скачать книгу бесплатно
У Изольды так и не получилось справиться со страхом. Теперь она дрожала прямо как мультяшный зайчик на холоде. И тем не менее, у нее хватило духу сказать следующие слова:
– Если ты, гаденыш, Вселенная, тогда я – твоя Черная дыра! Иди ко мне, и я полюблю тебя, как ты не умеешь!
Михею вроде бы и неоткуда было взяться, но вот Изольда в очередной раз повернулась и столкнулась с ним нос к носу. Мгновенный хлесткий удар по запястью, и «Стечкин» оказался в снегу. Еще одно молниеносное движение, и холодная рука сжала горячее горло. Изольда изо всех сил попробовала разжать пальцы на своей шее, но сделать это оказалось невозможно.
Михей лишь усилил хватку, и вдобавок схватился за затылок девушки второй рукой, медленно приблизил ее лицо к своим бегающим кошачьим глазкам, сказал удовлетворенно:
– Ну что, не перехотела трахаться? Потому что я как раз разогрелся. Ты была весьма настойчива, и я созрел. Как тебе такой секс?
Он приоткрыл рот, обнажая удлинившиеся клыки. Мертвенно-бледные губы девушки начали что-то усиленно шептать, и киборг прислушался с фальшивой заботой и участием к умирающему человеческому индивиду:
– Говори громче, я не понимаю. Что? Не слышу?
Михей наконец освободил горло жертвы, открывая место для укуса, и схватился обеими руками за волосы девушки.
– Повтори, не стесняйся. А то я что-то не расслышал.
Упырь заворожённо вперился в пульсирующую под кожей сонную артерию, и хрип слов Изольды уже не взволновал его. Отчаянная девушка сказала же вот что:
– У меня… уже есть мужик. Понял, ты… вечно… вялый… хер.
В следующее мгновение раздался тихий чмокающий выстрел. Голова Михея тут же разлетелась, как переспелый арбуз, по которому озорные детишки влепили бейсбольной битой.
Потерявший от лихих страстей голову киборг постоял еще секундочку, а потом что-то где-то коротнуло, заискрило, и Михейка упал к ногам коварной блондинки, обдавая все вокруг фонтанчиками упыревой крови.
Изольда мгновенно стала похожа на счастливого бурильщика: стояла, широко, по-рыбьи разевая рот, и молчала, с ног до головы покрытая черной, похожей на нефть жидкостью. А затем начала кашлять. Протирая от черни глаза, она прокричала в пустоту цеха с укоризной:
– Почему так долго ждал?! Ты когда-нибудь меня погубишь!
Ей ответил спокойный мужской голос:
– Я боялся не попасть. Этот был слишком вертлявый.
А потом с одного из станков в самом дальнем конце зала спрыгнул широкоплечий стрелок в белом маскировочном халате и с бесшумной снайперской винтовкой типа «ВСС»:
– Что не говори, на ведьм охотиться полегче.
Изольда просипела:
– На любителя.
И услышала, как в ответ басом передразнили только что почившего киборга:
– Говори громче! Что ты там шепчешь?
– Если бы я тебя так сильно не любила, то наверняка возненавидела бы!
Изольда попробовала рассмеяться, но тут же опять закашлялась.
Снайпер направился к ней навстречу, легкомысленно насвистывая какую-то незатейливую мелодию.
Они встретились у тела Михея, и крепко обнялись. Изольда едва доставала до плеча мужчины. Ему пришлось ее слегка приподнять в объятиях, а Изольде – привстать на скользкое от крови тело упыря.
Когда девушка вновь оказалась на земле, стрелок бережно погладил ее по волосам. В его серых глазах застыла тревога и незаданный вопрос, на который Изольда ответила уже безо всякой обиды, а только с нежностью:
– Макс… Я в порядке. У костра водка осталась и немного еды.
– Что ж, раз в порядке… Тогда пойдем. Я чертовски голоден!
Изольда подобрала с земли «Стечкин», а затем пошла вместе с напарником в цех, где всё и началось.
Макс, не оборачиваясь, свистнул. С места его недавней засады сорвался большой пегий пес неопределённой породы. Собака стряхнула с себя снег, гавкнула, и резво устремилась вслед за хозяином. Скрипучие шаги уходящих разнеслись по разрушенному помещению и вскоре растворились в сумеречной тишине. В полумраке завода вновь завыл гуляющий ветер и запели безбожные, пустые на душу сквозняки.
Глава вторая
Шло время. Зи?мы стали снежными и морозными. Глобальное потепление остановилось, и озоновые дыры начали затягиваться. Ледяные шапки на полюсах увеличились в размерах. Планетарный уровень углекислого газа вернулся к показателям начала девятнадцатого столетия, а уровень мирового океана опустился на пять метров. Высохли многие реки, но появились новые. Озера стали глубже, облака гуще, ветры сильнее. И все это указывало на то, что Земля начала регенерацию, постепенно залечивая тяжелые раны, оставленные ушедшим в никуда Человечеством. Но оставались и такие увечья, которые так просто не сходили: радиационные пустоши, выжженные ядерным огнем; отравленные водоемы; океаны, лишенные жизни; джунгли, переполненные бактериологическим и биологическим наследием некогда запрещенного оружия; сотни тысяч километров развалин, усеянных невзорвавшимися минами, снарядами, бомбами.
В таком мире те немногие, кто выжил после планетарной катастрофы, были обречены на медленное угасание. Люди боролись за свое существование, но их было слишком мало, чтобы возродить былую цивилизацию. И киборги пришельцев лишь ускорили процесс вымирания.
Снаружи коллекторной трубы, где, зарывшись в старую ветошь, спал Макс, шло недолгое двенадцатое лето Кризиса. Макс постарел и оброс бородой. Его полуседые волосы торчали коротким ежиком. Неподалеку лежал рюкзак с вещами и верный «Винторез». Дворняжка Лайма, как всегда, свернулась калачиком в ногах. Она сторожила единственный вход. Когда к коллекторной трубе подошли, собака зарычала. Макс тут же открыл глаза. Он не помнил, когда спал по-настоящему последний раз, все больше просто находился в полудреме, готовый схватиться за оружие в любую секунду. Это изнашивало тело и ослабляло дух, но другого судьба не предоставила. Да и спать, заведомо зная, что ничего кроме кошмаров не присниться, тоже не было особого желания.
Снаружи раздался голос пожилого человека:
– Максим, вы уже проснулись?
– Да.
– Это хорошо. Я привел одного юношу, он искал вас.
– Сейчас.
Макс протер глаза, одел обувь – сильно изношенные армейские ботинки, – и выбрался наружу. Там ему встретился хозяин этого места, интеллигентный субтильный старичок Кузьмич и какой-то незнакомый паренек с недавно появившейся на лице растительностью в виде хлипких усишек. Парню на вид было не больше шестнадцати лет. Как он только живым остался во всем этом? Подростки в открытом мире – большая редкость, а дети – вообще небывальщина.
Макс приветственно кивнул Кузьмичу, на юношу посмотрел оценивающе. Тот произнес восторженно, но без раболепства:
– Здравствуйте, Максим Константинович. Я много слышал о вас. Вы ведь живая легенда!
Макс поморщился и ответил только старику:
– Кузьмич, полей, – сказал и отправился к умывальнику.
Местом утреннего моциона оказалась обыкновенная крытая бочка, наполненная дождевой водой. Рядом на березе висел осколок зеркала и алюминиевая кружка, служившая черпаком.
Кузьмич стал бережно поливать воду на руки Максу. Тот начал умываться и чистить зубы пальцем, набирая порошок из круглой баночки.
Юноша стоял рядом и внимательно наблюдал за «живой легендой». Ничего сверхъестественного не происходило. Ну умывается человек, и что? Он такой же, как и все. И все же герой. О нем говорят уважительно, почти шепотом, на него надеются, его любят.
Паренек отвел взгляд, сочтя такое подсматривание утреннего туалета бестактностью. Решил осмотрелся по сторонам. Мотель «Пикник у обочины», так называлось это место, оказался обыкновенным скосом бывшего скоростного шоссе. Два автобуса, завешенные тряпками, стоявшие на кирпичах вместо колес; коллекторная труба, уходившая в склон; грубо сколоченные столы под навесом из маскировочной сетки и оплетённые веревками пластиковые стулья – вот все убранство. И тем не менее тут чувствовалось какое-то подобие уюта. Может, из-за массивного мангала в центре, или из-за декоративной ограды из низенького дощатого заборчика, а может даже из-за биотуалета – та еще роскошь! В общем, место было хорошее. Умывшись и почистив зубы, Макс обратился к Кузьмичу.
– Побреешь?
Старик с готовностью ответил:
– Сделаем.
Кузьмич отправился за бритвенными принадлежностями. А Макс перешел в тот самый упомянутый ранее биотуалет. Юноша проследовал за ним, оставшись за дверью. Естественные звуки, донесенные оттуда, уже было отогнали парня, и он решил подождать в каком-нибудь другом месте, более отдаленном от легенды, но из туалета раздался еще и голос:
– Как тебя зовут?
Пришлось остаться. Юноша ответил:
– Кира, то, есть, Кирилл. Но Кира – звучит лучше.
– Ну и зачем ты меня искал, Кира?
– Так это не я искал. Это все она!
Макс вышел не скоро.
У зеркала возле бочки с водой уже ждал Кузьмич с опасной бритвой в руках, хозяйственным мылом и свежим полотенцем. Тоже, кстати сказать, роскошь не малая. Там же находился принесенный заранее табурет, на который и уселся Макс.
– Как раньше?
– Да, Кузьмич, как всегда.
Цирюльник, он же главный менеджер «Пикника на обочине» приступил к намыливанию ежика полуседых волос Макса, а затем аккуратно начал брить макушку, плавно переходя острым лезвием ото лба к затылку.
Старик произнес:
– Община, в которой живет Кирилл, поймала ведьму. Они хотели ее сжечь, но, там что-то непонятное.
Юноша тут же добавил:
– Она сказала, что знает, как помочь людям. Она говорила, о вас, Максим Константинович!
– В каком смысле? – удивился Макс.
Кирилл продолжил:
– Она говорила, что охотник на чудовищ может спасти людей. И она поможет ему, только если мы приведем его к ней. Вы ведь пойдете к нам?
– Они, ему, ей, нам… Черт, где тебя учили так разговаривать?! Не понимаю ничего. О каких людях идет речь? Кого еще я могу спасти?
– Как кого? Всех. Человечество.
Кузьмич прервался. Макс вздохнул и протянул с иронией:
– Ну, если Человечество…
После паузы бритье продолжилось. У бочки под березой больше не разговаривали, и вскоре Макс смотрел в отражение на лысого бородатого мужика, похожего скорее на какого-то волжского бурлака, чем на охотника на чудовищ.
– Э-эх, – наконец промолвил он, погладил себя по гладко выбритому черепу и посмотрел в небо, – хороший будет день, теплый.
А затем он вернулся к коллекторной трубе и исчез в ней. Кирилл с недоумением взглянул на старика, тот ответил, пожимая плечами:
– Опять спать пошел.
Но вскоре Макс появился, уже с рюкзаком и винтовкой, сказал:
– А поесть в вашей общине что-нибудь для легенды и его легендарного пса найдется?
Кира обрадовался:
– Конечно, конечно, найдется, Максим Константинович!
– Можешь звать меня Макс, – затем на прощание он пожал руку хозяину «Пикника», приобнял за плечи, – Бывай, Кузьмич. Даст бог, еще встретимся.
Двое путников отправились в дорогу. Когда они вышли из калитки, Макс негромко свистнул, и из трубы к нему помчалась верная Лайма.
Кузьмич долго смотрел им вслед, а затем смахнул стариковскую слезу и заковылял убираться в «номерах люкс», то есть, менять ветошь в коллекторной трубе и застилать туда новые термоустойчивые коврики из полиуретана.
Глава третья
Они шли по железной дороге в тени непомерно разросшихся зарослей орешника, растущего по обе стороны. Широкий шаг Макса идеально подходил под расстояние от каждой второй шпалы, а вот Кириллу роста не доставало, все время приходилось сбиваться на щебень. В конце концов он решил идти по одной из рельс. Так, конечно, было вообще не комильфо, зато веселее. Лайма все время бежала где-то рядом, то и дело поднимая из травы или кустов стайки испуганных птиц. Но далеко собака все же от людей не отдалялась.
Сначала шли молча, час или два, но потом мало по малу затеялся неспешный разговор.
– У нас небольшая община, – рассказывал Кирилл, – Несколько семей из тех, кто выжил. За главного Хирург. Он из мед. части шахтеров. Когда все случилось, Хирург первый догадался семью в забое спрятать. А за ним и товарищи подтянулись, и батя мой тоже… Я с сестрой. Остальные, кто на поверхности остался – не выжили.
– Понятно. Ну а как ведьму поймали?
– Никак. Она сама пришла.
– А как узнали, что это ведьма?
– Она сама и сказала. Мы ее сразу в клетку! Сжечь хотели. Может надо было?
Кирилл спрыгнул с рельсы и опять пошел по шпалам. Макс нахмурился:
– Может и надо.
Где-то вдалеке раздался протяжный вой. Ему тут же вторил еще один. Волки в здешних краях водились в избытке, но охотились преимущественно ночью, а сейчас был день – рано им выть.
– Дикие собаки?
Предположил Кирилл.
– Возможно, – насторожился Макс, – долго еще идти?
