Дурочка

скачать книгу бесплатно

Дурочка
Катерина Сергеевна Снежная

Развалилась моя семья за одни сутки. Долги, путаница с документами, угрозы мафии, где найти выход? В поисках, я обратилась к врагу своего врага. И большой вопрос друг ли мне он? Но может не друг, а кто-то ближе и роднее. Иногда все выглядит не тем, чем кажется. Я Алиса Ершова и это моя история взросления. А еще у меня синдром Аспергера и это мешает мне жить.

Катерина Снежная

Дурочка

Глава 1

Я открываю глаза, и вижу мужской затылок. Осознаю себя в чужой постели. Охаю от ужаса и натягиваю простыню до подбородка.

Класс!

Линия затылка, спящего рядом мужчины выстрижена ровно, вихры подбриты чисто. На макушке, где длина больше, темные локоны торчат в стороны. Выходит, он вертится во сне. Это имеет значение, так как я пытаюсь вспомнить хоть что-нибудь. Ведь на мне одни трусики танго. Деталь, указывающая на вероятность секса. Ну да, Алиса, последствия могут оказаться ужасные. А что если секс был незащищенным? Что если он чем-то болен? Что если он был не один?

Что если…

Становится не по себе. Придерживая на груди простынь, приподнявшись, встаю потихоньку. Голова тут же отзывается раскатами боли, и она ползет по спине, сплетаясь в области желудка похмельными позывами. Я ведь не пила?

В памяти проявляется обрывок-картинка:

– Предпочитаю лучшее, – мужчина протягивает богемский стакан с янтарной жидкостью.

На вид лет тридцать. Крупный, взрослый, спортивный. Лицо приятное и спокойное. Вроде не маньяк. Вчера в клубе, даже не познакомились.

Я помню, как поднесла стакан ко рту и выпила залпом. В пищеводе полыхало выжигающей лавой и тут же запросилось обратно. Задохнулась. Верно, я пила виски. А когда прокашлялась, он протянул фужер шампанского. Запить. И я человек, который вообще ни капли в рот, и, его тоже. Целиком. Ну да, ну да, чего мелочиться, гулять, так героически. С надрывом.

На цыпочках обхожу кровать, на ходу отмечая, комната кажется вычурная. Черный паркет, овальное зеркало на потолке, на стенах картины с обнаженными нимфами в стиле модерн, стилизованные под современность.

Скольжу взглядом по мужскому лицу, опускаюсь дальше на заросшую волосом грудь. Лето в этом году выдалось жарким настолько, что ночи не приносят никому облегчения. Вероятно, поэтому он спит нагишом. Прикрыт пресс и то, что ниже. Тело спортивное, мускулистые ноги раскрыты. Сильный человек, раз крупный. Очевидность открытия упиралась в меня видом неприличного возвышающегося бугра, именуемым в народе утренний стояк.

Размер озадачил.

Настолько, что возникло желание изучить подробней. Так сказать для расширения кругозора. Ну, а что? Если я с ним уже, то буду знать, с чем имела дело. Вдруг придется свидетельствовать в суде?

Приблизилась и осторожно приподняла простынь. Большущий. Чуть принюхалась, слава богу, не пахнет ничем таким похожим на свершившее ночью. Только мужской запах. Его. Я потянула носом. Шлейф аромата приятный, терпкий, соленый, с горькими нотками мускуса и амбры. Определенно запах мне нравится. Чего уж греха таить, заманчивый. Может он и явился причиной ночных подвигов? Не знаю. Возвращаю простынь на бугор, и оглядываюсь.

Все что помнилось из вчерашнего – магазины с Юлькой. Одета я была не в клубное. Летняя юбка до пят, футболка, походные босоножки. Даже не красилась. При таких температурах любая косметика плывет. Юлька прошла первый отбор на прослушивание в шоу Мачетовых, и ей не терпелось отметить событие. Я поддержала, но у меня болела голова, хотелось домой, под кондиционер в прохладу. Какие танцы и клубы, когда не хотеться дышать?

Нужно срочно уходить, пока он не проснулся. Я огляделась. Здесь нет ничего похожего на мою юбку, но не пойду же я в одних трусиках? Может быть, таксист и пустит в салон, но какими глазами на меня посмотрят родители и соседи? Животных и детей не штрафуют за то, что они разгуливают, как есть. Вроде бы это не прилично. Верно? Хотя собаки ходят на улице одетые. Но ведь лошадь в трусах будет выглядеть не прилично. Но не преступно же? Посмотрела озадаченно на спящего, как будто его расслабленная поза и стояк могли подсказать, куда делась моя одежда.

Ладно, изучим окружение. Дом кажется большим. Несколько комнат на верху, внизу большой холл, винтовая узорчатая лестница. Особняк произвел впечатление. Всем по вкусу чистые белые и бежевые тона, с вкраплением патины. Камин, зала с обеденным столом на двенадцать персон, широкие окна с выходом на ухоженный участок. Дальше, меня помещения не заинтересовали, так как на спинке белоснежного дивана лежала моя пропажа.

В голове всплыло еще воспоминание.

– Налить тебе что-нибудь? – спрашивает он, подойдя к бару со спиртными напитками, устало снял ролликс и галстук.

Я киваю, оглядываясь. Затем, одним движением стаскиваю с бедер цветастую юбку, положив аккуратно на край дивана.

У мужчины перехватывает дыхание, вероятно не от вида моих ног и соблазнительной попки в танго. А от моей безбашенности. Затем мужской жадный взгляд, не таясь, устремился в мой треугольник между.

Я сама ее сняла.

Сама!

Какие к черту благопристойности, когда я приехала в дом к незнакомому человеку и первым делом стянула юбку. А что ж сразу не трусы? Это я его так хотела? Обычно люди разуваются в гостях, а мои босоножки валялись где-то под барной стойкой «Атлантиды». И потому в гостях, я сняла юбку, видимо соблюла правила приличия.

Вечер обрастал незабываемыми подробностями.

Оделась. В глубоких карманах лежит сотовый и карточка. Дисплей показал 20 пропущенных звонков от папы, 5 от мамы, и ни одного от Юльки. Я не смогла сдержать расстроенного возгласа. Веселье грозилось обернуться катастрофой. Засранка, не то что бы билась в конвульсиях от тревоги, она вообще где? Пальцы сами набили номер такси.

Место предполагаемого позора я покинула не глядя. Очутившись в безопасности салона, набрала номер подруги, и спустя сто гудков, та, наконец, взяла трубку.

– Восемь утра, я сплю.

– Что это была за дрянь?

– Нет больше. Ай-ай-я, голова трещит.

Юлька бросила трубку, а мне осталось только возвести глаза к небу, надеюсь, что на этом неприятности растают как сон, а от последствий будет избавиться легче, чем от юбки на собственной талии. Вчера же получилось.

Глава 2

Никак не перенести встречу воскресного обеда с родителями. И мне ничего не остается, как хорошенько опоздать. Не то, чтобы я не люблю семейные общественные мероприятия, но, как правило, они проходят в присутствии чужих. Как правило, кандидатов мне в мужья. И, как правило, мне положено на них исполнять роль хорошей девочки. Желательно молча.

Оттягивая момент, я вышла из такси за три квартала и неспешной походкой, двинулась в сторону ресторана у Яблоньки. Мысли возвращаются все время к прошедшей ночи. Как меня угораздило? Я никогда не бываю такой развязанной. Чтобы я взяла из чужих рук, что-нибудь еще раз. Я не ожидала такого сюрприза от подруги, мы дружим с детского сада. Юлька о случившимся нагло не отпиралась.

– У тебя головная боль прошла? Прошла! Так чего на меня катишь? – вот и весь ее сказ.

Головная боль прошла и в самом деле, а вместе с ней и логическая способность мыслить. В целом не случилось ничего критичного. Мы весело потусили. Танцы моя страсть. Но вот потом…

Приближаясь к ресторану, я внутренне подготовилась к тому, как сейчас мама начнет знакомить меня с очередным кандидатом. На вылет, вот кто эти принцы. Напыщенные самовлюбленные коты (часто можно и с приставкой в виде буквы «с»). Кто желает получить в женушки тупую девушку с деньгами? В конце концов, свой круг, он только свой. Как говорит мама «деньги к деньгам, любовь тут не при чем».

Внутри, я прошла через прохладный холл, за встретившим администратором, немного остывая от жары. Они должны сесть за столиком у высокого окна. Отец, для чужих Юрий Николаевич Ершов, мама Ирина Борисовна и третий. Дела идут у отца, последние полтора года не важно. Все в городе знают, связываться с Танталовым себе дороже. Крупнейшая мафиозная шишка на всем южно-сибирском регионе, если дает что-то кому-то, возвращает упятерив. Но у папы не было выбора. Он залез в долги и это видно по нему. Отец сильно похудел, резкий сброс веса состарил его. Щедро добавилась седина на висках. Они с мамой почти не разговаривают в последнее время, видимо обходят болезненную тему для обоих.

– Понимаю. У Танталова случаются нестыковки с оплатой. Все знают, – с этими словами отец поправляет душащий его галстук, смотрит на сидящего человека напротив, нервозно улыбается вовремя подошедшему официанту.

Мне очевидно, что отцу неуютно в полосатом сине-желтом кресле декорированным под барокко с деревянными завитушками на ножках. Мамы нигде не видно. Судя по словам отца, с ним сидит не жених, а партнер. Такое бывает, когда требуется продемонстрировать партнеру, какие у отца с ним общие семейные ценности. Указать на схожесть жизненных путей. Но обычно, если такое и случается, это ровесники отца. Люди зрелые, имеющие порой не одну, а несколько семей.

– Будем делать заказ, – белоснежная витринная улыбка официанта, мгновенно растаяла под тяжелым взглядом отца.

– Семгу и красную икру. Что с вином?

Официант отыскал взглядом сомелье, подал знак приблизиться.

– Вы кредитовались у Танталова? Можно узнать, что планируете делать дальше? – партнер отмахнулся от официанта, показывав, что не решил про заказ.

– Аренда, дробление, распродажа. Обычные дела, – отец пожал плечами, так словно хорошо разбирается в недвижимости.

– Кредит под саму недвижимость? Не рискованно ли?

– Знаю, рынок не на подъёме, скоро все измениться. Это же недвижимость, что с ней станется. Слышал, ты хочешь сменить сферу деятельности.

– А вот и я, – моих плеч коснулись с двух сторон прохладные мамины руки. У нее всегда на ногтях безупречный маникюр. Несмотря на возраст, ей не дашь больше сорока. – Ты, все-таки, пришла.

– Привет, – отзываюсь я, наблюдая, как папа поднимает взгляд, а партнер оборачивается.

Ох, только не это, только не это! Ну, не может быть!

– Наконец, – отец встает, уступает место маме.

Я же смотрю в зеленные глаза. И ничего не могу сказать или сделать. Откровенно говоря, мне нечем дышать.

– Знакомьтесь. Моя Алиса. Артем Берцев.

Артем кивает, и в его глазах мгновение назад недовольных и мрачных, всплывает насмешливое любопытство. А я вижу в мыслях утренний бугор под простыней. В мужских глазах вежливая усмешка того, с кем я делила сегодня постель. В каких именно смыслах делила мне не известно! Зато у него мягкая кровать и хороший дом. Ведь мог на его месте оказаться бомж. Проснись я утром с ним, где-нибудь в канаве или на улице. От этих мыслей, меня ощутимо передернуло. Сомневаюсь, что я заглянула бы бомжу под покрывало или пленку. Ну, может и заглянула бы? А вдруг бомжи становятся такими от того, что у них маленькое достоинство? Кажется, для мужчин честь и достоинство на первом месте. Так говорит папа.

– Ваша дочь?

Отец подталкивает застывшую меня к диванчику, на котором сидит Артем. Краска заливает все мое лицо. Черт, черт, черт, он же видел меня голой. Я его правда тоже видела. Так что один-один, не считается. Но что было между нами? Было? Если люди спят всю ночь голыми в постели, это означает, что между ними что-то было? В поездах тоже спят и в автобусах, значит, не было. А если случился секс, то было или не было?

– Я слышала у них отличные блины с черной икрой. Лучшие в городе. Артем, вы их не пробовали? – мама расстилает на коленях салфетку.

Она одета в элегантное зеленое платье от Живанши. Я же в льняной блузке и юбке. Мне достался от нее красивый цвет волос, только ее убран в сложную прическу, изящную и одновременно простую. А мой растрепанный и путанный от ходьбы. На лице у мамы почти незаметный роскошный мейкап, на моем круги под глазами от нетрезвой ночи.

Еще воспоминание:

Я танцую в центре танцпола. Вокруг меня расступившийся круг наблюдателей. Я умею хорошо двигаться. Музыка пропитывает все мое существо, звенит в душе. В следующее мгновение возникает Артем. Я очарованная им, замираю. И тут же, чувствую себя в его руках. В плотном кольце. Он страстно прижимает меня к себе. Я обвиваю руками его шею. Он высокий, приходится встать на цыпочки. Его губы накрывают мой рот. Я растворяюсь в нем, отдаюсь сладости нашего поцелуя. Отдаюсь власти чужака.

– Пробовал, очень вкусные, – Артем смотрит прямо на мои губы, и я краснею. – С удовольствием попробую еще раз.

– Садись, – руки отца подталкивают меня к его дивану. – Мы как раз делаем заказ.

Судя по резвому движению отца, дела совсем плохи. Я знаю, транш должен пройти на днях, но в подробности дел не вникаю, слышала домашние обрывки разговоров.

– Алиса. Только что получила диплом педагога. Хотя по виду и не скажешь, верно, Артем? С таким же успехом можно ходить голой, по улицам, – мама как всегда в своем репертуаре. Я типа сапожник без сапог. К счастью, купить за деньги можно все.

– Мам, не стоит. А то и в самом деле скоро буду ходить голой по улицам, – отвечаю я, продолжая тупить и не садиться туда, куда давно пора усесться. Чего теперь ломаться, когда уже голой поспала, на письку посмотрела и даже кое-что вспоминаю. И от этих воспоминаний кожа горит огнем, во рту пересохло, и дышать нечем.

Артем учтиво улыбнулся, и даже бровью не ведет. Протянул руку и мне ничего не остается делать, как пожать ее. Она теплая, гладкая. Обычное рукопожатие. Ну, не может он упасть на спинку дивана и заржать, почесать там яйца и сказать, а ты помнишь, как мы здорово с тобой вчера. А? Трахнулись? Чпокнулись? Какие есть варианты у этого действия?

– Приятно познакомиться, очень приятно, – тон его вполне светский, если не сказать любезный.

Я сажусь с ним рядом на диванчик, и жар ползет по ногам, по внутренней стороне бедер, куда-то вверх по животу к чувственной груди. Мне жарко от его присутствия и от факта случившегося.

– Мне тоже, – стараюсь казаться отстраненной, но его ладонь до сих пор сжимает мою, и я растерянно поднимаю взгляд, и тут же прячу. Зачем он задерживает мою руку в своей?

– Что будешь заказывать?

Да, он смеется надо мною. Или нет. По крайней мере, во взгляде мне не удалось ничего прочесть. Приходится снова поднять взгляд и посмотреть ему прямо в глаза. Теперь жар уже на щеках и везде, словно меня кидает из стороны в сторону.

– Тоже, что и ты, – неловко вытаскиваю пальцы из захвата, но ощущение, будто надо мною нависает скала остается на прежнем уровне.

– Вы знакомы? – ничего не ускользает от моей проницательной мамочки.

И от этого, хочется куда-нибудь деться, раствориться, исчезнуть. Не рассказывать же ей, что ее доченька выпила таблетку непонятно чего, полночи танцевала в клубе, хотя с виду звучит вроде бы ничего неприличного. А вот потом, потом я провела ночь в постели с партнером отца. Любопытно, как бы на это отреагировал папа? Стоит ли ставить под срыв сделку настолько жизненно важную? Он же места себе не находит вот уже несколько месяцев. И вообще, кому приятно осознавать, что его ребенок вырос в человека способного на такое поведение.

– Нас недавно познакомила общая приятельница. Занимается танцами, – сообщил Артем, и я пытаюсь вспомнить, где и когда он успел пообщаться с Юлькой.

От упоминания о ней, мамины глаза превращаются в две маленькие щелочки, и она недовольно смотрит на меня, но ничего не говорит. Я же рада, что подошедший официант сервирует мое место, и теперь я могу занять руки бокалом с минеральной водой. К счастью папа занят выбором вина, и не замечает наш милый междусобойчик.

– Как тесен мир, – соглашается мама, и загадочно смотрит на Артема. – У вас есть семья?

Мне тоже любопытно. Есть? Ну, жена там, дети? Как глубоко я упала, если что-то, было?

– Только родители. Живут на Дальнем востоке, у отца немного земли. Занимаются выращиванием скота, вином.

– Любопытно! Выходит, никогда не были женаты?

В этот момент мне хочется закатить глаза и вылить весь бокал с минералкой себе на голову. Прохлады бы. Виноград ее совершенно не интересует. Обычная мамина «песня» под названием расскажите мне Артем, можно ли за вас выдать нашу доченьку? Но в этот раз мне тоже чуть-чуть любопытно. Это такое любопытство, я его убил или чуть-чуть зашиб?

– Пока не был.

– Вы, наверное, хорошо разбираетесь в вине?

– Не очень. Но запахи запоминаю довольно четко. В роду были парфюмеры.

– То есть стоит один раз услышать, понюхать и вы запомните?

Артем делает глоток воды и положительно кивает.

– Как увлекательно! А потом с закрытыми глазами можете определить? И какой по-вашему самый лучший, – еще пару секунд и мне начнет казаться, что она флиртует с ним.

Я с трудом завершила глоток, с опаской гляжу на папу, который углубился в изучение карты вин, насовсем. Он так умеет. Отключатся от реальности, думая над чем-нибудь крайне сосредоточенно. И скорее всего не о винах.

– Я не знаю, у каждого свой.

– Какой по-вашему самый лучший?

Артем посмотрел на нее, затем переводит взгляд на меня, и его губы слегка дрогнули в улыбке.

– Лучший самый…

– Да, самый-самый. Артем, не таитесь?

Он улыбнулся и немного повернул голову в мою сторону, движение едва заметно, но он тянет носом. Отчего внутри меня начинается дикое замешательство. Он нюхает меня. И это чересчур интимно. Слишком близко. Так что это сбивает мое собственное дыхание. И я судорожно втягиваю воздух, не ощущая даже пузырьков газа во рту от минералки. Он перевел искренний взгляд на маму.

– Женский. Любая женщина пахнет божественно.