. После чего, так же неожиданно, как и появилось, свечение исчезло, а меч вернулся к своему прежнему виду.

– Закалённая эльфийская сталь, – произнёс Андрей Павлович в ответ на мой вопросительный взгляд. – Благодаря продвинутой рунной магии помогает в разы усиливать заклинания мага. Однако подчиняется исключительно представителям эльфийского народа. Мы не знаем, как и почему, однако в руках человека любое зачарованное эльфийское оружие становится самым обычным и заурядным.

– И что вы хотите этим сказать? – переспросила я охрипшим дрожащим голосом, отлично помня, что по официальной версии о своём эльфийском происхождении всё ещё не догадываюсь.

– На основе анализа вашей крови Илья Андреевих пришёл к выводу, что вы – полуэльф. Однако его святейшество не доверяет методам нашего общего знакомого. Он попросил меня определить ваше происхождение другим способом, чтобы быть уверенным. И вот мы здесь. Это оружие, – он кивнул в сторону стенда, – было снято с тела эльфа, погибшего на людской земле много лет тому назад, и с тех пор хранилось здесь. Древние рукописи гласили, что только эльфы способны проявить всю силу закалённой рунной магией стали, и сегодня мы в этом убедились. Меч, можно сказать, признал вас и подчинился.

– Подождите-подождите. Вы утверждаете, что я полуэльф? И этот меч теперь мой? – продолжала я свой спектакль, изображая растерянность и недоумение.

– Нет, он не ваш. Это оружие принадлежит МГИВ. Никто не доверит его вам. По крайней мере, пока вы не проявите себя и не докажете свою верность богине и его святейшеству. Ну а поскольку ваше эльфийское происхождение подтвердилось, я передам вам слова его свя…

Речь Андрея Павловича прервал характерный звук артефакта связи из своеобразной барсетки на его поясе, которому он, похоже, удивился. Приложив артефакт к уху, Андрей Павлович поразился ещё больше, кивнул головой, после чего неуверенно передал его мне.

– Его святейшество желает провозгласить свою волю лично. Слушайте внимательно и ничего не говорите.

Со слишком уж плохим предчувствием я взяла в руки артефакт, одновременно мельком осмотрев комнату. Похоже, где-то здесь стоял артефакт прослушки, через который лидер МГИВ и слышал весь наш разговор. Другого объяснения тому факту, что он позвонил точно вовремя, я просто не видела. Сделав глубокий вдох и приложив артефакт к уху, через пару секунд я услышала следующее:

– Эльфы – нечистые существа, отрицающие существование богини и поклоняющиеся силам природы. Им не место ни в нашем царстве веры, ни на материке людей, – голос мужчины был ломким и скрипучим, а от его слов у меня прямо кровь в жилах застыла. – В то же время, великая Диида считает, что каждый человек имеет право на спасение. Поэтому я дам шанс твоей человеческой части. Докажи, что людского в тебе больше, чем эльфийского. Служи на благо МГИВ, и тогда, возможно, богиня простит твоё нечистое происхождение перед смертью, – когда я уже слегка расслабилась, глава, если это действительно был он, продолжил куда более суровым голосом. – У тебя есть пять лет. Сломай ментальный барьер на своей памяти и передай все тайные знания эльфов людям. Только так ты, пропащая душа, сможешь искупить свои грехи. Если же ты окажешься не в силах доказать свою преданность великой Дииде за это время, у меня не останется иного выбора, кроме как казнить тебя, как язычницу. Надеюсь на искренность твоих чувств и стремлений, дитя моё. Да пошлёт тебе богиня своё благословение.

– Я… – не успела я вставить хоть слово, как артефакт сообщил, что связь оборвана.

Эм… И что это вообще было? Что за тактика такая, сразу запугивать? Не говоря уже о том, что требования главы практически невыполнимы. А я сейчас точно с ним разговаривала? Приехали, называется.

– Разве я не велел тебе молчать? Говорить с главой без позволения – высшая мера неуважения! – рявкнул Андрей Павлович с гневом в глазах, выдёргивая из моих рук артефакт.

– Прошу прощения, – я решила, что лучше не спорить.

– Надеюсь, вы осознали своё положение, Катерина, – Андрей Павлович вновь вернулся к вежливому тону. – Глава сделал для вас большое исключение, разрешив остаться. А мог ведь просто сослать на континент эльфов, где таких как вы полуэльфов используют в обрядах жертвоприношения. Настоятельно советую вам его не разочаровать.

Угу, конечно, спасибо «доброму и справедливому» главе. Тут ведь и ежу понятно, что никакие светлые чувства им не двигали. Просто кое-кто решил заграбастать себе эльфийские знания о магии с моей помощью. После этого можно будет и на войну с Алуином с новыми силами ринуться. Ни в коем случае нельзя этого допустить. Эх, кажется, моя пятая точка нашла на себя очередную проблему.

– Сделаю всё возможное, – тем временем ответила я Андрею Павловичу, изобразив максимально решительный вид.

– Очень рад. В таком случае, я лично позабочусь о том, чтобы ваша жизнь в МГИВ была максимально комфортной, и ничто не отвлекало вас от достижения поставленных целей, – сухо улыбнулся он мне. – Напоследок скажу, что Илья Андреевич очень хотел с вами кое о чём побеседовать. Надеюсь, вы внимательно его выслушаете и не откажете.

– Я поговорю с ним, – кивнула я головой.

– В таком случае, добро пожаловать в МГИВ.

Уж не знаю, что это, изначальная задумка или случайное совпадение, однако сразу после сказанных слов мой собеседник позвал людей за дверью. Спустя секунду глаза мне вновь закрыла всё та же чёрная повязка – очередной знак того, что моё пребывание в МГИВ будет невероятно «увлекательным».

Глава 4

– Благодарю за содействие. На сегодня всё, можете быть свободны.

Илья Андреевич бросил последний взгляд в мою сторону и вернулся к своим колбам и пробиркам. Кажется, он всё ещё был недоволен тем, что приходилось спрашивать моего разрешения перед началом каждого теста или исследования. Как-никак, подобное правило ему установило руководство, сам же он, очевидно, привык к совсем другим способам ведения дел. Таким как бомбы в телах детей, мешающие тем покидать определённую территорию. Ещё раз взглянув на этого, без преувеличения, отвратительного человека, я вновь напомнила себе, зачем именно согласилась на его предложение, чтобы, не дай бог, не бросить всё на полпути.

– Хорошо, – кивнула я, вставая со стула, на котором этот поехавший с помощью непонятных мне приборов тестировал прочность моей кожи по сравнению с человеческой. – В таком случае, я пойду к себе.

– Вас всё устраивает? Андрей Павлович просил меня позаботиться о вашем комфорте, – добавил учёный, как бы намекая, что лично ему побоку, ночую я в сарае или в королевских апартаментах.

– На самом деле, я бы не отказалась от живых цветов в комнате, – ответила я с максимально серьёзным видом. – Всё-таки отсутствие окон в помещении начинает негативно влиять на моё душевное состояние. Думаю, цветы помогут это слегка исправить.

– Напомню, что решение поселить вас в подземных помещениях было принято из-за вашей непереносимости солнечного света. Поскольку здесь освещение работает круглые сутки, Андрей Павлович посчитал, что так вам будет удобнее совершенствовать свои магические умения. Иначе говоря, все претензии предъявляйте ему, а не мне. К тому же, – пожал он плечами, – никто не мешает вам подниматься наверх и гулять на свежем воздухе, что, как мне известно, вы и так часто делаете.

– Да. И всё-таки живые цветы в комнате были бы очень кстати, – многозначительно улыбнулась я ему, радуясь возможности взбесить этого типа до коликов. А что? Он сам спросил!

– Это… – кажется, учёный хотел сказать что-то ещё, однако в конце концов передумал. –Хорошо. Я распоряжусь, – процедил сквозь зубы Илья Андреевич, после чего вновь сосредоточился на своих колбочках, как бы намекая, что я свободна. Да уж, наблюдать за его душевными метаниями для меня было одно удовольствие.

Возвращаясь в свои апартаменты, я вспоминала, как после разговора с приближенным главы в местной сокровищнице пять дней назад Илья Андреевич предложил мне помочь ему в исследовании эльфийских способностей. После серьёзных сомнений я всё-таки согласилась. Само собой, причиной тому стало вовсе не желание помочь этому ублюдку. Просто, оценив все за и против, я решила, что это лучший способ ему максимально напакостить. И дело здесь не только в том, что одним из условий нашего соглашения стало полное обеспечение со стороны учёного моего здесь комфортного проживания, а также исполнение любых моих пожеланий (в рамках разумного, само собой). Как-никак, то же самое от Ильи Андреевича потребовал и Андрей Павлович, передавая меня под его опеку. На самом деле, для моего согласия были причины и куда более значимые.

Конечно, учитывая воинственные настроения среди многих членов МГИВ, мне не хотелось предоставлять им любую информацию об эльфах, которую потом смогли бы использовать во вред другим. В то же время я понимала, что помешать этому процессу никак не могла. Практически весь световой день я валялась без сознания в своей комнате, что означало: тот же Илья Андреевич в любой момент может войти ко мне и провести свои эксперименты насильно без моего ведома. Как-никак, если опыты не будут представлять для моей жизни никакой опасности, я не проснусь и ничего о них не узнаю. Согласившись же, по крайней мере, я буду в курсе того, что именно исследует Илья Андреевич, и возможно даже, к каким выводам приходит. К тому же, в сокровищнице приближённый главы чётко намекнул на то, что лучше мне сотрудничать с МГИВ везде, где только можно, и не раскачивать ещё больше своё и так шаткое положение.

Одновременно с тем, к сожалению, моё согласие сотрудничать не исключало вариант насильственных экспериментов в дневное время. Конечно, мотивации для этого у Ильи Андреевича теперь в разы меньше, однако полного спокойствия мне данный факт всё равно не давал. Все последние дни я только и ломала себе голову, как обезопасить тело Кати на то время, когда моя душа находилась в академии. Однако ничего толкового я так и не придумала.

Возвращаясь к причинам, разумеется, не только предосторожность послужила основанием для сделки с безумцем. Главная моя цель на ближайшее будущее – это как можно больше выяснить о тайнах и планах МГИВ. Особенно сильно меня интересовала та необычная магия массового поражения, благодаря которой повстанцы смогли выиграть войну с Алуином и создать собственное государство. Подумав, я решила, что нет лучшего места для старта моих поисков, чем экспериментальная лаборатория и тайные подземелья, о которых, как я поняла, было известно лишь ограниченному кругу лиц. Приняв предложение Ильи Андреевича я, можно считать, получила доступ ко всему этому.

Но куда же без ложки дёгтя? Несмотря на то, что меня поселили в довольно уютных просторных комнатах, обустроенных в подземных коридорах недалеко от апартаментов учёного, права свободного перемещения по огромной сети подземелий мне, разумеется, не дали. Вернее, я могла спокойно ходить в оборудованные для детей библиотеку и тренировочный зал, а также общие ванны, но на этом всё. Специальная сенсорная магия следила за тем, чтобы в лабораторию или другие секретные помещения никто просто так не совался. Ко всему прочему, на некоторых участках стояла и обычная охрана.

Тем не менее, у меня уже был план, как решить эту проблему. И если проникновение в некоторые места требовало дополнительного уточнения данных об их системе защиты, в одно более-менее проверенное место я планировала сунуться уже сегодня. Вот только до семи утра, времени, когда мне необходимо будет вернуться в академию, осталось всего два часа. А значит, нужно спешить.

К сожалению, ежедневные тренировки с Евгением сегодня заняли больше времени, чем обычно. Всё-таки после того как я чуть не умерла от руки лже-Ибрагима, к тренировкам начала относиться куда серьёзнее. Особенное внимание я заострила на практике постоянной концентрации. Не хотелось, чтобы кто-нибудь вновь застал меня врасплох, как в прошлый раз. Отныне я должна быть готова отразить атаку в любой момент или, по крайней мере, к этому стремиться.

Вот только всё оказалось далеко не так просто, как мне хотелось бы. Как рассказал Евгений, было всего два основных способа отбить неожиданную атаку, не считая всевозможных защитных артефактов. Последние, конечно, могли довольно сильно помочь в ответственный момент, однако была проблема: самый мощный и дорогущий артефакт способен беспрерывно создавать вокруг меня защитный барьер всего три дня, после чего его нужно менять на новый. Боюсь, такие растраты даже мои родители не потянут. А если и потянут, то банально не поймут. Всё-таки подобные артефакты было принято использовать на поле боя, но никак не в обычной жизни.

Так вот, два основных способа защиты. Первый – сенсорная магия. Маги, до предела отточившие сенсорику после многомесячной или даже многолетней практики, способны на автомате посылать вокруг себя проверочное заклинание, которое находило людей, готовящихся использовать магию. Не знаю, правду ли сказал Евгений, однако он утверждал, что спецы делали это автоматически и практически не задумываясь. Для них эти действия становились таким же обыденным делом, как моргание. Вот только, поскольку сенсорику я начала изучать лишь недавно, и особых успехов у меня в ней до сих пор не было, решила оставить этот способ для лучших времён.

Второй вариант – отточить свои животные инстинкты и реакцию до предела. Именно по этому пути я и пошла. В чём заключалась сама тренировка? В полнейшей темноте и тишине Евгений атаковал меня, а я должна была защищаться. Да уж, сказать, что после таких тренировок у меня болело всё тело – это всё равно, что не сказать ничего. Если бы не целебная магия, я точно ходила бы вся в синяках, без единого живого места на теле. Разумеется, и первый, и второй способ требовали длительных тренировок, однако благодаря тому, что практиковалась я вместе с Евгением в ускоренном артефактом пространстве, определённые успехи у меня уже были. Такими темпами, тренировок эдак через десять даже один его удар отразить смогу! Возможно.

– Ты сегодня долго! – услышала я звонкий мальчишеский голос, как только вошла в свою спальню. Увидев Мехмеда с довольной моськой, сидящего на кровати и объедающегося печеньем из моих запасов, я не смогла сдержать невольной улыбки на лице.

Мехмед – ещё одна причина, из-за которой я согласилась сотрудничать с Ильёй Андреевичем. Наверно это прозвучит максимально неразумно, но после знакомства с мальчишкой я решила сделать всё от меня зависящее, чтобы помочь Ибрагиму вытащить его отсюда. И это несмотря на то, что сам Мехмед выступал категорически против. Тем не менее, я не могла спокойно смотреть на происходящее вокруг. Никогда не считала себя «святошей», стремящейся спасать всех и сразу. Но Мехмед… Думаю, всё дело в том, что он слишком сильно напоминал мне меня саму в прошлом: такой же потерянный ребёнок, строящий из себя сильного, но на самом деле крайне нуждающийся в чьей-то помощи. Находясь ближе к лаборатории и детям, я надеялась выяснить какую-нибудь полезную информацию, что в перспективе могло бы помочь мне организовать операцию по спасению этого мальчика. А возможно, и не его одного.

– Угу, – подавив улыбку, я взглянула на Мехмеда со всей серьёзностью. – Мне кажется, или у кое-кого проблемы с памятью? Разве я не просила тебя не пробираться ко мне в комнату, когда меня тут нет?

– Боишься, что я обнаружу твои грязные секретики? – игриво блеснул глазами мальчишка.

– Нет же. Я боюсь, что тебя здесь обнаружат, – ответила я, тяжело вздохнув. – Как-никак, я нахожусь под серьёзным наблюдением. Что, если кто-то захочет проверить мою комнату, пока меня в ней нет, и найдёт здесь тебя?

– Такого не будет, – спокойно отмахнулся Мехмед. – Если я пойму, что что-то не так, и в твои хоромы вошёл чужой, просто сбегу за пару секунд по той же вентиляционной шахте, – говоря это, мальчик в очередной раз с восхищение осмотрел мой «дворец» из зала, спальни и ванной комнаты, смежной с уборной.

Само собой, я подобные «апартаменты» роскошными определённо не могла назвать. Но учитывая, что большую часть своей жизни Мехмед провёл в небольшой комнатушке, его восторг я вполне понимала. А вот что было для меня действительно непостижимым, так это его безрассудство. При первой встрече пацан показался мне довольно рассудительным, как-никак, сумел скрыть от Ильи Андреевича, насколько развился его дар, и даже придумать, как его использовать. К примеру, для тех же путешествий по шахтам и сбору информации. Вот только…

Хотя смекалка мальчика и была на высоком уровне, скорее всего, благодаря тому, что практически всё своё свободное время он либо читал, либо втайне тренировался, инстинкт самосохранения у него отсутствовал напрочь. Об этом я задумалась, ещё когда он пришёл к совершенно незнакомому человеку без предварительной проверки и раскрыл себя просто потому, что на моей руке было известное ему пятно. Ну а за последние дни я убедилась в своих выводах окончательно. Пожалуй, не следует забывать, что Мехмед – всего лишь двенадцатилетний ребёнок. Детям в его возрасте свойственно безрассудство и вера в то, что «они могут нагнуть весь мир». Нужно помнить об этом и не ждать от мальчика слишком многого.

– А если чужой придёт к тебе в комнату, когда тебя там нет? – вновь попыталась я образумить Мехмеда без особой надежды на успех. – Чем больше времени ты проводишь у меня, тем сильнее эта опасность.

– Не переживай ты так, – безмятежно пожал он плечами. – После того как Илья Андреевич даёт отбой, как минимум восемь часов никто не заходит. Не знаю, почему так, но исключений ещё не было. Именно поэтому чаще всего он отправляет нас спать в разное время, чтобы, когда у него проснётся вдохновение, всегда иметь, над кем можно поработать. Ну или, вернее, так раньше было, – тут же добавил Мехмед. – После твоего появления Илья Андреевич о нас совершенно забыл. Больше даже не приказывает за его экспериментами наблюдать. Ну и чтобы ты окончательно успокоилась, я уложил собранный из других комнат хлам таким образом, чтобы казалось, будто я сплю в кровати, – отчитался мальчишка, явно довольный собой.

– По изначальному плану в четыре утра ты должен был проверить, здесь ли я, и только если это так, выходить. В противном случае вернуться через час. Ты же всё это время провёл у меня, – я тяжело вздохнула. – Мехмед, я ведь не из-за вредности с тобой об этом говорю. Твой брат просил меня позаботиться о тебе, и я не хочу, чтобы в итоге ты из-за меня пострадал. Пожалуйста, будь осторожнее. А то такими темпами я ведь могу пожалеть о том, что решила привлечь тебя к своим делам, и даже закрою вентиляцию, – покачала я головой.