скачать книгу бесплатно
Я качаю головой, радуясь, что все еще могу двигаться. Ощущаю себя окаменевшей и переполненной страхами. У меня уже были три неудачных бизнеса, связанных с арендой, и каждый раз я думала, что справлюсь и начну получать прибыль.
Как я смогу справиться со сложнейшей империей, созданной дедом? Смогу ли я управлять ею должным образом?
Нефтяная компания в наследство? Да я даже не знаю цену на бензин!
Может быть, мама права: я не смогу.
Я начинаю паниковать.
Мистер Шеридан медленно опускается на стул и внимательно изучает меня.
– Прошу простить, мисс Рид. У меня недавно была операция на спине, поэтому я еще не очень быстро двигаюсь.
Я снова киваю. Затем, чтобы хоть как-то отреагировать на его слова, говорю:
– Надеюсь, вам скоро станет лучше. У деда было нечто подобное, лет десять назад… Год спустя он уже передвигался на инвалидном кресле. – Боже. Я действительно не в себе.
– Ну, надеюсь хоть наполовину быть таким же везунчиком. Но позвольте успокоить вас: вы не останетесь один на один с этим наследством. Ваш дедушка был осторожным человеком и умел грамотно планировать. Он щедро оплатил мои услуги, чтобы вы могли пользоваться ими сколько необходимо. Кроме того, вы получаете полную поддержку его самого надежного компаньона, который указан в завещании. Мистер Ларкин предоставит вам все, что может понадобиться.
Его… компаньон? Мистер Ларкин? Что за?..
Я знала, что у деда есть какой-то помощник по дому, но… в голове совершенно не отложилось имя этого человека. Дед особо не рассказывал о нем, лишь упомянул несколько раз.
Вроде что кто-то работает на ранчо и иногда занимается вопросами, связанными с бизнесом. Старый армейский приятель или кто-то в этом роде. Хозяйство большое, но сейчас оно требует не так много забот, как раньше.
Дед продал скот и птицу много лет назад, а большую часть земли сдавал в аренду. Скорее всего, тот человек был на подхвате, выполняя время от времени работу, с которой Джон не мог справиться из-за возраста.
Честно говоря, я была рада, что рядом с ним кто-то есть. Нужно было задавать больше вопросов, но все телефонные разговоры сводились к одной теме – ко мне. Об этом Джон мог говорить бесконечно. Возможно, он жил ради этих рассказов, чтобы услышать, что делаю, когда возвращаюсь домой… Мы могли болтать часами.
Жаль, что я так и не съездила к деду.
Он знал обо мне все: мою жизнь, мечты, победы. А сейчас я здесь, и у меня куча помощников. Старые адвокат, компаньон и конь. Надеюсь, я не уморю их за ближайшую неделю.
Ловлю себя на том, что вновь качаю головой. Какие ужасные, эгоистичные мысли. Надеюсь, это не результат материнского воспитания.
Я опускаю руки на колени, обтянутые черным траурным платьем, и сосредотачиваюсь на словах Шеридана.
– …должны прожить на ранчо не менее шести месяцев. Я буду регулярно проверять вас. Есть ли вопросы?
Я не услышала большей части вопросов, но я киваю. Не хочу, чтобы он знал, что в бизнесе я неудачница. Даже сейчас, во время простого разговора, я умудрилась все пропустить.
Мои плечи опускаются. Мужчина, наверное, и так это понимает.
У меня есть шесть месяцев, чтобы сделать что-то путное или окончательно все развалить. Только бог знает, что тогда произойдет. Возможно, Шеридан тоже в курсе, но пока я не хочу этого знать.
– Как я уже говорил, – продолжает он, – дела Джона в идеальном порядке, до последней запятой. Компанией «Норт Эрхарт» управляет совет директоров. Структура управления сложная, в эти вопросы я вовлечен неглубоко, но буду готов помочь, если вы столкнетесь с недоразумениями, связанными с ролью владелицы компании.
Меня гнетет груз ответственности. Просто мысль сесть в кресло деда напротив сборища чопорных директоров заставляет желудок взбунтоваться.
Киваю, тяжело сглатывая. Притворяюсь, что все будет просто замечательно.
Адвокат откидывается на спинку кресла.
– Как я ранее сказал вашему отцу, его должность в компании не изменится, равно как и доход. Джон не видел нужды в изменении этой статьи расходов.
Если честно, вряд ли он на самом деле заслуживает эту шестизначную зарплату, но я знаю, что родители придут в бешенство, если потеряют этот доход.
Мой прадед был нефтяником, и дед унаследовал от него небольшое, но прибыльное предприятие. А когда в Северной Дакоте грянул нефтяной бум, «Норт Эрхарт», возглавляемая Джоном, превратилась в процветающую компанию. Даже моя мамочка невероятно любила упоминать этот факт.
– Понимаю, что это очень большая ответственность. Особенно для кого-то столь юного, как вы. Однако я здесь, чтобы помогать двадцать четыре часа в сутки, семь дней в неделю. Просто позвоните, – произносит мужчина, улыбаясь краешками губ. – Джон был очень конкретным в своих пожеланиях и в том, как они должны контролироваться. Я поклялся, что строго прослежу за исполнением всех условий.
Я соглашаюсь. Что еще я могу сделать? Тут либо плыви, либо тони, а я на воде могу держаться только «собачьим» стилем.
И все же я не могу позволить этому случиться.
Мистер Шеридан пододвигает ко мне стопку бумаг.
– Необходимо, чтобы вы подписали эти документы. В двух экземплярах. Здесь содержится информация, которую мы сейчас обсуждали.
Я беру ручку и механически ставлю подпись рядом с маленькими красными стикерами.
– Вы уже были на ранчо? – спрашивает он.
– Нет. Едва позвонили, я собралась и поехала сюда, – отвечаю, подписывая второй экземпляр. – Я прибыла вчера и кинулась в похоронное бюро. Ночью оставалась в отеле, а утром уехала на похороны, затем сразу к вам на встречу.
Мужчина забрал оба экземпляра.
– Понимаю. У вас есть ключ от дома?
– Да.
Этот ключ ни разу не убирался из связки с тех пор, как дед дал его мне в двенадцать лет. Я никогда никому его не давала. Это был мой символ принадлежности к какому-то определенному месту.
– Вам выдать ваш экземпляр или хотите, чтобы я оставил его у себя? – Улыбка Шеридана вызывает симпатию. – Если необходимо, мы сможем еще раз все обсудить через несколько дней, когда вы немного отойдете от шока.
Я задумываюсь о родителях. Пока они не уедут, будет лучше хранить документы вне зоны их доступа.
– Лучше пусть останется у вас. Когда понадобится, я попрошу его.
– Прекрасно. Пока вы не ушли, еще один момент…
Я смотрю на него, ощущая приближение новой волны паники. Заметив в его руках белый конверт, судорожно выхватываю его.
– Это от вашего деда. Личное сообщение.
Кивнув, я на мгновение закрываю глаза. Сделав глубокий вдох, я вскрываю конверт.
Не могу удержаться от улыбки, хотя слезы жгут глаза при взгляде на рыжий стикер с надписью «Джон Рид». Дед обожал эти маленькие листочки. Они прятались внутри каждой открытки или подарка, которые он мне когда-либо посылал.
Я вытаскиваю квадратный листок бумаги и смаргиваю слезы при взгляде на знакомый почерк.
«Белла, ты последовала в Калифорнию за своей головой. Знаю, кто вложил в нее эти мысли. На этот раз я хочу, чтобы ты выбирала сердцем. Доверься мне.
С любовью, дед».
Его деликатность вызывает улыбку. За все двадцать четыре года жизни я никогда не слышала, чтобы дед говорил что-то плохое о моих родителях, хотя для них естественным было противоположное поведение. Но намек был кристально прозрачен. Я почти вижу, как он подмигивает.
– Полагаю, это было что-то важное? – спрашивает Шеридан с профессиональным интересом.
– Да. – Я кладу записку обратно в конверт и прячу его в сумочку. – Он… он хотел убедиться, что я справлюсь. Думаю, он знал, что рано или поздно это произойдет, раз уж оставил вам свое завещание.
Шеридан кивает.
– Спрошу еще раз: у вас остались какие-нибудь вопросы?
Я делаю глубокий вдох, позволяя воздуху проникнуть в легкие и наполнить все тело.
– Пока ничего. Все хорошо.
– На ранчо есть документы, которые тоже нужно подписать. Пожалуйста, верните их, когда вам будет удобно. – Мужчина протягивает мне визитку. – Вот все мои контакты: телефон в офисе, мобильный, домашний. Звоните в любое время, мисс Рид. И днем, и ночью.
Я смотрю, как он снова неторопливо встает и морщится. Бедолага.
Я не буду звонить ему, пока не возникнет крайней необходимости. Ему следует соблюдать постельный режим, а не возиться с этим бардаком.
– Хотите, я позову ваших родителей? Могу оставить вас наедине, если пожелаете.
– Спасибо. Не сегодня. – Я встаю. Ни за что.
Адвокат уже хлебнул маминых упреков, так что на сегодня хватит. Он ведет меня к двери, а затем через приемную в небольшую комнату ожидания, где в красных кожаных креслах сидят родители. Когда мы заходим, мама закрывает и кладет в сумочку компактное зеркало. Она явно расстроена тем, насколько скромными и тихими были похороны.
Уверена, что она ожидала возможности показать всей Северной Дакоте, какую прекрасную жизнь ведет с тех пор, как уехала отсюда десятилетия назад.
Папа встает и идет ко мне.
– Все? Закончили?
– Да, – отвечаю я, а затем поворачиваюсь, протягивая руку адвокату. – Еще раз спасибо, мистер Шеридан.
– Мне было приятно, – говорит он, пожимая мне руку.
Папа коротко прощается с ним, а затем мы втроем выходим за дверь на солнечный свет. На улице ветер. Его резкие порывы напоминают всем, откуда появился ландшафт местных холмов и равнин.
– Ты можешь поехать с нами в отель, – предлагает отец.
Кивая, направляюсь к своей машине. Это навороченный джип, купленный мне дедом на окончание школы. Тогда мы жили в Орегоне. Он настоял, что мне нужен полноприводный автомобиль, если я собираюсь постоянно ездить из Калифорнии в Орегон и, разумеется, в Северную Дакоту, чтобы повидаться с ним.
И мне так больно, что эта поездка оказалось первой.
Какая же я дура. Думала, что впереди полно времени. А его не было. Вообще. Если бы я только могла это знать…
Отель был неподалеку, на окраине города. Мои родители уже ждут у арендованной машины, пока я паркуюсь.
– Мы обсудим все в номере как цивилизованные люди, – произносит мама на полном серьезе. – Нет нужды обсуждать наши личные дела в присутствии посторонних, которые будут потом сплетничать. Этот городишко с его слухами и сплетнями никогда не изменится.
Меня все еще беспокоит нервный спазм в животе, а мамино настроение только ухудшает состояние.
– Послушайте, я не понимаю, что мы вообще должны обсуждать? Я уже заглянула в отель, чтобы собрать вещи, расплатилась за номер и собираюсь отправиться на ранчо. Пожалуйста, поедем туда все вместе. В любом случае ранчо – лучшее место для каких бы то ни было разговоров.
– Ни в коем случае! – Мама смотрит на меня с недоверием. – Этот дом был развалюхой еще много лет назад, а сейчас он должен быть в еще худшем состоянии. Там просто опасно, Аннабель.
Развалюха. Все верно.
Таковым, по ее мнению, является любой дом, где нет собственного бара с горячим какао и крытого водопада.
Конечно, я ничего не говорю вслух. Нет смысла.
Я всегда знала, как она относится к деду и его очаровательному ранчо, но смирилась с этим по просьбе Джона много лет назад. Он тогда сказал: «Не позволяй ее проблемам стать твоими». Хороший совет на все времена.
При мысли о доме меня наполняет надежда. Деда нет, но будет Эдисон, и я уже не могу дождаться, когда увижу его снова.
– Ты серьезно? – Мать подходит, изучая меня, словно хочет проверить, не подхватила ли я какую-то экзотическую болезнь.
– Я поеду. Кто-то должен присматривать за Эдисоном.
– Эту старую клячу еще много лет назад пора было отправить на колбасную фабрику, – мрачно шутит папа.
Думаю, что шутит. Хотя время для этого не совсем подходящее.
Мамины слова скатываются с меня как с гуся вода, но грубость отца поражает. В этот момент все сомнения исчезают, и раздумья о том, как я проживу эти шесть месяцев на ранчо в соответствии с условиями завещания, улетучиваются.
– Ни за что, – говорю я. – Эдисон заслуживает того, чтобы прожить остаток дней на ранчо, и там же его похоронят. А я позабочусь об этом.
Через полчаса, после очередного натиска родителей, изводивших меня на стоянке, пока я укладывала чемодан на заднее сиденье, я выезжаю из отеля.
Трудно противостоять инстинктивному желанию послушать родителей, ведь я всегда была послушным ребенком и следовала их советам, даже когда в результате приключение превращалось в злоключение. Но на этот раз?
Ни. За. Что.
На этот раз я последую за собственной музой. Или, может быть, чем-то еще.
– Слышишь, дед? Я следую зову сердца, а не головы. Как ты и просил. – Я улыбаюсь, услышав собственный голос, и сворачиваю на шоссе, вдавив педаль газа, чтобы добраться до места назначения как можно скорее.
* * *
Ранчо находится в нескольких милях к северу от города за озером Биг Фиш, где я научилась ловить рыбу.
Только я не делала этого уже много лет. Дед обожал рыбалку, и мы много времени проводили за этим занятием, когда я приезжала к нему. Он считал, что самый лучший день – тот, который ты провел, ловя судака и северную щуку, а затем готовя их на ужин.