скачать книгу бесплатно
– Берите, сколько надо! – прошептали «доноры» и безуспешно попытались отвести осоловелый взгляд от притягательного облика.
Кот Леший мягко потерся о ноги медсестры и громко замурлыкал. «Хотел бы я быть этим котиком!» – подумали все, включая и профессора Зудина. В кабинет сдачи крови выстроилась огромная очередь, но в отличие от обычной больницы, никто не ругался, не старался проскочить первым, не торопил события. Все в умилении облепили дверь лаборатории и вдохновенно молчали. Гоша так растерялся, что подставил под иглу не руку, а оголенные ягодицы, и только когда услышал в дверях гомерический хохот, понял свой промах, в ужасе подскочил с кушетки, резко схватил брюки и смахнул со стола своей широкой штаниной наполненные кровью пробирки. Но и тогда никто не возмутился, даже зануда Бубликов, а спокойно отстояли еще одну очередь на повторный анализ.
– А где Петька? – удивился отсутствию вездесущего Прыгуна Александр.
– Так он вчера на кухне дежурил, напробовался солянки и теперь лежит, клизмой наслаждается.
– Жаль, не увидит такую красоту!
После обеда побежденные и слегка обескровленные доноры безропотно стриглись, брились, отмокали в душе, яростно натираясь мочалкой. Все мысли и все разговоры вились вокруг прекрасного пола, романтическое настроение не испортила даже приехавшая из области комиссия.
Совсем другие думы занимали обеспокоенную душу Арсеньева. Ему не давала покоя внезапная «конфискация» всех платежных средств. Что он вечером скажет бабке Лете? А если хорошо подумать, то из-за утечки информации снабженке тоже грозит разоблачение и всяческие неприятности!
– Арсеньев, к телефону! – еле слышно прошептал Кузьмин над самым ухом юмориста. – Даю три минуты!
Поговорив, Виктор кивнул Александру, с нетерпением ожидавшего его возле дверей штаба.
– Ну, и как там Краснов, нашелся? – подрулил к ним Прыгун.
– Выпрыгиваешь всегда отовсюду, подслушиваешь! – обрушился на банкира Арсеньев.
– Я же не виноват, что у меня слух такой, – обиженно насупился Петр, – за версту голоса слышу!
– Наследственность такая?
– Нет, до заикания слух у меня был обычный, как у всех. Но это длинная история, вам, наверное, неинтересно…
– Очень даже интересно! – заверил его Александр, пытаясь замять грубость сатирика. – Пойдемте к пруду, там устроимся удобно и послушаем, как ты приобрел свою феноменальную способность.
Троица уединилась на лавочке под раскидистыми ветвями, и Петр неспешно и почти не заикаясь начал свой рассказ.
– Вы, возможно, знаете, что я работаю в одном из крупнейших банков в качестве главного бухгалтера. Не скажу, что я мечтал о такой профессии, нет, просто пошел по стопам отца и деда, финансистов от бога. С детства меня видели только продолжателем династии, альтернатива этому даже не рассматривалась. Я же мечтал о путешествиях, об опасных приключениях в незнакомых и загадочных местах, но против воли родных не пошел, не по слабости, конечно, а только чтобы не расстраивать своих близких. Не скажу, что работа меня сильно напрягает, у нас хороший коллектив, очень хорошая зарплата, руководство балует нас многими дополнительными бонусами, часто устраивает корпоративные вечера. Вроде, всего хватает, живи и радуйся, но только на меня систематически, обычно раз в месяц, нападает муторная депрессия, душа жаждет новизны, адреналиновой встряски, и тогда я совершаю что-нибудь неординарное, часто опасное для жизни. Да, да. Я несколько раз прыгал с парашютом, летал на дельтаплане, бороздил дно Москвы-реки! Коллеги нередко подшучивали надо мной, говорили, что мне срочно нужно жениться и тогда не нужно будет бегать за неприятностями, они всегда будут рядом! Я и сам был не прочь расстаться с холостяцкой жизнью, но только не встретилась мне такая, чтобы сердце выпрыгивало, а в душе звенели колокольчики. Женщины не обделяли меня своим вниманием, приходили домой, оставались ночевать, но утром я всегда спешил от них избавиться.
Однажды друг посоветовал мне обратиться в одну фирму, которая занималась только экстремальными турами и предлагала путешествия на любой вкус и кошелек. Несколько раз воспользовавшись услугами турагентства «Адреналин», я уже не мог остановиться. Чем я только не занимался: служил наживкой для крокодилов Голубого Нила, убегал ночью от призрака Дракулы в замке Трансильвании, прыгал с новой «тарзанки» под названием «Русская рулетка» в далекой и загадочной стране Зимбабве.
Но не только приключения бередили мою душу, мной владела еще одна тайная страсть, которую я скрывал даже от своих близких – страсть к пению! Из-за этого мне даже пришлась перебраться жить на подмосковную дачу, иначе соседи грозились устроить мне «музыкальное сопровождение» в травматологию. Конечно, петь под караоке в одиночку не очень интересно, хочется слышать рядом со своим голосом приятное созвучие, и я немного полазив в интернете, нашел клуб любителей караоке, куда приглашали всех, кто хочет и умеет петь. Через месяц я стал завсегдатаем этого клуба, меня любили слушать и часто даже просили выступить на бис. Когда я пел, я забывал обо всем, душа моя уносилась прочь в неведомый мир и я испытывал настоящее счастье.
Вот так я и жил: днем работа, по вечерам – коллективный вокал, в выходные – глоток местного колорита, ну а раз в год – экстрим в заморских странах! Так, наверное, продолжалось бы до сих пор, если бы в один прекрасный день мне прямо на работу не позвонил турагент «Адреналина» и не сообщил сногсшибательную новость. Как постоянный и самый активный клиент турфирмы, не пропустивший ни одного нового тура, куда чаще всего выезжал в роли первопроходца, я выиграл супердорогой и очень популярный приз – пробное захоронение со всеми полагающимися атрибутами и церемониями! Я был в шоке! Неужели кто-то соглашается заживо ложиться в могилу да еще платит за это огромные деньги? Да, заверил меня агент, это самая востребованная на сегодняшний день услуга, клиенты говорят, что после этого они заново переосмысливают всю свою жизнь, начинают вновь любить и ценить своих близких, а, казалось бы, неразрешимые проблемы, уходят сами собой. Я решил не встревать в подобную авантюру, но в турфирме советовали не спешить отказываться от такой удачи и дали мне на раздумье неделю. А в это время мои коллеги, которые ни минуты не сомневались в моем согласии, развернули бурную деятельность: дамы заказали каталог прозрачных мини платьев в черных тонах и репетировали жалостливые речи; мужчины готовились утешать страдающих от горя дам, и для этого отпросились из дома до утра; директор обещал прибыть на место упокоения вместе с супругой и над могилой выдать всем поминальные в атласных черных конвертах! А тут я со своим нежеланием ложиться в гроб! «Нет!» – заявили мне сослуживцы, я не имею права испортить им такой замечательный праздник, «нет!» – они не позволят какой-то злобной и трусливой моли прогрызть дыры в их платьях и фраках, специально пошитых лично для меня! Под таким натиском я вынужден был уступить, хотя сердце мое впервые за долгие годы почувствовало неладное.
Пробные похороны прошли на высшем уровне: шикарный гроб, катафалк последней модели, лучшие плакальщицы страны! В «последний путь» мне дали с собой мобильный телефон, маленький фонарик и бутылку гавайского рома, если вдруг от страха захочется выпить глоточек. Когда над моей могилой звучали прощальные речи, все неподдельно рыдали, заламывали руки, а секретарша так вошла в образ, что пыталась броситься за мной в могилу. Все это происходило на старом кладбище, где-то в подмосковье, среди заросших травою крестов. Я с ужасом ждал конца представления. Наконец батюшка произнес «аминь», гроб начали плавно опускать в подготовленную яму, на крышку из красного дерева полетели комья земли, и все поспешили покинуть это печальное место, чтобы уже в ресторане «помянуть усопшего друга». Меня должны были через час достать служащие кладбища, а пока я остался лежать в сырой земле. И тут случилось непредвиденное – гроб мой зашевелился, начал оседать и вдруг резко рухнул куда-то вниз! От ужаса я заорал, пытаясь скрюченными от холода пальцами приподнять крышку, и нащупал в темноте что-то волосатое. Я дрожащей рукой нажал кнопку фонарика, и волосы на моей голове зашевелились – прямо мне в лицо усмехался голый череп, а костлявая длань протягивала седой комковатый скальп! Когда меня через час откопали, я уже не мог ни кричать, ни ругаться. Только на другой день я пришел в себя и узнал, что со мной произошло. Оказалось, что вырытая для меня яма была чьей-то старой могилой, куда незадолго до моего пробного захоронения наведались гробокопатели и сделали глубокий подкоп. Тонкий слой земли не выдержал огромной тяжести, и гроб рухнул вниз, прямо на прежнего «владельца» захоронения, чей высохший скелет так напугал меня.
Над всей этой историей можно было бы громко посмеяться и забыть, если бы не одно «но»: после психологического стресса я начал сильно заикаться, а слух неожиданно обострился до предела! Только мне такой дар ни к чему, лучше бы я совсем оглох, чем такой разговорный дефект! Ведь теперь я уже не мог распевать песни со своими друзьями, постепенно перестал посещать клуб караоке, замкнулся, стал нелюдимым, а все свои комплексы заедал сладеньким. Вот так я и оказался здесь.
Петр умолк. Слушатели молча переваривали невероятные сведения.
– Мне вот что интересно, – неожиданно спросил Виктор, – тарзанка «русская рулетка», это когда прыгаешь в пропасть на резинке урюпинского производства?
– Нет, – засмеялся Прыгун, – это когда каждая седьмая веревка не привязана.
– Неужели кто-то соглашается на такую страсть?
– Очередь стоит!
– Да, всякое в жизни бывает!
– Так как, не сердитесь теперь на меня, что я телефонный разговор подслушал?
– Нет, конечно, – улыбнулся Парнас, – но больше так не делай.
4
Время встречи с продавщицей уже подошло, а двое друзей никак не могли подобраться к месту явки – там расположилось интересное трио: физрук Подопригора, старшина Кузьмин и охранник Вдова. Вскоре среди кустов промелькнул знакомый платок, затем послышались ругательства и шумная возня.
– Что там происходит? – с наигранным равнодушием спросил Арсеньев выходящего из кустов старосту Ефимова.
– Спекулянтку одну поймали, несла в лагерь отравленные харчи, Скалетинья проклятая!
– Зачем обзываешься?
– Никто не обзывается, это бабку так зовут – Скалетинья Петровна! По фамилии Кукиш.
– Необычное имя. И что ей теперь грозит?
– Да ничего особенного, в тюрьму отправят, и все дела!
От такой новости друзья онемели. Они чувствовали себя виноватыми перед женщиной, считая, что только их неосторожность выдала бедную бабку.
– Найду доносчика – задушу! – заскрипел зубами Арсеньев.
Он с подозрением оглядывал окрестности и вдруг взгляд его резко притормозил на одном ближнем движущимся объекте – смущенный Харченко пытался скрыться за углом, виновато пряча взгляд и жуя на ходу большой кусок домашнего клубничного пирога!
– Убью гада! – рассвирепел Арсеньев, в одном прыжке догнал Игоря и схватил его за грудки.
– Не бей его, Витя, разберемся давай! – пытался заслонить артиста Александр.
– Продал нас, Иуда, награду получил!
– Мужики, да вы что? – выронил недоеденный кусок пирога Харченко.
– За жратву друзей сдал, бабку до тюрьмы довел! – тряс «доносчика» Арсеньев.
– Мужики, виноват, куском не поделился…
– Куском? Да я тебя…
– Стойте, стойте! – выскочил невесть откуда Прыгун, – вы не того подозреваете, не он стукач!
– Кто стукач? Я? – еще сильнее покраснел «подозреваемый».
– Ты где пирог взял?
– Видел, как Кузьмин с Подопригорой бабку какую-то в лес поволокли, та под куст сверток бросила, я и подобрал. Развернул, а в нем палка колбасы и пирог с клубникой! Колбасу я для нашей комнаты спрятал, а пирог, простите, так вкусно пах, не удержался и откусил! И что я теперь из-за этого, предатель, да? стукач? – Харченко сердито двигал вставшими в позу бровями. – Что онемели? Давайте, рассказывайте, что тут у нас творится?
Александр сбивчиво рассказал про все случаи утечки информации, не забывая при этом оправдывать Виктора. Харченко то краснел, то бледнел.
– Меня, в стукачи!
– Вчера наш ночной разговор только ты слышал! – уже не так уверенно выступал юморист.
– Никогда вам этого не прощу, а еще друзья называются!
– А сегодня бабку повязали, а ты идешь и её харчи уминаешь, что нам было думать?
– В предатели меня зачислили…
– Замолчите! – прикрикнул на друзей Парнас. – Петя, что ты там узнал о шпионе? Говори!
– Зачем говорить, я вам лучше все покажу, – Прыгун махнул головой в сторону штаба. – Пойдемте за мной, только тихо, не вспугните маньяка.
Четверка бесшумно прокралась к красному уголку и осторожно заглянула в окно. Оттуда слышались голоса, до боли знакомые – их собственные! Друзья аккуратно приоткрыли дверь. За столом сидел Ларин и внимательно прослушивал магнитофонную запись – это был последний ночной разговор Арсеньева и Парнаса!
– И это еще не все, – прошептал Петр, – он еще на камеру нас всех снимал, я сам фильм видел! Тогда на стадионе и снимал, я вам говорил, а вы не верили, смеялись…
– Сейчас этому режиссеру мало не покажется, – распахивая двери красного уголка, зарычали Харченко и Арсеньев.
Когда Ларин увидел в дверях своего секретного кабинета неожиданных воинственно-настроенных посетителей, он, как опытный конспиратор постарался, прежде всего, скрыть улики – видеокамеру, компьютерные диски.
– Что, не ждал гостей?
– Не ждал! – тихо ответил Ларин, пытаясь спрятать что-то за спиной.
– Поздно прятать, мы все слышали! – Арсеньев бегло осмотрел комнату.
– Я из-за тебя в предатели записан! Из-за твоих шпионских игр чуть друзей не потерял! – грозно пошел на шпиона Харченко.
– Вот мы сейчас пойдем и всем расскажем, как их личную и интимную жизнь на видео снимают!
– Стойте, не кипятитесь, здесь дело не в любопытстве, все эти пленки могут иметь сведения государственной важности! – Ларин поспешно убрал в стол все материалы и запер их на ключ. – Не хотел никого вводить в курс дела, но не учел, что у некоторых помимо феноменального слуха есть еще неискоренимая тяга везде совать свой нос, – Олег посмотрел на Прыгуна и вдруг искренне засмеялся. – Ладно, локатор, иди, вокруг дома посмотри, нет ли поблизости посторонних ушей, а потом приготовьтесь услышать интересную детективную историю.
Прыгун быстро осмотрелся, доложил, что все спокойно, и Ларин неспеша начал рассказ.
– Все хорошо помнят девяностые годы, когда многие реально почувствовали свободу, вседозволенность. Криминал вышел на широкий простор, банды росли как грибы, а для руководства над всей этой «братвой» требовались хладнокровные и умные лидеры, способные не только держать в повиновении огромную силу, но и правильно найти ей применение. Одним из таких руководителей стал некто по кличке Артист. Как известно из немногочисленных источников, он легко перевоплощался, постоянно менял свой облик, а перед своими помощниками всегда представал в гриме: усы, парики всех видов, накладные морщины – всем этим он владел в совершенстве, за что и получил свою кличку. Даже его приближенные не знали его истинное лицо и настоящее имя главаря. Шайка специализировалась на краже антиквариата, на него работали знающие свое дело молодчики, которые вычисляли коллекционеров, шерстили провинциальные музеи, грабили сельские церквушки. Действовали осторожно, старались обойтись без жертв. Умный ход – кража, это вам не убийство, такие дела розыск в последнюю очередь интересуют. Единственными их жертвами, по нашим данным, стали несколько церковных служащих, но эти убийства не вписываются в общую схему преступлений Артиста и до сих пор остаются для нас загадкой. Почему без каких-либо видимых причин с попами и монашками расправились так жестоко? Мы считаем, что здесь скрыты какие-то личные мотивы Артиста, но это только предположения.
Главарь часто уезжал на переговоры с клиентами, а вместо себя оставлял своего помощника, некого Валеру Зубова по кличке Алмаз. Кличку такую тот получил не столько за свой крепкий характер, сколько за страсть к драгоценным камушкам, ими он обычно и брал свою долю, и всегда, когда выпадала возможность пополнить свою копилку, не мог удержаться от соблазна.
Банда просуществовала недолго. Неизвестно почему, но Артист вдруг решил завязать и прежде всего решил избавиться от всех подельников, чтобы впоследствии обезопасить себя от разоблачения. Он пригласил всю шайку на подмосковную дачу, подсыпал в водку снотворное, и когда все беспечно заснули, поджег деревянный дом. Но его зам, не с пустой же головой он стоял у руля столько лет, заподозрил что-то неладное и сумел скрыться, прихватив с собой и последний куш, и общаг, и кое-что из запасов шефа. Зубов подался в родные края, сюда, в Пензенскую губернию, где у него проживали жена с маленькой дочкой. Милиция вышла на его след совершенно случайно и взяла Зубова вот в этом самом лагере! Никаких ценностей при нем не нашли, обыскали здесь все закоулки – драгоценности как в воду канули!
За свои преступления Алмаз получил срок, несколько раз пытался бежать, срок увеличили, но два месяца назад его амнистировали – у него обнаружили рак легких в последней стадии и как безнадежно больного отпустили домой умирать. Конечно, квартиру его жены взяли под наблюдение, но Алмаз ловко ушел от слежки и неожиданно для всех подался в пригород, к теще. К сожалению, Артист нашел его раньше нас. Бабку он убил на улице, а жене бывшего своего зама он выстрелил в сердце у того на глазах, и потом стал пытать Зубова, но тот упорно молчал, не сдавался. И только когда бандит пригрозил изувечить его единственную дочь, Зубов признался, что спрятал награбленное в лагере «Сказка», но конкретное место назвать не успел, прошептал только слово «Буратино» и умер от сердечного приступа. Все это позднее рассказала его жена, которая почти сразу пришла в сознание и слышала все, что происходило в квартире. Спасло женщину только чудо! На последней встрече муж подарил ей украшение – старинный золотой медальон с крупным камнем внизу. Она никогда не снимала его, только старалась прятать от посторонних глаз. Когда Зубов увидел Артиста, то попытался закрыть собой жену, оттолкнул её, та покачнулась, и подвеска сместилась к сердцу. Пуля попала прямо в камень, от шока и ужаса женщина упала и на время потеряла сознание. Соседи услышали громкие крики и поспешили на помощь, поэтому Артисту пришлось срочно уходить, иначе бы он удостоверился в смерти женщины. В больнице жена Зубова передала весь разговор между мужем и убийцей, о внешности которого она смогла сказать немного. Пострадавшая хорошо запомнила безжалостные голубые глаза да еще указала на одну странность. Убийца говорил как два разных человека: угрозы произносил грубо, со змеиным шепотком голосом, а упрашивал мягким, даже приятным голосом.
– А может, бандитов действительно было двое?
– Ну не могла же женщина проглядеть второго! Подробнее нам её допросить не удалось – утром медсестра нашла Зубову задушенной резиновым шлангом в больничной кровати.
Разумеется, розыск сразу же заинтересовался лагерем «Сказка», куда предположительно направится охотник за сокровищами, и местные сотрудники милиции на наш запрос передали подробные сведения об этом местечке. То, что сейчас здесь располагается своеобразная лечебница с множеством подопечных, с одной стороны затрудняло слежку, но в то же время проще было внедрить своего человека в ряды пациентов-толстяков. Действовать надо было оперативно, пока бандит не появился в лагере. А то, что он в ближайшее время здесь появится, ни у кого не вызывало сомнения. Но как он проникнет сюда, под какой личиной? Штат сотрудников здесь постоянный, на новую вакансию если и берут, то только своего человека, проверенного, остается только затеряться среди постояльцев, а за три месяца пребывания здесь можно все внимательно обыскать, не боясь разоблачения. Так что никто не сомневается – опасный преступник среди нас!
Ларин замолчал. Ошарашенные рассказом слушатели задумчиво молчали.
– Ты хочешь сказать, что мы все на подозрении? – после затянувшейся паузы спросил Арсеньев и в недоумении оглядел присутствующих.
– Спешу вас обрадовать – вы не преступники!
Четверка облегченно вздохнула.
– А ты вообще кто? – обратился к Ларину Игорь. – До сегодняшнего дня я думал, что ты писатель, детективы сочиняешь.
– Детективы – моя область, только я их не сочиняю, а расследую в качестве майора полиции.
– Ну, то, что ты из органов, мы уже поняли.
– Что уже тебе удалось выяснить? Кто преступник? Клад еще не найден? – посыпались со всех сторон вопросы.
– Не так быстро, расскажу все по порядку и начну с того, как и когда каждый сюда попал. Вот вы, два неразлучных друга, какого числа подписались на эту авантюру?
– Сейчас вспомню, – задумался на минуту Александр, – так, Слизкого я встретил десятого июня, тебя уговаривал день.
– Полтора дня, – уточнил Арсеньев, – и двенадцатого мы уже штурмовали «Похудейку». Этим же вечером я тебе, Игорек, позвонил, расписал все прелести жизни в худом теле.
– И вдохновил – четырнадцатого июня я на эту каторгу подписался.
– Убийство Зубова произошло пятнадцатого, значит, раньше Артист никак не мог появиться в фирме, поэтому те, кто подал заявление раньше, автоматически исключаются из списка подозреваемых. У нас остаются десять человек, и все они живут в нашем корпусе плюс двое из третьего.
– Как это?
– Вы знаете, что в нашем корпусе четыре жилых комнаты, с пятой по восьмую, в каждой проживает четверо, итого шестнадцать, из них восемь человек вне подозрения – мы пятеро, Бубликов, еще Полшков, которого в седьмую вместо Красного поселили, и этот парень, Марленский…
– А почему Бубликов вне всяких подозрений? – удивился Парнас.
– Вы же еще в Москве слышали, что он тринадцатым заявление подал, отсюда ему и номер такой присвоили, а ты хоть и до убийства на лечение записался, а в списке аж двадцать пятый.
– А Гоша? Неужели и он на подозрении?
– Думаю, он роль Артиста по габаритам не проходит, – ответил Ларин, – слишком уж приметная у него фигура, но и его полностью со счетов списывать нельзя.
– А вообще, сколько у нас в лагере худеющих?
– Из Москвы приехали сорок, двое присоединились в Пензе, но двоих же мы и потеряли – Краснова и Костюка, которого собака загрызла, итого получается все те же сорок человек.
– А я слышал, что Женька Марленский последним в списке был, за пять минут до закрытия записываться пришел, и его еще брать не хотели, – перебил сыщика всезнайка Прыгун.
